Британия

Британия

Британия стала одним из последних крупных территориальных приобретений Римской империи. Юлий Цезарь высадился на юго-востоке острова в 55 году до н.э.; на следующий год он вернулся туда с большим войском. Захватить остров «раз и навсегда» не удалось; экспедиции сопровождались колоссальным пропагандистским успехом, но мало что дали в практическом отношении и не завершились созданием провинции. Объем торговли с Британией в последовавшие десятилетия значительно возрос; возникли и дипломатические контакты. Беженцы, в чьих жилах текла царская кровь, покинувшие юго-восточную Британию в ходе внутри- и межплеменной борьбы за власть, прибывали к императорскому двору в поисках поддержки. Август решил воздержаться от интервенции, предвидя, что цена оккупации значительно превысит любую возможную выгоду[66]. В 43 году император Клавдий отчаянно нуждался в военной славе для укрепления своей непрочной власти. По этой причине он отдал приказ начать масштабную экспедицию, имевшую целью вторжение в Британию, и даже отправился на остров самолично. Племена на юго-востоке быстро потерпели поражение или сдались. В других местах продвижение осуществлялось медленнее, причем остается совершенно непонятным, какую часть британских земель римляне планировали завоевать. В 60 году они оказались близки к тому, чтобы утратить территорию, уже находившуюся под их контролем. Царица иценов Боудикка подняла восстание; к нему присоединились многие племена, прежде поддерживавшие Рим. Три крупнейших города провинции — Лондиний (Лондон), Камулодун (Колчестер) и Веруламий (Сент-Олбанс) — оказались разграблены. Наконец в решающей битве (за ней последовали безжалостные карательные акции) восстанию переломили хребет, и более оно не возобновлялось. В последующие десятилетия на западе и севере были завоеваны новые территории. То, что впоследствии стало Уэльсом и северной территорией Англии, удалось оккупировать только после тяжелой борьбы. В 84 году римская армия одержала победу на территории современной Шотландии[67], в то время как римские корабли проплыли вдоль берегов Британии и доказали, что это остров^{479}.

Для вторжения в Британию Клавдий направил четыре легиона и мощные силы ауксилиариев. Поколение спустя гарнизон сократился до трех легионов, хотя численность ауксилиариев, по-видимому, возросла. Согласно одной оценке численности гарнизонных сил, размещенных в Британии в середине II века, она составляла не менее пятидесяти тысяч человек, хотя здесь, скорее, подразумевается, что все соединения, приписанные к ним, находились там одновременно. Даже если на самом деле оккупационный корпус был меньше, он, несомненно, составлял значительную часть римской армии — где-то от одной восьмой до одной десятой. Часть войск дислоцировалась на западе, прежде всего в Уэльсе, но основные силы размещались севернее. Именно на севере римляне построили сеть приграничных оборонительных сооружений, прежде чем была создана основная линия обороны — Адрианов вал. Все это стоило очень дорого. Было также опасно давать такой большой армии одного-единственного командующего, и то, что один из претендентов на трон в 193 году занимал пост легата в Британии, не являлось случайностью. Кампании Септимия Севера против каледонцев могли привести к существенному сокращению численности войск. Все здания казарм, выстроенные в крепостях Адрианова вала в последовавшие годы, оказались примерно вдвое меньше тех, что строились ранее. Весьма вероятно, что центурии в этих соединениях сократились вдвое — с восьмидесяти до сорока человек, хотя командовал ими по-прежнему центурион. Если такая практика широко распространилась, то численность британской армии могла уменьшиться не менее чем на пятьдесят процентов. Провинциальное командование также было разделено^{480}.

Даже если стоявшие в Британии силы в III веке были значительно меньше, нежели во II веке, они по-прежнему представляли собой крупную военную силу и дорого обходились государству. Минеральные ресурсы в Британии начали разрабатываться вскоре после завоевания острова. Он также обеспечивал изрядные излишки зерна, причем значительную их часть либо давали владения императора, либо забирало государство в качестве налогов; британское зерно, таким образом, помогало обеспечить продовольствием войска, базировавшиеся в прирейнских землях. Но даже несмотря на это, сомнительно, чтобы выгоды от оккупации Британии когда бы то ни было покрывали расходы на содержание тамошнего правительства и войск. По прошествии длительного времени в стране было создано менее тридцати городов. Большая часть их представляла собой местные центры, где размещались органы административного управления, имевшие дело с общинами, возникшими на основе древних племен. Некоторые города — отметим Лондон, Силчестер и Сент-Олбанс (Веруламий) — были велики; в должный срок в них появились базилики, театры, амфитеатры и бани. В Британии не знали ни одного цирка, где устраивались бы состязания на колесницах, до тех пор, пока в 2004 году такой цирк не обнаружили в Сент-Олбансе. В IV веке во всех крупных населенных пунктах в почти обязательном порядке построили большие храмы — здания типа базилики; в Лондоне было обнаружено подобное здание, которое вполне могло играть роль собора. Другие города выглядели скромнее, и справедливости ради следует отметить, что в них не было и следа той роскоши, которой блистало такое множество поселений в других провинциях—в особенности находившихся в Средиземноморье. Во многих областях крупные города вовсе отсутствовали; имелись только «малые города», как называют их археологи. Эти общины, как правило, располагавшиеся на больших дорогах, выступали в качестве пунктов проведения торгов и ярмарок и давали пристанище местному производству разных видов^{481}.

Многие британские аристократы встали на сторону римлян с момента их появления и извлекли немалые выгоды из завоевания. Большая вилла, или дворцовый комплекс, в Фишбурне, выстроенная в I веке, скорее всего служила резиденцией Тиберию Клавдию Тогидубну — правителю, подконтрольному Риму, именовавшемуся «великим королем». Обычной для римлян практикой было переманивание на свою сторону предводителей завоеванных ими племен, и представители влиятельных британских родов вскоре получили гражданство и традиционное римское образование. Однако для того чтобы прорваться в высшие эшелоны власти, британской знати, судя по всему, все-таки потребовалось много времени. Многие строили виллы и величественные постройки, но образ жизни горожан, столь характерный для других провинций, получил в Британии куда меньшее развитие; видимо, местные жители редко делали денежные пожертвования на благо своих общин по сравнению с обитателями других областей. В Британии найдено куда меньше надписей, нежели в других обширных провинциях, и большая часть дошедших до нас связана с военной тематикой. Во многих областях жизнь сохраняла по преимуществу сельский характер. Значительная часть населения продолжала жить в усадьбах или небольших деревнях. Архитектура домов части населения частично приобрела черты римского стиля, но большинство по-прежнему жило в традиционных — и в высшей степени функциональных — круглых постройках, известных еще со времен железного века^{482}.

Географически Британия находилась на самой окраине империи — и фактически на краю света, если взглянуть на дело с точки зрения греков и римлян. Существовали и контакты с Ирландией, но, согласно официальной политической линии Рима, она не стоила того, чтобы завоевывать и оккупировать ее. В Британии необходим был сильный гарнизон; территории эти не получили такого интенсивного развития, как провинции, расположенные ближе к сердцу империи, и шло оно по иному пути. Таким образом, может возникнуть искушение увидеть в завоевании Британии неудачу — тяжкое бремя, которое легло на империю вследствие тщеславия Клавдия и безотлагательной потребности в славе, возникшей у него. Но подобное мнение было бы ошибкой. Не все провинции развивались одинаково. Британия оставалась под властью Рима три с половиной столетия, и за это время жизнь в ней глубоко изменилась. Значительное уменьшение численности войск в III веке могло хотя бы в какой-то мере сделать провинцию более доходной для империи. И пусть Британия была не самой богатой ее провинцией, существование значительной части населения все же являлось достаточно благополучным. Популярное еще недавно мнение, будто «при римском правлении на одного выигравшего приходилось сто проигравших», трудно доказать, и, как отмечает тот же самый автор, «отсюда не следует, что без римского присутствия жизнь была бы лучше». Что касается расширения пропасти между бедными и богатыми, то это представляется справедливым. Но то, что часть населения стала значительно богаче, само по себе не означает, что уровень жизни другой его части понизился или что имело место его «абсолютное обнищание». Уже само количество находок практически в любом месте раскопок в Британии, относимых к периоду владычества римлян, по сравнению с количеством находок, относящихся к железному веку или времени после римской оккупации, недвусмысленно свидетельствует, что в те времена многие предметы были гораздо более доступны широким слоям населения^{483}.

Добровольно или нет, но население Британии приняло власть Рима. Вооруженное сопротивление отчасти имело место — в особенности в Северной Британии, — но никакой силы, способной объединить общины, находившиеся в других местах, под знаменем вражды к Риму, так и не появилось. Британию, по-видимому, миновали наиболее тяжелые катаклизмы III века, пусть лишь потому, что большим армиям физически было трудно пересечь моря, чтобы достичь места событий. Ведь даже если численность их была меньше, нежели во II веке, когда она являлась максимальной, на острове по-прежнему находились крупные военные силы. Это, а также распространенное среди императоров стремление оценивать Британию как отдаленную территорию, а ее проблемы как в основном не требовавшие срочного вмешательства, создало условия для появления узурпаторов. Константин Великий добился значительно больших успехов, нежели прочие, но никто из них не ограничивался желанием господства лишь над Британией, и все перебрасывали войска через Ламанш. Это ослабило гарнизон провинции, но, безусловно, привело к тому, что, за исключением подавления восстания Аллекта, все кампании, имевшие место в ходе гражданских войн, разворачивались за пределами Британии.