ТИМУР И ИСЛАМ

ТИМУР И ИСЛАМ

Вполне очевидно, что этот татарский завоеватель был не ревностным мусульманином, а человеком, следующим собственным убеждениям. О его подлинном отношении к религии мы не можем судить. Однако столько раз говорилось, что он был мусульманином, вдохновленным стремлением к прославлению ислама, что необходимо рассмотреть имеющие свидетельства. И самыми несомненными свидетельствами являются его дела.

Тимур так и не принял мусульманского имени, что было обычным для благочестивых верующих, так например, Харун аль-Рашид — Аарон Благословенный, Нураддин — Светоч Веры. Не дал он таких имен и своим сыновьям, Джехангир — это Повелитель Мира, Шахрух — Душа Царя. Только внуки, которым не он давал имена, были названы по-исламски — Пир-Мухаммед и т. д.

Он не брил головы, не носил тюрбана или предписанной религией одежды. Его и подданных ему татар соседи называли полумусульманами, зачастую еретиками и язычниками. Подлинными исламскими правителями являлись египетский халиф и правоверный султан Турции. Они упорно видели в Тимуре язычника, варвара (которым он не был) и врага, которого следует опасаться. Татары были недавно обращены в ислам, они были воинами до того, как стали верующими.

Тимур старался установить дружественные отношения с христианскими правителями Европы. В то время турки от этого отказывались. И в своих письмах он не именовал себя исламским монархом, что неизменно делали мусульманские правители. Он не обращал внимания на святые города — Мешхед, Мекку, Иерусалим — хотя в походах посещал святыня — то ли по влечению, то ли по расчету.

То, что он исполнял мусульманские предписания, не допускал разрешения храмовых построек и строил мечети по своему вкусу, почти ничего не значит. Как и в Европе того времени повседневная жизнь была приспособлена к правилам, установленным для верующих. Большинство общественных зданий представляло собой мечети, мавзолеи, медресе, разрушать их было святотатством; большинство тимуровых воинов было мусульманами, и он приспосабливал свое поведение к их взглядам.

В двух случаях он убивал христиан и щадил мусульман сражавшегося против него гарнизона, и это было б знаменательно, если б не тот факт, что эти христиане причиняли его войску наибольший урон, и он расправлялся с ними в назидание другим. С другой стороны, по крайней мере трижды — неподалеку от Москвы, под Константинополем и в Индии — он мог бы снискать себе звание Гази — Воителя за Веру — немного пройдя и начав войну с христианами или индуистами. Этого он не сделал. Христианская Грузия лежала у него на пути, и он растоптал ее. Смирна была оплотом Малой Азии, и поэтому он ее захватил.

Совершенно очевидно, что и Самарканде, и в Тебризе были поселения евреев, христиан-несторианцев, маликитов, стояли их храмы. По крайней мере однажды он сделал христианского епископа послом. Но самый убедительный довод приводят его панегиристы-мусульмане, изо всех сил пытавшиеся представить его ревностным верующим. Одни утверждают, что он был суннитом (ортодоксом), другие — что шиитом (раскольником). Сам он писал лишь: «Я, Тимур, слуга Аллаха».