Глава I. Насколько достоверна древняя и средневековая история Китая?

Глава I. Насколько достоверна древняя и средневековая история Китая?

Для того, чтобы мои дальнейшие выводы не были еще более неожиданны для читателя, чем «Татарское иго», я должен показать фантастичность средневековой истории Китая раньше, чем в дальнейшем обработаю подробно китайскую хронологию всеми своими астрономическими, филологическими и чисто логическими методами.

Уже и ранее меня специалист-египтолог, академик В. П. Васильев, в XIX веке, совершенно отрицал древнюю историю Китая, да и наш новейший специалист по Китаю — А. В. Пужилин[357] — пришел к заключению о недостоверности старинных китайских древних сообщений при сопоставлении с библейскими, например, присутствие рассказа о всемирном потопе, покрывшем водою всю землю, за исключением самых высоких гор при патриархе Яо, относимом тут к -2357, -2261 годам, т.е. произошедшем как раз в то же время, как и по выдумкам новейших европейских библиистов (-2340?), что показывает на заимствование у последних.

Точно также указывалось и на тождество 60-летнего цикла в летоисчислении китайцев с таким же циклом средневековых и позднейших евреев и т. д., и т. д.

Указывалось уже и на внутренние параллелизмы разновременных китайских псевдо-летописных сказаний вроде, например, того, что Чжоу-Синь, последний патриарх династии Шан, живший, будто бы, между минус 1154 и минус 1122 годами, повторил через 640 лет всю историю Изе-Гуя, последнего патриарха из династии Ся (-1818 — -1766). И тот, и другой со своими красавицами женами завели увеселительный сад с бассейнами для купаний, наполняемыми вином и обставленными всякими кушаньями, где оба предавались одинаковым оргиям, и оба были низвергнуты восставшим народом и лишили себя при этом жизни, а низвергнувшие их преемники царствовали добродетельно и т. д.

При специальном разборе китайской истории я поговорю и об этих параллелизмах более подробно, а теперь, прежде всего, воспользуюсь случаем продемонстрировать на китайской хронологии мои методы проверки старинных династических записей (к которым, собственно говоря, исключительно и сводятся все «древние истории»).

Уже и в прежних томах приводил я наполняющие наши курсы «всеобщей истории» невероятные рассказы о «возрождениях» древних культур (после их смерти и долгого небытия) к новой жизни, и даже не дома, а на чужбине. Такова, — говорят нам, — была в Западной Европе целая «Эпоха Возрождения» (Ренессанс, по-французски), в продолжении которой «возродились вновь» во Франции давно исчезнувшие с земного шара древние греческие и римские литература, художество и наука. Но я уже доказывал и, надеюсь, доказал, что это ошибка, и что «Эпоха возрождения» была на самом деле «Эпохой зарождения классицизма», а прецедент ее был не в древней Греции и древнем Риме, а в Латинской феодальной империи во время четвертого крестового похода.

А вот теперь, опять нам приходится разбирать повествование о еще более удивительных вещах. Едва мы заглянем в современную нам «Историю Китая», как в противность нашему выводу о том, что раз пережитые формы исторической жизни не возвращаются вновь, мы видим, что в Китай возвращались нередко даже и через тысячелетия небытия не только целые минувшие эпохи, но даже и давно вымершие династии.

Что сказали бы вы, если б я выразил опасение, что во Францию может возвратиться теперь, через 607 лет после своего прекращения, династия Капетингов, а в Германию через 1029 лет небытия — Каролингов? Вы, конечно, только посмотрели бы мне в лицо, чтобы определить по выражению глаз, в своем ли я уме? Так почему же вы не задаетесь этим же вопросом, когда видите в китайской хронологии совершенно такие же возрождения династии даже и по три, а иногда и по четыре раза после многовекового исчезновения?

Взгляните только на общепринятую теперь хронологическую таблицу Китайских династий.

Вот, например, династия Чжоу (Chu, -1125, -255 г.), угасшая после почти 900-летнего царствования в Китае, в минус 255 году и возродившаяся в Северном Китае через 810 лет небытия. Процарствовав там после этого своего возрождения только 32 года (от +557 по +589 год), она вновь угасла и вновь возродилась на 9 лет после почти четырехсотлетнего небытия (между 950 и 960 годами), после чего уже не возрождалась до сих пор и, можно надеяться, не возродится совсем.

Вот династия Ханов (Han, -206, +255). Процарствовав 470 лет, сначала на Западе Китая, потом на востоке, и потом там и тут в числе «трех королевств», она возродилась вновь через 680 лет небытия (от 947 до 951 году) в «Эпоху пяти династий», где имела только два поколения...

Вот династия Цзин, процарствовавшая сначала на западе, потом на востоке 155 лет (от 265 по 420 год). Она исчезла с лица земли на пятьсот шестнадцать лет и возродилась после этого снова в Китае на 11 лет (между 35 и 937 годами), да и еще через шестьсот семьдесят восемь лет на 145 лет (от 1115 по 1260 году), после чего уже не возвращалась в Китай до сих пор.

Вот династия Сун, первично процарствовавшая 59 лет (между 420 и 479 гг.). Она возродилась вторично через четыреста восемьдесят лет и царствовала сначала на юге, а потом на Севере Китая триста двадцать лет (между 960 и 1280 годом), после чего тоже уже не возвращалась в Китай до сих пор.

Такие же возрождения и возвращения произошли и с династией «Вей», и с династией «Тан», и с династией «Ци»...

Так почему же, ввиду таких «исторических прецедентов», не ждать нам теперь возрождения Капетингов во Франции, и Каролингов в Германии, и даже у нас «династии Вещего Олега и Игоря»?

А если это явно невозможно у нас, то невозможно оно и в Китае. Все эти династии нельзя даже и исследовать иначе, как для того, чтобы определить, из каких первоисточников они заимствованы, кем и когда занесены в «Историю древнего и средневекового Китая», под теми же самыми именами, когда возможно было давать сколько угодно самостоятельных имен?

Рассмотрим эти династии и с другой точки зрения. Однажды я, смеясь, сказал одному своему знакомому астроному-математику:

— Можете ли вы вычислить время достижения половой зрелости древними китайскими богдыханами? — Я могу.

Он принял это за шутку и рассмеялся, но когда я объяснил ему свой метод, он убедился, что такое вычисление даже очень легко.

Я излагал уже его в предшествовавшем томе этого моего историологического исследования[358], но чтобы не отсылать читателя туда за справкою, изложу еще другими словами и здесь.

Возьмем любую династию царей и посмотрим, сколько лет она продолжалась и сколько в ней было перво-поколений.

Во-первых, дети рождаются только через девять месяцев после зачатия; во-вторых, зачатие совершается, обыкновенно, не с первого дня вступления в брак, в-третьих, первый ребенок может умереть еще в детстве, в-четвертых, первым ребенком может родиться и дочь и, в-пятых, в брак вступают не тотчас после достижения половой зрелости. Поэтому уже априорно можно сказать, что половая зрелость достигается не менее, как года за четыре или пять до определяемой нами непосредственно нормальной продолжительности поколений.

Для проверки я приложил свой метод к позднейшим европейским династиям, родословные которых не представляют сомнений.

Вот, например, в Германской династической истории от воцарения Генриха IV (1056 г.) до низложения Вильгельма II (1918 г.) прошло 862 года, и было 40 смен, причем на каждую пришелся, в среднем, 21 год. Вычитая отсюда наши 4-5 лет, мы получаем достижение ими половой зрелости около 16-17 лет, как и должно быть.

Вот во французской династической истории, от воцарения Анри I (1030 году) до низложения Наполеона III (1870 году) прошло 840 лет и было 42 смены, на каждую в среднем пришлось 20 лет. Вычитая отсюда наши 4-5 лет, мы получаем половую зрелость около 15-16 лет. Опять совершенно верно.

Вот в английской династической истории — от воцарения Эдуарда III (1042 году) до воцарения Виктории (1837 году) прошло 795 лет и было 37 смен. На каждую приходится 21 год. Опять получаем половую зрелость около 16-17 лет.

Вот в русской династической истории от воцарения Михаила Федоровича (1613 году) до низложения Николая II (1917 году) прошло 304 года, и, если исключим убитых своими родными тотчас по воцарении, да притом и бездетных — Иоанна Антоновича и Петра III, то получим 15 смен, по 20 лет на каждую, причем половая зрелость выходит в среднем на 15-16 году.

Мы видим, что, действительно, можно этим методом определять время половой зрелости у представителей любой династии, если в ней окажется хоть четыре или пять переходов от отца к сыну, потому что случайный избыток продолжительности царствования отца нейтрализуется тут соответствующим недочетом продолжительности царствования сына или внука, и потому даже в нескольких поколениях отдельные избытки и недочеты, естественно, уничтожаются друг с другом.

Вычислим же этим надежным способом время половой зрелости и разных китайских династий.

Вот последняя китайская династия Цин. От воцарения ее первого царя Ши-Цзу в 1644 году и до низложения последнего — Сюань-Туна в 1912 году прошло 268 лет и было 10 смен, но они были равносильны двенадцати, так как Шин-Цзу (1662-1722) процарствовал исключительно долго (61), более двух поколений и то же самое Тао-Цзун (1736-1796), процарствовавший 60 лет. А это заставляет признать, что у них престол перешел не иначе как к внукам[359], и потому примем тут 12 смен поколений.

Разделив 268 на 12, мы получаем, что на каждую смену поколения здесь пришлось 22,5 года, что опять дает половую зрелость около 17 лет. Значит, хронология этой новейшей династии, как и следовало ожидать при ее постоянных сношениях с европейцами, оправдалась общечеловеческой физиологией.

Перед ней была династия Мин, т.е. Ясная, от 1368 года, когда у китайцев впервые установились постоянные и прочные сношения с западными европейцами, и в Китае господствовали католические школы и научные учреждения. Она окончилась в 1644 году после 276 лет существования. В ней было 17 поколений и на каждое приходилось только 16 лет. Допустив, что у них сыновья рождались в среднем уже через год после брака, получаем половую зрелость на 14-15 год. Это маловато, но еще допустимо, или объясняется тем, что тут были и братья, о чем однако не говорится в первоисточниках.

Посмотрим теперь, что было ранее установления сношений с европейцами. Непосредственно перед «Минами» была, — говорят нам, — монгольская династия Юанов (что-то вроде Иоаннов или Иванов), которую можно разделить на две части:

1. Четыре первых Юана (от Шай Цзу до Сен Цзуна, царствовавших будто бы одновременно с четырьмя последними представителями династии Сун и династии Золотых Татар (династия XXXII) от 1206 по 1260 год; их считают за героев «Татарского ига в России»: Чингисхана, Угедея, Куюка и Мунке.

2. Последующие Юаны, начиная с Ши-Цзу и кончая Тай-Дин Ди, царствовавшие в качестве преемников предшествовавших от 1277 по 1367 год (династия XXXII). Их всех считают за потомков Кублая, хотя последний из этой династии знаменитый Хромой Тимур (Тамерлан, 1333-1368 году, построивший Самарканд), как известно, никогда не был китайским властелином. Выключив его, мы получаем для этой позднейшей части династии «монголов» продолжительность 72 года (от 1260 по 1332 год), причем на каждую смену первых поколений приходится у них только 7 лет, для чего необходимо, чтоб они достигали половой зрелости никак не позже семилетнего возраста, что явно нелепо. Такие короткие сроки могут получаться лишь при выборном правлении или родовом, как не имеющем никакого отношения к смене поколений, а между тем они показаны как отцы и дети.

Кроме того, ни одного из этих имен в китайских хрониках не значится. Там одновременно с ними (от 1277 по 1367 год) царствуют потомки Ши-Цзу, носящие совсем другие имена (династия XXXII), и о том, кто и когда отождествил их с потомками Кублая и ввел в число китайских императоров никогда не бывавшего в Китае самаркандца Хромого Тимура — неизвестно. Кроме того, и в самой китайской вариации этих властелинов (часть которых не совпадает и по годам царствований с «монголами») мы находим среднюю смену поколений в 11 лет, что дает опять нелепую половую зрелость не позже девятилетнего возраста. Таким образом, эта династия с физиологической точки зрения уже не выдерживает никакой критики, особенно после того, как две следующие за нею династии — Минов и Цинов — оправдались физиологией.

Отсюда приходится заключить, что достоверная история Китая началась лишь с Минской династии, когда прочно водворились в Китае европейские торговцы и миссионеры. А «монгольская династия» втиснута в Китай с уплотнением по причине недостатка простора между уже отмеченною мною династией Минов и династией Сунов (династия XXX-XXXI). Эта последняя династия, — говорят нам,— царствовала в Китае от 960 года по 1276, сначала на юге Китая, а потом на его севере. За 316 лет ее существования в ней насчитывается 16 поколений и по общей сумме правителей в ней приходится по 20 лет на каждое, так что половая зрелость их как будто около 16 лет, что вполне правдоподобно. Но вот мы с недоумением видим, что хотя в ее истории и нет ни слова об ее ограблении с одной стороны «Золотыми татарами», а с другой «преемниками Чингис-хана», однако и простой взгляд на хронологические вехи данного периода показывает нам, что тут (конец XXXI династии) даны в Китае три царства, продолжавшиеся от 1174 или от 1206 годов до 1260 или до 1276 года. Во всех их были 4 поколения, но в то время как у «Сунов» половая зрелость достигалась в нормальном возрасте, около 16 лет, у обоих ее непризнанных соправителей из «Золотых татар» и «монголов» половая зрелость достигалась на одиннадцатом году.

Среднее время смены первопоколений — 125 лет. Половая зрелость достигается не позже 10-летнего возраста. Уже из одного этого сопоставления видно, что монгольская династия (время деятелей IV-го крестового похода) втиснута сюда с уплотнением. И замечательно, что тоже самое мы можем сказать и о «Золотых татарах» (династии XXIX). Налегая на время первых трех крестовых походов (с 1115 году), их династия кончилась около конца Латинской империи на Балканском полуострове. Она продолжалась 145 лет, содержа 10 поколений на каждые по 14,5 лет, и половая зрелость достигалась его представителями не позже двенадцатилетнего возраста.

Ню-Чженские цари Дона Гинь. (По Иакинфу — с. 237)

Еще более интересный физиологический казус произошел с династией «Киданских татар», носивших прозвище Ланов (династия XXVII-XXVIII). Сначала она царствовала параллельно государям династии Сун (960-1168 году) и в первое время сменяла свои поколения в 24 года, так что половой зрелости они достигали очень поздно, около 20 лет от роду. Но вот она переселилась на запад (династия XXVIII), и с ней случился физиологический казус: вместо 20 лет ее поколения стали достигать половой зрелости на пятом году от рождения!

Уже простой взгляд на таблицу показывает, что совершенно такие же анормально ранние половые созревания в детском возрасте были и у остальных древних китайских династий, начиная от династии Цинь (V династия), появившейся в Китае, — говорят нам, еще в минус 255 году до начала нашей эры и продолжавшейся до только что отмеченной нами династии Сун (960 году). Очевидно, что все эти «династии» нахватаны откуда-то в слишком большом количестве, потому сильно уплотнены.

Но вот мы уходим еще более в глубину времен, добираемся до минус 255 года, т. е. целых 867 лет. В ней оказывается 35 смен поколений, на каждое 25,5 лет, т. е. вместо детского возраста там достигалась половая зрелость лишь после 20 лет от рождения.

Мы смотрим предшествовавшие династии и находим, что в династии Шан, начавшейся в минус 1766 году и царствовавшей 644 года, половая зрелость обнаруживалась около 20 лет, а в династии Ся, царствовавшей перед нею, от минус 2205 года 439 лет — около 21 года.

Что же такое вдруг случилось с китайскими императорами, начиная от -225 года до начала нашей эры и вплоть до появления в Китае европейских католических миссионеров? Почему они начали так поразительно рано созревать во все средние века?

Ответ тут может быть только один: вся китайская история до начала нашей эры есть сочинительство миссионеров. Они нахватали эти династии из европейских хроник, как показывают и сами титулы. Титул Хан в VI, VII, VIII и XXVI династиях — это еврейское слово Кан, т. е. священник; титул Ван в IV династии — это венгерское слово Бан, т.е. граф, откуда и польское пан. Титул Ди, иначе Ти, происходит не иначе, как от католического Деус — бог, греческое Теос, итальянское Дио, что вполне согласно и с современным обычаем китайцев произносить от европейских имен только первый слог. Титул Цаун, особенно начавшийся с династии Тан (618 году) и употреблявшийся до последнего времени, созвучен с английским Sun — солнце (немецкое Sonne), что может быть объяснено особенно тесными коммерческими сношениями англичан с китайцами.

Но каким же образом иностранные хроники могли бы кооптироваться в китайскую литературу?

Я уже говорил в VI томе, что это было даже неизбежно, благодаря отсутствию в Китае фонетической азбуки.

Почему мы, читая какой-нибудь иностранный рассказ, или роман, или историческое повествование, чувствуем, что это не наше, русское произведение?

Только по иностранным именам действующих лиц и иностранным названиям местностей или растений в окружающем пейзаже и т.д. Если б и они были переведены на русские слова по их созвучию или смыслу, то мы, несомненно, и все произведение приняли бы за русское. В истории печатного дела и были действительно такие случаи, когда издатели были обмануты людьми, выдававшими свой перевод мало известных авторов за собственные произведения, да и читатели их не подозревали этого, пока кто-нибудь, знакомый хорошо с иностранной литературой, не обнаружил обмана.

А в китайской нефонетической письменности, где каждый значок имеет символический смысл, такая ассимиляция переводов с собственными китайскими произведениями была неизбежна до тех пор, пока для ряда иностранных слов не были придуманы тоже специальные чертежики. Дам несколько примеров...

Когда на Китайском рынке появился шоколад, то название его пришлось составить не иначе, как из целой фразы созвучных китайских слов: Шо-Ке-Лай-Ди, что значит: «Пожалуй-можно-придти-разок».

Когда появились в Китае словари, для которых по-китайски не было до европейцев даже и названия, то пришлось употребить для них английское слово Vocabulary (словарь). А это сочетание звуков, за неимением обозначения для каждого, пишется китайцами, произносящими R как L, пятью чертежиками Во-Кэ-Бу-Лай-Ля, и которые значат: «Я-мог-бы-не-приходить-совсем», причем последний значок Ля придает еще этой фразе пренебрежительный характер.

Для нас, конечно, смешно, если кто-нибудь вместо: дайте мне «шоколаду», — скажет: дайте мне «пожалуй-что-можно-придти-разок»; или вместо: посмотрите в «словаре» — скажет: посмотрите в «я-мог-бы-не-приходить-совсем», но при существующей до сих пор китайской азбуке другой транскрипции и быть не может.

Прибавлю для примера и еще несколько слов: по-французки зонтик называется paraplui, а если б вы пожелали написать это слово по-китайски, то его пришлось бы составить из уже имеющих свои чертежики китайских слов Па, Ла, Ну, Люй, что значит: «боюсь-разобьют-чиновных-ос лов».

Слово кофей приходится писать «Коу-Фей», что значит: «забери-в-рот-и-выплюнь».

Имя Иван приходится составить из китайских слов И и Ван, что будет значить: «один-граф». Имя Ксения приходится составить из слов: Ке, Се, Ни, что значит «могу-написать-вам».

Имя Лев приходится по значению изобразить чертежиком имени самого сильного зверя и произносить Сян. Имя Роза транскрипционным символом этого растения; имя Юрий — писать Юй-Ли, что значит: «Желтая слива».

Из современных европейских городов слово Ленинград превратилось у китайцев в Ле-Нин-Чэн, т. е. «Пылкий-Мирный-Город», слово Москва составилось из Мо-Сы-Коу, что значит: «Не-этот-сорт», слово Берлин обратилось в Бэй-Лин, т.е. «Белый Лес» или в Бо-Линь, т.е. «сто деревьев».

Город Рим по западно-европейскому произношению стал по китайски Ло-Ма, т. е. «Парчевый конь» или «Пойманный силками конь».

Чтобы не составлять из европейских названий целые (большей частью смешные или бессмысленные) фразы, вошло наконец в употребление брать только первые их слоги. Благодаря этому, имя Англия, по-английски Ингланд, обратилось в Ин-Го, т. е. в «Роскошное государство», Германия, по-немецки Deutsch-land, в Де-Ге, т. е. «Доблестное государство», Франция — по непроизносимости для китайцев звука С — в Фа-го, т. е. «Законодательное государство» и т. д.

Невольно отмечаешь, что и само название Го — только первый слог русского слова государство.

Посмотрите же сами, что выходит при этих обстоятельствах при переводе какого-нибудь европейского рассказа на китайскую письменность.

Написано, например, по-русски: Иван поехал в Берлин, а по-китайски выходит: «Один князь поехал в Белый Лес» и т. д.

Всякий иностранный для китайца колорит, т. е. все следы того, что дело происходит не в Китае, тут затеривается. И это же, очевидно, должно было происходить при переводе всякой иностранной хроники на китайский язык, особенно в то время, когда еще не установили на нем официального обязательного для всех названия чужих стран для Англии — Роскошное государство, для Германии — Доблестное государство и т. д.

А ведь это было сделано только в XIX веке! Поэтому и мое предположение, что многое из старинных европейских хроник и рассказов, переведенное первыми миссионерами в Китае на китайский язык для ознакомления его жителей с прошлым своих стран, само собой кооптировалось в следующих поколениях в «Историю Китая», и было затем обратно переведено на европейские языки в качестве китайских национальных событий, как об этом я уже говорил в главе о Марко Поло.

Не будем забывать, что и вообще вся китайская хронология и связная история выработаны из хаоса находимых в Китае рукописей и литографических изданий не самими китайцами, а учеными из европейцев.

Покажу это на реальном примере. Возьмем статью астронома Био «О шатрах Луны у индусов[360]».

Био напоминает, что китайцы со времени князя-астронома Чжеу-кона (Tcheu-Kong), жившего будто бы около 1100 года до начала (!!!) нашей эры, разделяют небо на 28 временных шатров (mansions temporaires) «хотя прежде, как и европейцы разделяли его на 24 часа (очевидно 24 часа прямого восхождения)». Потом через 2310 лет, в 1210 году нашей эры китайские астрономы додумались, будто бы сделать поправку, уничтожив один дом Луны и оставили только 27 домов, перенеся начало разделения шатра Це со звездочки Ламбды Ориона на Дельту.

Но это все — одни соображения, а фактом здесь остается лишь то, что величайшим китайским астрономом считается теперь у китайцев не Чжеу-кон, а Кочу-кин (Cochou-King), живший лишь около 1280 года нашей эры, т. е. в разгар крестовых походов, и что существующая теперь координатная система китайской небесной сети датируется лишь с 1210 года нашей же эры, а предшествовавшая ей система должна быть, по требованиям простого здравого смысла, отнесена не к минус 1100, а к плюс 1100 году. Возможно, что это и было разделение неба на 24 часа прямого восхождения звезд. Нам интереснее всего здесь следующее обстоятельство. Эти же самые шатры оказываются и в индусской астрономии, где они называются нак-шатрами (nac-schatras), причем границы этих крыльев неба, как и в Алмагесте, даются не по прямым восхождениям и склонениям, т. е. не в экваториальных координатах, как удобнее всего для наблюдений, а по долготам и широтам в эпикальной сети (что годно лишь для вычислений), причем точка осеннего равноденствия считается от звездочки Дзеты созвездия Рыб, которая в 1900 году, благодаря прецессии, находилась уже на расстоянии 17° 12? от точки весеннего равноденствия. А в самой этой точке она была, по Био, около 573 года нашей эры, которым поэтому приходится датировать и время установления таких координат, если допустить, что равноденствие считалось начинающимся с невидимого прохождения этой звездочки за центром солнца, а не с ее гелиактического выхода, что привело бы уже к XII веку нашей эры (когда солнце удалилось уже градусов на 7-8 от нее). Затем, конечно, обнаружилось, что звездное обращение луны[361] близко к 27 дням, и потому в X веке в Индии уничтожили нак-шатер Абгиджит (Abhijit), и сделали только 27 шатров для луны. А в магометанских сочинениях мы все еще видим 28 лунных шатров, которые, между прочим, упоминаются и в Астрономии Ал-Фергани.

С такой точки зрения очень важен арабский манускрипт (Ducauroy №22 Парижской Национальной Библиотеки), приводимый у Био[362]. Автор этого документа уже знает, что звездное обращение луны не 28 и не 27 дней, а почти на 1/3 дня больше 27, и, несмотря на то, что пишет по-арабски, отзывается об арабах довольно непочтительно.

«Арабы, — говорит он, — невежественный народ, не умеющий ни писать, ни вычислять. Они могли считать только целыми числами, и следуя лишь тому, что показывали им глаза. Они знали только фазы луны и определяли ее обители только по неподвижным звездам». «А что касается индусов, то, употребляя ту же систему, они сошлись с арабами лишь в некоторых детерминативных звездах и разошлись в других. Арабы пользовались только звездами, к которым близко подходила луна, а индусы и теми, которые были внизу и над нею, в том числе и звездою „Падающего Орла“ (теперь Альфа Лиры), доведя число шатров до 28. Вот почему наши астрономы и наши составители альманахов не ошиблись, говоря, что у индусов 28 лунных шатров и что они сокращают тот, который скрыт в лучах солнца и называется „горящим“. Когда Луна его покидает, они говорят, что она „разлучается с солнцем после объятий“ (separee aprez embrassement), и тот свой шатер, в который она при этом входит, называется дымящимся (fumant)».

«Но это, — прибавляет Био, — ошибочно, так как в санскритских книгах везде приводится 28 шатров луны и ничего не говорится об объятиях».

(Затем автор документа приводит для шатров 27 детерминативных звезд, давая им исламитские имена).

Таким образом, взаимную связь индусской, магометанской и китайской астрономии можно установить даже и одним таким общим для них искусственным определением междумеридианных долей неба по дням пути Луны. Но к этому доказательству общности присоединяются и другие, приводящие к выводу всей вообще азиатской астрономии из европейской, а не наоборот, как думали до сих пор, хотя и не все.

Так, например, Кольбрук отметил первый, что разделение зодиака у азиатских астрономов на 12 знаков, наличность эпициклов, эксцентриков, эклиптикальная система звездных координат, разделение окружности на шестьдесят градусов, вполне доказывает, что астрономия пришла в Индию из Европы, и что это было после опубликования книги Птолемея. Но он не решился признать, что «Альмагест» Птолемея мог возникнуть только в эпоху гуманизма, и потому останавливается на так называемых «древних греках» или «бактрианах».

То же самое мы можем теперь сказать и о китайской астрономии.

Если астрономические взгляды «Альмагеста» перешли через исламитов в Индию, осложнившись переходом от 24 часов прямого восхождения звезд к 27 или 28 лунным шатрам (потому что покровителем ислама считалась Луна, лежащая и до сих пор в основе магометанского летоисчисления), то несомненно, что и китайцы заимствовали свои лунные шатры от магометан, а потому приходится считать за апокриф и всякое китайское сообщение о возникновении у них такого счета еще в домагометанские времена.

Но одному здравому смыслу ясно, что это было лишь незадолго до того, как в Китае в 1210 году нашей эры возник впервые вопрос о переходе от 28 шатров Луны к двадцати семи, как более близкому по времени возвращения Луны в то же созвездие.

Но если это так, то многие детали и самой европейской средневековой астрономии мы можем восстановить по их пережиткам, сохранившимся на отсталом Востоке. Так, прецессия, как показал Кольбрук (Kolobrook), не считалась у индусских ученых вплоть до XIX века обходящей весь эклиптикальный круг, а представлялась только качанием точки равноденствия в одном созвездии Рыб к западу и к востоку по эклиптике с амплитудой в 27 град., и это обстоятельство наводит на мысль, что такое же мнение господствовало в средние века и у европейских астрологов.

Чтобы сделать попытку более обстоятельного и всестороннего астрономического определения древности пресловутых китайских летописей, чем это сделал Био, решавшийся лишь на незначительные передвижки в хронологии, мы рассмотрим с этой точки зрения прежде всего китайское солнечное затмение псевдо минус 2155 года.

В одной главе «Книги Истории» (Шу-Цзин, по-шанхайски Chou-King) описано солнечное затмение в области неба, названной Фанг (Fang), т.е. «Комнатой». Оно указано во время Чжун-Кана (Tshong-Kang) из династии «Ся», жившего будто бы около минус 2159 года, причем произошло затмение,— и до сих пор значится на китайских картах неба между звездочками Пи и Сигмою Скорпиона. Интервал между ними в 1800 году был всего лишь в 5 град. 34 мин., а при воображаемом начале Китайской империи и в минус 2357 году, он от собственного движения звезд был еще менее (5 град. 2 мин.), и это очень удобно для астрономических определений. Патер Гобиль около 1730 года вычислил, будто бы «в согласии с великим китайским астрономом династии Мин», что такое затмение имело место в 2155 дохристианском юлианском году (взятом по ситорическому счету лет) 12 октября, в 6 часов 57 минут утра по Пекинскому отполуночному времени[363], так что солнце взошло в затмении в день тогдашнего весеннего равноденствия.

Но употреблявшиеся в половине XVIII века таблицы Лягира, — первые таблицы, по которым стало можно вычислять солнечные затмения, — были еще недостаточно точны, и потом оказалось, что максимальная фаза этого затмения была только 1/6 часть солнечного диска, что совершенно не замечается неподготовленными людьми. Фрере (Freret) сильно напал на такое «подтверждение» и выставил другое затмение, которое вычислил по этому поводу Доминик Кассини для минус 2007 года, но которое было только «по близости» от указанной области между звездочками Пи и Ламбдой Скорпиона, а не в ней самой. Гобиль сопротивлялся, ссылаясь на исторические соображения, Фрере настаивал на своем. Но вот наступил XIX век, Био попросил астронома Ларжето (Largeteau), редактора знаменитого астрономического ежегодника «Connaissence des temps», повторить оба вычисления по лучшим таблицам, приняв во внимание вековое ускорение лунного движения, обнаруженное Лапласом (дело в том, что при уменьшении эксцентриситета земной орбиты, обращение Луны вокруг Земли ускоряется, а при увеличении, наоборот, и период этих колебаний так велик, что за весь исторический промежуток времени происходило только ускорение обращений луны, а замедление предстоит в далеком будущем).

И вот, когда приняли во внимание это неизвестное еще во времена Гобиля явление, то оказалось, что сенсационного солнечного затмения, описанного в Китайских летописях (открытых миссионером Майлья и самим Гобилем) совсем не было видно в Китае! Ларжето показал, что оно произошло не 12, а 11 октября того же минус 2154 астрономического года, и не в 23 часа 20 минут, а в 17 часов 54 минуты среднего парижского времени, т.е. оно было видно вечером в Париже, а в Пекине в это время был 1 час 30 1/3 минуты ночи, и, следовательно, затмение это не могло быть наблюдаемо ни с одного пункта Китайской империи.

То же самое обнаружил Ларжето и относительно затмения минус 2007 года, которое Фрере пытался противопоставить Гобилю. И оно было невидимо нигде в Китае.

«Надо поэтому принять, — говорит Био (с.70), — какое-нибудь другое время для начала царствования Чон-на».

Потом и я много трудился над этим предметом, разыскивая, когда были все другие затмения, видимые в Китае между звездочками Сигмой и Пи Скорпиона.

Удовлетворяли от минус 2500 года до XIX века нашей эры только пять следующих (между 240° и 248° современной нам эклиптикальной долготы и между 236° и 242° прямого восхождения), считая дни по юлианскому календарю.

1. В минус 1094 году — X —22. На небе оно было около 238° современной нам эклиптикальной долготы, а в экваториальных координатах около 237°, т. е. около ? и ? Скорпиона. Полоса полной видимости началась в Туркестане, прошла через Тибет, и оно было околополуденным близ острова Формозы.

2. В минус 573 году — X —22. На небе оно было около 236° современной нам эклиптикальной долготы. Полоса полной видимости началась к югу от Байкала и прошла утром несколько северней Пекина и Кореи через Японию в Тихий океан.

3. В минус 313 году — X —28. На небе оно было около 241° современной нам эклиптикальной долготы, около ? Скорпиона, внутри указанного промежутка. Началось оно внутри Китая, и полоса кольцеобразной видимости прошла почти через Шанхай в утреннее время, окончившись около Мексики.

4. Кольцеобразное в 1444 году — XI —10. На небе оно было около 243° (а экваториально около 242°), т.е. у самой ? Скорпиона внутри указанного промежутка. Началось оно в Тибете, и полоса кольцеобразной видимости шла на границу Китая и Индокитая почти через Лхассу, где затмение было в очень большой фазе.

5. Полное в 1641 году — XI —3. На небе оно было около 234° современной нам эклиптикальной долготы, т. е. еще в Весах, а не в Скорпионе. А географически подходит, так как будучи полуденным на границе Тибета и Монголии, оно прошло в после-полуденное время почти прямо через Шанхай в Тихий океан и не могло не напугать китайскую публику, а летопись кончается 1644 годом, так что оно было на глазах ее авторов.

Но после окончания этих вычислений, отнявших у меня не менее месяца упорной систематической работы, так как я пересмотрел для этой выборки сотни затмений, я вдруг опомнился... Ведь из самого описания ясно, что это миссионерский подлог.

В 1933 году мне удалось получить изображение этого затмения по самой Китайской транскрипции с переводом немецкого китаиста Августа Пфицмайера, более точным чем у Майлья и Гобиля, или у Био, или у Ротмана[364], и что же оказалось?

Вот мой точный перевод Пфицмайерова немецкого текста с моими пояснениями в скобках.

«В то время потомки „Плана“ и „Чертежа“ (считающихся первыми китайскими астрономами-геодезистами) далеко забросили свою добродетель. Они начали беспорядочно пьянствовать, запутали свои служебные дела, оторвались от занимаемого ими звания. Они впервые нарушили небесное исчисление года, забросили свои идеи. Когда в последний (т. е. третий) месяц осени, в новолуние произошли нелады Луны в Пазухе (т. е. между к и о Скорпиона), у слепого забарабанило в ушах, скупец мчался, куда глаза глядят, простые люди бежали. А потомки „Плана“ и „Чертежа“, находясь на своей должности, слышали этот шум и ничего не знали».

Как ни смутна китайская рисуночная транскрипция, но она тут совершенно ясна.

Для проверки только что приведенного перевода, я показал китайский текст нашей китаистке А. А. Железновой, и она перевела приведенное здесь место мне так:

«В период последнего осеннего месяца (т. е. третьего от осеннего равноденствия) усеченная луна утром не поладила в небесной пазухе».

А остальной текст она перевела также, как и Пфицмайер: «все бегут, куда попало, кричат, как бывает только при сильных затмениях и главным образом при наступившей полной темноте».

Значит, — подумал я, — дело идет действительно о большом солнечном затмении, описанном очевидцем. И сказано совершенно ясно и отчетливо, что оно было утром, и что временем его было третье осеннее новолуние. И тут впервые бросилось мне в голову, что и без всяких вычислений ясно, что затмение это было в недавнее время. Ведь один факт положения третьего новолуния около звездочки Пи (?) и Сигмы (?) Скорпиона дает нам возможность определить эклиптикальное положение и первого осеннего месяца, т. е. такового, в котором находилось осеннее равноденствие, а, следовательно, и самого этого равноденствия, зная, что новолуния на эклиптике повторяются через 29°. Это я и сделал на чертеже.

Из него ясно видно, что если третье после-равноденственное осеннее новолуние было между 136° и 142° по эклиптике, то второе было между 206° и 211°, а первое осеннее было между 177° и 183°, т.е. в созвездии Девы совершенно так, как теперь, когда точка осеннего равноденствия находится в Деве под 180° эклиптики современного нам счета. Это и показано в верхней строке диаграммы.

Но ведь, благодаря прецессии, которая при отсчете в прошлое принимает положительный знак, точка осеннего равноденствия в минус 2000 году была вовсе не в Деве около современного нам счета, т.е. как раз в указанном для затмения промежутке, а потому и новолуние этого затмения было бы тогда никак не в третьем, а в первом осеннем месяце.

Даже и в начале нашей эры оно могло быть только во втором месяце после осеннего равноденствия, а не в третьем, так как первое новолуние было бы тогда между 206° и 211°, как видно из моей диаграммы. А в третьем осеннем новолунии это затмение (между ? и ? Скорпиона) могло быть лишь в наше собственное время, или в крайнем случае лет за 500 до нас, если считать, что первое осеннее новолуние, благодаря несовпадению с точкой осеннего равноденствия, прошло дней за десять до него.

И вот, из всех рассчитанных мною затмений — единственным подходящим к данному нам точному китайскому описанию, является только затмение 10 ноября 1444 года нашей эры, у самой Сигмы Скорпиона (?), которое было действительно третьим осенним затмением и притом предполуденным для всего Китая, как и написано.

Другого решения нет даже и за 26 тысяч лет до нашего времени, если не считать затмения в 1641 году, бывшего при самом патере Гобиле около Пи (?) Скорпиона.

Но как же, — скажете вы мне, — даже Био, и сам Оппольцер, не досмотрели такого простого обстоятельства, как невозможность солнечного затмения между Сигмой и Пи Скорпиона в третьем осеннем месяце, иначе как в наше время или в последние 500 лет до нас? Ведь тут дело доходит прямо до смешного! Выходит, что китайцы за 2000 лет до начала нашей эры считали начало осени не с климатического сентября, как полагается по григорианскому счету, а с климатического григорианского января, с наступления самых холодных дней зимы! Ведь летнее солнцестояние было в минус 2159 году не в Близнецах, как теперь, а во Льве, уже близ Девы. 21 число второго летнего месяца — климатического июля — было в Деве перед Весами, а 21 число третьего летнего месяца — климатического августа — было в Весах перед тем самым местом Скорпиона, где произошло описанное солнечное затмение. Значит, оно тогда действительно было бы летом, а не в последний месяц осени, перед зимой!

Пути всех солнечных затмений, проходивших в полном или кольцеобразном виде через Китай, Тибет, Монголию (территория обведена пунктиром), и близ них от -1200 года до начала нашей эры (-2000) и до 1700 года после нее и видимых на небе в промежутке между звездами ? и ? Скорпиона или поблизости от них.

Неужели, — спрашиваете вы, — китайцы и теперь считают лето за осень, а зиму за весну?

Конечно, нет, — отвечу я. За четыре тысячи лет, протекших после первого их затмения, было достаточно времени, чтобы одуматься, наконец!

Читатель, без сомнения, понимает, что я говорю это не для смеху, а для того, чтобы нагляднее показать, как трудно иногда учесть сразу все привходящие обстоятельства в такого рода исследованиях. Ведь и я сам проделал целый ряд ненужных вычислений, прежде чем вдруг ударила мне, как камень с крыши, в голову мысль, что и без вычислений по одной прецессии ясно, что тут описано солнечное затмение, бывшее не за четыре тысячи лет до нас, а в крайнем случае, за каких-нибудь четыреста или пятьсот лет.

Посмотрим же и на неизбежные выводы, вытекающие из этого.

Затмение это отнесено по прежней хронологии к минус 2155 году, за 8 лет до смерти царя Чжун-Кана (Chung Kang) -2159, -2176 гг. А по моему вычислению оно было в плюс 1444 году, через 9 лет после воцарения царя Чжен-Дина (Cheng Ting). Оба названия созвучны в первой части, а приставки Кан и Дин означают «процветающий» и «непоколебимый». И тот, и другой царствовали 13-14 лет, т.е. одинаковое время. Чжун отнесен к династии Ся (-2205, -1766?), заключавшей в себе 17 представителей, а Чжен — к династии Мин (+1368, +1644 г.), заключавшей в себе тоже 17 представителей. Невольно является предположение, что и вся династия Ся есть лишь вариант династии Мин.

Но сразу же видно, что это — вольная вариация, и времена царствований, за исключением самого Чжуна-Чжена, при котором было затмение между Сигмой и Пи Скорпиона, мало сходятся. Но все же имена часто созвучны в обеих династиях и идут в том же порядке, а это по теории вероятностей не может быть случайно. Например, созвучные имена династии Мин, за исключением четырех отсутствующих в династии Ся, повторены в той же последовательности, но времена их царствования другие, за исключением двух случаев, а потому и продолжительности обоих династий, взятые целиком, вышли разные.

Но согласованность затмения в Скорпионе с именами царей, бывших в это время в обоих случаях, исключает возможность случайного совпадения и подтверждает уже высказанную мною гипотезу об участии католических миссионеров в создании древней и средневековой истории Китая. Подделка этого затмения под минус 1155 год могла быть сделана только автором, жившим не ранее XVI века и пользовавшимся таблицами Ля-Гира. А она настолько соответствует ошибочно установленному времени династии Ся, что и сама династия должна быть выработана и хронологирована тоже по таблицам Ля-Гира из династии Мин.

Весь замысел представляется в таком виде. Из миссионерских переводов различных европейских хроник на китайский язык, накопилась там целая литература, в которой благодаря неизбежному по китайской азбуке окитаянию всех названий местностей, лиц и городов, не осталось никаких признаков иностранности, и они были приняты за прошлые названия китайских местностей и лиц.

Католические миссионеры, начавшие проникать в Китай еще с 1522 года, и прогнанные из Пекина только в 1822 году, хотели довести по этим материалам его историю до самого крайнего предела древности, какое только было возможно при их библейской хронологии, т. е. до так называемого «всемирного потопа», когда остался только Ной с сыновьями или, во всяком случае, до «рассеяния народов» из Месопотамии, после того, как там «стали строить Вавилонскую башню до небес», за что бог «смешал, бывший до тех пор единый, человеческий язык» и люди, переставши понимать друг друга в отчаянии разбежались в разные земли, в том числе и в Китай. По хронологии Скалигера, умершего в 1558 году, наш праотец Авраам, оставшийся с прежним допотопным языком, ушел последним от стен злополучной Вавилонской башни в Палестину на семьдесят пятом году от рождения в 2039 году «до рождества Христова»[365]. А получившие в наказание себе от бога китайский язык, убежали из Месопотамии в Китай еще за 166 лет до Авраама и основали там свою первую династию «Ся» через 143 года после потопа в 2205 году «до Рождества Христова».

Через пятьдесят лет после этого и произошло, по вычислениям возвратившегося из Пекина католического миссионера — патера де Майлья, — не существовавшее в Пекине, а видимое только в Париже, «солнечное затмение 2155 года до Рождества Христова». Само собой понятно, что удалять китайскую историю вглубь веков далее «рассеяния богом народов» и даже ранее возникновения из-за постройки слишком высокой башни в Месопотамии самого китайского языка, было уже физически невозможно. А потому и самый факт доведения китайской истории до самого крайнего христианского предела показывает, что хронология ее создана не без помощи европейских христианских миссионеров. И даже самый факт рисуночной китайской азбуки с особым значком почти для каждого слова, является психологически непонятным без создания ее европейскими учеными пришельцами, имевшими уже в своем языке звуковую азбуку с участием многих идеографических значков, вроде тех, какие остались и до сих пор в нашей арифметике, алгебре, астрономии и лишь преобразовались на лучший лад после перехода алхимии в химию.

Подумайте только сами! Ведь не имея идеографической китайской азбуки уже полностью для всех общеупотребительных китайских слов, нельзя было делать ею совершенно никаких исторических и литературных записей. А составить для всех их особые значки и запомнить их, не имея предварительной опоры в звуковой азбуке для утверждения приданного им первоначального смысла, не под силу никакому человеческому уму.

Даже научиться читать посредством современной китайской азбуки с помощью специального учителя и с употреблением словаря с переводом их на звуковую речь, требует не одного года упорного труда, а об изобретении ее единолично или компанией друзей, и для ее передачи ученикам от поколения к поколению в неизменном виде на протяжении тысячелетий без опоры в звуковой азбуке, и не перепутав постепенно смысла большинства значков, — не может быть и речи. Китайская азбука могла быть изобретена только людьми уже хорошо владевшими латинскою, греческою, еврейскою или арабскою звуковою азбукой.