Британия подхватывает французский вирус

Британия подхватывает французский вирус

Как ни комично это выглядит, но, когда уже лопался «пузырь Миссисипи» Джона Ло, бритты решили надуть собственный «пузырь Южных морей». Такое впечатление, будто они хотели превзойти французов в глупости.

«Компания Южных морей» в течение десятилетия или около того делала деньги на работорговле с Южной Америкой (название «Южные моря» связано с контролируемой испанцами частью Атлантики) и обещала сумасшедшие прибыли, но, слава богу, обходилось без банкротств, вплоть до начала 1720 года. И примерно в то же время, когда система Ло тайком направилась в туалет, всех охватила инвестиционная лихорадка, подогреваемая бравурными речами коррумпированных английских политиков (получавших за это акции) о том, как «Компания Южных морей» вот-вот обогатится на перуанском золоте, и тому подобных бреднях в духе Ло. Цена акций выросла со 120 до 1000 фунтов: абсурдный рост, хотя и довольно скромный в сравнении с французскими четырьмя тысячами процентов.

Тут же, как черт из табакерки, появилось множество таких же мошеннических схем. Британские компании чего только не обещали — развивать вечный двигатель, страховать граждан от нанесенного слугами ущерба, «совершенствовать искусство мыловарения», «торговать волосами» и даже — о, ужас! — «создать самое выгодное предприятие, но никто не должен знать, что это такое». Автор этого мудреного проекта предлагал 5000 акций по цене 100 фунтов с гарантированным дивидендом в 100 фунтов за год на каждую акцию. Все, о чем он просил, это внести депозит по 2 фунта на каждую акцию. Однажды утром, в девять часов, он открыл двери своего лондонского офиса и обнаружил огромную толпу у входа. К трем пополудни он принял 1000 депозитов, а ровно в одну минуту четвертого исчез, так что больше о нем никто не слышал, зато всего за шесть часов аферист успел «наварить» 2000 фунтов (за вычетом дневной аренды офиса и кое-каких расходов на печать) — и это в то время, когда честный торговец мог заработать за год лишь 200 фунтов.

Сценарий повторялся в Лондоне сотни раз, разве что с меньшим размахом. Утром акции выбрасывали на рынок, обезумевшая публика кидалась к брокерам скупать их, директора компаний тут же продавали акции, чтобы ухватить свою прибыль, а к ночи компания уже сворачивалась. Это было всеобщее помешательство, и можно, конечно, задаваться вопросом, почему люди так легковерны и охотно предлагают себя в качестве добычи. (Хотя ответ, конечно, простой и очевидный: как показало недавнее крушение «инвестиционной» схемы Мэдоффа, мы, люди, наделены почти безграничной доверчивостью, стоит только кому-то пообещать нам нереальные доходы от наших же вложений.)

Когда британский «пузырь» лопнул, что было неизбежно, многие инвесторы разорились, а целый ряд видных политиков лишился постов. Некий лорд Моулсворт обратился к парламенту с предложением проголосовать за то, чтобы изобретателей и исполнителей преступной схемы «Южных морей», которые заварили всю эту кашу, «сунуть в мешки и утопить в Темзе». Только-только назначенный первый лорд казначейства, Роберт Уолпоул, язвительно заметил, что сначала с них следует взыскать убытки, и у директоров «Компании Южных морей» конфисковали все активы. Урон экономике был нанесен колоссальный, доверие к правительству полностью утрачено, но — важно отметить — кризис не подорвал имперских амбиций Британии. Поразительно, но «Компания Южных морей» была реструктурирована и просуществовала до 1850-х годов.

Джону Ло повезло меньше. Его, конечно, не бросили в реку, но в чем-то его судьба оказалась похожей: он умер в Венеции в 1729 году от пневмонии, которую подхватил, катаясь на гондоле. Никто не оплакивал его кончину ни по ту, ни по эту сторону Атлантики — уж слишком много вреда он причинил, а такое не забывается. Он не только обанкротил Францию, но и поставил крест на французском будущем Луизианы.

Как ни иронично это прозвучит, но единственные, кто этого не понял, были бедные французские колонисты, которые пытались там выжить.