ВЕРА И ЦЕРКОВЬ. АПОГЕЙ ПАПСКОГО МОГУЩЕСТВА

ВЕРА И ЦЕРКОВЬ. АПОГЕЙ ПАПСКОГО МОГУЩЕСТВА

Идеологическую базу средневекового «европеизма» составляла католическая вера. Собственно говоря, исторически и «европеизм» в некотором смысле формировал средневековое основание католицизма, потому что навряд ли какой-либо из догматов, даже знаменитый filioque (тезис об исхождении Св. Духа и от Бога Отца, и от Сына) или обрядность, составляли сами по себе неодолимое препятствие для объединения церквей (что подтверждается и историей уний, попытки организовать которые приходятся и на XIII–XIV вв., например, на II Лионском соборе 1274 г.).

Примат папы в этом отношении важнее, так как напрямую связан и с идеей Рима, и с конкретными пространственными координатами, и с вписанностью в определенную историко-культурную совокупность структур. Однако вытекающие отсюда притязания папства на роль главного столпа западноевропейского мира вступали в противоречие с самими условиями, в которых формировался этот институт. Духовная сущность папской власти, выборность пап и их противостояние церковным соборам, их неизбежная зависимость и столкновения со светскими государями порождали такие явления, как схизмы, наличие антипап, а в XIV в. и перевод папской резиденции в Авиньон, уподобленного Петраркой «Вавилонскому пленению». Внешний триумф папства над империей в середине XIII в. образовал опасную для него пустоту, потому что церковь не обладала и не могла обладать самостоятельной силой для управления Европой.

К тому же тот историко-культурный ареал, который мы называем сегодня «Западной Европой», существовал в постоянном контакте и взаимодействии с представителями других цивилизаций, противостоявших ему, но и приносивших с собой много полезного и даже необходимого. Контакты с исламским миром в эпоху Крестовых походов необыкновенно расширили кругозор европейцев, хотя в XIV в. начинается новая волна исламского (османского) наступления, усилившая взаимную неприязнь. Взаимоотношения с Византией оставались конкурентными, что вылилось в разгром Константинополя в 1204 г. и образование Латинской империи, хотя западные государи охотно вступали в родство с византийскими правящими домами и поддерживали проекты церковной унии.

Особый элемент западноевропейского общества составляли евреи, которые играли в нем роль своего рода клапана, необходимого для гашения социальных конфликтов. Им было запрещено заниматься земледелием, и вынужденное ростовщичество превращало их в предмет всеобщей ненависти. В рассматриваемый период изоляция евреев усиливалась, они жили отдельными общинами со своими порядками и самоуправлением (ит. «гетто»), им предписывалось носить особые знаки, и вообще евреи, как сообщество без определенного и законного места в обществе стали рассматриваться в качестве своего рода «регалии», имущества короны. Такое состояние обеспечивало им некоторую защиту со стороны властей, но последние во время прокатившихся по Европе в эпоху Крестовых походов антииудейских погромов охотно отводили еврейским общинам роль громоотводов и заодно пополняли при этом свою казну (хотя бы за счет неуплаты долгов евреям-заимодавцам).

Крестовые походы, как принято считать, служили также отдушиной для выплеска потенциальных антисоциальных настроений. Тем не менее средневековое общество было достаточно конфликтным. Размытость власти приводила к войнам между отдельными сеньорами, в городах шла постоянная борьба между социальными группами и партиями (гвельфы и гибеллины), низы общества составляли питательную почву для зарождения протестных, часто довольно радикальных движений, заявлявших о себе в виде ересей. В конце XIII в. эти движения иногда перерастали в вооруженные выступления (расправы с инквизиторами, секта Дольчино), предвещавшими будущие крестьянские войны.

К началу XIII в. позиции Римско-католической церкви в целом укрепились: папы диктовали свою волю императорам и королям, Рим стал высшим авторитетом не только в делах веры, но и в политике, будучи знаменем борьбы с неверными. Вместе с тем церковь сталкивалась с внешними и внутренними трудностями, которые в совокупности свидетельствовали о кризисе прежних порядков и о необходимости продолжения реформ, начатых ранее папой Григорием VII. Формально утвердившись в качестве главного идеологического и нравственного авторитета почти на всей территории Западной Европы, церковь постоянно имела дело с пережитками язычества и суевериями, широко распространенными не только в простом народе, но и среди других сословий, в том числе самого духовенства. То, на что раньше закрывали глаза, теперь казалось недопустимым.

Священники в массе своей были необразованными, корыстолюбивыми пастырями, поддерживавшими местных властителей и зависевшими от них, имели сожительниц и даже жен, несмотря на окончательно утвердившееся правило безбрачия. На рубеже веков громко заявляют о себе ереси дуалистического и спиритуалистического толка, особенно вальденсы и альбигойцы в Северной Италии и Южной Франции. Еретики выступали за возврат к евангельской бедности и часто отрицали необходимость какой бы то ни было церковной организации вообще, не говоря уже о подчинении Риму.

В политическом отношении европейские короли были вынуждены считаться с папами, выступавшими в роли миротворцев, и формально признавали себя во многих случаях их вассалами (английские, арагонские, португальские и сицилийские короли). Однако они стремились расширить собственный контроль над подданными, включая духовенство, и в благоприятных обстоятельствах не упускали случая вступать в конфликты с Римом, обычно имевшие материальную подоплеку. Что касается внешних противников, то в начале XIII в. крестоносное движение находилось еще на подъеме, но приобретения на Востоке оказались под угрозой со стороны египетских султанов, и к концу рассматриваемого периода европейцы лишились подавляющей части завоеванных территорий.

Стоящие перед церковью задачи успешно решал один из самых могущественных и выдающихся пап в ее истории Иннокентий III, правивший с 1198 по 1216 г. Он опирался на теорию о том, что в качестве преемника апостола Петра римский понтифик обладает высшей властью на земле, как главное светило (солнце), власть же земных правителей зависит от нее, как отраженный свет луны. При Иннокентии III был организован IV Крестовый поход, приведший к разгрому православной Византийской империи (см. с. 478–479).

Крестовые походы были выражением средневекового единства Западной Европы, которое позволило собрать значительные силы, вдохновляемые идеей отвоевания Гроба Господня, и в то же время выражением ее конституциональной слабости, разнобоя в источниках власти, воспроизводившегося и на завоеванных территориях. Во вновь созданных государствах в Сирии и Палестине и между ними шла борьба за политическое верховенство. Для самой Европы походы имели позитивное значение: они дали толчок развитию торговли, мореплавания, усвоению новых растений, знакомству с новыми видами пищи и товаров, обычаями и формами искусства; однако население новых стран осталось чуждым крестоносцам; силы Византийской державы были подорваны и тем самым подготовлено новое наступление мусульманского мира на Европу, продолжавшееся несколько столетий. Как бы то ни было, с завершением титанической борьбы за главенство над западнохристианским миром ее духовных и светских вождей, когда с середины XIII в. вопрос о возможности такого главенства вообще постепенно уходит из повестки дня, крестоносное движение теряет прочную почву под ногами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.