Что развело певицу и композитора (Алла Пугачева / Александр Зацепин)

Что развело певицу и композитора

(Алла Пугачева / Александр Зацепин)

Творческое содружество Пугачевой и Зацепина началось летом 1975 года, когда судьба свела их на фильме «Отважный Ширак». В нем Пугачева исполнила две песни Зацепина: «Полно на свете мудрецов» и «Волшебник-недоучка». Последней впоследствии суждено было стать всесоюзным шлягером, что в итоге и стало существенным поводом к тому, чтобы этот тандем продолжил свое существование и дальше. В итоге в следующем году свет увидел еще один их совместный фильм – «Центровой из поднебесья», где прозвучало четыре песни, две из которых стали шлягерами: «Любовь одна виновата» и «До свидания, лето». После оглушительного успеха этих песен казалось, что впереди у тандема Зацепин – Пугачева исключительно радужные перспективы. Но действительность оказалась куда более прозаичной. В 1977 году грянул скандал, который навсегда развел композитора и певицу.

Скандал случился во время работы над третьим совместным фильмом – «Женщина, которая поет». Пугачева связывала с этой картиной большие надежды, поскольку в нем должен был состояться ее дебют в качестве драматической актрисы (она играла эстрадную певицу Анну Стрельцову). Однако в процессе работы над фильмом к Пугачевой пришла еще одна идея – она захотела дебютировать в нем и как автор песен, фонограмма которых была записана ею на «Мосфильме» в начале года благодаря помощи ее тогдашнего мужа кинорежиссера Александра Стефановича. Речь идет о песнях «Женщина, которая поет» и «Сонет Шекспира». Правда, было одно существенное «но»: даже несмотря на то, что режиссер фильма Александр Орлов хорошо относился к Пугачевой, он не смог бы добиться разрешения включить ее песни в картину. Против этого выступили бы и Александр Зацепин, и руководство киностудии «Мосфильм», где фильм снимался.

Выход был найден сообща, то бишь на семейном совете дома у певицы. Пугачева и Стефанович решили приписать эти песни мифическому композитору Борису Горбоносу, которого они сами придумали некоторое время назад (имя и фамилию новоявленному композитору придумал Стефанович – так звали одного из его одноклассников). Стефанович придумал ему и душещипательную биографию, согласно которой Горбонос был юношей, прикованным к инвалидной коляске. Трюк сработал: сначала на него клюнул Орлов, потом и другие деятели, причастные к запуску фильма.

В пятницу 19 августа 1977 года в домашней студии Александра Зацепина Пугачевой были записаны первые несколько песен для фильма. Все песни принадлежали перу хозяина студии, а слова к ним написал Леонид Дербенев. Обстановка на записи была вполне задушевной, что подтолкнуло Пугачеву к неожиданному признанию. Она открылась перед Зацепиным, что тоже сочиняет музыку, но вынуждена скрывать свое авторство под вымышленным именем Бориса Горбоноса. «Я ведь не член Союза композиторов, и под своим именем мне не разрешат их выпустить, – сказала Пугачева. – Если можно, Александр Сергеевич, я запишу несколько своих песен в вашей студии. Эти песни я хочу отдать на радио и петь в концертах». Зацепин с пониманием отнесся к этому признанию и пошел навстречу просьбе Пугачевой. Эта запись прошла 22–24 августа. Впоследствии именно эти записи и станут поводом к инциденту, который разведет в разные стороны двух талантливых людей.

Съемки фильма начались 9 сентября. А в конце ноября Зацепин внезапно узнал, что в фильме будут звучать песни композитора Бориса Горбоноса, то бишь Аллы Пугачевой. И хотя его песен в фильме было представлено больше, но композитор внезапно воспылал творческой ревностью и не пожелал терпеть рядом с собой присутствие композитора Аллы Пугачевой. Зацепин отправился к директору «Мосфильма» Сизову и заявил, что уходит из картины. Но директор буквально взмолился: «Александр Сергеевич, не губите! Вы же на студии 20 лет работаете и должны войти в наше положение. У нас одна картина уже закрылась. Если мы закроем и эту, нам сотрудникам зарплату будет нечем платить. К тому же этот Горбонос – парализованный юноша. Неужели вы не хотите ему помочь?»

Надо отдать должное Зацепину – он поступил по-джентльменски: хоть и знал всю правду про Горбоноса, но Пугачеву не выдал. Из картины он не ушел, но дал зарок с этой певицей больше никаких творческих дел не иметь. Исходя из этого, он отказался предоставлять свою студию для записи финальной музыки к фильму, из-за чего эта запись и проходила на «Мосфильме». Срочную партитуру для оркестра подготовил руководитель ансамбля «Ритм» Александр Авилов, который в те дни вместе со своей женой жил у Пугачевой. Поскольку квартирка была малогабаритная, гостям приходилось спать на полу: они раскладывали пуфики от дивана.

Между тем Сизов отдал команду узнать конкретно, кто такой Борис Горбонос. Ведь «Мосфильм» был крупным государственным предприятием и не мог себе позволить дать промашку: а вдруг этот инвалид был каким-нибудь диссидентом? Разобраться с этим вопросом было поручено заместителю главного редактора студии Нине Глаголевой. Та вызвала к себе мужа Пугачевой Стефановича. «Ну, Саша, рассказывай, кто такой этот Горбонос?» – обратилась к нему Глаголева. Тот почти дословно повторил историю, которую уже рассказывала Пугачева: мол, юноша-инвалид, пишет замечательную музыку, живет в Люберцах. «С ним можно встретиться?» – спросила Глаголева. Стефанович похолодел: он-то думал, что одними расспросами все и закончится. «Можно, но…» – замялся режиссер. «Что но?» – «На предмет чего?» – «Как чего?! Мы хотим заключить с ним договор, ведь его песни будут звучать в нашем фильме», – объяснила Глаголева. «Давайте я сам с ним встречусь и все улажу», – нашел наконец что ответить Стефанович. На его счастье, Глаголева согласилась.

Далее режиссером и его женой была проведена очередная блестящая мистификация. Прихватив с собой фотографа Вячеслава Манешина и гримершу, четверка заперлась в кабинете художественного руководителя объединения музыкальных и комедийных фильмов (там работал Стефанович) и провела тайную фотосессию. Надев на Пугачеву свою рубашку, галстук и пиджак, Стефанович усадил ее за рояль. Гримерша наклеила на певицу усы, тем самым придав ей окончательно мужской вид. После этого фотограф щелкнул несколько раз фотоаппаратом. Эти фотографии на следующий день и были представлены Глаголевой. Она отнесла их Сизову. Тот сказал: «Симпатичный юноша» и дал окончательное «добро» на использование его песен в фильме.

13 февраля 1978 года из-под пера Пугачевой на свет родился документ, вбивший последний гвоздь в крышку гроба, в котором было похоронено творческое содружество певицы и композитора Александра Зацепина. В этом документе, направленном на имя главного редактора музыкальной редакции «Мосфильма» Е. Птичкина и режиссера фильма А. Орлова, Пугачева писала следующее:

«1. В к / к „Третья любовь“ используются четыре написанные мной песни. Эти произведения зарегистрированы в ВААП под моим псевдонимом „Борис Горбонос“. Кроме того, в фильме используются песни, написанные А. Зацепиным.

На основе законов об авторских правах, действующих в СССР, учитывая, что в интересах производства картины я выполнила беспрецедентное требование А. Зацепина о раскрытии моего псевдонима, чтобы определить в документе вклад каждого из нас в создание песен для фильма и исключить возможность конфликтов в будущем, прошу включить в титры картины «Третья любовь» титр, строго разграничивающий работу, выполненную мной, от работы А. Зацепина… (Далее Пугачева перечисляет четыре свои и шесть зацепинских песен.)

…Я даю согласие на использование моих песен в фильме только при условии, что моя работа и работа А. Зацепина будет разделена специальным титром…

2. Учитывая, что А. Зацепин, ранее взявший на себя обязательство по созданию фоновой музыки, несколько раз то «давал», то «забирал» назад свое разрешение на использование моих песен в фильме, выставляя все новые и новые условия; учитывая также то, что в окончательный монтаж фильма вошли мои песни, я полагаю, что наступило время заключить со мной договор на использование моих песен для фильма.

Это исключит возможность конфликтов между съемочной группой и А. Зацепиным в будущем, так как опыт работы показывает, что установленная договоренность с А. Зацепиным непрочна и наши взаимоотношения по созданию песен для фильма должны быть оформлены юридически…»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.