Глава 20. Британская интервенция в Египет

Глава 20. Британская интервенция в Египет

В 1877 г. Англию охватил жесточайший экономический кризис, который чрезвычайно обострил ситуацию на мировом рынке. Каждый рядовой английский буржуа осознал новое положение, сложившееся в мировой экономике: Англия больше не являлась гегемоном мирового рынка, у нее появились опасные конкуренты, индустриальная мощь которых росла быстрее, чем развивалась британская промышленность. Обострение неравномерности развития привело к усилению конкуренции в мировой торговле. В связи с этим лорд Керзон писал: «При жестокой торговой конкуренции, которая ныне свирепствует во всем мире подобно урагану, потеря рынка является непоправимым ущербом; приобретение же рынка является положительным приобретением для национального могущества» (67. С. 604).

Спасение от конкуренции британское правительство нашло в захвате новых колоний. Захват Кипра в 1878 г. подвинул просвещенных мореплавателей на новые авантюры в Восточном Средиземноморье.

С открытием в 1869 г. Суэцкого канала перед Англией встала задача освоить новый путь в Индию и на Дальний Восток, пролегавший теперь через Средиземное море, Суэц и Красное море. Владея Гибралтаром и Аденом, Англия контролировала выходы в эти моря, а британская военно-морская база на Мальте была сильной позицией вблизи наиболее узкого и наиболее поддающегося блокаде района Средиземного моря, но сам Суэцкий канал оставался неподконтрольным Англии. В финансовом отношении его контролировали французские компании, а политически, находясь на территории Египта, он был в руках правительства хедива (египетского монарха) и его сюзерена — турецкого султана, хотя власть последнего являлась скорее номинальной.

В случае войны канал мог быть занят сухопутными войсками враждебных Англии держав. Да и самый крайний вариант развития событий — объявление Египтом в случае войны о нейтралитете канала и введение запрета на проход через него боевых кораблей всех стран — крайне беспокоил «владычицу морей».

По мнению королевы Виктории и премьера Дизраэли, Суэцкий канал мог быть только британским, а чьи суда пропускать по каналу, чьи нет должны были решать лорды Адмиралтейства.

Для начала Дизраэли обеспечил Англии экономическое господство над каналом. Всего акций Компании Суэцкого канала было 400 тыс. Египетский хедив Измаил, испытывая острую нужду в деньгах, решил продать принадлежавшие ему 176 тыс. акций. Дизраэли, узнав об этом, не стал тратить время на проведение кредитов через парламент и 25 ноября 1875 г. с помощью банкирского дома Ротшильда приобрел у Измаила его акции, что обеспечило британскому правительству экономический контроль над каналом.

Но продажа акций не спасла финансы Египта, и 8 апреля 1876 г. египетское правительство объявило о своей финансовой несостоятельности. Но Дизраэли просчитался, он планировал загнать хедива в кабалу к Англии, а тот начал вести переговоры с французскими банкирами и уже в мае достиг с ними соглашения о консолидации египетского долга. Ценой этого должно было стать установление международного финансового контроля, обеспечивающего платежи по займам, а органом этого контроля становилась организация кредиторов «Касса египетского государственного долга».

Сделка эта была крайне невыгодна английскому правительству, ведь оно стремилось целиком подчинить Египет своему влиянию, а теперь в этой стране устанавливался международный, а фактически французский контроль.

В ноябре 1876 г., помимо опеки «Кассы египетского государственного долга», англо-французский кондоминиум назначил хедиву еще двух финансовых контролеров. Один из них был англичанином, другой — французом. Первый контролировал доходы, а второй — расходы египетской казны.

В начале 1882 г. в Египте произошел государственный переворот. Хедив Тевфик был фактически низложен, а власть принял полковник Ахмет Орабы, сын простого феллаха. Орабы выдвинул лозунг: «Египет для египтян». Он быстро избавился от англо-французского контроля над финансами страны, чем завоевал доверие народа.

В Константинополе по инициативе Франции была создана конференция послов великих держав, где французы попытались ограничить притязания Англии на Египет. Средством для этого стало принятое всеми державами обязательство «не искать в Египте каких-либо территориальных приобретений или исключительных выгод» (44. С. 153). Англия была вынуждена принять это обязательство, но вскоре она его нарушила.

Ввод турецких войск в Египет и усиление там власти султана менее всего устраивали Англию. Премьер-министр Гладстон решил действовать немедленно, не ожидая турок. В мае 1882 г. в Александрию была направлена британская эскадра адмирала Сеймура. Французы решили, что они тоже «не лыком шиты», и отправили туда свою эскадру.

Теперь нужен был повод для нападения. Англичане заметили, что якобы египтяне ремонтируют свои береговые батареи, т. е. их вооруженные силы ведут рутинную работу, положенную по уставу. Вот вам и повод для нападения. Как не вспомнить дедушку Крылова и его басню «Волк и Ягненок».

Адмирал Сеймур направил египтянам ультиматум с требованием прекратить усиление береговой обороны Александрии, угрожая в противном случае бомбардировкой города.

Египетские власти заявили в ответ, что никаких новых укреплений не возводится. Как показали дальнейшие события, египтяне по сути были абсолютно правы. Может, где-то что-то на батареях и приводилось в порядок, но в целом там царил бардак. К примеру, у египтян имелось 87 исправных мин с зарядом 250–500 фунтов (102–205 кг) пироксилина и 500 мин с зарядом 100 фунтов (30,5 кг) пироксилина. Мины были пригодны к постановке даже с гребных шлюпок. Если бы египтяне выставили минные заграждения перед фортами, то «британская эскадра никогда не вошла бы в гавань, не говоря уже о нравственном влиянии присутствия мин на экипажи судов» (32. С. 468). Однако египетские офицеры даже не знали, как пользоваться этими минами.

Тем не менее Сеймур продолжал настаивать и грозить египтянам. Командование французской эскадры наконец сообразило, что дело идет к британской оккупации Египта, и не придумало ничего лучшего, как тихо уйти из Александрии. Уход французов окрылил Сеймура, и 29 июня (11 июля) 1882 г. британская эскадра бомбардировала египетские форты.

Египетские форты были расположены по дуге с хордой 14 верст и из-за малой дальности стрельбы не могли поддерживать друг друга огнем. Важную роль сыграл и неудачный выбор секторов горизонтального наведения орудий. Боевых кораблей, способных поддержать форты, у египтян не было.

Формально на вооружении двенадцати египетских фортов было 306 орудий, но подавляющее большинство из них — это старые гладкоствольные орудия чуть ли не времен похода Бонапарта. Казнозарядных пушек имелось 57, из которых на фортах было установлено лишь сорок, а тела остальных лежали на складах. Эти сорок пушек были системы Армстронга, заряжаемые с дула: пять 10-дюймовых, восемнадцать 9-дюймовых, двенадцать 8-дюймовых, две 7-дюймовые и три 40-фунтовые (127-мм).

В фортах всего находилось две тысячи человек. Прислуга у орудий (около семисот человек) в основном была укомплектована нумидийцами. Уровень боевой подготовки оставлял желать лучшего.

В атаке Александрии участвовали броненосцы:

Казематный «Александра». Введен в строй в 1877 г. Водоизмещение 9492 т, вооружение: два 11-дюймовых и одно 10-дюймовое орудие весом 18 т.

Барбетный «Инфлексибл». Введен в строй в 1881 г. Водоизмещение 12 070 т, вооружение: четыре 406-мм орудия весом по 81 т.

Казематный «Суперб». Введен в строй в 1880 г. Водоизмещение 9710 т, вооружение: шестнадцать 10-дюймовых орудий.

Казематный «Султан». Введен в строй в 1871 г. Водоизмещение 9800 т, вооружение: восемь 10-дюймовых и четыре 9-дюймовых орудия.

Казематный «Темерер». Введен в строй в 1877 г. Водоизмещение 8540 т, вооружение: четыре 11-дюймовых и четыре 10-дюймовых пушки, из которых две 11-дюймовые пушки находились в барбетных установках, а остальные — в казематах.

Казематный «Инвинсибл». Введен в строй в 1870 г. Водоизмещение 6019 т, вооружение: десять 9-дюймовых и четыре 64-фунтовых (152-мм) орудия.

Башенный «Монарх». Введен в строй в 1869 г. Водоизмещение 8322 т, вооружение: четыре 12-дюймовые пушки весом 12 т в башнях и три 7-дюймовые пушки в казематах.

Казематный броненосец (корвет) «Пенелопа». Введен в строй в 1868 г. Водоизмещение 4470 т, вооружение: восемь 8-дюймовых и три 40-фунтовых (127-мм) орудий.

Итого восемь броненосцев с 84 орудиями (все — заряжаемые с дула).

Кроме того, на каждом броненосце было 6–8 нарезных, заряжаемых с казны 20-фунтовых (94-мм) пушек и 8–12 скорострельных орудий Гатлинга или Норденфельда.

Помимо броненосцев в британской эскадре были следующие небронированные канонерские лодки:

«Дикой» («Decoy»), вооружение: две 64-фунтовые пушки и два мелкокалиберных орудия.

«Сайнет» («Cygned»), вооружение: две 64-фунтовые пушки и два мелкокалиберных орудия.

«Кондор» («Condor»), вооружение: одна 7-дюймовая и две 64-фунтовые пушки.

«Битерн» («Bittern»), вооружение: одна 7-дюймовая и две 40-фунтовые пушки Армстронга.

«Бикон» («Beacon»), вооружение: одна 1-дюймовая, одна 64-фунтовая пушка и два мелкокалиберных орудия.

В ходе десятичасовой бомбардировки англичанам удалось подавить огонь двух фортов («Адда» и «Раз-эль-Тин») и нанести серьезные повреждения еще нескольким. По английским данным было выведено из строя 9 нарезных и 22 гладкоствольных орудия. Убито и ранено 270 артиллеристов и 250 пехотинцев.

Британские корабли действовали по правилам парусного флота, почти так же, как Нахимов в Синопе. Правда, поначалу броненосцы «Александра», «Суперб» и «Султан» решили немного поманеврировать на дальности 1350–2130 м от египетских фортов, но не сумели как следует пристреляться, стали на якорь и большую часть времени вели огонь с места.

Британский супер-броненосец «Инфлексибл» якорь не бросал, он с самого начала стоял на одном месте и с дистанции 2420 м вел огонь из 406-мм орудий по форту «Раз-эль-Тин» и с 3585 м — по форту «Ум-эль-Кулябя».

«Инвинсибл» и «Пенелопа» стояли на якоре и с 1350 м стреляли по форту «Мекс».

«Темерер», стоя на якоре, с дистанции 3585 м поддерживал «Инвинсибл» и «Пенелопу». Египтяне храбро отвечали на огонь англичан. Но снаряды их давали недолеты на 43–64 м. Сферическая мортирная бомба, попавшая на палубу «Александры», едва не уничтожила броненосец, но, вовремя залитая водой, не взорвалась.

Через четыре часа бомбардировки британские корабли подошли ближе к фортам «Александра», «Султан» и «Суперб» — на 700 м к форту «Адда».

В ходе боя в броненосец «Инвинсибл» попало несколько снарядов, шесть из них проникли в части, не защищенные броней, а один снаряд ранил шестерых человек.

В «Султан» попало 27 снарядов, из них 23 — ниже ватерлинии, там обнаружены большие пробоины. Мачты броненосца были сбиты, рангоут и трубы сильно повреждены, два-три снаряда пробили остов «Султана» в не покрытых броней частях. Убито два человека, ранено семь. После этого боя корабль стал небоеспособен, ему был нужен капитальный ремонт.

«Суперб» пострадал более всех кораблей эскадры. Он получил 24 попадания, 7 снарядов пробили броню в двух местах и оторвали часть броневой плиты. Была пробита труба. Команда потеряла одного человека убитым и одного раненым.

На «Инфлексибле» один бот был разбит, остальные повреждены. Одно орудие выведено из строя, другие получили сильные повреждения. Убит один человек, ранено три. Броненосец поставили в док для ремонта.

В «Пенелопу» попало восемь снарядов, одно орудие было выведено из строя, 8–10 человек получили ранения.

В броненосец «Александра» из шестидесяти выпущенных в него снарядов попало 24. Один снаряд пробил палубу, другой разорвался в каюте. Выведено из строя три орудия. Убит один человек, ранено три.

У египтян имелось: 1–20-дюймовая, 24–13-дюймовых, 1–12-дюймовая и 12–11-дюймовых мортир. Все они были гладкоствольными и стреляли сферическими чугунными ядрами. Поскольку только три броненосца («Инфлексибл», «Александра» и «Темерер») имели броневую палубу, мортирный огонь мог натворить бы немало бед. Но египтяне из мортир стреляли редко, да и в случае редких попаданий англичанам удавалось заливать водой горящие трубки этих бомб.

В ходе боя 29 июня (11 июля), по британским данным, их корабли израсходовали большую часть боекомплекта для орудий калибра свыше 7 дюймов.

Что любопытно, англичане так и не сообщили, сколько дульнозарядных орудий вышло из строя в ходе боя. А русская разведка, в целом работавшая в то время удовлетворительно, тоже не удосужилась поинтересоваться.

Дело в том, что на следующий день, 30 июня (12 июля) к английской эскадре подошло подкрепление в виде броненосца (фрегата) «Ахиллес». Однако англичане явно не собирались добивать египтян. Лишь к 10 ч 30 мин броненосцы «Инфлексибл» и «Темерер» подошли поближе к форту «Адда» и сделали по три выстрела. Затем начались переговоры, в ходе которых египтяне категорически отказались сдавать форты. Тогда сыны Альбиона в 16 ч выпустили несколько снарядов по городу в районе Фароса. Египтяне подняли в этом месте белый флаг. И тогда «Сеймур ввиду позднего времени решил отложить действия до следующего утра» (32. С. 462). Это 16 ч по местному времени, да еще в июле — «позднее время»? За 5–6 часов светового дня можно начать и кончить сражение.

Так почему же агрессивность Сеймура 11 июля сменилась пассивностью 12 июля? Разница могла объясняться только одним — состоянием британской эскадры. Иначе, что помешало бы разнести в щепки форты и преподнести урок всему миру — вот, мол, что бывает с врагами «владычицы морей». Стрелять надо было хотя бы ради пропагандистского эффекта. Но, увы, увы…

Египтянам же воевать явно не хотелось, и в ночь на 31 июня (13 июля) они тихо ушли. Утром Сеймуру донесли, что форты пусты. По его приказу на шлюпках был высажен десант, который вывел из строя египетские орудия. Поскольку они все были дульнозарядные, их попросту заклепали.

На фортах англичане с удовольствием разглядывали разрушенные каменные постройки с тонкими стенками и сгоревшие деревянные дома, но с сожалением констатировали, что даже 16-дюймовые пушки не в состоянии пробить 24-футовый (7,3-метровый) земляной бруствер. В целом стрельба британской артиллерии оказалась крайне неэффективной. Полковник В. А. Мошнин с иронией писал: «Результаты, полученные бомбардированием Александрии, были таковы, что один английский офицер высказал взгляд, что артиллерия деревянного линейного корабля оказалась бы более действительною против Египтян, чем артиллерия «Александры» и «Инфлексибля», т. е. большого калибра, но с малым числом орудий, основываясь на том, что в этом случае было бы выброшено гораздо больше снарядов» (32. С. 467).

Операция против Александрии мной описана довольно подробно вовсе не из-за ее значимости для отношений между Россией и Англией. Дело в другом. Это была единственная атака кораблей британского флота против берега с 1853 по 1914 г. Экстраполируя результаты бомбардировки Александрии, нетрудно представить, что случилось бы с британской эскадрой, пусть даже в два-три раза сильнейшей, в случае атаки Кронштадта. Русские форты и корабли Балтийского флота встретили бы просвещенных мореплавателей огнем сотен нарезных орудий обр. 1867 г. и 1877 г. калибра от 8 до 14 дюймов. Дальность стрельбы русских береговых пушек и их удачное расположение позволяли сосредоточить на любой точке огонь нескольких фортов. Русские броненосцы береговой обороны постоянно отрабатывали огневое взаимодействие с фортами. Малые глубины, ряжевые и минные заграждения не давали бы маневрировать английским мореходным броненосцам. Стать же на якорь, как в Александрии, на дистанции двух-трех километров, я уж не говорю на 700 метров, от форта «Константин» было самоубийством для британских броненосцев. Тут они стали бы легкой добычей русских 9– и 6-дюймовых мортир обр. 1867 г. и 1877 г. А в начале 80-х гг. XIX в. на вооружение Кронштадтской и Севастопольской крепостей поступили 11-дюймовые мортиры обр. 1877 г., дальность стрельбы которых 250-кг снарядами составляла 8,8 км. Такой снаряд мог пробить насквозь от верхней палубы до киля любой британский броненосец.

Чтобы не быть голословным, называя самый большой флот мира «бумажным тигром», я вынужден привести скучные цифры. Вот, к примеру, в конце 60-х гг. XIX в. на Волковом поле под Петербургом построили макет палубы башенного броненосца длиной 64 м и шириной 17 м. Для сравнения, размеры британских казематных и башенных броненосцев:

«Девастайшен» (год постройки 1873-й): длина 93,6 м, ширина 19 м;

«Инфлексибл» (1881 г.): длина 97,6 м, ширина 22,9 м;

«Нептун» (1881 г.): длина 103,3 м, ширина 18 м;

«Александра» (1877 г.): длина 99,1 м, ширина 19,5 м.

Стреляли по макету из старой 5-пудовой гладкой мортиры обр. 1805 г. Калибр ее 13,12 дюйма (333 мм), и ее можно считать аналогом 13-дюймовых египетских мортир в Александрии. Затем провели стрельбы из 6-дюймовой (152-мм) медной, с дула заряжаемой мортиры изготовления 1863–1866 гг. и из 6-дюймовой мортиры обр. 1867 г.

Таблица 5. Вероятность попадания в палубу судна длиной 30 м и шириной 8 м (монитор)

Одна 6-дюймовая мортира обр. 1867 г. должна была гарантированно поразить любой британский броненосец на дистанции 3200 м по крайней мере с 8-го выстрела. Скорострельность мортир была около одного выстрела в 1 мин, т. е. за 8 мин. Напомню, что британские броненосцы в Александрии стояли на якоре или без хода по 4 и более часов на дистанции от 3 км до 700 м от египетских фортов.

В конце 70-х годов на Меппенском полигоне Круппа русские и германские артиллеристы провели показательные стрельбы из 28-см мортиры Круппа — аналога русских 11-дюймовых мортир обр. 1877 г. Стреляли по мишеням размером 14,5 х 12 м, т. е. по цели намного меньшей, чем палуба британских кораблей. В ходе стрельб выяснилось, что вероятность попадания на дистанции 1500–2000 м одинакова и не менее 8,5 % (из 36 снарядов попало 12, а из 24–2). Орудие было новое, расчет неопытный, а в Кронштадте расчеты пристрелялись. Все русские береговые мортиры были размещены на батареях, закрытых или каменным бруствером (в Кронштадте), или естественными возвышениями (в Севастополе), и поражение их настильным огнем морских орудий было исключено.

К 1886 г. в Кронштадте имелось береговых мортир: 4–11-дюймовые, 31–9-дюймовая обр. 1877 г., 21–9-дюймовая обр. 1867 г., 34–8-дюймовых обр. 1867 г. и 10–6-дюймовых обр. 1867 г.

Предлагаю любопытному читателю самому посчитать, что натворили бы с британским флотом одни только мортиры в Кронштадте или Свеаборге при «александрийской» тактике англичан. А иной у них тогда не было, да и простора для маневрирования у Кронштадта и Свеаборга не было из-за узости фарватера, не говоря уж о многочисленных минных и ряжевых заграждениях.

В Александрии стрельбы велись дымным порохом, и клубы дыма постоянно заволакивали форты и корабли. Поэтому русским миноноскам днем даже не понадобились бы дымовые завесы. Сотне миноносок Балтийского флота потребовалось бы около 3 мин, чтобы в дыму выскочить из-за кронштадтских фортов и подойти к бортам вражеских броненосцев.

Но вернемся с холодной Балтики в знойный Египет. Еще до бомбардировки Александрии на Кипре были сосредоточены сухопутные части под командованием Гарнета Уолснея, предназначенные для оккупации Египта. Узнав о бомбардировке, Уолсней в инициативном порядке[55] отдал приказ высадить десант в Александрии. 6 и 7 (17 и 18) июля 1882 г. в Александрии было высажено две тысячи британских войск, а через несколько дней их число достигло 5 тыс. Египетские войска отошли на 24 км от города и заняли оборону у городка Кафр-эль-Довар.

16 (27) июля британский парламент ассигновал на вторжение в Египет сумму, эквивалентную 23 млн золотых рублей. Для приличия Англия предложила и другим государствам участвовать в оккупации Египта, но парламенты Франции и Италии не дали ни гроша.

В августе 1882 г. на Средиземное побережье у Александрии и на берег Красного моря в Суэце были высажены британские сухопутные части общей численностью 22 тыс. человек. К концу сентября египетские войска были разбиты, и весь Египет оказался под властью англичан. Замечу, что захват Египта был осуществлен исключительно британскими сухопутными частями. Бомбардировка Александрии попросту ничего не дала, а предпринята она была исключительно, чтобы показать всему миру мощь королевского флота и, естественно, напугать Россию.

Британский кабинет лицемерно заявил, что Англия, мол, не имеет намерения удерживать Египет, и английские войска уйдут оттуда тотчас же, как только внутреннее состояние страны позволит им отказаться от своей якобы тягостной миссии. Забегая вперед, скажу, что в 1922 г. французский журналист Джульетт Адам не поленился и посчитал, что за пятьдесят лет британское правительство дало 66 официальных сообщений о выводе британских войск из Египта.[56] Окончательно вывести свои войска из Египта Англии пришлось лишь в 1956 г., когда Н. С. Хрущев довел до сведения британской королевы, что ракеты Р-5 с зарядом в одну мегатонну достают до Лондона с территории ГДР.

На деле же Гладстон не только не вывел войска из Египта, но попытался оккупировать и Судан. Впрочем, тут сыны Альбиона потерпели полное фиаско: в 1885 г. восставшие арабы под руководством вождя, известного под именем Махди, уничтожили в Хартуме английский отряд во главе с генералом Гордоном.

Захват Египта серьезно поссорил Лондон с Парижем и Стамбулом. Сказочный Египет был мечтой не только всех Людовиков, начиная с Четырнадцатого, и генерала Бонапарта, но и всех французских лавочников и рантье. Установление французского протектората над Тунисом в 1883 г, лишь подсластило пилюлю, но обида осталась.

Потеря Египта стала большим моральным поражением как султана Абдул Гамида II, так и всех правоверных. После 1878 г. Абдул Гамид примирился с потерей большинства европейских провинций Оттоманской империи, населенных христианами. Султан надеялся на возрождение мусульманской части империи в Азии, огромные владения которой еще оставались нетронутыми. Азия была колыбелью не только его нации и династии, но и его религии и основной массы его народа. Султан был для них защитником не только их земель и жизней, но и их веры. Отсюда и значимость Египта для Османской империи, поскольку Каир уже больше тысячелетия был великим духовным центром ислама, а за несколько веков до захвата турками — столицей халифата. После въезда в Каир в 1517 г. османский завоеватель Селим I был якобы официально признан в качестве халифа последним наследником халифата Аббасидов, а позднее получил почетную должность шерифа Мекки, чтобы стать хранителем святых мест ислама. Для дома Османов это подразумевало духовное руководство всем мусульманским миром. Стамбул стал широко признанным местом нахождения халифата и городом ислама, или «Исламболом». Каждый султан Османов с тех пор носил двойной титул: мирской и религиозный — султан-халиф.

По мнению современного историка Турции лорда Кинросса, именно захват Египта дал толчок к росту антизападных настроений на Ближнем Востоке и бурному развитию исламского фундаментализма

Данный текст является ознакомительным фрагментом.