Психические расстройства

Психические расстройства

Постичь психику человека всегда было делом трудным. Это пыталась сделать в том числе и такая псевдонаука, как френология, ставшая невероятно популярной в XIX веке. Френологи утверждали, что по строению черепа и расстоянию между различными частями лица можно определить темперамент и основные особенности психики. Психические свойства якобы вызывают разрастание определенного участка мозга и образование выпуклости на соответствующем участке черепа. При недоразвитии каких-либо свойств в черепе образуются впадины. Френология считалась научным методом, основанным на измеримых показателях. Существовали специальные френологические карты и таблицы, облегчавшие жизнь практикующим френологам.

Многие викторианки, в их числе и Шарлотта Бронте, были очарованы этой «наукой». В 1851 году Бронте и ее издатель Джордж Смит под именами мистер и мисс Фрейзер посетили некоего доктора Брауна, который, после необходимых измерений черепа, выдал Шарлотте весьма лестную характеристику – похвалил ее способность к языкам и писательское мастерство. Стоит ли удивляться, что персонажи «Джейн Эйр» щеголяют словечками вроде «шишки почитания» и пристально разглядывают чужие лбы?

Девушка в обмороке. Иллюстрация из журнала «Кэсселлс», 1890.

Разумеется, псевдонауки не соперничали с официальной психиатрией, хотя и психиатры подчас радовали современников фантастическими догадками и предположениями. В первую очередь доставалось женщинам. Из медицинских статей напрашивался вывод, что по своей природе женщины склонны к безумию. Несмотря на то, что многие врачи считали женский ум менее развитым, чем мужской, они же, не задумываясь о противоречиях, описывали женскую нервную систему как более утонченную, сложную и чувствительную. Таким образом, любое потрясение может расшатать дамам нервы, но это еще полбеды. Настоящий рассадник безумия притаился в… матке.

Еще древние греки считали, что матка может двигаться в женском организме и надавливать на другие органы, что, в свою очередь, влечет проблемы со здоровьем. От греческого слова «hystera» – «матка», происходит название «истерия», обозначавшее популярнейший недуг XIX века. Этот диагноз включал в себя психические расстройства разной степени тяжести, от приступов беспокойства до судорог и параличей. С течением веков, когда познания в анатомии все расширялись, врачи пришли к выводу, что матка никуда не двигается. Однако древняя теория не сдавала позиции. Даже если матка сидит на месте, она уж точно раздражается, доводя свою хозяйку до умопомрачения. В 1830 году доктор Томас Аддисон опубликовал исследование о «маточном раздражении», которое может проявляться и без воспаления матки как таковой. Главное, что пациентка без причины плачет и впадает в уныние. Врачи рекомендовали мужьям следить за менструальным циклом жен, потому что с приближением месячных у истеричек начинается обострение. Можно себе представить, как тяжело приходилось женщинам, которые со всех сторон слышали категоричные утверждения, будто любой процесс в их организме – и месячные, и роды, да и вообще наличие матки – сам по себе является патологией. Мерилом выступала, разумеется, мужская анатомия. Как раз она считалась нормальной.

Вместе с тем, нельзя утверждать, что все психиатрические диагнозы были надуманными. Утрата близких, финансовые неурядицы, завышенные требования к респектабельным дамам, холодность мужей, невозможность выразить себя, болезни – все это приводило к неврозам и депрессиям. Дневники женщин Викторианской эпохи изобилуют упоминаниями о подавленном состоянии, слезливости, раздражительности, упадке сил. Во время кризиса веры и супружеских отношений Энни Безант «неделями лежала без сил, страдая от нескончаемой и невыносимой головной боли, не в силах смотреть на свет… равнодушная ко всему». Успешная писательница Оливия Шрайнер в больших дозах употребляла бромид калия, чтобы снять напряженность и, еще вероятнее, взять под контроль сексуальные желания. Результатом стало «временное помешательство», во время которого Оливия не узнавала знакомых. Ее письма полны отчаяния: «Когда-то у меня было чувство, что какая-то сила вдохновляет и ведет меня. Теперь это чувство пропало – осталась лишь пустая стена».

В XIX веке был также введен такой термин, как неврастения: им описывались временные нарушения психики, вроде невроза и депрессии, и применялся этот диагноз в основном к состоятельным дамам и господам – тем, кто мог потратиться на лечение (простой народ в основном заливал печаль джином).

Если помешательство выходило из-под контроля, больного изолировали в психиатрической клинике где-нибудь в пригороде. Больницы были большими – например, открытая в 1851 году больница Колни Хэтч в Мидлсексе вмещала 1250 пациентов. Зажиточные семьи содержали своих спятивших родственников в небольших частных клиниках или же снимали для них домик с сиделкой. Условия содержания в психиатрических клиниках считались в то время прогрессивными и гуманными. Пациенты размещались в отдельных палатах, их труд использовался на низкоквалифицированной работе при клинике. Цепи и намордники уже сдавали позиции, уступая методам «морального управления», но одиночные камеры и смирительные рубашки продолжались использоваться еще долгое время. «Выздоровление» пациента измерялось степенью его покорности.

Но не всякая дама с расшатанными нервами напоминала злосчастную супругу мистера Рочестера. Обычных истеричек лечили на дому. В начале правления королевы Виктории в медицинских кругах по-прежнему жила и здравствовала теория о том, что причиной любого заболевания является местное воспаление или раздражение. Соответственно, начинать лечение следовало путем оттока крови из воспаленного места. По этой логике даже головную боль лечили пиявками (они отлично смотрелись на висках) и кровопусканиями. Кровопускания в медицинских целях практиковались как на дому, так и в психиатрических клиниках, где таким образом облегчали острые приступы безумия.

Во второй половине XIX века врачи охладели к кровопусканиям, однако другое проверенное средство – «тоник от нервов» – по-прежнему оставалось в их арсенале. Напитки, укрепляющие ослабленные нервы, можно было приобрести как через газетное объявление, сулившее мгновенное исцеление от всех недугов, так и в близлежащей аптеке. Их состав вселяет трепет – от относительно безобидных экстрактов горечавки и колоцинта до ртути, стрихнина, свинца и мышьяка! В 1880 году некий доктор Доуз писал, что «увеличивал дозу мышьячного раствора Фаулера, а также раствора стрихнина до 10 капель, по три-четыре раза в день, – пока у пациентов не наступало улучшение». Хотя ртуть применяли в основном для лечения сифилиса, ею периодически угощали больных, страдавших от «нервного истощения». Хлорид ртути входил в состав «синей пилюли», которой лечили как нервные расстройства, так и кишечные. Слюноотделение и потливость, вызываемые ртутными препаратами, считались огромным плюсом – якобы они оттягивают раздражение из мозга и выводят его из организма через жидкость. Можно лишь восхищаться стойкостью особ, которые после употребления всех этих микстур вообще продолжали жить, пусть и нервно хихикая.

Поскольку истерию связывали с дисфункцией половых органов, особое внимание уделялось матке и гениталиям. В конце XIX – начале XX века врачи без всякой задней мысли лечили истерию с помощью электрических вибраторов – подобная стимуляция должна была призвать матку к порядку. Вибрация в те годы считалась чуть ли не панацеей, популярны были массажеры для спины и вибрирующие стулья. В то же время, мастурбация, как мужская, так и женская, прослыла явлением патологическим, и лечили ее запредельно жестокими методами. Женщинам назначали клизмы с белладонной, на половые органы цепляли пиявок, хорошо помогал и кусок льда, приложенный к клитору примерно на час. Но если клитор не желал вести себя благопристойно, его можно было просто отрезать. Подобные операции действительно проводились, другое дело, что доктора считали их крайней мерой и старались не афишировать. Стремление «не выносить сор из избы» привело к скандалу, в котором оказался замешан доктор Айзек Бейкер Браун.

Талантливый хирург и председатель Лондонского медицинского общества, доктор Браун одним из первых начал применять анестезию при операциях. Но прогрессивные взгляды гармонично сочетались с ретроградством в отношении мастурбации, которую он считал источником вселенского зла, включая истерию и эпилепсию. Бороться со страшным недугом он предпочитал посредством клиторидэктомии. В книге «Об исцелении некоторых форм безумия» (1866) доктор Браун упоминал более 40 успешных операций. Так, одна из его пациенток в 15 лет отправилась в пансион, где у нее начались припадки каталепсии. Через месяц после удаления клитора безумие у девицы как рукой сняло. Другая 20-летняя девица помимо обильной менструации «проявляла вспышки гнева, отказывалась подчиняться просьбам матери, страдала от бессонницы, желала постоянно быть в обществе и требовала восхищения; но худшим из симптомов была уверенность, что все окружающие джентльмены в нее влюблены, посему она настаивала на том, чтобы слать свою визитку тому из них, кто в данный момент нравился ей больше всех». «Операционное вмешательство» устранило все эти дурные, очень гадкие привычки и превратило негодницу в послушную жену, которая неукоснительно рожает каждый год. Не раз операция спасала семьи: когда некая миссис М. после третьих родов настолько охладела к мужу, что предпочитала ему мастурбацию, огорченный супруг обратился к доктору Брауну. Операция оказалась настолько успешной, что злодейка-жена бросилась в объятия мужа и вскоре забеременела (наверное, опасалась, что ей могут еще что-нибудь отрезать).

После выхода книги в медицинских кругах разразился громкий скандал. Коллеги назвали Брауна шарлатаном, он был с позором исключен из Медицинского общества и закончил жизнь в нищете. Хотя Браун был далеко не единственным, кто практиковал этот метод, публичная похвала отрезанию клитора стоила доктору карьеры.

Одной из форм нервного расстройства был так называемый «инвалидизм». Устав от забот, разочарований, ответственности, женщины впадали в апатию или ипохондрию, коротая дни в постели, отгораживаясь от внешнего мира ширмами, годами отказываясь выходить из дома, капризничая и донимая родню жалобами. Одной инвалидке так досаждали стук кочерги и шипение углей, когда служанка разводила камин, что она потребовала заворачивать каждый уголек в бумагу, чтобы огонь горел бесшумно! Возможно, во многих случаях болезнь носила не психический, а физический характер – многочисленные роды подрывали силы. Но бывала она и надуманной, этаким способом привлечь к себе внимание при отсутствии других возможностей самореализации. Прикованная к постели больная оказывалась в положении ребенка, которому требуется опека. Но разве не твердили врачи, политики и литераторы, что женщина по умственному развитию схожа с ребенком? Каков привет, таков и ответ.

Врачи советовали лечить расслабленных инвалидок так же, как и других лежачих больных – массажем и электротерапией, чтобы предотвратить мышечную атрофию. Применялись три вида электротерапии: фарадизация, или лечение с помощью переменного (т. н. фарадического) тока низкой (30—150 Гц) частоты; гальванизация, т. е. лечение постоянным током небольшой силы и напряжения; и, наконец, франклинизация, включавшая применение разрядов статического электричества. Врачи считали, что ток массирует нервы и мышцы изнутри и восстанавливает вялую нервную систему.

Кресла и коляски для инвалидов. Реклама из журнала «Иллюстрированные лондонские новости», 1884.

В романе Шарлотты Бронте «Городок» доктор так утешает героиню: «Медицина не в силах улучшать расположение духа, она не в состоянии вторгнуться в мир ипохондрии, а может лишь заглянуть туда и увидеть там обитель страданий, но не способна оказать помощь ни словом, ни делом. Вам следует пореже оставаться в одиночестве, общаться с жизнерадостными людьми и много гулять». Такого мнения придерживались гуманные доктора, которых в Англии тоже насчитывалось немало. Верховая езда, прогулки на свежем воздух, отдых в Озерном крае или среди шотландских гор, морские вояжи, купания на курортах – эти советы встречались ничуть не реже, чем предложения пустить кровь или угоститься стрихнином. В 1840-х в моду вошло водолечение. По всей Великобритании открывались лечебницы, где пациентам предлагали водные процедуры в бассейнах и турецких банях. Центрами водолечения стали курорты Бен-Риддинг в Йоркшире и Малверн в Вустершире, причем последний, основанный Джеймсом Уилсоном и Джеймсом Галли, стал настоящей Меккой для нервных больных. На воды выезжали известнейшие английские писатели и общественные деятели – Бульвер-Литтон, Теннисон, Рёскин, Дарвин, Диккенс. Впрочем, начиная с 1870-х популярность водных курортов пошла на спад, чему отчасти способствовала подмоченная репутация доктора Галли. Ходили упрямые слухи, будто он был замешан в отравлении мужа своей юной любовницы.

Психоанализ, излюбленный метод Зигмунда Фрейда, лечившего своих пациентов не электрическим током, а беседами, зародился только в конце XIX века. На первых порах он считался лишь вспомогательным лечением – к примеру, врач мог уговорить больного начать принимать снотворное или пищу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.