КРЕПОСТИ И ОСАДНЫЕ ОРУДИЯ

КРЕПОСТИ И ОСАДНЫЕ ОРУДИЯ

В 1240-х гг. в Юго-Западной Руси для защиты подступов к воротам строились многоярусные каменные башни высотой до 30 м. Эти башни возводились с таким расчетом, чтобы их защитники могли стрелять по врагам, даже если тем удастся захватить всю остальную крепость. Фактически эти башни служили выполнению одной задачи: стрельбе по неприятелю с дальней дистанции. Похожие башни воздвигались в Западной Руси во 2-й половине XIII в.; упоминаются 15 таких башен, хотя их истинное количество, похоже, было намного больше даже в одном Волынском княжестве. Подобные конструкции возводились в деревнях и временно захваченных городах, предположительно, для отражения набегов монгольских отрядов. Они оказались настолько эффективными в качестве «огневых баз», что в сер. XIV в. стали появляться в княжествах Северной Руси.

Полностью каменные крепости появились позднее, хотя уже в 1259 г. князь Даниил Романович построил из этого материала свой новый столичный город Холм.

В XIII–XVI вв. русские князья вели войны в основном с целью захвата чужой территории, поэтому особенную стратегическую важность приобретали крепостные укрепления. В каждой третьей из 460 военных кампаний, проведенных между 1228 и 1462 гг., русские либо осаждали города, либо их защищали. В монгольский период применялись различные способы защиты территории в зависимости от местных условий; это отражалось и на использовании крепостных укреплений. В годы, последовавшие за нашествием войск хана Батыя, татарские отряды избегали применения громоздкого и тяжелого транспорта и осадных орудий и редко нападали на города. Если отряды были малочисленны, они довольствовались грабежом сельских окраин, но если их численность была достаточной, они могли попытаться взять крепость хитростью или одолеть ее гарнизон в открытом сражении.

На северо-западных и западных границах русских земель, где тевтонские рыцари и литовцы активно использовали осадную технику при штурме городов, ситуация была противоположной. С конца XIII в. здесь особое внимание уделялось возведению фортификационных сооружений и созданию многочисленных камнеметных машин. Вслед за укреплением столичных городов в 1302–1309 гг. жители Пскова и Новгорода построили множество крепостей, особенно вдоль границ. По мере устаревания деревянные и земляные укрепления заменялись более надежными каменными сооружениями. В стратегически уязвимых регионах создавались новые города-крепости, такие как Копорье, Корела, Орешек, Изборск, Ям (Яма) и Порхов.

В период между 1382 и 1426 гг. русские при осаде и обороне крепостей стали наряду с существующими осадными машинами использовать огнестрельное оружие. Крепостные стены и башни строились так, чтобы их защитники могли беспрепятственно стрелять из пищалей, луков и арбалетов, но только во второй четверти XV в. использование огнестрельного оружия привело к реальным изменениям в военной архитектуре. Впервые это проявилось в 1430 г., когда было произведено утолщение стен города-крепости Порхова и последовавшая затем в 1448 г. перестройка Ямгорода.

Восточная стена с раскатом и угловая башня крепости Копорье, сооруженной в середине XV в. (Фото В. В. Косточкиной)

Во 2-й пол. XV в., совпавшей с образованием Московского государства, артиллерия стала настолько мощной, что теперь пушки могли разбивать каменные стены. Впервые в русской истории это произошло в 1481 г. при осаде немецкой крепости Феллин в Ливонии[24]. Следующим этапом в развитии русской военной архитектуры стала постройка в 1492 г. в Ивангороде крепости строго четырехугольной формы — первого такого сооружения на Руси. Но поскольку русские при строительстве крепостей следовали западноевропейским образцам, Ивангородская крепость без угловых башен уже в момент строительства представляла собой устаревшую конструкцию даже для того времени. Этот архитектурный недостаток стал полностью очевиден, когда шведские войска легко овладели новой крепостью всего 4 года спустя после ее постройки. После этого Ивангород был заново укреплен и модернизирован, с тем чтобы полностью соответствовать современным требованиям ведения военных действий, когда осада крепостей целиком возлагалась на артиллерию.

Раскрашенная деревянная статуэтка Георгия Победоносца, Россия, XV в. (Краеведческий музей, Юрьев-Польский)

В последующие годы наблюдается интенсивное развитие на Руси военной архитектуры, особенно на юге страны, в результате чего она становится одной из наиболее развитых в этом отношении стран Европы. Недаром эти перемены происходят в то время, когда русские княжества объединяются в единое государство. Они также ярко свидетельствуют о том, что теперь исход военных действий определяется не столько в сражениях на открытом пространстве, сколько в осадах и обороне городов.

Деревянные укрепления

Самобытные русские укрепления достигли вершины развития в XVI–XVII вв. Размеры и формы русских городов определялись, конечно, стенами, башнями, церковными сооружениями и общим рельефом местности. До XIII в. любое населенное место, защищенное изгородью, именовалось «городом», но постепенно стали появляться и другие особые названия. Сюда входили: тын, обозначающий забор или частокол, городня, тарасы, острог, обозначающие особые виды деревянных конструкций.

Тын, или частокол, являлся самой простой и древней разновидностью деревянного укрепления. Оно состояло изо рва и вала, который мог достигать значительной высоты. Для укрепления частокола использовались бревна, заостренные концы которых высовывались из стены наружу, — они назывались «иглами». Полати, или помосты, возводились с внутренней стороны каждой деревянной стены. Такие стены, где комбинировались частокол и подобные связующие конструкции, были намного крепче.

В остроге заостренные бревна были наклонены внутрь, представляя собой гладкую и трудную для подъема поверхность, а стена поддерживалась невысокой земляной насыпью и специальными внутренними козлами, или лесами, вплотную пристроенными к стене. Наиболее очевидным преимуществом подобных деревянных укреплений являлись скорость и простота при их возведении. Существенным недостатком было то, что нижние концы бревен быстро сгнивали.

То же самое происходило и с каркасными конструкциями, называемыми город, городня или тарасы, являющимися более крепкими и сложными разновидностями деревянных укреплений. Их стены обычно в два раза выше, чем у простого тына или частокола, и толщина их, как правило, равна высоте последнего. Фактически город, городня или тарасы появились в ответ на возникновение огнестрельного оружия, особенно пушек. Все эти конструкции слегка отличаются друг от друга. Тарасы состоят из двух параллельных стен с внушительным проемом между ними, эти стены через определенные промежутки соединяются посредством поперечин. Некоторые из образующихся ниш заполнялись булыжником, но другие, более широкие ниши оставались пустыми и использовались в качестве оборонительных позиций членами гарнизона. У каждой из таких ниш имелось обычно две бойницы и дверь.

Городня состояла из отдельных каркасных конструкций, тесно пристроенных друг к другу. Одним из недостатков подобного сооружения было то, что в местах соединений конструкции начинали быстро гнить, и стены расшатывались. Кроме того, для их возведения требовалось гораздо больше времени и строительных материалов. В таких стенах также прорубались дополнительные бойницы.

Рогатина князя Бориса Александровича, Россия, ок. 1450. Втулка украшена художественной гравировкой с изображением лучника (внизу). (Государственная Оружейная палата, Москва)

(1) Боевые топоры, найденные при раскопках в Ипатьевском переулке в Москве в 1969 г. (2, 2а) Боевые топоры из Новгорода, XIV–XV вв.

(3) Боевой топор из Владимира, XIV–XV вв.

(4) Боевой топор из Новгорода, XIV–XV вв.

(5) Топор, XIV–XV вв.

Вплоть до XIII в. внутри таких укреплений башни не возводились, они появились вместе с огнестрельным оружием. В средневековых русских крепостях возводились деревянные башни множества разновидностей, в зависимости от их назначения и конструкции. Основными были: вежа, стрелышца, костер и столп, а само слово «башня» вошло в обиход только в XVI в.

К подобным конструкциям относились угловая башня с воротами, круглая башня, четырехугольная башня, двухъярусная башня, глухая башня в центре стены и другие. Такие башни отличались по форме, назначению, количеству ярусов и дереву, из которого строились.

Количество башен и их величина зависели от размеров крепости и ее положения. Если последнее основывалось на рельефе местности, то обычно строились круглые башни. Если крепость была геометрически правильной формы, строились четырехугольные башни, которые легче соединялись стенами и обеспечивали более широкий угол обстрела.

Башни также использовались для хранения припасов, для жилья, в качестве церквей и часовен. Почти в каждой большой крепости над главными воротами была висячая часовня — с нее было не только удобнее оборонять ворота, но она сама служила в качестве защитницы наиболее уязвимого узла крепостного сооружения. Самые большие башни оборудовались будками для часовых, имеющими по окну с каждой из четырех сторон, а также галереями, обнесенными перилами, с которых хорошо обозревались окрестности.

Крепостные конструкции обычно подразделялись на две группы. К первой относились оборонительные системы, непосредственно входящие составными частями в главную оборонительную структуру, такие как обламы (см. ниже), бойницы и тому подобное. Ко второй группе относились дополнительные сооружения, такие как насыпи, рвы и т. д., которыми обычно ограждали города и тюрьмы.

Облам являлся другой разновидностью деревянной конструкции, возводимой над нижней частью стены или башни, хотя иногда и сама нижняя часть каркасной стены могла называться обламом. На башнях облам обычно надстраивался над ее нижней частью по всей окружности, тогда как на стенах обламы имелись только с наружной стороны. Бойницы имели форму маленьких окон, через которые обороняющиеся могли вести стрельбу, их размеры зависели от вида применяемого оружия. Тем не менее обычно они были около 8— 10 см шириной. С наружной стороны их нижние и боковые края делались скошенными, что обеспечивало больший угол обстрела. Когда через них стали применяться пушки, эти амбразуры, естественно, стали шире и достигали порой 30–40 см.

(1) Сабля с Кубани, XIV в. (Государственный исторический музей, Москва)

(2) Меч из Ридомля (Волынь), XIV— нач. XV вв. (Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург)

(3) Меч из Водички (Хмельницкая обл.), XIV–XV вв. (Исторический музей, Каменец-Подольский)

(4) Меч из Киева, XTV–XVee. (местонахождение неизвестно)

(5) Меч из Себежа, XV в. (Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург)

(6) Так называемый «меч Довмон-та», сер. XIII в. (Исторический музей, Псков)

(7) Так называемый «меч Всеволода Мстиславича». (Исторический музей, Псков)

(8) Способ крепления ножен

В течение VIII–X вв. неотъемлемой частью крепостных сооружений были глубокие рвы с обрывистыми краями, но начиная с X в. и далее большее значение стало уделяться земляным насыпям, которые в конце концов начали достигать высоты 10–16 м.

Богато украшенный «меч Всеволода Мстиславича» был изготовлен для русского князя в Центральной Европе, возможно, в кон. XIV в.

(А и В) Две стороны навершия

(С и D) Две стороны крестовины

(E, F) Внешние стороны оправы ножен

(G) Наконечник

Одна из наиболее хорошо сохранившихся средневековых сабель, обнаруженная при раскопках близ г. Нежин; датируется XII–XIII вв. Арабская вязь и надпись на сабле указывают на ее восточное происхождение. (Государственный исторический музей, Чернигов)

В конце XV в. вся северная часть Восточной Европы, вплоть до Полярного круга, вошла в состав Русского государства.

Опустошительные набеги северных племен на города и деревни Поморья вынудили русских к возведению крепостей даже на этой далекой земле. Кроме больших фортификационных сооружений, здесь в немалом количестве строились монастыри, маленькие остроги и погосты, или административные единицы, — все они в совокупности образовывали по берегам северных рек мощную эшелонированную систему обороны.

Ножи. У некоторых сохранились деревянные рукоятки и декорированные кожаные ножны. Новгород. XII–XV вв. (Кремлевский музей, Новгород)

Острог на Коле впервые упоминается еще в XIII в., с тех пор он выполнял функции самого северного стратегически важного аванпоста Руси, и его укрепления несколько раз перестраивались. Но и в этом случае стены крепости продолжали строить из древесины до самого XVIII в., применяя, как правило, такие деревянные конструкции, как городни и тарасы. В стенах таких укреплений образовывались пустые ниши, которые предназначались для хранения продуктов и других припасов, точно так же делалось в сибирских крепостях. В то же время большинство башен в этих северных землях строились в форме неправильного шестиугольника с двойными наружными стенами.

Вторым по стратегической важности из северных укрепленных аванпостов являлся Устюг. Впервые он появляется на карте Руси в середине XII в., а к XVII в. уже представляет собой большую крепость, состоящую из двух частей, известных как Городище и Великий Острог. У этой крепости были 24 башни и стены, сложенные из заостренных бревен, с внутренними оборонительными галереями; от нападения с северо-востока Устюг защищал широкий ров глубиной 3,5 м.

Другой характерной особенностью фортификационных сооружений на Русском Севере было то, что у многих крепостей с внутренними каменными стенами наружные стены делались деревянными. Примером такой крепости-города является Новгород. Для ускорения строительства использовались стандартные заготовки, и в большинстве русских городов имелись рынки, где продавались готовые элементы для строительства укреплений. Примером города, построенного с применением технологии стандартных заготовок, является Полоцк.

Крепости в Южной Руси строились на самых уязвимых участках границы, где со временем возникли сплошные линии оборонительных сооружений. В XIV–XV вв. началось освоение русскими Сибири. Здесь для зашиты новоприобретенных земель и отражения вражеских набегов строились небольшие остроги. Количество таких острогов, как и слобод, или укрепленных зимних лагерей, постоянно увеличивалось. В XVIII в. они превратились в военные или административные и торговые центры.

Среди всех видов крепостных сооружений самое широкое распространение в Сибири получили остроги, простейшие из которых представляли собой обычные лагеря, окруженные частоколом из бревен. Впоследствии ко многим из них были пристроены деревянные башни.

Русские перначи из Пронска, Сахновки, Хмельни и Звенигорода: (1–3, За) XIII в.; (4–5) XIV в.

Осадные орудия

Первые попытки русских применить осадные орудия относятся ко времени похода на Византию в 968–971 гг., после чего в течение нескольких столетий об этом виде военной техники в русских летописях не упоминается. Однако в 1237–1240 гг. монголы при взятии более чем десяти больших русских городов применили осадные машины китайского или центрально-азиатского происхождения, известные как пороки. Вне сомнения, благодаря именно монгольским завоевателям во второй половине XIII в. эти орудия получили такое широкое распространение на Руси и стали незаменимыми как при осаде, так и при обороне городских стен. Например, в летописях Юго-Западной Руси о них упоминается под 1245 и 1260 гг., а Северной — под 1268 и 1301 гг. В XIV в. камнеметные машины находились на вооружении войска и хранились в военных арсеналах крупнейших русских городов; в Москве такие машины были в 1382 г. В XIV в. применение камнеметных пороков достигло своей высшей точки, ими продолжали пользоваться еще много лет наряду с артиллерийскими орудиями. Однако в течение первых десятилетий XV в. пороки все реже появляются под стенами осаждаемых городов, а к 1450 г. о них окончательно забывают.

Жертвователи в храме. Мужчины облачены в богатые одежды позднесредневековой Руси, равно как и стоящая справа женщина.

Наконечники арбалетных и лучных стрел, найденные в Новгороде. (Музей Новгородского кремля, Новгород)

Мощность метательных машин могла увеличиваться пропорционально увеличению их размера, а также за счет усиления метательного элемента посредством плотного соединения нескольких упругих деревянных стволов. Если верить наиболее достоверным свидетельствам, камнеметная машина могла достигать высоты 8 м, весить 5 т и метать камни весом 60 кг и больше. Для обслуживания самых больших машин такого типа требовалось от 50 до 250 человек.

Недостатком таких машин являлась их недолговечность, поэтому, чтобы они оставались пригодными для серьезных операций, их приходилось постоянно обновлять и ремонтировать. Особые специалисты — порочные мастера — руководили их сборкой; чтобы построить камнеметную машину, мастер должен был обладать достаточными познаниями в математике, необходимыми для точных расчетов. Более того, он должен был знать особые артиллерийские команды, а также уметь поддерживать машину в хорошем техническом состоянии. Такие машины строились, ремонтировались и содержались в столицах многих княжеств, для чего требовалось большое количество квалифицированных специалистов.

На Руси использовались различные типы камнеметных машин, и с течением времени здесь появлялись все более эффективные и точные метательные орудия. К ним относились требюше — камнеметы с подвижным противовесом, которые стали очень популярными. Однако, невзирая на все возрастающую мощь и точность, камнеметные машины оказались бессильными перед каменными укреплениями и были вытеснены намного более эффективным огнестрельным оружием.