Часть вторая. Россия-1917: где искать корни катастрофы

Часть вторая.

Россия-1917: где искать корни катастрофы

Экономика России накануне Февраля

Во второй части книги мы будем анализировать события, связанные с Февральской революцией, проверяя существующие объяснительные модели случившегося.

Революция произошла в разгар Первой мировой, и, как уже говорилось, многие исследователи усматривают тесную причинно-следственную связь между войной и свержением монархии. Ранее мы обсуждали ситуацию на фронте, но не касались общеэкономического положения России. Вместе с тем хозяйственную «разруху, вызванную войной», часто отмечают в качестве важной предпосылки Февраля. Ну что ж, давайте разберемся с этим тезисом.

Надо сказать, что крупная война, и тем более многолетняя военная борьба сверхдержав — это катастрофа для всех ее участников. В Германии и Австро-Венгрии свирепствовал голод, победители — Британия и Франция вышли из войны с огромными долгами и тяжелыми экономическими проблемами. Лишь к 1924 году экономика Франции вернулась на довоенный уровень, а в Англии промышленное производство восстановилось в 1929 году.[87]

Экономика мирного времени строится совсем не по тем законам, по которым идут войны. Именно поэтому военное напряжение всегда приводит к перекосам во многих отраслях хозяйства. Необходимость быстрого перемещения миллионных масс вызывает транспортные сбои, акцент на военных заказах способствует появлению перекосов в развитии промышленности и соответственно неравномерности в оплате труда. Но война сама по себе — это один сплошной перекос, так что здесь экономические неурядицы — это норма, а не исключение. Да и вообще понятие «разруха» относительно, и под этот термин можно подогнать практически все, что угодно. Так что, говоря о разрухе, надо оперировать конкретными цифрами, чтобы иметь возможность оценить реальный масштаб экономических тягот.

Экономическое положение России тщательно исследовано крупным экономистом Львом Кафенгаузом. Его работа «Эволюция промышленного производства России» особенно ценна тем, что Кафенгауз был заместителем министра промышленности и торговли во Временном правительстве. То есть Кафенгауз — февралист, противник царизма, и вряд ли он будет приукрашивать дореволюционную действительность. Кроме того, книгу он писал в сталинские годы, что тоже никак не способствует восторженным отзывам о царской России, скорее наоборот.

Кафенгауз приводит значительный массив статистических данных, на основе которых можно составить довольно точное представление об экономике России накануне Февральской революции. Отметим, что цифры Кафенгауза в основном относятся к регионам империи в границах СССР, однако если учесть, что Россия в 1915 году потеряла Польшу и часть других западных губерний, то получится, что имперская Россия в то время находилась примерно в границах будущего СССР. Мирный 1913 год часто называют периодом максимального подъема нашей страны, так что сравнения будем производить с 1913 годом. Сравним и посмотрим, какая «разруха» наступила в стране во время войны.

Итак, начнем с энергетики.

Валовая добыча каменного угля и антрацита в тысячах тонн.

Донецкий район: 1916 год — 28 682,2 против 25 288,1 в 1913 году.

Подмосковный район: 1916 год — 694,5 против 300,4 в 1913 году.

Урал: 1916 год — 1509,3 против 1203,3 в 1913 году.

Западная Сибирь: 1916 год — 1325,7 против 878,0 в 1913 году.

Восточная Сибирь: 1916 год — 1969,6 против 1175,6 в 1914 году.

Прочие районы: 1916 год — 265,1 против 207,7 в 1913 году.

Всего: 1916 год — 34 446,4 против 29 053,1 в 1913 году.

Валовая добыча нефти в тысячах тонн.

Баку: 1916 год — 7828,2 против 7672,6 в 1913 году.

Грозный: 1916 год — 1682,9 против 1206,6 в 1913 году.

Эмба: 1916 год — 253,9 против 117,6 в 1913 году.

Прочие районы: 1916 год — 114,7 против 238,1 в 1913 году.

Всего: 1916 год — 9879,7 против 9234,9 в 1913 году.

Как видим, в трех основных нефтеносных регионах (Баку, Грозный, Эмба) имеет место повышение, во второстепенных районах — снижение, а в целом по стране фиксируется рост добычи нефти.

Из других источников энергии небольшой рост фиксируется по торфу, а кроме того, Кафенгауз пишет, что по косвенным данным можно судить об увеличении заготовок дров. Можно ли сказать, что в сфере производства «энергетического» сырья в стране имела место разруха? Категорически нет, напротив, ситуация была лучше, чем в очень успешном 1913 году.

Идем дальше. Выплавка чугуна понизилась с 9 214 637 т в 1913 году до 6 635 183 т в 1916 году, однако по стали динамика положительная: 4 246 939 т в 1913 году против 4 273 460 т в 1916 году. Примерно на довоенном уровне осталось производство «сортового» металла, увеличилось производство проволоки, развилось производство высоких сортов снарядной и броневой стали. Справедливости ради надо признать, что достигалось это в значительной степени за счет сокращения выработки железа, которое шло на производство «мирных» товаров. Но это совершенно нормальная мера, типичная для любой войны, когда приоритет имеют отрасли военной промышленности. Серьезной проблемой стала ситуация в медеплавильной отрасли, здесь падение выплавки было значительным, однако путем импорта удалось полностью компенсировать потери, и потребление меди в 1916 году оказалось даже выше, чем в 1913 году: 82 378 т против 39 898 т.

В текстильной сфере ситуация была достаточно стабильной. Несколько сократилось производство в хлопчатобумажной отрасли, немного в шерстяной, однако некоторый рост был достигнут в льняной и пеньково-джутной отрасли, а также в производстве смешанных волокон, готового белья, вязаных и галантерейных изделий. В целом, если взять показатели 1913 года за 100 %, то в 1916 году текстильное производство составит 89,4 %. Да, есть спад, но насколько это можно назвать разрухой? В кожевенной промышленности во время войны наблюдался подъем, появлялись новые заводы, увеличилась и выработка резиновых изделий. Возрос выпуск фармацевтических товаров, хирургических инструментов и других товаров медицинского назначения. Причем успех достигнут и в производстве предметов, ранее ввозившихся из-за рубежа.

В металлообрабатывающей и машиностроительной отраслях наблюдался самый настоящий экономический бум. Цифры свидетельствуют о подлинном рывке в индустриализации страны. Во время войны заводы были переоснащены новыми станками, были достигнуты крупные технические успехи, возникли новые производства. Размеры валовой продукции металлообрабатывающих заводов выражены Кафенгаузом в тысячах довоенных рублей, и вот что получается: 1916 год — 1 424 892 против 646 064, с 1913 года по 1916 год валовая продукция возросла на 220,1 %. Что касается меднопрокатного и меднолитейного производства, то и тут достигнут потрясающий результат: рост почти в два раза. Характерно, что наибольших успехов царская экономика добилась в самых современных на тот момент сферах. Повысился выпуск электромоторов, трансформаторов и других электромашин. То же самое относится к телефонным, телеграфным аппаратам и радиоаппаратуре.

Удалось развернуть массовое производство металлообрабатывающих станков, быстро поднималась химическая промышленность, построено несколько заводов, выпускавших газообразный и жидкий фтор, увеличилось производство серной и азотной кислот, фенолов, развилась переработка нафталина в нафтол и нафтиламин, причем не только за счет повышения мощностей старых заводов, но и благодаря появлению целого ряда новых предприятий.

В целом в тяжелой промышленности наблюдался рост. Вот данные, которые это неопровержимо доказывают. Стоимость продукции в тысячах довоенных рублей: 1913 год — 2 237 095 против 2 887 043 в 1916-м.

«В значительной степени эти успехи обеспечены военными заказами, а пушками и снарядами сыт не будешь», — возразит скептик и будет по-своему прав. Поэтому посмотрим, как обстояли дела в пищевой промышленности.

Продукция в тысячах довоенных рублей:

Сахарная и рафинадная отрасль: 1913 год — 297 584 против 377 731 в 1916 году; маслобойная: 1913 год — 95 187 против 83 551 в 1916 году; крахмало-паточная: 1913 год — 19 115 против 13 823; прочие пищевые производства: 156 715 против 130 566.

Эти цифры нуждаются в пояснениях. Во время войны в России действовал сухой закон, поэтому произошло резкое сокращение производства алкогольной продукции, а ведь это пищевая сфера. Так вот пиво, вино и водка — все это сверхприбыльные отрасли, поэтому сворачивание производств данных напитков сразу отразилось на общих денежных показателях пищевой промышленности. Но если сделать поправку на сухой закон, то в отраслях, выпускающих продукты питания, спада либо вообще не произошло, либо он был минимален. Как отмечает Кафенгауз, производство основных растительных масел во время войны оставалось на высоком уровне. Кстати, в 1913 году некоторые товары пищевой промышленности экспортировались в очень больших масштабах. Например, это относится к маслу. Во время войны экспорт резко сократился, а с учетом этого факта для внутреннего потребления в России оставалось никак не меньше продовольственных продуктов, чем в 1913 году. Повысилась добыча соли: 2 601 862 т в 1916 году против 1 977 765 т в 1913-м.

Но самое поразительное — это состояние кондитерской промышленности. Конфетное производство в 1916 году практически не уменьшилось по сравнению с 1913 годом и в тысячах довоенных рублей выражалось следующим образом: 6225,2 против 6474,9. Производство какао и шоколада в 1916 году оказалось даже выше, чем в 1913 году: 18 006,0 против 17 950,9. Кондитерских изделий выработано в 1916 году на сумму 2765,4 тысячи довоенных рублей, и это значительно больше, чем в 1913 году (1189,5 тысячи рублей).

Вот вам и «разруха», вот вам и «голодающая» Россия, впрочем, о голоде мы подробно поговорим в следующем разделе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.