Факты — вещь упрямая, или слово Правды против домыслов-и вымыслов
Факты — вещь упрямая, или слово Правды против домыслов-и вымыслов
Среди озаботившихся проблемой еврейского участия как в русской революции вообще, так и в чекистских органах в частности, самый именитый — нобелевский лауреат Александр Исаевич Солженицын. Есть раздел и в его последней книге «Двести лет вместе». Многочисленные ошибки уже отмечены в печати. Некоторые из них, относящиеся к нашей тематике, уже отметил г. В. Костырченко. Приведем данные, в основном ошибочные, Солженицына с нашими комментариями.
«Вот, по данным Российской Еврейской Энциклопедии, несколько чекистов самого раннего призыва, с их послужными списками.
Скромный Вениамин Герсон с 1918 в ЧК, с 1920 — личный секретарь Дзержинского. — Уже упомянутый Израиль Леплевский из бундовцев в 1917 примкнул к большевикам, с 1918 в ЧК, начальник Подольского губотдела ГПУ, потом Одесского Особотдела. (А поднимался и до начальника ОГПУ СССР, потом — нарком внутренних дел БССР и УССР.)»
Леплевский был начальником Одесского окружного (а не особого) отдела ОГПУ, а затем Особого отдела ОГПУ, а не всего ОГПУ СССР.
«Зиновий Кацнельсон: сразу после Октября в ЧК; начальник Особотделов нескольких армий, потом всего Южного фронта, потом в верхушке самого ВЧК, затем председатель Архангельской губ. ЧК, Закавказской ЧК, Северокавказского ГПУ, Харьковского ГПУ, зам. наркома внутренних дел Украины, зам. начальника ГУЛага».
В ОО Южного фронта и полпредстве ОГПУ по Северо-Кавказскому краю был заместителем.
«Соломон Могилевский. Уже в 1917 — председатель Иваново-вознесенского трибунала, с 1918 руководит Саратовской ЧК; и снова в трибунале, теперь армейском; и зам. следственной частью МЧК; начальник иностранного отдела ВЧК; председатель Закавказской ЧК».
Могилевский в Саратовской ЧК вообще не работал, а служил в местном трибунале.
«Или Лев Левин-Бельский, недавний бундовец: в 1918–1919 председатель Симбирской губ. ЧК, потом нач. Особотдела 8-й армии, потом председатель Астраханской губ. ЧК, с 1921 — полпред ВЧК на Дальнем Востоке, с 1923 — полпред ОГПУ в Средней Азии, с начала 30-х — в Московском управлении ОГПУ. (Далее — и зам. наркома внутренних дел СССР.)».
Почти все правильно. Только в ПП ОГПУ Московской области Вельский был руководителем — полпредом. Здесь автор почему-то занизил его служебное положение, хотя обычно повышает, как мы дальше увидим.
«Вот Наум (Леонид) Этингон: в ЧК с 1919, председатель Смоленской губ. ЧК (дальше в Башкирском ГПУ, еще позже — организатор убийства Троцкого)».
Эйтингон был не в Смоленске, а в Гомеле, и не председателем, а заместителем председателя (разница почти как между «государем» и «милостивым государем»). Далее Солженицын приписал Эйтингону «организацию шпионской «кембриджской пятерки» и атомного шпионажа после войны».
«Исаак (Семен) Шварц, в 1918–1919 первый председатель Всеукраинской ЧК. — А на смену ему Яков Лившиц, в 1919 — начальник секретно-оперативного отдела Киевской губ. ЧК и зампред ее, потом зампред Черниговской губ. ЧК, Харьковской губ. ЧК; начальник оперативного штаба Всеукраинской ЧК; в 1921–1922 — председатель Киевской губ. ЧК».
Но Всеукраинскую ЧК возглавил после Шварца не Лившиц, а Мартин Лацис, латыш. Но Солженицын уже высказался о «латышских винтовках» в «Архипелаге» и решил в новой книге сосредоточиться только на евреях.
«Много послужил отождествлению образа еврея и чекиста и «солдатский вождь» 1917 года Борис Позерн, комиссар Петрокоммуны, вместе с Зиновьевым и Дзержинским подписал 2 сентября 1918 воззвание о «красном терроре»».
Позерн не был ни евреем (немец), ни чекистом — он никогда не служил в ЧК-НКВД. Но, как говорится, «сойдет для сельской местности».
Переходя к более поздним временам, Солженицын пишет:
«В 20-е и в 30-е годы крупные чекисты реяли по стране как орлы-стервятники, быстро переносясь со скалы на скалу: от начальствования Средне-Азиатским ГПУ куда-нибудь на Белорусское, из Западной Сибири на Северный Кавказ, из Харькова в Оренбург, из Орла в Винницу, — беспрестанный вихрь перелетов и смен. И одинокие голоса уцелевших свидетелей или наблюдателей только вспоминали вослед, без точной привязки к году, мелькающие имена палачей. Чекисты оглашали свои ряды предельно скупо, вся их работа и сила — на полной закрытости.
Но вот — подвело десятилетие славной ВЧК. И мы читаем в газете приказ за подписью вездесущего Уншлихта (с 1921 зампред ВЧК, с 1923 член Реввоенсовета СССР, с 1925 замнаркомвоенмор): награждаются за «особо ценные заслуги» — уж, значит, самые наивыдающиеся, — Ягода («самоотверженность в деле борьбы с контрреволюцией»). М. Трилиссер (отличился «преданностью делу революции и неутомимостью в преследовании ее врагов») и еще 32 чекиста… Да что ж нам их имен доселе не оглашали никогда?! А ведь каждый из них, одним шевелением пальца, мог уничтожить любого из нас. — Пестры их ряды — и среди них: уже знакомые нам Яков Агранов (за эти годы «фабриковал дела по всем важнейшим политическим процессам», еще предстоят ему дела Промпартии, Зиновьева-Каменева и пр.) и опять Зиновий Кацнельсон, и Матвей Берман (переправился из Средней Азии на Дальний Восток), и Лев Вельский (наоборот, с Дальнего Востока в Среднюю Азию). Тут и новые имена: Лев Залин, Лев Мейер, Леонид Вуль (соловецкий «попечитель»), Семен Гендин, Карл Паукер».
Русское происхождение Льва Захарова, взявшего псевдоним Мейер в память погибшего в Первую мировую войну товарища, уже отметил в статье о Солженицыне г. В. Костырченко.
Приписал Солженицын еврейское происхождение и немцу Альберту Стромину-Строеву, майору госбезопасности.
Вот Солженицын считает евреев в начале «большого террора».
«В декабре 1936 среди начальников десяти засекреченных номерами отделов ГУГБ НКВД видим семерых евреев: отдел Охраны (1) — К. Паукер, Контрразведывательный (3) — Л. Миронов, Особый (5) — И. Леплевский, Транспортный (6) — А. Шанин, Иностранный (7) — А. Слуцкий, Учетно-регистрационный (8) — В. Цесарский, Тюремный (10) — Я. Вейншток. В течение мясорубки 1937 начальниками отделов побывали еще: А. Залпетер — Оперативный отдел (2), Я. Агранов, вослед ему М. Литвин — Секретно-Политический (4), А. Минаев-Цикановский — Контрразведывательный (3), И. Шапиро — как уже сказано, Спецотдел (9)».
Считает слишком хорошо, даже русского крестьянина Шанина и латышского — Залпетера. А начальника 6-го транспортного отдела М.А. Волкова (Вайнера) забыл. Или не знал.
«Из разных источников стекаются разновременные же сведения, которые никогда не выставлялись в гласность: об областных (краевых) Уполномоченных ГПУ-НКВД в 30-е годы (до 1937). Обозначение их должности вполне заслужило писаться с большой буквы, ибо именно они, а не секретари обкомов, были полновластными хозяевами своих областей, жизни или смерти любого жителя, подчиняясь непосредственно центральному НКВД. О некоторых из них известны полные имена-отчества, о других — обломки инициалов, о третьих — только фамилия. И географически их посты тоже успевали сменяться, одни Уполномоченные перемещались на место других (позавидуем тому, кто сумеет указать и граничные временные даты, ведь это все в тайне деялось). И все 30-е годы даже среди этих областных владык оставалось много евреев…
Могут быть упомянуты по меньшей мере Уполномоченные: в Белоруссии (Израиль Леплевский, брат зам-генпрокурора Григория Леплевского, — его мы уже видели в ВЧК, уже он был начальником ГПУ, промелькнул только что комиссаром 2-го ранга., и вот с 1934 по 1936 нарком внутренних дел Белоруссии); Западная область (И.М. Блат, они в Челябинске потом); на Украине (3. Кацнельсон, да его мы видели в Гражданскую войну, пролетел он уже всю страну от моря Каспийского до Белого, только что был замнач ГУЛага, а вот и замнаркомвнудел Украины; а в 1937 его заменит — Леплевский же (Леплевский стал наркомом, сменив украинца Балицкого. — Авт.))-, Донецкая область, затем и Винницкая (в обе успел Д.М. Соколинский); Северный Кавказ (Л.Я. Файвилович, там же и Фридберг) (абсолютно мифические личности, — Авт.); Азербайджан (М. г. Раев-Каминский, там же и Пурнис — Иван Яковлевич Пурнис был заместителем председателя ГПУ, латыш. — Авт.), Сталинградская (г. Раппопорт); и Орловская (П.Ш. Симановский); Тамбовская (Лившиц — начиная с образования в сентябре 1937 года области во главе УНКВД никакого Лившица не было, что проверяется опубликованными документами. — Авт.); Горьковская (г. Я. Абрампольский — такой же бред, взятый, как и предыдущие фамилии, из книги А. Дикого «Русско-еврейский диалог», на которую ссылаться не принято из-за ее крайнего антисемитизма, не ссылается и Солженицын. — Авт.); Архангельская (там А.С. Шийрон, над сгоном раскулаченных — Август Петрович Шийрон, латыш, не занимал эту должность. — Авт) республика Немцев Поволжья (И.З. Рессин), Башкирия (Зеликман), Оренбургская (Н. Райский), Свердловская (г. И. Шкляр — тоже мифический персонаж из книги Дикого. — Авт.), Казахстан (Б. Залин — Лев Борисович. — Авт.), Средняя Азия (Круковский — чекист Всеволод Николаевич Круковский, русский, дворянин, работал на гораздо более скромных должностях, тоже данные из Дикого. — Авт.), да и Восточная Сибирь (Троцкий — список руководителей управлений НКВД Иркутской и Читинской областей можно узнать из справочника Н.Петрова и К.Скоркина, который Александру Исаевичу знаком, там есть латыш, русские, украинец, еврей, но не Троцкий, человека с такой фамилией не было среди высокопоставленных чекистов. — Авт.), и вплоть до Северного края (Рутковский — белорус Анатолий Федорович Рутковский, старший майор госбезопасности, работал только в центральном аппарате. — Авт.).
«Названные тут областные посты — бегучи, мелькучи, областные главы НКВД перебрасывались из области в область с не меньшей частотой и с не меньшей властной уверенностью, чем секретари обкомов. Вот — Владимир Цесарский, он успел побывать Уполномоченным ГПУ-НКВД и в Одессе, и в Киеве, и на Дальнем Востоке, а к 1937 г. поднялся до начальника Спецотдела ГУГБ НКВД».
В.Е. Цесарский после недолгой службы в ЧК во время гражданской войны был все время на партийно-хозяйственной работе, до назначения в центральный аппарат НКВД в 1936 г.
«Позже, когда в 194 °Cоветы оккупировали Прибалтику, то известно, например, что начальником двинского НКВД был некто Каплан — и так нарасправлялся там, что в 1941, - едва ушли советские войска и еще до прихода немцев, — был взрыв гнева населения против евреев».
Здесь наиболее замечательно, что автор (бывший фронтовик) называет «населением» националистических убийц, пособников немецких оккупантов.
Все-таки мы отметили не все ошибки Солженицына. Их гораздо больше. И самая главная — зачем это все надо было 80-летнему классику, сочинения которого ныне включены в школьную программу («200 лет вместе» — пока еще нет).