По следам группы Дятлова. (Часть вторая)

По следам группы Дятлова. (Часть вторая)

31 мая, 10:03

Итак, читатели без колебаний зарубили на корню шесть версий, а там две, которых мне жалко. С другой стороны, очень любопытно безусловное лидерство «линии Долотова» (55 %!). Честно говоря, я этого не ожидал. Очевидно, слово «товарищи» по-прежнему имеет над людьми какую-то мистическую власть.

Осталось три варианта финала. Какой развязки желало бы большинство, определится после сегодняшнего голосования.

А еще хочу обратиться к «дятловедам», которые упрекают меня в разного рода вольностях. Я не утверждаю, что всё было именно так, как я описываю. Это беллетристика. Погодите, то ли еще в третьей части будет.

Вот реальные, а не беллетристические следы группы Дятлова (фото из материалов следствия)

— Спокойно, товарищи! — бодрясь сказал Долотов. — Это лавина. Если бы накрыла, нас бы уже не было!

— Не накрыла так накроет, — отозвался с другого конца палатки инструктор Зайцев. — Притормозила на плоском месте. Сейчас ветер посильней дунет — и кранты. Полундра!

Он попробовал нащупать застежки на клапанной дверце, чертыхнулся, открыл складной нож, рассек тесемки. Снаружи была сплошная снежная стена.

— Режь крышу, у кого ножи есть, скорее! — закричал Зайцев и, оттолкнув соседа, попробовал проткнуть палатку. Но она накренилась и провисла, разрезать ее было непросто.

Игорю Долотову не понравилось, что распоряжается кто-то другой.

— Всем приподняться! Натянуть палатку спинами! Колька, у тебя тоже нож, ты корейку резал. Кромсай!

Вдали снова что-то грохотнуло, девушки завизжали.

— Есть! — Нож Зайцева с хрустом распорол ткань. — Вылазь! Живо! Может, уйдем! Где наша не пропадала!

Он толкнул вперед ближайшего, Сашу Копцова. Тот протиснулся в щель, а сзади лезли, мешая друг другу, Донченко и Лебедев.

Коля Шмит, пыхтя, тыкал в стенку ножом. Тот проходил насквозь, делал небольшие разрезы и срывался. Получилось только с четвертой или пятой попытки.

— Зина, давай! Я за тобой! — Игорь раздвинул края дыры. Добрынина на четвереньках выбралась наружу.

— Хоть обуйтесь, померзнете! — выкрикнул Зайцев, натягивая бурки.

Его не слушали, всем хотелось поскорей выбраться из тесного мешка.

В ночи что-то рычало и вздыхало. Вплотную к палатке, частично подмяв ее, жался снежный гребень. Метель вырывала из него хлопья. Казалось, белая стена вот-вот снова придет в движение.

Все побежали вниз по склону — просто для того, чтобы быть подальше от угрожающей массы снега. Почти никто не успел схватить верхнюю одежду, а обутых было только двое: дежурный по лагерю (он не успел снять валенки) да Зайцев. Максим выбрался последним и поэтому отстал. Зато в руке у него был фонарик.

— Быстрей, быстрей! — покрикивал Долотов. — Уходим!

— Не вниз! — заорал инструктор. — Пойдет лавина — догонит! В сторону надо!

Все остановились, не зная, кого слушать.

— Куда в сторону? Ни черта не видно! И там снег глубже! — Игорь махнул рукой, но все же взял немного влево. — За мной, товарищи!

У кого-то в кармане тоже оказался фонарик — впереди заметался луч. Но он был слабый, выхватывал из темноты только косо летящую метель.

Поколебавшись, Зайцев бросился вслед за остальными.

Бежали долго, подгоняемые шумными вздохами горы. Что-то на ней осыпалось, двигалось.

Ребята были спортивные, закаленные, но снег лежал неровно. На продуваемых ветрами участках он был плотно сбит и пружинил под ногами, а кое-где достигал метровой глубины, и там движение группы замедлялось. То и дело кто-то падал, ему помогали подняться.

— Я больше не могу… — выдохнула Люда. — Всё… Правда, всё…

Марат и Коля подхватили ее, но и они выбились из сил.

— Товарищи, еще чуть-чуть! — Долотов показывал куда-то вперед. — Вон дерево! Большое! А вокруг маленькие! Сделаем костер!

Действительно, впереди чернел довольно высокий кедр, окруженный низкорослыми пихтами, елями, чахлыми березками.

Тот самый кедр

— А лавина? — нервно оглянулся Донченко. — Она сюда не докатится?

— Навряд ли. — Зайцев остановился, прикидывая расстояние. — Километра полтора пробежали. Там и снега-то столько нет, на горе. Но здесь оставаться нельзя. Открытое место, ветер доконает.

— Максим, а когда можно будет назад вернуться? — спросила Зина, переступая с ноги на ногу. — Мы же в одних носках…

Пока бежали, холодно никому не было, а сейчас начинало пробирать не на шутку.

Зайцев покачал головой:

— Пока метель не стихнет, нельзя. Надо до света докантоваться. Тогда видно будет, что это — лавина сошла или просто снежный навал.

Очень Игорю Долотову не понравилось, что Зина спросила не его, а Зайцева.

— Не стойте! — приказал он. — Тащите хворост!

— Как ты в пургу костер разожжешь? — спросил кто-то.

— Разожгу.

Голыми руками, обдираясь в кровь и не чувствуя этого, потому что пальцы онемели от холода, ребята наломали сучьев. Ловкий Лебедев вскарабкался на кедр, трещал там ветками.

— Встали плотно, заслонили меня! — Долотов накрылся с головой курткой, поколдовал. Над землей затрепетало пламя. Затрещало, поднялось. По снегу побежали черно-красные тени.

— Есть! Греемся!

Но едва живая стена расступилась, ветер прижал костер к земле, разодрал на искры. Алый язык лизнул Юру Криворученко, тянувшего к огню руки, по штанине — и ворсистая ткань вспыхнула. С криком Юра повалился на снег. Пламя сбили, но вся голень была обожжена.

Стонал Криворученко, правда, недолго. Холод — отличное обезболивающее.

Сели с наветренной стороны, прикрывая телами костер. Так он не гас, но и проку от него было мало — метель уносила все тепло прочь.

Мороз был не меньше тридцати. Через несколько минут Зайцев крикнул, заглушая свист пурги:

— Нет, орлы, так дело не пойдет! Перемерзнем на хрен. Уходить надо от ветра!

— Куда уходить?

Он встал.

— Я этот кедр помню. За ним овражек был. Укроемся. Вниз елок подложим, сверху лапником накроемся. Собьемся в кучу, авось до утра продержимся.

— А костер? — вскинулся Долотов. — Бросим?

Они заспорили.

— Хочешь тут околевать — твое дело! — махнул Зайцев. — Кто со мной елки ломать?

— Я. Хоть согреюсь, — сказал Шмит.

— И я, — поднялся Копцов.

Игорь попробовал их остановить:

— Не слушайте вы его! Только силы зря потратите.

Но трое ушли, исчезли во тьме. Через минуту оттуда раздался хруст и треск.

— Игорь, мне все кажется, будто на нас из темноты кто-то смотрит… — дрожа сказала Зина.

— Ерунда.

Долотов поднес к лицу окоченевшие Зинины руки, пытался согреть их дыханием. Но дыхание было холодным.

Никто уже не разговаривал. Сидели съежившись. Обожженный Криворученко лег на бок, свернулся калачиком.

— Не спи, Юрка! Не проснешься! — потеребил его Донченко. Оба Юрия были закадычные друзья.

— Игорь, мы погибнем? — спросила Люда.

— Перестань, — сердито ответил Долотов. — Люди на фронте не такое выдерживали. Мне отец рассказывал, как в Финскую…

— Эй, доходяги, околеете! Айда с нами!

Из мрака к костру вышел Зайцев. Он держал на плечах две молодые пихты, был весь облеплен снегом, усы заиндевели, низ лица будто оброс белой бородой. Дед Мороз да и только.

— Я пойду… — Люда с трудом встала. — Извини, Игорек. Не могу здесь… Страшно.

Он ничего ей не сказал. Не ответил и Зайцеву. Долотову и самому уже было ясно, что долго на ветру не продержаться, однако признать правоту инструктора не позволило самолюбие.

Когда Максим с Людой ушли, Игорь поднялся. Прикрыв ладонью глаза, посмотрел назад, в сторону оставленной палатки.

ВНИМАНИЕ! Выбираем следующую фразу, от которой будет зависеть концовка.

Опрос #1850071 Голосуйте сердцем

ИТОГИ ОПРОСА

«Голосуйте сердцем»

Участников: 4888

Но лучше все-таки подумайте

— Товарищи, надо возвращаться. 940 (19.4 %)

— Смотрите, кто это?! 1976 (40.7 %)

— Что это было? Вы слышали?! 1938 (39.9 %)

Срок голосования — сутки.

(Окончание следует…)

Данный текст является ознакомительным фрагментом.