Pax Britannica: доминионы

Выработанное в британской политической культуре умение находить компромисс между различными социальными и политическими интересами, подключение доминионов к общеимперскому хозяйству, переживавшему волны промышленного переворота, и грозящий перенаселением демографический рост Британских островов и континентальной Европы — все эти обстоятельства обусловили быстрое и устойчивое развитие доминионов. За исключением стоящего особняком Южноафриканского союза, в Канаде, Австралии, Новой Зеландии, как и в независимых Соединенных Штатах Америки, складывалась экономическая модель переселенческого капитализма, причем иммиграция в доминионы зачастую финансировалась британским правительством. На смену традиционным культурам коренного населения за считанные десятилетия пришло современное общество. Во второй половине XIX — начале XX в. доминионы, особенно Австралия и Новая Зеландия, наряду с США и собственно Великобританией, по ВВП на душу населения (в том числе по паритету покупательной способности) составляли самые богатые страны в мире.

К концу XIX в. доминионы опережали метрополию по степени демократизма в политике и решению социального вопроса. Всеобщее избирательное право для мужчин приходит в Австралию в середине 1850-х годов, в Новую Зеландию — в 1879 г., в Канаду — в конце XIX в. В 1893 г. Новая Зеландия впервые в мире предоставляет право голоса женщинам. В Австралии женщины голосуют с 1902 г. (в Южной Австралии женское избирательное право существовало еще с 1861 г.). За исключением Новой Зеландии, демократия для переселенцев сопровождалась дискриминацией местных народов: в Канаде коренное население голосует только с 1960 г., в Австралии — с 1962 г.

В 1898 г. Новая Зеландия стала второй страной в мире после Германии, которая ввела пенсии по старости: под закон попадали люди старше 65 лет, включая коренное население — маори, но исключая китайцев и других выходцев из Азии, с доходом ниже установленного минимума. В Австралии федеральные пенсии по старости были введены законом 1908 г. (в Новом Южном Уэльсе пенсии платились уже с 1900 г.). В начале XX в. выросло влияние профсоюзов.

На рубеже XIX–XX вв. население доминионов равнялось почти трети населения Британских островов. Доминионы не соседствовали с государствами — политическими соперниками метрополии, так что в условиях прагматичной политики центра развитие внутренней самостоятельности не вело к пробуждению антибританского, антиимперского духа. С началом Первой мировой войны официальный Лондон был потрясен энтузиазмом солдат-добровольцев из доминионов.

С конца XVIII в. приморские провинции богатели за счет рыболовства, лесной промышленности, судостроения и морской торговли с Вест-Индией и Англией, особенно выгодной в силу британских Навигационных актов. Это привело к тому, что к 1812 г. население этих территорий составляло около 100 тыс. человек с наличием устойчивого франкоязычного сообщества. Верхняя Канада расширялась на запад, на ее земли переселялись лоялисты из США. К 1812 г. ее население составило около 80 тыс. человек.

В столице Верхней Канады (Онтарио) Йорке (с 1834 г. — Торонто) в конечном итоге сформировалась привилегированная верхушка — «семейный союз» (Family Compact), контролировавшая политику колонии. Ее аналогом в Нижней Канаде (Квебеке) была так называемая «дворцовая клика» (Chateau Clique), встретившая, впрочем, серьезное противодействие со стороны франкоканадцев.

С 1779 г. развивала торговлю мехами монреальская Северо-западная компания — успешный конкурент Компании Гудзонова залива. В июле 1793 г. ее агент Александер Макензи (1764–1820) стал первым европейцем, нашедшим сухопутный путь к Тихому океану к северу от Мексики. Западное побережье континента было изучено военно-морской экспедицией Джорджа Ванкувера (1757–1798) в 1791–1795 гг. Географические исследования позволили Британии заявить свои претензии на земли вплоть до Тихого и Северного Ледовитого океанов и очертить тем самым современные границы Канады. Англо-американская война 1812–1815 гг. показала, что население Канады верно британской короне и — несмотря на надежды многих политиков США — не поддерживает лозунгов присоединения к Соединенным Штатам.

После окончания наполеоновских войн быстрый рост экономики (в том числе промышленности, например, судостроения), наличие свободных земель и развитие транспортной инфраструктуры (в частности, налаженное судоходство по р. Св. Лаврентия) привлекали в Канаду переселенцев: на смену лоялистам из США последовал иммиграционный поток из Великобритании. К 1851–1852 гг. население Объединенной провинции Канады (бывшие Верхняя и Нижняя Канады) составило более 1,84 млн человек, приморских провинций Нью-Брансуика и Новой Шотландии — более 470 тыс., Ньюфаундленда — более 101 тыс. человек.

Быстрый рост населения и усложнение социальной и хозяйственной структуры колониальных обществ порождали противоречия между сложившимися местными олигархиями и рядовыми канадцами. В Нижней Канаде положение обострял также конфликт между франко- и англоканадцами. Важной проблемой были межконфессиональные отношения, причем не только между католиками и протестантами, но и между англиканской и другими протестантскими церквами. Первый мэр Торонто Уильям Лайон Макензи (1795–1861) в Верхней Канаде и член законодательного собрания Луи-Жозеф Папино (1786–1871) в Нижней Канаде в духе движения за реформы в самой метрополии выступили за максимально широкие демократические преобразования.

Экономическая депрессия 1837 г. стала спусковым механизмом, который позволил переступить грань, отделяющую мирные движения от восстаний, впрочем, быстро подавленных правительственными войсками: 32 мятежника были казнены, 151 сослан в Австралию. Папино и Макензи бежали в США в тщетной надежде получить помощь для «освобождения» Канады.

Лондон, осознав необходимость изменений, направил в Канаду миссию во главе с лордом Даремом (1792–1840). Итогом ее работы стал «Доклад о состоянии дел в Британской Северной Америке». В нем Дарем, видя ключевую причину восстания в противоречиях между франко- и англоканадцами, предлагал объединить провинции, предоставить им полное самоуправление (за исключением права принять собственную конституцию), сохранить контроль метрополии во внешней политике, полагая, в частности, достичь двух целей: сократить большой внешний долг Верхней Канады и ассимилировать франкоговорящее население. Так была разработана модель доминиона.

В Лондоне поддержали лишь первую часть предложений Дарема и согласно Акту о Союзе (принят 23 июля 1840 г., провозглашен 10 февраля 1841 г.), Верхняя (отныне — Западная) и Нижняя (отныне — Восточная) Канады были объединены в одну колонию. Французский язык потерял свой государственный статус, полученный согласно Квебекскому акту (1774).

Когда в 1846 г. были отменены британские Хлебные законы (Corn Laws), что означало переход от системы имперских таможенных тарифов к свободной торговле, у Лондона исчезла самая веская причина не предоставлять автономию Канаде. В 1849 г. были созданы ответственные перед парламентом правительства для всех провинций Британской Северной Америки.

Отказ от внутриимперских преференций привел к переориентации канадской экономики на рынок США. В 1854–1866 гг. между США и Канадой действовал торговый договор, по условиям которого отменялись пошлины на сырье и сельскохозяйственную продукцию (лес, рыбу, зерно, уголь), а американские рыбаки получали свободный доступ к рыбным промыслам у берегов приморских провинций.

Из-за интенсивного освоения Дальнего Запада поселенцами из США Британская империя пошла на заключение Орегонского договора (1846) о проведении границы между западом Британской Северной Америки и США по 49-й параллели до Тихого океана. В 1849 г. была основана колония на о. Ванкувер, в 1858 г. — Британская Колумбия, включившая первую в свой состав в 1866 г.

По условиям Акта о Союзе обе части Канады имели равное представительство в ассамблее провинции. Но к 1861 г. население Западной Канады было более многочисленным и росло быстрее, чем население Восточной. Союз либералов обеих частей Канады оказался невозможным. Это привело к тому, что пришедшее к власти в 1854 г. консервативное правительство Макдональда-Картье было вынуждено опираться в парламенте в основном на представителей Восточной Канады. В 1858–1864 гг. у власти стояли часто сменявшие друг друга правительства, не имевшие серьезной парламентской поддержки. Провинция оказалась в политическом тупике, выход из которого требовал компромиссов и нестандартных решений.

Весной 1864 г. Джордж Браун (1818–1880) из радикально-демократического крыла либералов «Клиар Гритс» (Clear Grits) в Западной Канаде предложил Джону Макдональду (1815–1891) и Жоржу-Этьену Картье (1814–1873) создать коалиционное правительство во имя создания федеративного союза всех британских колоний в Северной Америке.

После конференций в Шарлоттауне (о. Принца Эдуарда) и Квебеке в сентябре-октябре 1864 г. были приняты 72 резолюции, которые легли в основу Акта о Британской Северной Америке. Ассамблеи о. Принца Эдуарда и Ньюфаундленда не приняли квебекские резолюции. В итоге о. Принца Эдуарда вошел в состав Канады только в 1873 г., а Ньюфаундленд, ставший в 1907 г. доминионом, — в 1949 г.

Акт о Британской Северной Америке, принятый на Лондонской конференции и вступивший в силу 1 июля 1867 г., создавал доминион Канада со столицей в Оттаве, делившийся на четыре провинции: Онтарио, Квебек, Нью-Брансуик и Новая Шотландия. В 1871 г. к доминиону присоединилась Британская Колумбия. Целью такого административно-территориального деления было стремление уравновесить многонаселенный франкоязычный Квебек группой более мелких англоязычных провинций с равными полномочиями. Власть британского монарха представлял генерал-губернатор, однако по сути во внутренних делах Канада стала независимой.

Первое правительство доминиона было сформировано Макдональдом в 1867 г. Сначала он стремился включать в кабинет представителей всех коалиционных партий, но вскоре, однако, большинство министерских постов заняли консерваторы. Радикальные либералы, квебекские «красные» — последователи Папино и реформисты из приморских провинций объединились, создав оппозицию, которую все чаще стали называть Либеральной партией. Таким образом, партийные системы провинций постепенно распространились на всю страну. В 1896–1911 гг. страну возглавлял Уилфрид Лорье (1841–1919), первый премьер-министр — франкоканадец.

Хотя иммиграционный поток в Канаду в последней трети XIX — начале XX в. не останавливался, страна служила также и источником эмигрантов. Практическое отсутствие промышленности и несовершенное сельское хозяйство франкоязычного Квебека, часто проигрывавшее соревнование с соседними провинциями, вели к аграрному перенаселению: квебекцы переезжали как в США, в основном в прилегающие к границе северо-восточные штаты Новой Англии (около 0,5 млн в 1851–1901 гг.), так и в другие районы страны (в 1880 г. около 100 тыс. франкоканадцев проживали в Онтарио).

В 1870 г. объединившаяся Канада получила от короны управлявшиеся ранее Компанией Гудзонова залива прерии между Британской Колумбией и Онтарио (Земля Руперта и Северо-Западные территории). Немногочисленные жители, в основном индейцы и метисы (потомки французов-мехоторговцев и местных женщин), под руководством Луи Риэля (1844–1885) восстали в защиту своих прав. Мятеж на Ред-Ривер был подавлен, однако в созданной в 1870 г. провинции Манитоба метисы сохранили свои земли. Объявлялось равноправие английского и французского языков и учреждались католические школы; впрочем, на рубеже XIX–XX вв. эти права у франкоязычных манитобцев были постепенно отобраны.

В 1898 г. была создана территория Юкон, в 1905 г. — провинции Саскачеван и Альберта — территория материковой Канады окончательно оформилась. К 1901 г. население страны составляло более 5,371 млн человек (из них 1,649 млн квебекцы), к 1911 г. — почти 7,206 млн, из которых 2,006 млн были квебекцами, более 834 тыс. — уроженцами других владений Британской империи (в основном выходцами из Англии) и почти 753 тыс. — уроженцами прочих стран. Среди переселенцев выделялся поток мечтавших о земле украинских крестьян из австро-венгерской Галиции (около 170 тыс. человек в 1891–1914 гг.). Судьбы коренного населения Канады и США не слишком отличались друг от друга: в Канаде также создавали резервации, а за 100 лет число индейцев сократилось примерно вдвое (в начале XX в. — около 100 тыс. человек). Успешно развивая зерновое сельское хозяйство, Канада стала к началу XX столетия одним из ведущих мировых экспортеров пшеницы, наряду с Россией, США, Аргентиной и Австралией.

Освоение Австралии с конца XVIII в. было связано с решением использовать далекие земли как каторгу. Первая флотилия с заключенными прибыла в бухту Сидней в Новом Южном Уэльсе в январе 1788 г. Каторжников в Новый Южный Уэльс отправляли вплоть до 1840 г., на о. Тасмания (в то время называвшийся Землей Ван-Димена) — в 1803–1853 гг., в Западную Австралию — в 1850–1868 гг. (последние 9668 заключенных). В 1815 г. европейское население австралийских колоний составило 15 тыс. человек, а всего в 1788–1868 гг. в Австралию прибыли 162 тыс. каторжников (среди них — 25 тыс. женщин), осужденных на 7 (уже за малейшее воровство), 10, 14 лет или пожизненный срок. Среди заключенных было и несколько тысяч политических узников, в основном участников ирландских восстаний. Обычно каторжников передавали вольным колонистам в качестве рабочей силы, но некоторая часть заключенных-кандальников использовалась в строительстве дорог. За примерное поведение каторжников мог досрочно освободить губернатор, причем по освобождении они получали земельные наделы. Еще в 1820-е годы число заключенных превышало число свободных поселенцев втрое.

В 1806 г. губернатором стал Уильям Блай (1754–1817), бывший капитан мятежного корабля «Баунти». Блай пытался остановить раздачу земель богатым колонистам и запретил использование спиртного в качестве валюты. На стороне противников Блая оказался командир Новоюжноуэльсского корпуса майор Джордж Джонстон (1764–1823), который сместил Блая и арестовал его. Позднее Джонстон был осужден военным судом за участие в этой «ромовой революции», а в 1809 г. губернатором был назначен полковник Лаклан Маккуори (1762–1824). Вместе с Маккуори в Австралию прибыл и его 73-й шотландский полк, а Новоюжноуэльсский корпус был отправлен в Англию.

В 1824 г. создается последнее каторжное поселение в районе современного Брисбена — так началось заселение Квинсленда. В 1835 и 1836 гг. были основаны некаторжные колонии Виктория и Южная Австралия, где наделяли землей вольных переселенцев.

Переход к самоуправлению в Новом Южном Уэльсе стал возможен, когда в колонию перестали направлять заключенных. В 1842 г. колония получила право избрать законодательный совет из 36 членов. Освобожденным каторжникам предоставлялось право голоса. Продажу земель контролировало британское правительство.

Обнаружение золота в Новом Южном Уэльсе в 1851 г. изменило ход истории Австралии. Наиболее богатые залежи золота были обнаружены в Виктории. В 1870-1880-е годы золото добывали в Квинсленде, в 1890-е — в Западной Австралии. Страну захлестнул поток переселенцев. Ее население выросло с 438 тыс. в 1851 г. до 1152 тыс. в 1861 г. Основная часть переселенцев родилась на Британских островах, но были и выходцы из других стран, в частности, Китая (около 40 тыс. человек в 1861 г.). Помимо золота в Австралии находят и начинают разрабатывать месторождения серебра, свинца, цинка, меди, железа.

От 20 до 40 % австралийского экспорта во второй половине XIX в. составляла шерсть, с 1860 г. стал расти вывоз пшеницы, с 1882 г., после внедрения в жизнь судов-рефрижераторов, страна становится важным экспортером мяса.

В 1850 г. британский парламент издал билль об австралийских колониях, согласно которому власти колонии при согласии официального Лондона могли разработать новую конституцию. К 1856 г. была завершена работа над конституциями Нового Южного Уэльса, Виктории, Тасмании и Южной Австралии. В колониях предполагалось сформировать двухпалатные парламенты, обладающие правами на королевские земли и формирующие правительства, как в Великобритании или Канаде. Конституция Квинсленда была принята в 1859 г., Западной Австралии — в 1870 г. (правительство появилось только в 1890 г.). Всего за несколько десятилетий страна превратилась из управляемых военными администрациями поселений для заключенных в пример демократии. В 1856 г. в австралийских колониях впервые в мире вводится современная система выборов: тайное голосование одинаковыми бюллетенями у запечатанных урн. В XIX столетии эту привычную нам систему называли «австралийской баллотировкой».

Еще в 1847 г. британское правительство высказывало мысль об объединении всех австралийских колоний, но условия для этого сложились лишь в конце XIX в. благодаря строительству железных дорог. Стремление к свободной внутренней торговле и общим действиям по обороне, в вопросах иммиграции, промышленной и финансовой политике также способствовало созданию единой страны.

В ходе федеральных съездов в 1891 г. и 1897 г. был выработан проект конституции (по образцу США). По итогам второго референдума (1899) конституция была принята пятью восточными колониями: Виктория, Южная Австралия, Тасмания и Новый Южный Уэльс (Западная Австралия воздерживалась до 1900 г. и приняла проект после его одобрения британским парламентом). Союзный конституционный законопроект был принят британским парламентом весной 1900 г., а санкция королевы Виктории была получена 9 июля того же года. 1 января 1901 г. была основана федерация колоний — Австралийский Союз, получивший статус доминиона спустя шесть лет. В 1911 г. из северных территорий штата Южная Австралия была образована Северная территория. За столичный статус боролись крупнейшие города Сидней и Мельбурн, и парламент Австралии решил построить, как в

Соединенных Штатах, новую федеральную столицу, которая была бы выделена в отдельную территорию и не принадлежала бы той или иной провинции. В 1901–1927 гг., пока шел архитектурный конкурс и строилась Канберра (основана в 1913 г.), столицей Союза был Мельбурн. Впрочем, окончательно строительство столицы было завершено только в 1988 г.

В 1901–1914 гг. население Австралии выросло с 3,774 млн до 4,949 млн человек. Как и в США и Канаде, бурное развитие переселенческого капитализма стало трагедией для коренного населения, чья численность сократилась в первую очередь из-за оспы и других европейских болезней с 1861 по 1911 г. более чем вдвое до примерно 100 тыс. человек.

Европейское открытие обоих новозеландских островов в 1769 г. связано с именем Джеймса Кука. С конца XVIII в. на островах обосновываются беглые матросы и авантюристы, торговавшие шкурами тюленей и котиков. Появились китобойные флотилии. Затем пришли первые христианские миссии — англиканская (1814), методистская (1823), французская католическая (1838). Местное население — маори — на удивление быстро перенимало европейские навыки, включая письменность, и освоило огнестрельное оружие.

Официальный Лондон регулярно отказывался от управления островами, но ровно до момента, когда интерес к Новой Зеландии начали проявлять в Париже и Вашингтоне. Тогда на острова был направлен Джеймс Басби (1801–1871), подчинявшийся губернатору Нового Южного Уэльса. Несмотря на отсутствие реальных возможностей и рычагов влияния, Басби удалось склонить вождей маори Северного острова к созданию союза Объединенных племен Новой Зеландии. 28 октября 1835 г. 34 вождя вместе с Басби подписали Декларацию независимости Новой Зеландии, в которой признавалась наследственная власть вождей, а британский король объявлялся «родителем» и «защитником» нового государства.

14 января 1840 г. был назначен первый лейтенант-губернатор (с 3 мая 1841 г., после выделения в колонию, независимую от Нового Южного Уэльса, — губернатор) Новой Зеландии Уильям Гобсон (1792–1842). 6 февраля 1840 г. у р. Вайтанги по его настоянию был заключен одноименный договор, подписанный в итоге примерно 530–540 вождями маори. По договору Вайтанги Новая Зеландия переходила под юрисдикцию британской короны, но маори, которые становились британскими подданными, гарантировалось соблюдение всех их прав, в том числе имущественных. В то время европейских переселенцев в Новой Зеландии было около двух тысяч человек, тогда как коренное население составляло около 70–90 тыс. С тех пор и вплоть до конца XIX в. число маори будет сокращаться из-за незнакомых болезней и огнестрельного оружия — здесь они не избегли общей участи коренных народов, столкнувшихся с масштабной европейской колонизацией.

Исключительный по своему уважению к правам коренного населения, договор Вайтанги, конечно, не был соблюден в своей полноте. Уже в январе 1840 г. в Новую Зеландию прибыли первые иммигранты. Поселения были основаны Новозеландской компанией, созданной Эдвардом Гиббоном Уэйкфилдом (1796–1862) для так называемой «систематической колонизации» в районах Веллингтона и Нью-Плимута (1840), Уангануи и Нельсона (1841); позднее возникли поселения дочерних компаний — пресвитерианской Ассоциации Отаго в Данидине (1848) и англиканской Ассоциации Кентербери в Крайстчерче (1850).

Участились земельные споры с маори: были случаи, когда иммигранты приезжали на земли, занятые Новозеландской компанией еще до подписания договора Вайтанги. Маори поддерживал назначенный в 1843 г. новый губернатор Роберт Фитцрой (1805–1865) — племянник знаменитого политика, виконта Каслри, который уже прославился как капитан совершившего кругосветное путешествие судна «Бигль», того самого, на котором плыл Чарльз Дарвин. Колонисты посчитали Фитцроя предателем, а маори — безвольным человеком, и в 1845 г. на смену ему прибыл новый губернатор (1845–1854, 1861–1868) Джордж Грей (1812–1895), мечтавший о включении маори в современное общество и хозяйство. В 1858 г. европейских переселенцев и маори было уже 59 тыс. и 56 тыс. человек соответственно.

В 1856 г. часть маори объединилась под эгидой единого правителя — «короля», стремясь гарантировать свои права по договору Вайтанги. В первой половине 1860-х годов столкновения с переселенцами вылились в войну. В 1865 г. был создан туземный земельный суд, поощрявший права рядовых маори, а не вождей, и тем самым склонявший коренных жителей к продаже земель.

Несмотря на планы Уэйкфилда развивать в Новой Зеландии орошаемое земледелие, основой хозяйства стало пастбищное скотоводство, главным экспортным товаром — шерсть, которую отправляли на британский рынок. На рубеже 1850 — 1860-х годов на Южном острове обнаружили золото, добыча которого успешно шла все десятилетие. Возникло опасение, что столица колонии Окленд, расположенная на севере Северного острова, находится слишком далеко от развивающихся земель, и чтобы сохранить единство британских владений, в ноябре 1863 г. премьер-министр колонии Альфред Дометт (1811–1887) выступил за перенос столицы в Веллингтон — поселение у разделяющего два острова пролива Кука, что и было сделано в 1865 г. В 1852 г. парламент принял Конституционный акт, согласно которому Новая Зеландия получила самоуправление. В 1876 г. маори были гарантированы четыре места в парламенте.

Упомянутая в начале главы демократизация избирательного права и экономическая депрессия 1880-х годов, вызванная падением мировых сельскохозяйственных цен, привели к власти Либеральную партию (1891–1912), опорой которой были фермерство и профсоюзы. Либеральные политики Джон Балланс (1839–1893) и Ричард Седдон (1845–1906) видели в Новой Зеландии своего рода социальную лабораторию империи, ее самую молодую и передовую часть. Помимо уже упомянутых женского избирательного права и пенсий по старости, в Новой Зеландии, в частности, вводятся прогрессивное налогообложение, в том числе на земельную собственность (1891), доступные земельные ссуды (1894), обязательный арбитраж трудовых споров (1894). Государству принадлежали железные дороги, телефон и телеграф. Социальным мероприятиям правительства способствовала с 1896 г. благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура. Курс Либеральной партии вызвал интерес реформистов по всему миру.

Карикатура на новозеландского премьер-министра Дж. Уорда.

New Zealand Observer, 28 сентября 1907 г.

В 1901 г. Новая Зеландия отказывается от присоединения к Австралийскому Союзу, а в 1907 г. становится доминионом. В 1896 г. европейское население Новой Зеландии составило 701 тыс. человек, маори оставалось всего 42 тыс., но с тех пор их число начало расти (почти 50 тыс. в 1916 г.). К 1892 г. маори сохранили менее 11 млн акров земли, в основном на Северном острове, почти четверть которой арендовали переселенцы. Во время правления Либеральной партии государство выкупило у маори еще 3,1 млн акров земли. В 1911 г. население Новой Зеландии составило 1,008 млн человек, 22,7 % которых родились в Соединенном Королевстве, 5,0 % — в Австралии и лишь 1,9 % — за пределами Британской империи.

Южноафриканский союз

Нидерландская Ост-Индская компания начала европейскую колонизацию Южной Африки в 1652 г., основав Капскую колонию у мыса Доброй Надежды. В 1795 г. Капскую колонию захватили британцы, в 1803–1806 гг. она вновь перешла Нидерландам (Батавской республике), но по итогам Венского конгресса официальный Лондон удержал свое приобретение. В 1795 г. население Капской колонии составляли около 20 тыс. буров — говоривших на капско-голландском языке (африкаанс) потомков голландских переселенцев и ассимилированных ими гугенотов и немцев, около 25 тыс. рабов — африканцев и малайцев, 15 тыс. свободных кой-кой (готтентотов) и несколько тысяч гриква — потомков буров и африканцев. Уже в 1811–1812 гг. британцы под предлогом возвращения земель кой-кой продолжили старый курс нидерландской Ост-Индской компании — вытеснение со своих земель народа коса («кафрские войны», завершившиеся к 1879 г.); кой-кой земли не получили. Первые пять тысяч английских колонистов прибыли в Капскую колонию в 1820 г., но вплоть до 1870-х годов переселенцы в основном оказывались в городах, где вели торговлю.

К 1834 г. британской администрации удалось заменить рабский труд вольнонаемным. Отмена рабства и рост правительственного контроля вызвали протест буров, стремившихся жить, чтобы «не видеть дым из трубы соседского дома». Начался так называемый «Великий трек» (1835–1840) — исход около 15 тыс. буров на север, где после победы над зулусами в 1839 г. были основаны республика Наталь со столицей в Питермарицбурге, а затем — Южноафриканская республика (Трансвааль, признана Великобританией в 1852 г.) со столицей в Претории и Свободное оранжевое государство (признано Великобританией в 1854 г.) со столицей в Блумфонтейне. В итоге территория европейских поселений в Южной Африке более чем удвоились. В отличие от буров британцы порой были готовы идти на уступки африканцам: так, в 1853 г. в Капской колонии был введен сравнительно низкий избирательный ценз, включивший и чернокожее население.

В 1843 г. британцам удалось присоединить Наталь, после чего многие буры покинули республику. К началу 1850-х годов англичане составили большинство среди белого населения колонии. В 1856 г. Наталь получил представительную власть (чернокожие не имели права голоса), а в 1893 г. — ответственное правительство. После войны 1879 г., в которой погиб мечтавший о славе единственный сын Наполеона III, к Наталю были присоединены земли зулусов.

Русские — избавитель народа коса?

В 1854 г. в Крыму под Инкерманом погиб недавний губернатор Капской колонии Джон Кэткарт, жестоко разгромивший коса в восьмой кафрской войне 1850–1853 гг. Весть о смерти ненавистного чиновника сразу дошла до народа коса. Жрецы и пророки коса говорили, что русские — не белые, как говорили англичане, а чернокожие, духи погибших воинов коса, которые скоро придут, чтобы навсегда изгнать британских завоевателей.

Тяжесть поражения совпала с пришедшей от белых смертельной эпидемией плевропневмонии в коровьих стадах коса и засухой лета 1855–1856 гг. В апреле или мае 1856 г. девочка-подросток Нонггавусе передала своему дяде, что ей явились духи предков, которые сказали убивать весь скот во имя очищения от ведовства и грехов. Движение, в котором смешались языческие представления о ведовстве и христианское учение об избавлении и воскресении, поддержал один из вождей коса Сархили (ок. 1810–1892). Было уничтожено около 400 тыс. голов скота, из примерно 100–105 тыс. коса от голода умерли около 40 тыс., еще около 40 тыс. покинули свои дома в поисках работы.

18 февраля 1857 г. коса напрасно ждали, как с моря (многие говорили — из России) явится пророк, «широкогрудый» Сифуба-Сибанзи. Оставленные земли коса заняли европейцы, в том числе около двух тысяч ветеранов воевавшего на стороне Великобритании в Крымской войне Немецкого легиона.

Основой экономики Капской колонии служил вывоз шерсти. Буры продолжали вести скотоводческое хозяйство, часто сохранявшее традиционные натуральные черты. Ожидали, что после открытия в 1869 г. Суэцкого канала Кейптаун потеряет свое портовое значение, и Южная Африка навсегда останется глухой небогатой провинцией империи. Как и в Австралии, все переменилось неожиданно — с находкой в 1867 г. алмазов у слияния рек Вааль и Оранжевой. В 1869–1871 гг. началась бриллиантовая лихорадка. В 1871 г. арбитраж передал месторождение британцам, хотя его земли находились ближе к Свободному Оранжевому государству, чем Капской колонии.

Благодаря обретенному богатству, в 1872 г. Капская колония получила самоуправление. Тогда в ней проживали 237 тыс. белых (более чем вдвое больше, чем в остальных трех колониях Южной Африки) и полмиллиона негров. В 1873–1883 гг. на земли Капской колонии переехали почти 25 тыс. иммигрантов, в основном из Соединенного Королевства. Уже в 1872 г. открылось регулярное судоходное сообщение с Лондоном, затем началось железнодорожное строительство, а в 1880 г. был построен телеграф. Изменилась и структура сельского хозяйства, которое начало работать на рынок, снабжая переселенцев.

12 апреля 1877 г. Лондон объявил о присоединении Трансвааля. Британцы утверждали, что только империя может защитить 30 тыс. буров республики от воинственных зулусов. Эта угроза перестала существовать после их поражения в 1879 г. К этому времени у буров появился сильный лидер — Пауль Крюгер (1825–1904). 16 декабря 1880 г. началось бурское восстание, которое завершилось 23 марта 1881 г. подписанием Преторийской конвенции, пересмотренной 27 февраля 1884 г. Британский либеральный премьер-министр Уильям Гладстон не хотел продолжения войны и пошел на уступки: империя признала Трансвааль суверенной республикой, сохранив лишь контроль над ее внешней политикой.

В 1886 г. в центре Трансвааля, в Витватерсранде (Ранде) находят золото. К 1898 г. на Трансвааль приходилось 27 % мировой добычи золота, в 1914 г. — 40 %. В Трансвааль нахлынули десятки тысяч переселенцев из Европы («ойтландеров» — чужестранцы на языке африкаанс) и соседних африканских земель. В 1886 г. близ месторождения был основан город Йоханнесбург, чье население к 1904 г. составило 90 тыс. человек. Большинство буров — консервативных кальвинистов видели в золоте и пришлых ойтландерах угрозу своему традиционному обществу, но Пауль Крюгер решил использовать открывшиеся возможности и обложил золотодобычу высоким налогом. Ойтландеров исключили из политической жизни Трансвааля — если по закону 1881 г. избирательный ценз оседлости в Трансваале составлял два года, то с 1890 г. — четырнадцать лет. Именно защита прав ойтландеров станет поводом для вмешательства Британской империи в дела Трансвааля.

К этому времени Британскую империю тревожили французское и германское продвижение в Африке. Предприниматель и политик Сесил Родс (1853–1902) мечтал об объединении южноафриканских колоний сперва через общие железнодорожные тарифы и таможенный союз. В новогоднюю неделю 1895–1896 гг. агент Родса Леандр Джеймсон (1853–1917) безуспешно пытается поднять мятеж ойтландеров — именно его судьба вдохновила Редьярда Киплинга на создание знаменитого стихотворения «Если…», образа стоицизма джентльмена.

С этого времени правительство Крюгера начинает готовиться к войне, покупая в основном в Германии на налоговые доходы самое современное вооружение. 9 октября 1899 г. Крюгер выдвинул Капской колонии заведомо невыполнимый ультиматум, и 11 октября началась война. В отличие от Гладстона в 1880–1881 гг. премьер-министр маркиз Солсбери был полон решимости воевать с бурами до конца. Однако война с ополчением двух маленьких республик стала серьезнейшим испытанием для огромной Британской империи.

К началу 1900 г. численность британских сил достигла 150 тыс. солдат, к августу — 250 тыс., которым противостояли не более 45 тыс. буров. За время войны британцы мобилизовали 448 тыс. солдат и офицеров (больше, чем в Крымскую войну), буры — 87 тыс. Хотя столкновение называли «войной белого человека», на британской стороне сражались по крайней мере 10 тыс. африканцев: многие тысячи из них служили разведчиками и проводниками по обе стороны линии фронта. В июне 1900 г. Претория была занята британскими частями, но буры уже с марта развернули успешную партизанскую войну. В ответ британцы, подобно испанцам на Кубе в 1895–1898 гг., стали интернировать мирное население (буров и африканцев) в концентрационных лагерях. Около 30 тыс. ферм были сожжены. С марта 1901 г. вокруг партизан постепенно сжималось кольцо колючей проволоки и блокгаузов.

По Феринихингскому договору 31 мая 1902 г. буры признавали присоединение к Британской империи, но получали амнистию, право использовать африкаанс в образовании и судах. Империя выплатила бурам большую компенсацию для восстановления полностью разоренного хозяйства и предоставила Трансваалю и Оранжевой республике самоуправление в 1906 и 1907 гг.

В войне погибли, умерли от ран и тифа, пропали без вести 22 078 британских солдат и офицеров. Потери буров в войне составили немногим более 9 тыс. человек, еще почти 28 тыс. умерли в концентрационных лагерях. Англо-бурская война 1899–1902 гг. стала репетицией страшных кровопролитий первой половины XX столетия: в ходе ее впервые были применены магазинная винтовка, пулемет, скорострельная полевая артиллерия, шрапнель, бездымный порох, форма защитного цвета, тактика окопной войны.

В мире, недовольном могуществом и высокомерием Британской империи, идеализировали буров и сочувствовали им — как Давиду, борющемуся против Голиафа, как патриархальному мужику, отстаивающему свою свободу против наступающей корыстной цивилизации. Среди сражавшихся за буров русских добровольцев — братья А.И. и Н.И. Гучковы, будущий главный архитектор Москвы и создатель ее генерального плана 1935 г. В.Н. Семенов. Трансваальской назвали одну из улиц Харькова. Виктор Шкловский вспоминал: «Буров знали все… Понимали, что англичане в Африке обижают крестьян, но у тех есть ружья и они отстреливаются». В народе переделали стихотворение Глафиры Галиной «Бур и его сыновья» в песню «Трансвааль, Трансвааль, страна моя…», которую знали в самых далеких деревнях.

31 мая 1910 г. после долгих обсуждений колонии были объединены в доминион Южноафриканский союз (ЮАС). Столичные функции были разделены: парламент был размещен в Кейптауне, кабинет министров — в Претории, а верховный судебный орган — в Блумфонтейне. Столица Наталя Питермарицбург получил финансовую компенсацию. Под давлением буров, которые по-прежнему численно превосходили англичан, право голоса повсюду получили только белые, за исключением Капской провинции, где небелое голосование резко ограничивалось цензом. Первое правительство ЮАС возглавил бывший командир трансваальских партизан Луис Бота (1862–1919). Был принят курс на ограничение прав небелого населения и их сегрегацию, получивший законченное выражение в политике апартхейда (апартеида) 1948–1994 гг. В 1911 г. население Южноафриканского союза составило более 5,973 млн человек, из которых 21,4 % составляли белые, 67,3 % — чернокожие, 8,8 % — «цветные» (т. е. потомки смешанных браков), 2,5 % — индусы.