4. «Супостат засуетился!..», или Триумф «умного лейтенанта»
4. «Супостат засуетился!..», или Триумф «умного лейтенанта»
Итак, была создана первая приставка «Рица». Её поставили на полярнинскую подводную лодку Б-443, которой командовал капитан 2-го ранга Чуканцов. Чуть позже, в декабре 1985 года, командир Б-517 капитан 2-го ранга Юрий Могильников вышел на официальные испытания «Рицы». Вместе с ним вышла и комиссия из Москвы — те самые офицеры из спецНИИ, которые подписали когда-то разгромный отзыв на работу Курышева.
— Койки заправили по-белому. Питание по первому разряду, — рассказывает Курышев. — Вышли мы в Баренцево море. Работали с атомоходом и дизельной подлодкой. По атомоходу — дистанция обнаружения составила 315 кабельтовых, по дизельной лодке — 147, что в пять раз перекрывало стандартные нормативы.
И тут полный триумф! Причём совершенно неожиданный. Когда Могильников отдал приказание всплывать на зарядку аккумуляторной батареи, «Рица» вдруг выдала пеленг на… американскую атомную подводную лодку, которая следила за нашим атомным подводным крейсером.
О том, как это было, я узнал из первых уст — от самого Юрия Могильникова. Мы знакомы с ним лет тридцать — ещё со времён первой встречи на боевой службе в египетской Александрии. Человек прямой и бескомпромиссный, Могильников никогда не кривил душой, как не кривил он, рассказывая и об этом эпизоде:
— Я взял её с дистанции почти в 400 кабельтовых! — Он и сейчас ещё не может спокойно вспоминать тот давний эпизод. — «Американка» шла в кормовом секторе нашей «Азухи» на расстоянии пяти-семи кабельтовых, то сокращая, то увеличивая дистанцию. Уверенный шумопеленг мы взяли на дистанции 40–50 кабельтовых. Супостат почувствовал слежение, засуетился и зашарахался. Я доложил командующему флотом, выдал координаты цели — «шапка»-«добро». Всё, берите её!
Комфлота выслал противолодочный самолёт, обвеховали американскую лодку буями. Контакт подтверждён… Я сам обалдел от той дистанции, на которой мы её взяли! Когда в Москву ушли наши кальки, никто не верил. Но я же сам бывший РТСовец! ВВМУРЭ кончал. Я же сам это всё видел! Однако московская наука была глуха. То ли тогда уже подыгрывали штатникам. Не хотели, чтобы мы брали америкосов на такой дистанции. А чем ещё это объяснить? Полный ноль интереса!
Зато к нам тут же приехал адмирал Волобуев, начальник ПЛО — Управления противолодочной обороны ВМФ. Изучал, расспрашивал… Всё подтвердилось. Мне потом орден дали — Красную Звезду. В штабах тоже орденов наполучали…
Виктор Курышев:
— Наутро мы получили телеграмму от командующего Северным флотом адмирала флота Ивана Матвеевича Капитанца: «Поздравляю командира и экипаж с обнаружением ПЛА. Контакт подтверждён самолётами ПЛО и двумя эсминцами».
И все мои враги от официальной науки, находившиеся на борту могильниковской подводной лодки, вынуждены были подписать акт о беспрецедентной дистанции обнаружения!
Да, это была победа! Которую, однако, РТУ ВМФ не спешило признавать: как это так — без участия науки, какой-то старлей…
Тем не менее адмирал флота Н. Смирнов даёт директиву: внедрить 100 комплектов «Рицы» на атомных подводных лодках.
К тому времени адмиралы Г. Бондаренко и Е. Волобуев задумали операцию «Атрина», активно поддержанную новым главнокомандующим ВМФ СССР адмиралом флота Владимиром Чернавиным. В 1985 году советские подводные силы провели операцию «Апорт» в районе Ньюфаундленда. Но не очень удачно. Теперь решили оснастить подводные лодки приставками «Рица».
— Но у меня нет столько комплектующих элементов! — заявил Курышев.
Тогда адмирал флота И. Капитанец, к тому времени член ЦК КПСС, убедил члена политбюро ЦК КПСС Л. Зайкова напрячь нашу электронную промышленность.
К лету 1986 года на Северном флоте уже было пять чудо-приставок. Их собирали в Полярном, в хибаре на берегу Екатерининской гавани — рядом с причалами подводных лодок.
Когда адмиралы Бондаренко и Волобуев, начальники Управлений главкомата ВМФ, минуя командира эскадры Ларионова, пришли в «лабораторию шумности» к капитан-лейтенанту Курышеву и спросили его, какую дистанцию может гарантировать его «Рица», тот ответил:
— Сто миль.
Не поверили. Показал расчёты… Потом Бондаренко хлопнул его по плечу:
— Ты, урод, где ж ты раньше-то был? У тебя коньяк есть?
Добыли бутылку коньяка и выпили за успех будущей операции. В катер комфлота садились с песнями…
В секретных документах эта операция носила кодовое название «Атрина» — абсолютно искусственный термин, придуманный так, чтоб даже смысловой оттенок слова не выдал суть дела. Тем не менее мне кажется, что автор этого «петушиного слова» сознательно, а скорее подсознательно, ввёл в него первый слог чудо-прибора «Рица».
Операция «Атрина» была настолько секретной, что о ней не знали даже «особые отделы», представляющие на флоте КГБ. Атомарины из Западной Лицы поодиночке заходили сначала в Североморск, там на них ставили «Рицу», и после этого они уходили в океан.
«Рица» позволяла контролировать предельную дистанцию между подводными лодками в завесе. Таким образом, все пять лодок, участвовавшие в операции «Атрина», могли образовать «гребёнку» для прочёсывания Атлантики длиной в 500 миль! А главное, что американские противолодочники, не веря в такую дистанцию между русскими подлодками, безрезультатно бы искали их по старым схемам построения в завесу! Так оно потом и вышло.
В чём состоял смысл «Атрины»? Спустя годы и годы об этом поведал тогдашний Главнокомандующий ВМФ СССР адмирал флота Владимир Чернавин:
— Дело в том, что американцы привыкли, что наши подводные крейсера выдвигаются в районы боевой службы — Северную Атлантику — по одному и тому же направлению с небольшими отклонениями: либо между Фарерскими и Шетландскими островами, либо в пролив между Исландией и Гренландией. Так вот, за годы наших многих боевых служб противолодочные силы НАТО научились перехватывать советские подводные лодки именно на этом главном маршруте развёртывания. Надо было слегка проучить зазнавшегося «вероятного противника» и показать, что при необходимости мы можем стать «неуловимыми мстителями», то есть действовать достаточно скрытно для нанесения ответного удара, «удара возмездия».
Капитан-лейтенант запаса В. Курышев:
— Была и ещё одна важная причина, по которой дивизия атомоходов направлялась в Атлантику. К тому времени американские ПЛАРБы, вооружённые баллистическими ракетами системы «Трайдент», перестали выходить в Атлантику. С увеличением дальности полёта ракет их стартовые позиции сдвинули поближе к берегам США. Они могли наносить удары по СССР даже из глубин Мексиканского залива. Надо было разведать позиционные районы «Трайдентов». И приставка «Рица» как нельзя лучше подходила для этой цели.
Выбор Главнокомандующего ВМФ СССР адмирала флота В. Чернавина пал на 33-ю противолодочную дивизию атомных подводных лодок Северного флота, оснащённую к тому времени наиболее современными кораблями и укомплектованную опытными офицерами-подводниками, а главное — приставками «Рица».
Адмирал флота В.Н. Чернавин:
— Итак, пять многоцелевых атомных подводных лодок, пять командиров, пять экипажей должны были быстро и скрытно подготовиться к небывалому совместному плаванию в Западном полушарии планеты. Чтобы оно и в самом деле стало неприятным сюрпризом нашим недругам, чтобы скрыть смысл операции от всех видов натовской разведки (а мы — я имею в виду подводные атомные силы Северного флота — находились в эпицентре внимания всех мыслимых и немыслимых разведывательных средств, начиная от древней как мир агентурной сети и кончая спутниками-шпионами), в 33-й дивизии было проведено мощное легендирование. Даже командиры лодок только в самый последний момент узнали, куда и зачем выходят их корабли.
Вместе с атомными подводными лодками в операции должны были участвовать два надводных корабля с гибкими буксируемыми антеннами типа «Колгуев» и дивизия морской авиации. Причём планировалось, что самолёты будут взлетать не только с аэродромов Кольского полуострова и центра России, но и с аэродромов Кубы.
В начале марта 1987 года из Западной Лицы вышла первая подводная лодка будущей завесы. Через условленное время от причала оторвалась вторая, затем третья, четвёртая, пятая… Операция «Атрина» началась…
Надо сказать, что атомоходы уходят на боевую службу обычно в одиночку. Реже — парами. Впервые за всю историю нашего подводного плавания в океан уходила целая дивизия атомных подводных лодок: К-299 (командир капитан 1-го ранга Клюев), К-244 (командир капитан 2 ранга Аликов), К-298 (командир капитан 2-го ранга Попков), К-255 (командир капитан 2-го ранга Муратов) и К-524, которой командовал капитан 2-го ранга Смелков. Возглавлял отряд контр-адмирал Анатолий Шевченко.
За «уголок» — как называют североморцы Скандинавский полуостров — дивизия выдвигалась обычным путём. Поэтому вероятный противник, для которого, конечно же, исчезновение из Западной Лицы пяти «единичек» не осталось тайной, поначалу не очень обеспокоился. Идут себе нахоженной, а значит, и хорошо отслеженной тропой — и ладно. Аналитики из Пентагона могли даже предсказать, куда — в какой район Атлантики — идут русские, полагаясь на старые шаблоны. Но в тот раз они здорово ошиблись.
В условленный день, в назначенный час атомные подводные крейсера дружно повернули и исчезли в глубинах Атлантики. Так из походной колонны — довольно растянутой во времени и в пространстве — образовалась завеса, быстро смещающаяся на запад.
Весьма обеспокоенные тем, что дивизия атомных подводных крейсеров СССР движется к берегам Америки с неизвестными целями, движется скрытно и бесконтрольно, Пентагон бросил на поиск завесы десятки патрульных самолётов, мощные противолодочные силы.
Много позже командиры докладывали мне, что порой невозможно было подвсплыть на сеанс связи или поднять шахту РКП (работа компрессора под водой) для подбивки воздуха в баллоны высокого давления. Это была самая настоящая охота с применением всех средств поиска и обнаружения подводных лодок. Работали радиопеленгаторы и радары, гидролокаторы надводных кораблей прощупывали ультразвуковыми лучами глубины Атлантики.
Самолёты базовой и палубной патрульной авиации кружили над океаном круглосуточно, выставляя барьеры радиогидроакустических буёв, используя во всех режимах бортовую поисковую аппаратуру: магнитометры, теплопеленгаторы, индикаторы биоследа… Работали гидрофоны системы СОСУС, размещённые на поднятиях океанического ложа, и космические средства разведки. Но проходили сутки, вторые, третьи, а исчезнувшая дивизия атомоходов не отмечалась ни на каких экранах и дисплеях. В течение восьми суток наши корабли были практически недосягаемы для американских противолодочных сил. Они вошли в Саргассово море — в пресловутый Бермудский треугольник, где год назад погибла наша атомная ракетная лодка К-219, и, не доходя несколько десятков миль до британской военно-морской базы Гамильтон (на ней, кстати говоря, с 1940 года базируются и американские корабли, и самолёты), круто изменили курс.
Вскоре начальник разведки ВМФ доложил мне, что из Норфолка вышли на поиск отряда Шевченко шесть атомных подводных лодок. Это не считая тех, которые уже находились на обычном боевом патрулировании в Атлантике. В противодействие нам были брошены три эскадрильи противолодочных самолётов, три корабельные поисково-ударные группы, причём одна из них английская во главе с крейсером типа «Инвенсибл», три корабля дальней гидроакустической разведки. Американские моряки не совсем верно классифицировали наши подводные лодки, определив их как чисто ракетные, — дивизия действовала в смешанном составе. Президенту США Рейгану доложили: русские подводные ракетоносцы находятся в опасной близости от берегов Америки. Вот почему против советских подводников направили столь крупные поисково-ударные силы. Они преследовали отряд капитана 1-го ранга А. Шевченко почти на всём обратном пути и прекратили работы только в Норвежском море.
Чтобы оторваться от этой армады, прикрыться от её средств активного поиска, я разрешил применять командирам приборы гидроакустического противодействия, которыми снабжены подводные лодки на случай реальных боевых действий. Они выстреливали имитаторы шумов атомохода, сбивая преследователей с истинного курса. Использовались и ЛДЦ — ложно-дезинформационные цели, маскирующие манёвренные действия подводных крейсеров, а также другие уловки.
Вот в такой обстановке детище Курышева — приставка «Рица» — и приняло боевое крещение.
День 11 апреля 1987 года — может по праву считаться праздником советской акустики, днём гидроакустического реванша. Именно в тот день мы встали вровень с американцами в области гидроакустических технологий. И вот почему.
11 апреля атомная подводная лодка под командованием капитана 2-го ранга Николая Попкова шла в глубинах Атлантики. Попков собирался прилечь в своей каюте после затянувшейся командирской вахты, но в этот момент оператор «Рицы» мичман Шильдяев доложил о цели, взятой приставкой на запредельной дальности. С Попкова мгновенно слетел сон. Веря в эффект «Рицы», командир 8 (!) часов шёл по «виртуальному» пеленгу, пока не вышел на акустический контакт с американским подводным ракетоносцем. Взял его за 40 миль и вёл слежение за ним в течение 11 часов.
А Курышев ничего об этом не знал. Его перевели из Полярного (возможно, подальше от лишних глаз) в Архангельск, преподавателем в школу младших специалистов ВМФ. Начальник школы был очень удивлён, когда в адрес капитан-лейтенанта Курышева пришла поздравительная, телеграмма от адмирала флота И. Капитанца.
А дальше судьба «Рицы» была печальной. В 1988 году умер адмирал Г. Бондаренко. Затем ушёл из жизни адмирал В. Коробов. Адмирал флота И. Капитанец перевёлся в Москву, став заместителем Главкома.
С большим трудом старшему лейтенанту Курышеву удалось получить очередное воинское звание. Командир бригады подводных лодок капитан 1-го ранга Геннадий Сучков, который тоже как мог покровительствовал «умному лейтенанту» Курышеву, назначил его на месяц командиром БЧ-3 — минно-торпедной боевой части, чтобы тот смог получить четвёртую звёздочку на погоны.
А потом грянуло ГКЧП! Тут и вовсе началось флотокрушение. Новый Главком ВМФ адмирал Громов приказал закрыть работы по теме «Рица». А новый командующий Северным флотом адмирал Олег Ерофеев пошёл ещё дальше — отдал капитан-лейтенанта Курышева под суд за «разбазаривание государственных средств в особо крупных размерах». В советские времена это была «расстрельная» статья. С большим трудом с Курышева сняли обвинение, но предложили уволиться в запас В 1991 году он ушёл с флота в чине капитан-лейтенанта.
Жизнь пришлось начинать заново. Курышев не сразу, но всё же нашёл себя в частном бизнесе. Лесковский Левша тоже не дождался признания. Нет в своём отечестве ни пророков, ни изобретателей… Вот только в Англии ружья кирпичом как не чистили, так и не чистят…
— А мои «Рицы» были использованы на сорока боевых службах, — с гордостью сообщил Курышев, принимая из рук официанта очередную кружку пива. И тут наши странные соседи, двое мужчин в штатском, пересели за наш столик.
— Ребята, — сказал тот, что постарше, — я так понимаю, что вы бывшие подводники? Разрешите представиться — капитан 1-го ранга Александр Дмитриевич Комаров, бывший командир камчатского ракетно-ядерного исполина.
Вот ведь какие люди заглядывают в бар «Кукушка»! Поговорили, конечно же, нашли общих знакомых и на прощание сфотографировались вместе с автором легендарной «Рицы» Виктором Курышевым. На память и для истории… Она дама строгая и справедливая — всем воздаст по заслугам.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.