Глава 6 ВЕРХОВНЫЕ БОГИ СЛАВЯН
Глава 6
ВЕРХОВНЫЕ БОГИ СЛАВЯН
— Индусы спрашивают, почему лорд Маунтбеттен не боится гнева Рамы и Вишну?
— Потому что это Кришна и Рама боятся гнева лорда Маунтбеттена.
Подлинный диалог 1897 года
Изобилие богов
Мир язычника — мир множества примет, которые только нужно правильно понимать и объяснять. В крике ворона, в полете стрижей крылся глубочайший смысл. В реве лося, в журчании ручья угадывались слова, которые необходимо понять. Любое предпринимаемое действие нуждалось в истолковании того, что происходит вокруг, в гадании.
Боги и духи были везде — даже в доме язычника.
Язычники верят, что в каждом месте, на каждой горе, в каждой части дома живет свой мелкий божок.
В лесу — леший, в озере и реке — водяной с русалками. Уже христиане придумали, что русалками становятся утопленницы, впавшие в грех самоубийства. Язычники полагали иначе: для них гибель в реке или болоте была жертвоприношением богам.
В овине у них жил овинник, в доме — домовой, на чердаке — чердачник. Славянин строил жилье, по которому и вокруг которого на мягких лапах ходили нечеловеческие существа. Им надо было приносить жертвы, с ними нужно было дружить.
Некоторых мелких богов могли видеть дети и молоденькие девушки. Например, кикимору, которую представляли в виде громадной кошки.
Магия
Язычник живет в мире вечного повторения, в мире циклов. Как повторяется год, как сменяются поколения, так повторяются эпохи в истории. Золотой век, когда люди были сыты и счастливы, сменяется серебряным, а серебряный — медным. Медный век сменил железный, самый жестокий и грубый. Но он уйдет, и опять просияет золотой.
Афинское народное собрание признало учение Сократа вредным и опасным для молодежи. Сократу предложили или уехать из Афин на 10 лет, или покончить с собой. Сократ не захотел уезжать и выпил яду — сока цикуты.
Когда плакали ученики Сократа, окружая умиравшего учителя, он сказал им:
— Что плачете, глупые? Пройдут века, и опять вы сядете вокруг меня.
В это верили. Уже родился Гераклит, создатель диалектики. Он уже сказал, что нельзя два раза войти в одну реку. Но массовое сознание оставалось цикличным, оно изменилось много позже.
«Что было, то и будет. Род приходит, и род уходит, а земля остается вовеки. Возвращается ветер на пути свои», — так писал признанный мудрец, библейский царь Соломон, три тысячелетия назад. Он тоже еще не знал, что нельзя два раза войти в одну и ту же реку…
Под словами царя Соломона подпишется всякий язычник.
Мир дает что-то — и если хочешь удержать, надо отдать что-то свое миру. Отсюда и идея жертвоприношения. Чем ценнее то, что получаешь, тем более ценное надо отдать. Потому и приносились человеческие жертвы при закладке крепостей и храмов. Избранные в жертву вовсе не обязательно боялись и рыдали. Часто они шли на смерть с гордостью — как люди, отдающие себя на благо всего рода и племени. Да и ценность индивидуальной жизни язычника совсем не такова, как для нас.
Гибель воинов в бою виделась тоже своего рода жертвой. Как и гибель девушек, отданных водяному дракону или задушенных перед могилой умершего вождя.
Язычник верил: если хочешь чего-то от мира — надо совершить похожее действие. Нужен дождь? Лей на землю воду, вызовешь дождь. Лучше всего, если землю будет поливать кто-то, у кого есть договор с высшими силами — жрец-волхв. Его магические действия будут сильнее.
Нужно плодородие земли? Тоже надо совершить нечто подобное. «Ярилки» были важны и для будущего урожая. Люди занимались любовью и зачинали детей, показывая пример самой земле. И много позже, уже в Средние века славяне совокуплялись на полях, после вспашки, перед севом и после сева. Чтобы поле родило. Такой же обычай был у греков и римлян. Получив свой надел земли, молодая пара должна была заняться любовью на своем поле. Иначе земля не родит!
Высшие боги
Кельты верили, что богов в мире — миллионы. Они называли цифру и три миллиона, и тридцать три… сколько именно, было не важно… Главное — много, очень много. В индуизме богов тоже десятки миллионов. Поклоняться всем одновременно и невозможно, и не нужно. В любой этнической вере есть набор высших богов — тех, кто символизируют высшие космические силы, в кого верят все или почти все.
Славяне или не назвали числа своих богов — не успели. Или волхвы, «знавшие» сколько в мире богов, погибли, не успев передать своего знания. Или даже умерли своей смертью, а их знания уже не были никому нужны.
Наверняка мы знаем далеко не всех богов славян, богов разных племен и родов. Но главных и верховных богов мы знаем — слишком много них говорилось и писалось.
Древнее арийское язычество
Предполагается, что к исконному арийскому единству относятся боги неба и грозы… Это единственный убедительно реконструируемый общеславянский бог Perunъ — Перун, бог грома и молнии.
Судя по всему, именно его имел в виду византиец Прокопий: «Они (славяне. — А. Б.)считают, что один из богов, творец молнии, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды».
При том, что славяне еще «почитают реки, и нимф, и всякие другие божества, приносят жертвы всем им и при помощи этих жертв производят и гадания»[79].
Уже позже это божество, Перун, приобрело еще и черты бога-покровителя князя и дружины.
Другие исконно арийские боги, сохранившиеся у славян — бога скота и потустороннего мира Велес, солнечное божество Даждьбог, близкие к нему солнечные божева Ярило и Ярилиха, богиня Матери-Земли Мокошь.
Праславянскими являются такие понятия, как дух, душа, навь, рай, волкодлак, упырь, треба. Но их дополнили многими другими, из опыта и культур других народов.
Древнейшие боги ариев изменялись, соединялись, путались в разных концах беспредельного Евразийского материка. Полнее всего древнейшие представления сохранились в Индии… Ведь в Индии древнее язычество не заменило единобожие, ни даже Мировая религия. Язычество в Индии переосмысляли теоретики и мудрецы, изменяли и приспосабливали к новым временам реформаторы, воспевали поэты, комментировали ученые… Разумеется, современный индуизм мало похож на язычество древних ариев, вторгшихся в Индию три с половиной тысячи лет назад. Но все же многое и сохранилось. Индуизм дает самое лучшее представление о том, каким было это древнее язычество.
Еще легче увидеть аналогии между богами разных арийских племен.
Индусский бог неба и дождей Варуна легко узнается в облике прародителя греческих богов — Урана. Оба этих имени напоминают еще и Перуна…
Правда, и «характер», и «род занятий» этих богов совершенно различны. Творец Варуна — и мрачный подземный Уран, пожиравший собственных детей. И Громовержец Перун, швыряющий молнии на дубы, скачущий по небу в колеснице.
Вообще-то предки перестарались — был у них бог неба Сварог — верховный бог пантеона, аналог Зевса и Юпитера. По некоторым данным, его имя значило «Сияющий» или «блистающий»[80].
Сварог был мужем Матери сырой земли. Той племенной матери, которую он оплодотворял дождями, и которая рожала все, необходимое человеку. Мужем этой Матери-земли, Макоши, и был Сварог.
Но параллельно с ним был еще и Стрибог. Это имя значит «Стрый» бог — старый бог. То есть отец богов… Прародитель богов… Слово «старый», кстати, здесь не имеет никакого негативного оттенка.
«Старый» — это старший, то есть главный. Тот, кто был раньше других, и потому обладает непререкаемым авторитетом по всем законам родового общества. Вошедший в полную силу. Могучий.
Есть предположения, что изначально Прародитель богов был такой же мрачной личностью, как Уран греков. Но постепенно высокое звание Прародителя и Старика вывело его из Нижнего мира, из тьмы пещер на небо…
Стрибог оказался тесно связан со Сварогом. Похоже, в поздние времена их частенько путали.
Был еще Даждьбог, или Дажбог — бог солнца. Дающий бог. Податель и Даритель всех благ — тепла, света, дня, лета. Этот бог аналогичен Гелиосу греков. Он так же скакал по небу на колеснице, неся солнце.
На небе славян быстро угнездился еще один бог космических сил — Перун. Рыжебородый бог Грозы и Молнии, с клубящимися рыжими волосами. Перун мчался по небу на белых и вороных конях, и потому черно-белая сорока — священная птица Перуна.
Ученые считают, что Перуна славяне и балты заимствовали у германцев, в первую очередь у скандинавов… У них такой бог звался Тор, или Тур. Скандинавский Тор мчался по небу на коне с восемью ногами — чтоб быстрее. Он размахивал молотом Молнийром, от ударов которого грохотал гром и сверкала молния.
Вторым оружием Тора был топор. Удар боевого топора часто сравнивался с ударом молнии или с ударом клюва хищной птицы. Да и назывался боевой топор — клевец.
Воинственный Тор был богом кузнецов и воинов. В кузнице ведь тоже били молотом, во все стороны летели искры, — как из-под ударов Молнийра.
Молот и топор были символами Перуна, священными орудиями, несущими в себе небесный огонь. Топором разрубали лавку, на которой лежал покойник: тем самым уничтожалась и смерть.
Перун был даже воинственнее Тора. Это дружинный бог, бог братства и воинской доблести.
Бог Волос или Велес — мохнатый, волосатый бог; в древнейшие времена скорее всего звероподобный. Во времена, когда славяне выделились из прежней общности, это уже скорее человекоподобный бог в звериной шкуре.
Волос — хозяин зверей, их владыка, проникнутый темной, стихийной мудростью животного. Уподобленный этому богу прорицатель-волхв одевался в вывернутую шкуру животного.
Все боги славян гнездились поближе к небу… Волос — единственный из богов, гнездившийся в низинах, любивший пещеры и трещины в земле. Но при этом — «положительный» бог, полезный и мудрый.
Уже простое перечисление верхоных богов убеждает — в пантеоне тесно соединяются славянские и неславянские боги. Почему? Да потому, что Русь — государство вовсе не одних славян.
Многонациональная Русь и ее боги
Древняя Русь состоялась как многонациональное государство потомков варяжского князя Рюрика. Рюрика в Старую Ладогу призвали, строго говоря, не славяне, а союз славянских и финских племен. В древнейшей русской летописи, «Повести временных лет», сказано:
«И идоша за море к варягом, к руси… Реша руси чюдь, словени и кривичи и весь: „Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да поидъте княжит и володети нами“».
Чюдь и весь — вполне определенно финно-угры.
И позже на территории Руси, кроме 12 славянских племенных союзов, жили и племенные союзы финно-угров: меря, весь, мещера, мурома, чудь, которые были ничем не «хуже» славянских.
Про как будто славянский племенной союз вятичей, самый непокорный и дикий, вообще трудно сказать «чей» он в большей степени: союз включал не только славянские племена и роды, но и много финских племен и родов.
Рюрик сначала княжил в Ладоге. Это было княжество с очень сложным составом населения. Уже в XI в. жена Ярицлейфа Скупого (Ярослава Мудрого, как назвал его Карамзин), получила Ладогу и Приладожский край в свой удел. Ирина-Ингегерд, жена Ярицлефа, князя-конунга всея Руси, была дочерью первого общешведского конунга Олафа Шётконунга. Ладожское ярлство было населено в основном славянами и чудью, оно вполне определенно входило в Древнерусское государство. Но управлял этим ярлством родич Ингегерд, ярл Рёнгвальд. Это варяжское ярлство опиралось на такие мощные по тем временам крепости, как Адельгьюборг (Ладога) и Алабор (Олонец).
В 860 г. варяги захватили Новгород.
В 862 г. родственник Рюрика, Олег, завоевал южные пределы Руси. Мы не знаем, был ли Олег сыном Рюрика, его родственником или одним из его воевод. Мы знаем, что Олег привез в Киев малолетнего князя Ингвара-Иго-ря, и что от Игоря, потомка Рюрика, пошла династия Рюриковичей, первых князей Руси.
Олег привел к Киеву племенные ополчения словен ильменских, кривичей, мери и чуди. Напомню — словене ильменские и кривичи говорят на понятных друг для друга, но разных языках. Они иноплеменники друг для друга. Олег бросил на Киев многоплеменное войско славянских и финно-угорских народов, покоренных варягами.
Что русы покорили славян, балтов и финно-угров, знали и мусульмане. Вот место из книги персидского историка и ученого-энциклопедиста Ибн Русте (он же Ибн Даста, или Абу-Али Ахмед Ибн-Омар), который в 1-й половине Х в. цитировал «Книгу путей и стран» арабского географа иранского происхождения Абуль-Касима Убайдаллаха ибн Абдаллаха ибн-Хордадбеха (ок. 820 — ок. 912/913, по др. данным — 885):
«Что касается росов, то живут они на острове, окруженном озером. Окружность этого острова, на котором живут они, равняется трем дням пути. Покрыт он лесами и болотами, нездоров и сыр до того, что стоит наступить ногой на землю, и она трясется по причине обилия в ней воды. Росы имеют царя, который зовется „каган россов“. Они производят набеги на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут к хазарам и болгарам и продают там. Пашен они не имеют, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян. Когда у кого-нибудь из них родится сын, то он берет обнаженный меч, кладет его перед новорожденным и говорит: „Не оставлю тебе в наследство никакого имущества, а будешь иметь только то, что приобретешь этим мечом“. Они не имеют ни недвижимого имущества, ни селений, ни пашен, единственный промысел их — торговля соболями, беличьими и другими мехами… Росы имеют много городов… Эти люди отважны и победоносны, когда они высаживаются на открытое место, никто не может противостоять им: они разрушают все, берут в рабство женщин и побежденных. Росы сильны и осторожны и они не совершают походов на конях, а все их набеги и битвы совершаются только на кораблях…»[81].
Но в XI в. мусульманские авторы перестают различать россов и славян.
Византийский император Константин VII Багрянородный перечисляет названия семи днепровских порогов и на росском, и на славянском языках.
Первый порог называется «Эссоупи», а по-славянски — «Не спи».
Второй — «Оулворси» по-русски, и «Остров у порога» по-славянски.
Третий порог называется «Геландри» и «Шум порога» по-славянски.
Четвертый по-русски называется «Аифор», по-славянски «Неасит». Это название в современной литературе часто переводится как Неясыть, а Константин Багрянородный поясняет: порог называется так, потому что «в камнях порога гнездятся пеликаны».
Пятый порог по-русски зовется «Варуфорос», а по-славянски — «Вулнипрах».
Шестой по-русски называется «Леанди», а по-славянски «Веручи».
Седьмой порог по-русски зовется «Струкун», а по-славянски — «Напрези».
В общем славяне и россы — совсем не одно и то же, языки разные.
Дружина же Олега во время набега на Византию в 911 г. состояла в основном из людей с именами Фарлаф, Свенельд или Рогволд. Ратибор и Всеволод тоже упоминаются… Но славян явно не большинство, и само имя Олег — скандинавское, как и Игорь.
862 г. большинство историков считают временем возникновения единого русского государства.
В северной и северо-западной части этого государства жило множество варягов-скандинавов. Настолько, что в Старой Ладоге и Новгороде были целые варяжские кварталы.
На юге Руси по крайней мере два племенных союза, тиверцев и уличей, говорили на иранских языках, близких к скифскому. Не случайно еще Геродот говорил, что кроме скифов-скотоводов и кочевников, есть еще и скифы-пахари.
Позже на юге Руси поселилось так много степняков-тюрок, что тюркскую речь понимали очень многие. В 68 г. через лагерь печенегов из осажденного Киева смог пройти некий «отрок». Этот «отрок» (мы даже не знаем его имени!) так и шел через лагерь, все спрашивал по-печенежски, не видал ли кто его коня… Только когда храбрый юноша прыгнул в воды Днепра, печенеги сообразили, что к чему. Видимо, парень совсем неплохо умел говорить по-печенежски.
В XI в. в Тьмутаракани у князя Мстислава чуть ли не половина дружины была половцами или осетинами (прямыми потомками сарматов).
Племенные славян имели весьма значительные региональные отличия. Религия западных славян перед началом христианизации уже значительно отличалась от восточных… А тут еще влияние нерусских народов. Ведь разные области Руси находились под влиянием разных народов и языков.
Верования славян и балтов очень похожи… Перун у литовцев зовется Перкунас, Велес — Вельняс… Примеры можно приумножить.
Чем дальше на восток, тем больше влияние оказывали верования финно-угров.
На западе влияли на славян даже кельты. Некоторые исследователи вполне серьезно проводят параллели имен славянских и кельтских божеств: кельтского Дагда и славянского Даждьбога, кельтской Маха и славянской Макоши.
На юге важны сделались божества иранцев — скифов, сарматов, аланов, а позже — тюрок.
Само славянское слово бог — иранского происхождения. В русском языке оно заменило исконное индоевропейское «див». А у славян появились божества с именами Хорса и Семаргла.
Славянские боги у соседей
Славяне перенимали богов у иноплеменников… но и соседи славян перенимали их богов. В этом смысле очень интересны скандинавские и германские ваны — особая группа верховных богов. Причем ваны намного древнее и мудрее верховных богов — асов! Ваны то воюют с асами, то заключают с ними союзы, и вообще живут не в Асгарде, как асы, а в особой стране — Ванхейме или в Ванахейме. Лежит эта страна… в Северном Причерноморье, к западу от реки, которую мы называем Дон, а скандинавы называли Ванаквисль.
Само слово «ваны» будит в памяти неопределенное слово «венеды»… До сих пор не известно, какой народ или людей какого языка называли в древности венедами, но финны и эстонцы до сих пор называют русских «венелайнен». А некоторых ванов в скандинавской мифологии называют славянскими именами — например, бога Квасира.
Перун
Это одно из древнейших и могущественнейших божеств, бог-громовержец. Во всех славянских языках есть его имя, и означает «бьющий, ударяющий, разящий (громом и молнией)». Индоевропейское название дуба — перква, что означает избиваемый, ударяемый, то есть подверженный ударам молнии. В славянских языках первоначальное название дуба не сохранилось по той же причине, что и первоначальное название медведя: священное растение нельзя называть своим настоящим именем, нужно только иносказательно.
Еще в индоевропейском языке парвата — гора. Может быть, Перуна изначально связывали с дубовой рощей на вершине горы, куда ударяет молния?
На острове Хортица, на Пути из варяг в греки, славяне и русы «совершают свои жертвоприношения, так как там стоит громадный дуб: приносят в жертву живых петухов, укрепляют они и стрелы вокруг [дуба], а другие — кусочки хлеба, мясо и что имеет каждый, как велит их обычай»[82].
У южных славян известно поклонение Илье-пророку на холмах в дубравах[83].
На реке Десне дважды, в 1909 и в 1975 гг., находили стволы дубов. В один из них «были врезаны и успели врасти в древесину четыре кабаньих челюсти, расположенные квадратом. Челюсти принадлежали молодым кабанам. Вторая аналогичная находка дубового ствола с кабаньими клыками была сделана в 1975 г., неподалеку от первой в Днепре, ниже устья Десны. На высоте 6 м от корней в ствол дуба были также вживлены 9 кабаньих челюстей, образующих фигуру квадрата со стороной в 34 см. Нижняя часть ствола носит следы огня. Дата по С1 — примерно середина VIII в. н. э.»[84].
Уже говорилось, что вторым после дуба растением Перуна был ирис-перуника.
О статусе Перуна говорит уже то, что в договоре Руси с Византией 945 г. имя Перуна упоминалось рядом с именем христианского Бога: «Далее если кто с русской стороны помыслит разрушить такую любовь… то некрещеные да не получат помощи ни от Бога, ни от Перуна, да не защитятся щитами своими, и да погибнут они от мечей своих, от стрел и от иного своего оружия, и да будут рабами в этой жизни и в загробной».
Считалось, что оружие Перуна, — палица, топор, и «громовые стрелы», или Перуновы Камни. Перун скакал по небу в колеснице, время от времени посылая знаки своего гнева, стрелы. Славяне считали, что «громовые стрелы» Перуна уходят в землю при ударе молнии и со временем выходят на поверхность. Этими стрелами они считали во-первых, раковины ископаемые моллюсков, а во-вторых, каменные орудия древнего человека, причем любые — от каменной стрелки, до каменного же сверленого топора весом килограмма четыре. Любопытно, что Перун ассоциировался с какими-то вещами каменного века… Словно в его образе оживала эпоха до появления металлов. «Громовые стрелы» приносили удачу и исцеляли болезни.
Амулет в виде топорика заимствован у скандинавского Тора… Но был он важен, этот амулет, оберег и одновременно — знак принадлежности к княжеской дружине. Такие топорики давали «отрокам» при вступлении в дружину. Ведь Воинственный Перун — покровитель дружины князя.
Палица Перуна — тоже магический артефакт. Верили, что за раздорами и драками в Новгороде стоит Перун. «…В определенные дни в году раздается Перунов глас, заслышав который граждане того места тотчас же сбегаются и избивают друг друга палками и кулаками, отчего возникает столь сильное смятение, что начальникам стоит великих усилий усмирить его»[85].
Есть легенда о том, что когда Перуна свергли с пьедестала в Перыни и он поплыл по Волхову (что, похоже, не соответствует действительности; это по Днепру плыл Перун), он же, проплывая под мостом, бросил палицу на мост (по другой версии, ударил палицей по мосту) со словами: «На этом да поминают меня новгородцы».
Это, конечно, уже скорее месть свергнутого беса, чем деяние языческого божества… Но характерно, что бес мстит именно так.
Но драка после «гибели» Перуна напоминает элемент тризны — состязания или боя в честь покойника. Кстати, состязания и драки устраивали на Руси и в христианское время во время поминок по «заложным» покойникам — то есть по тем кто умер «не христианской» смертью, и соответственно не отпет и не отчитан.
Палицы же Перуна, окованные оловом, изъял из церкви святых Бориса и Глеба и сжег митрополит (позже — патриарх) Никон в 1652 г. Только тогда прекратилось «бесовское то тризнище», да и то явно не везде.
Свергнутый Перун даже превращался в чудовищ! «Больший же сын оного князя Словена Волхв бесоугодник и чародей и лют в людех тогда бысть, и бесовскими ухищреньми мечты творя многи, и преобразуяся во образ лютаго зверя коркодила, и залегаше в той реце Волхове путь водный, и не поклоняющих же ся ему овых пожираше, овых же испроверзая и утопляя. Сего же ради людие, тогда невегласи, сущим богом окаяннаго того нарицая и Грома его, или Перуна, рекоша, руским бо языком гром перун именуется. Постави же он, окаянный чародей, нощных ради мечтаний и собирания бесовскаго градок мал на месте некоем, зовомо Перыня, иде же и кумир Перунов стояше. И баснословят о сем волхве невегласи, глаголюще, в боги сел окаяннаго претворяюще. Наше же християнское истинное слово с неложным испытанием многоиспытне извести о сем окаяннем чародеи и Волхове, яко зле разбиен бысть и удавлен от бесов в реце Волхове и мечтаньми бесовскими окаянное тело несено бысть вверх по оной реце Волхову и извержено на брег противу волховнаго его градка, иде же ныне зовется Перыня. И со многим плачем тут от неверных погребен бысть окаянный с великою тризною поганскою, и могилу ссыпаша над ним велми высоку, яко же обычай есть поганым. И по трех убо днех окаяннаго того тризнища проседеся земля и пожре мерзкое тело коркодилово, и могила его просыпася с ним купно во дно адово, иже и доныне, яко ж поведают, знак ямы тоя не наполнися»[86].
В общем, свергнутый Перун одновременно передает свои функции и свои черты (колесница, связь с небом, огнем и молнией) Илье-пророку…
А одновременно превращается в демона.
Перуну посвящен четверг, как и его германо-скандинавскому подобию Тору. Немецкий Donnerstag (день громовика Донара от «Доннерст» — гром, непогода), английское hursday — «день Тора», вполне тожественны полабскому Per?uned?n «день Перуна»[87].
Характерна и поговорка «после дождичка в четверг» — в ней ведь идет речь об исполнении желания. Иронический оттенок поговорки появился уже в христианские времена, когда полагалось считать, что «бес» Перун все равно ничего не исполнит.
В христианские же времена наряду с Ильиным днем (20 июля; 2 августа по новому стилю) равным по значимости считался ближайший четверг перед этим праздником. Четверг в славянской традиции считался днем «мужским» и удачным для смелых начинаний.
Тор
Логично посмотреть теперь на северный скандинавский аналог Перуна — на Тора. В Германии, впрочем, память о Торе сохранилась не лучше, чем о Перуне на Руси… Имя его происходит от древнеевропейского «тунарац» или «тонарац», что значит «гром».
Похожий бог Таранис от ирландского tarann — «гром» есть у кельтов. Ну а слово «таран» знакомо и в славянских языках.
Бог грома и дождя, бурь и плодородия, второй по значению после Одина, Тор с рыжей бородой невероятно могуч и прожорлив. Силой он любил меряться и с людьми, и с богами, а за один присест мог сожрать целого быка. Это добрый бог, защитник людей и богов от великанов и чудовищ.
Разные саги путаются в этом, но и о его женах и детях известно многое. Рассказывали даже о его дворце в Асгарде, где целых 540 комнат.
Тор мчался по небу в бронзовой колеснице, запряженной двумя козлами: Тангниостром («скрежещущий зубами») и Тангрисниром («скрипящий зубами»). Этих стрипящих зубами козлов Тор иногда съедал, но потом благословлял их кости своим молотом Молнийром, и они оживали. Надо было только, чтобы их кости остались неповреженными (как у коровы Крошечки-Хаврошечки). Скальды пели, что земля обугливается и горы раскалываются, когда Тор ехал на своей колеснице.
Название молота Молнийра явно происходит от «молнии». Тор раскалял топор (он еще и кузнец), брал его железными рукавицами, и не было спасения от Молнийра. Да еще Тор носил пояс, удваивавший его гигантскую силу.
Иногда Тор метал Молнийр, и тот всегда попадал в цель, при этом возвращался к владельцу, как бумеранг. Подобно индийскому Индре и Перуну, Тор сокрушал зло и помогал силам жизни.
Сварог
Сварог — бог неба, Космоса. Этого бога часто считают верховным богом славян. Некоторые ученые даже полагают, что Перун оттеснил его с этого почетного места.
Бросается в глаза созвучие имени Сварог с древнеиндийским «сварга» — «небо, небесный», «блистающий». Исходя из этого созвучия, делался вывод и о лингвистическом родстве этих слов и даже о функциях Сварога как славянского божества[88].
Другие же исследователи полагают, что слово «сварга», то есть «солнечная дорога», образовалось уже после отделения индоариев от остальных индоевропейцев. И хотя в праславянском «сквара» означает «огонь, пламя; жертвоприношение», происхождение имени Саварога все же загадочно.
В «Повести временных лет» рассказывается, что в Египте «после потопа и после разделения языков начал царствовать сначала Местром, из рода Хама, после него Иеремия, затем Феоста, которого египтяне называли Сварогом. В царствование этого Феоста в Египте упали клещи с неба, и начали люди ковать оружие, а до того палицами и камнями бились. Тот же Феоста закон издал о том, чтобы женщины выходили замуж за одного мужчину и вели воздержный образ жизни… Если же кто преступит этот закон, да ввергнут его в печь огненную. Того ради прозвали его Сварогом, и чтили его египтяне»1.
В Ипатьевской летописи «Солнце — царь сын Сварогов еже есть Даждьбог».
По другим источникам сын Сварога — Солнце, зовется Огнем: «И Огневи молятся, зовут его Сварожичем».
На Украине небесным Огнем считался сам зодиак или зодиакальный путь Солнца, которое в каждом созвездии приобретало характерные черты и свойства нового божества.
Стрибог
Насколько можно судить, Стрибог — бог ветров. В любом случае его фукнции не очень определенны, но как то связаны с ветрами и движениями атмосферы. В «Слове о полку Игореве» ветры названы «стрибожьими внуками».
Во всяком случае почитали его в числе важнейших божеств.
Возможно, он прародитель, предок богов, «стрый» означает дядя, брат отца, а позже — всякий старший по возрасту.
Трудно представить, но изначальное имя этого бога в индоевропейские времена было диеваспатер, то есть Отец Богов. Со временем части слова поменялись местами… Патердиевас. У славян индоевропейское «патер» превратилось в «стрый», а у восточных славян из-за иранских заимствований индоевропейское «див» превратилось в «бог»[89].
Другие ученые считают, что в основе имени Стрибога лежит праславянское слово «стерти» — «простирать, распространять», и это указывает на власть Стрибога над некими «одушевленными» подвижными силами природы, — вероятно, ветрами.
В любом случае это пращур богов и бог подвижной атмосферной сущнотси.
Даждьбог
Даждьбог, Дажьбог был вторым после Перуна богом восточнославянской мифологии, бог плодородия и солнечного света, сыном Сварога.
Этого бога часто сопоставляют с иранским Хорсом[90]. В Хорса, бога Солнца, славяне тоже верили. Правда, неизвестно до сих пор, почитали ли Хорса как самостоятельное божество, или просто поминали, как атрибут Даждьбога.
В описании Владимирова капища в Киеве в «Повести временных лет» между словами «Хорс» и «Даждьбог» отсутствует союз «и». То есть можно трактовать и так, что Хорс и Даждьбог — одно и то же божество, а можно и так, что это разные боги.
На первый взгляд очевидно, что имя бога означает «Дающий», и происходит от славянского «дажь», то есть дай, и иранского заимствования — бог. Но о тонкостях понимания этого имени спорят[91].
Славянский Даждьбог и кельтский Дагда похожи и именами, и по функциям. Имя Дагда восходит к древнеевропейскому даго-див, то есть «хороший бог». А в славянских землях под иранским влиянием заменил исконно-индоевропейскую часть «див» на иранское «бага»[92].
Дажьбог упоминается уже в исторических, записанных в XIX в. украинских народных песнях. Дажьбога в них называют «царь-солнцем» и «царем».
Б. А. Рыбаков возводит культ солнца и плодородия, и культ Даждьбога у восточных славян к скифскому богу Гойтосиору, которого греки отождествляли с Аполлоном. Не удивительны эти южные связи Даждьбога — земледельцы русского юга, Поднепровья, были ираноязычными солнцепоклонниками. Они приносили жертвы своим богам на круглых жертвенниках с изображенными на них концентрическими солнечными кругами.
По-видимому, Даждьбог изначально был подателем света, тепла и плодородия.
Как бог заимствованный, и значит, долгое время бывший богом верхушки общества, он стал (как и Перун) источником княжеской власти.
В «Слове о полку Игореве» автор называет всех русских даждьбожьими внуками. Так бог Даждьбог оказывается своего рода «дедушкой» всего народа. Он ведь подал нам все возможные жизненные блага: солнце, тепло, свет, движение светил, — а тем самым и само время, смену дня и ночи, времен года.
Волос (Велес)
Велес, Волос — «скотий бог», владыка животных и домашних, и диких. Одновременно он, как ни пародоксально, покровитель сказителей и поэзии.
Культ Велеса, наряду с культом Перуна, считается древнейшим общеславянским культом. Имена этих божеств реконструируются на праславянском уровне. Сравнивают его с балтийским владыкой Царства Мертвых Вальяносом, со скандинавским Вотаном, или Одином, с индийским демоном Валу, пожирающим скот.
Волосу после жатвы оставляли «волосову бородку» — жертву в виде нескольких несжатых стеблей. Это и бог урожая, но эта функция явно поздняя. Основное, это все же дикие и домашние животные.
Покровитель поэзии? Но ведь земледелец не играет на дудочке всходам репы и рассаде капусты. Играют домашним животным и змеям.
Капища Велеса известны во многих древнерусских городах. В Киеве он не вошел в состав Владимирова капиша, а находился под Горой, на Подоле, — в нижней, простонародной, торгово-ремесленной части Киева: у пристани на реке Почайне. Это был очень значительный идол.
«Впервых постави начальнейшаго кумира, именем Перуна, бога грому, молнии и облаков дождевных на пригорку высоком над Боричовым потоком по подобию человеческу… Вторый идол бысть Волос, бог скотов. Третий Позвизд: инии же прозваша его Похвистч неции нарицаху Вихром, исповедающе бога быти воздуха, ведра и безгодия. Четвертый идол Ладо; сею имеяху бога веселия и всякаго благополучия… Пятый идол Купало, егоже бога плодов земных быти мняху…»[93].
В Киеве Волос был сброшен во время крещения Руси в 988 г., но в Ростове стоял еще в XI в. на Чудском конце города. То есть там, где жили финнно-угры.
Ярослав Мудрый основал город Ярославль в 1010 г. на месте языческого храма Медвежий Угол, который был посвящен Велесу. По одной из легенд, огромный медведь сам вырвался из клетки совершенно случайно. По другой — зверя спустили с цепи нарочно, чтобы прогнать князя. Ярослав же убил медведя, волхвов разогнал, а капище сжег.
В Новгороде церковь Власия стоит на месте прежнего капища Волосу.
Вообще Велес не полностью, но слился с христианским Власием, и передал ему часть своих функций. Уже в конце XI в. в числе святых поминается Волос.
Но остатки культа Власия еще долго жили на русском севере одновременно с культом медведя. Да и понимался Власий часто в облике медведя. Известны идолы Велеса/Волоса и предания о капищах в его честь; народные иконы Св. Власия сохраняют черты Волоса. Бороться с владыкой животных было особенно не просто: его культ легко уходил в лесные дебри, сливался с культом медведя.
Вместе с тем Волос превратился и в злого беса. Волосатик, волосень в народе означало то же, что «нечистый дух, черт». В Чехии до XVII в. veles — «злой дух, демон».
Макош (Мокош)
Имя Мокоши связывают то с мокротой, и делают далеко идущие выводы о «болотной богине», то с индоевропейским глаголом «мокос» — «прясть». Второе убедительнее, потому то решительно все указывает на Мокошь как на богиню ремесел, домашнего хозяйства, рукоделия. Нельзя было оставлять где попало кудель, а то «Мокоша опрядет». По ночам Мокош пряла — помогала хозяйке.
Еще Мокошь была связана с водой. Жертвы Мокоши — мотки с шерстью и пряжу, — бросали в посвященные ей водоемы. Это называлось «мокриды»
Пряли и другие индоевропейские богини, причем пряли судьбы людей — греческие Мойры, скандинавские Норны.
Есть предположение, согласно которому Мокош — жена громовержца Перуна. Но в разных вариантах легенды эту богиню и зовут по-разному, и ведет себя она не одинаково.
День Мокоши — пятница; в христианские времена ее отождествляли с Параскевой (мученицей времен гонений Диоклетиана). Имя Параскева по-гречески означает «пятница». Фольклорный персонаж Пятница нес в себе больше черт Мокоши-Фреи, чем христианской святой. На Украине женщину с распущенными волосами водили из села в село — это называлось «Водить Пятницу». По украинским поверьям, прясть и ткать в святой день Мокоши нельзя. Говаривали, что если вредные женщины будут все же работать в этот день, Пятница будет ходить «исколотая иглами и изверченная веретенами».
Названия пятницы у европейцев восходят к ее аналогам в германских языках — Фреи (английский Friday, немецкий Freitag), или в романских — на юге Европы (французский vendredi от Венеры). По пятницам не полагалось прясть и ткать, а женщины, особо почитавшие святую Параскеву/Мокошь, «чтили пятницу больше, чем воскресенье».
Есть несколько немецких и датских сказок, в которых молодая жена должна напрясть за две или три ночи невероятное количество пряжи. Ей бы никогда не справиться, ели б не помошь волшебной тетушки с длинными скрюченными пальцами, которая принимается за работу в ночь на пятницу.
Мять лен женщины начинали в день 28 октября, посвященный Параскеве.
Приключения Одина
Необходимо рассказать еще про одно божество скандинавского пантеона, про верховного бога Одина, или Вотана, отца и предводителя асов. Дело в том, что это божество оказывается удивительным образом связано если не с Русью, то с одной из территорий будущей Руси.
Бога войны и победы, владыки Валгаллы, повелителя валькирий, знатока рун и саг, великого мудреца называли Альфер, («всеотец»), Игг («страшный»), Хар («высокий»), Вератюр («повелитель людей»), и даже Бёльверк («злодей»).
Один отдал свой правый глаз Мимиру, чтобы испить из родника мудрости. Чтобы постичь руны, он принес самого себя в жертву, и девять суток висел на стволе ясеня Иггдрасиль. Ездил Один на восьминогом коне Слейпнире, всегда в окружении вещих воронов Хугин («думающий») и Мунин («помнящий»).
Один не нуждается в пище, он только пьет мед и брагу. В зимние бури Один несется вместе с погибшими в боях героями по небу. Он все видит, все понимает. Если кто-либо встретится с ними, то попадет в другую страну, а если заговорит, то погибнет.
Справедливейший Один часто воплощается в бедного странника или в уродливого горбатого коротышку. Он бродит по свету и стучится в двери, встречается с людьми. Горе тому, кто забывает законы гостеприимства! Но достойнейших Один награждает, а попавшим в беду помогает.
Имя Одина-Вотана восходит к древнегерманскому корню «вут» — «неистовство», «буйство». Вотан появился до перемещения древних германцев по земле. Посвятив ему среду, германские народы назвали среду Wuotanestac в древневерхненемецком, Wednesday в английском, Woensdag в голландском, но Odinnsdagr в древнескандинавском. Вотан-Один считается одним и тем же божеством, которое имеет много имен. Но почему-то континентальные германцы называют среду в честь Вотана, а скандинавы — в честь Одина.
Согласно мифам, асы вообще не всегда жили в Скандинавии, они переселились из Трои и из Малой Азии. Один же владел страной к востоку от Дона.
Знаменитый ученый и путешественник Тур Хейердал предположил, что Один и правда был исторической личностью. Об этом повествуют саги, а в Скандинавии живут люди, возводящие свою родословную к Одину. Один из них широко известен — Видскуп Квислинг.
Имя Квислинга стало нарицательным для предателя и пособника оккупантов. Но конечно же он вовсе не был примитивным предателем. Им двигало не желание возвыситься, даже не страх перед оккупантами. Он был убежденным нацистом и сотрудничал с немецкими нацистами, как «собрат по борьбе», из глубоких идейных побуждений. В точности, как Эрнст Тельман сотрудничал с Коминтерном.
После поражения Третьего рейха, 9 мая 1945 г., Квислинга арестовали прямо в его особняке. Он был обвинен в государственной измене и расстрелян 24 октября 1945 г. Квислинг ни в чем не раскаялся и считал себя «мучеником идеи» Великой Норвегии, населенной нордической расой. Незадолго до казни неоязычник Квислинг составил родословное древо, в котором возводил себя к древнегерманскому богу Одину.
Безумие? Как знать… В свете открытий Тура Хейердала — вполне может быть вовсе и не безумие. Хейердал предположил, что после гибели Митридата в 63 г. до Р. Х. Великий Рим начал утверждаться в Причерноморье. Далеко не все хотели стать подданными Рима, началось переселение всех, кто категорически не хотел становится подданным Римской империи. Один, князь Асгарда, жил в эту эпоху в Приазовье, в городе Танаисе… И со всем своим народом переселился в Скандинавию из-за давления римлян.
Можно себе представить, как ядовито отзывались уважаемые коллеги о новой блажи «выжившего из ума» знаменитого ученого! С большим трудом Хейердал организовал экспедицию, которая полностью подтвердила его правоту[94].
Считается, что Один похоронен на острове, который так и назывался: Оденсхольм, — «могила Одина». В 1918 г. остров отошел к Эстонии, и стал называться Осмусаар. На этом островке площадью 4,69 км? в 1949 г. жили 130 человек, в основном шведы. После начала советской оккупации они покинули остров. Сегодня на острове живут два человека. Могила Одина потеряна еще в Средневековье.
Боги любви и семьи
Филологи, историки, археологи много спорят — как выглядел бог Род, кем приходятся ему роженицы и главные из них — Лада и Лель. Про Леля даже не известно, какого он пола… То ли он Лель, то ли она Леля. А то ли оно гермафродит, и можно было называть его и Лелем, и Лелью, как хочется. Гермафродитами были и некоторые греческие божества.
Еще интереснее другое божество этого цикла — Ярило или Ярила. Называют его и божеством боевой ярости, вожаком воинов, и даже почему-то богом Солнца. Мол, солнце жарило так яростно, так ярко… Солнце — Ярило. Но это — позднейшие выдумки. Свою роль в становлении таких представлений сыграла пьеса А. Н. Островского «Снегурочка» — в ней Ярило прямо назван богом солнца. Но он — бог плодородия, а заодно — своего рода сексуальный симол.
Образ Ярилы сходен с образами фольклорных персонажей: Костромы, Кострубоньки, и даже… чучела Масленницы. Во многих деревнях в самую что ни на есть христианскую эпоху эти персонажи делались в виде кукол, украшали и носили с песнями по деревне. В веселом празднике причудливо сочеталась память о культах умирающего и воскресающего бога плодородия, и о связи культа плодородия с сексуальными культами.
В Костромской губернии чучело Ярилы клали в гроб, «отпевали» и закапывали в поле — «хоронили». Но при этом не только пародировали церковный обряд. Чучело Ярилы делалось с громадным членом, и пока женщины «оплакивали» Ярилу, делая самые неприличные намеки, мужчины шутили так, что городских этнографов пошатывало.
Имя Ярила выводили из индоевропейского корня «яр» — «движение вверх», сравнивая и с гречеким «эрекция», и с индусским «арван» — конь, причем в ведах «арван» — один из эпитетов Солнца.
По мнению Иванова и Топорова, корень «яр» соотносят с представлением о яри как высшем проявлении производительных сил, обеспечивающем плодородие, максимум урожая.
М. Фармер выводит Ярилу из праславянского корня «ярь» и древнерусского «яра» — «весна», родственного словам ярь — «яровой хлеб», яровик (то есть «животное или растение этого года»), ярица, ярина — «яровое».
Стоит сравнить это слово с иранским «ярэ», или с немецким «яр» — год.
Ярила — это бог урожая и одновременно — бог половой любви, бог страсти. Божество ухаживания, совокупления.
У древних греков был бог любви Эрос — эдакий пухлый летучий хулиган, который стрелял из лука, и его стрелы заставляли влюбляться. Но славянский Ярило невероятно серьезен. Это ведь очень важное дело — подбор пары, половая любовь, зачатие, рождение детей. Дело для всех важное, но для язычника — вдвойне. Для него половые действия — религиозный акт. Это как совершение обряда — одновременно и выполнение воли высших сил, и воздействие на мир, богов и все космические силы.
В конце апреля, в разгар весны, у рек и ручьев славяне проводили «ярилки» — обряд «умыкания жен». Обряд веселый, озорной, но для современного человека слишком грубый. Предки, и холостые и женатые, ловили женщин — и своих жен, и чужих. Кого поймали — с теми любились. Во время «ярилок» холостяки выбирали себе жен.
Порой современные люди пытаются представить предков «приличнее», чем они были. Приличность же определяется просто — соответствием духовной жизни язычника к жизни современного человека. Мария Семенова всерьез уверяет читателей, что Стрибог среди всего прочего «велел каждому мужчине иметь только одну жену, а женщине — одного мужа»[95]. Это, конечно, необычайно высоконравственно со стороны Стрибога, но многоженство оставалось у восточных славян бытовой нормой века до XIII–XIV, а в среде московского боярства — и до начала XVII.
Злые боги
По сравнению с изобилием «хороших» богов, «плохих» у славян было мало. Главным богом зла был Чернобог.
«Славяне для того почитали Чернобога, как злое божество, что они воображали, будто всякое зло находится в его власти, и потому просили его о помиловании, они примиряли его, дабы в сей или загробной жизни не причинил он им вреда»[96].
Впрочем, почитали Чернобога в основном северные славянские племена.
Еще опаснее Чернобога и явно древнее было злое женское божество — Марана, Морана или Морена. От этого имени в русском языке много слов: мор, морок, морочить, марево, мрак. Это была богиня тьмы, тумана, наваждения, болезней.
В былинном цикле про Добрыню Никитича есть такой персонаж — Маринка. Странная женщина, которой дана власть над зверями и силами природы, приваживает Добрыню. И как только смогла — колдовством превратила в тура. Маринка в этой былине — позднее, христианское произношение более древней Морены. Очень неприятная богиня.
В весенний солнцеворот, на масленицу, славяне сжигали чучело этой самой Морены. Зима была временем, когда злая богиня торжествует. Весной полагалось ее ритуально уничтожить.
Символом Морены было не только соломенное чучело, но и сделанный из снега и льда болван — Снежная Баба. В марте Солнце убивало Снежную Бабу — добрый Даждьбог побеждал скверную Морену.
Трогательная сказка о Снегурочке — история то ли о дочке Морены — Снежной Бабы, то ли о ее потомке от земного человека. Прибилось такое создание к людям, но весны не пережило, не выдержало тепла. Литературная сказка красивее, но представлений этнической веры не отражает.
У кельтов была похожая на Морену богиня Морригана — фея туманов, зимних ночей, болезней, злобы и смерти. Позже, в V в., кельты на латинском языке ввели в цикл легенд о короле Артуре нехороших персонажей — фею Моргану, мужчину Мордреда и женщину Моргаузу. Их имена восходят к имени феи Морриганы. Феи стали милыми девушками только в представлениях поздних романтиков. Фея Моригана кельтов жила в болотах, обращалась в полусобаку или в волка, и вела себя совсем не так уж мило. Кельтские представления об обитателях болот нашли свое отражение в литературной сказке о «Собаке Баскервилей».
Индусы среди прочих злобных чудовищ знали Мортана (или Мортану). Это мерзкое существо выходило из болотистых джунглей по ночам, приманивало и пожирало детей.
Таким богам поклонялись все или почти все славяне. Как и современные индуисты, они почитали разных богов и в разной степени — даже из числа верховных и всеобщих.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.