1930

1930

«Земля» не для бедного

(Александр Довженко)

Классик советского и мирового кинематографа Александр Довженко на протяжении своего долгого творческого пути (а он проработал в кино более 30 лет) неоднократно подвергался критике на страницах прессы. Один из первых громких скандалов с его именем случился на заре его творчества – в 1930 году, когда Довженко снял фильм «Земля», посвященный колхозному крестьянству. Обращение его к этой теме было не случайным. В то время в стране проводилась массовая коллективизация, и многие деятели советского искусства бросились отображать в своих произведениях эту кампанию. Однако если большинство из них стремилось создавать достаточно простые и доходчивые произведения, то Довженко создал серьезную кинопоэму, где многое было новаторским: и язык киноповествования, и сама «картинка», в которой присутствовали беспрецедентные для советского кинематографа кадры с обнаженным женским телом. Все это и стало поводом к тому, что «Земля» подверглась весьма суровой критике в советских СМИ.

Наиболее яростным противником фильма оказался известный поэт Демьян Бедный, который напечатал в газете «Известия» (номер от 4 апреля 1930 года) огромный фельетон под названием «Философы». Под последними автор имел в виду тех деятелей советского искусства (в их число входил и А. Довженко), кто вместо доступных простому народу произведений создает заумные творения, да еще напичканные вредной идеологией. Особенно сильно возмутил поэта эпизод с эротикой – метаниями обнаженной невесты в пустой избе. Повторюсь, что для советского кино подобные сцены были в диковинку и вызывали у большинства зрителей настоящий шок. В устах Бедного суровые оценки по адресу данного эпизода выглядели следующим образом:

…Особливо хороша исступленная

Девица оголенная.

Вот где показ, так показ!

В самый раз!

В настоящую точку!

Содрали с девицы сорочку

Всенародно, публично!

Это что ж? Не цинично?

Это что же? Терпимо?

В театре на сцене недопустимо?

А допустимо в кино?

Это – умно?

Это – НЕОБХОДИМО?

У нас ссылались не раз и не два

На ленинские слова:

«Из всех искусств для нас важнейшим

является кино».

И главного в этих словах не заметили,

Основного не сметили:

Не важнейшее само по себе,

А ДЛЯ НАС, в нашей острой борьбе

Наших врагов НЕ ЖАЛЕЮЩЕЕ,

Боевое, ударное средство,

А НЕ САМОДОВЛЕЮЩЕЕ

КИНОЭСТЕТСТВО!

Продвинуть здоровое кино в массы в городе,

А еще более того в деревне.

Так Лениным сказано.

А в картине ЗДОРОВОЕ что нам показано?

Эта псевдоземля,

Девицу для всех оголя,

Показав нам лицо напряженное,

Буйной похотью зло искаженное,

А не юное, резвое,

Целомудренно-трезвое,

Деловито-суровое,

Это что же, явленье ЗДОРОВОЕ?

И неужто мы эти ПОЛОВЫЕ ГРИМАСЫ

Будем гнать, «продвигать» в пролетарские массы?

Ну а если картина дойдет до села,

Не прибавится ль силы в кулацких угрозах:

– Братцы, видите? Девок и баб до гола

Коммунисты разденут в безбожных колхозах!

Нет у них, коммунистов проклятых, стыда! —

Вот мы с голой девицей воспрянем куда!..

Разгуделися киношмели,

Рекламой кричат неослабной

В честь кинокартины «ЗЕМЛИ»

Контрреволюционно-похабной!

Вот до чего мы дошли!..

Эта публикация вызвала шок у Довженко. По его же словам: «Я был так подавлен этим фельетоном, мне было так стыдно ходить по улицам Москвы, что я буквально поседел и постарел за несколько дней. Это была настоящая психическая травма. Я даже хотел умереть…»

После фельетона режиссера заставили купировать картину, и в корзину полетели два эпизода: у трактора и сцена в хате невесты (та самая «обнаженка»). И только после этого фильм вышел в прокат. Публика шла на него неохотно, поскольку к массовому кинематографу этот шедевр никакого отношения не имел. А вот за рубежом картина была названа гениальной. Спустя 28 лет на Брюссельском кинофестивале в результате международного опроса критиков, проведенного Бюро истории кинематографии, «Земля» войдет в число 12 лучших фильмов всех времен и народов. Кстати, и Демьян Бедный потом изменит свое мнение об этом фильме. Как гласит легенда, в середине 50-х он встретит Довженко в больнице и честно признается: «Ни до, ни после я такой картины уже не видел. Что это было за создание истинно великого искусства!»