9. Почитание Цицерона первыми христианами

9. Почитание Цицерона первыми христианами

Обнаруженное нами соответствие между Цицероном и Иоанном Крестителем неожиданно находит хотя и косвенное, но яркое подтверждение. Оказывается, ПЕРВЫЕ ХРИСТИАНЕ ВЫСОКО ЦЕНИЛИ СОЧИНЕНИЯ ЦИЦЕРОНА И ДАЖЕ СЧИТАЛИ ЕГО ОСНОВАТЕЛЕМ ХРИСТИАНСКОЙ МОРАЛИ. И ВООБЩЕ — ХРИСТИАНИНОМ. Естественно, современные комментаторы, с высоты своего «правильного понимания истории», сурово поправляют наивных и, мол, не очень образованных древних христиан, не умевших отличить языческого философа от христианина. Но на самом деле древние были правы. А современные историки заблуждаются.

Вот что сообщает, например, «Энциклопедический Словарь» Брокгауза и Ефрона.

«В эпоху распространения христианства впервые воскресает интерес к философии Цицерона… Цицерон в своем отрицании (языческих богов — Авт.) являлся союзником христианства. Еще сильнее было влияние положительной философии Цицерона и… его этики. Христианские вероучители были поражены возвышенностью и чистотой нравственных максим Цицерона… Это (приобщение сочинений Цицерона к христианской религии — Авт.) было сделано св. Амвросием Медиоланским, благодаря которому книги Цицерона „Об обязанностях“ В ХРИСТИАНСКОЙ ПЕРЕДЕЛКЕ СТАЛИ ХРИСТИАНСКИМ РУКОВОДСТВОМ МОРАЛИ… На этой почве загорелся уже в V в. по Р.Хр. спор между блаженным Августином и пелагианами.

Первый был горячим поклонником Цицерона; по его собственному свидетельству, „Гортензий“ римского философа первый натолкнул его на путь истины и положил основание тому нравственному перерождению, завершением которого был ЕГО ПЕРЕХОД В ХРИСТИАНСТВО. Учение Цицерона о самодовлеющей природе Августин, однако, отвергал и ставил на его место учение о самодовлеющей благодати. Напротив, пелагиане были ярыми цицеронианцами; их направление грозило ввести в христианство не только нравственные понятия и правила Цицерона (против этого и Августин ничего не имел), но и самое основание его нравственной философии. Церковь отвергла пелагианизм, как ересь, и в принципе согласилась с Августином…

Одним из первых христианских писателей на Западе был Минуций Феликс, автор апологетического диалога „Октавий“, написанного под сильнейшим влиянием книг Цицерона „О природе богов“. В конце III в. по Р.Хр. писал Лактанций, „ХРИСТИАНСКИЙ ЦИЦЕРОН“, не только подражавший стилю Цицерона, но и заимствовавший много материалов из его сочинений (особенно „Об обязанностях“ и „О государстве“)…

Блаженный Иероним (IV в.) так усердно читал Цицерона и подражал ему, что чувствовал, как христианин, даже угрызения совести…

К КОНЦУ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ СОЧИНЕНИЯМ ЦИЦЕРОНА ГРОЗИЛА ПОЛНАЯ ГИБЕЛЬ. Эпоха Возрождения была также и эпохой воскресения Цицерона. Петрарка воспитался на Цицероне, признавал его своим образцом, с большим усердием отыскивал его забытые сочинения в монастырских библиотеках. То же делали другие гуманисты, особенно Салютати и Поджио» [988:00].

Таким образом, сочинения Цицерона, оказывается, были очень важны для первых христиан. Они переписывались, изучались, приводили людей к христианству. На рис. 1.87 приведено французское средневековое издание «Речей» Цицерона. В самом центре обложки помещен большой ХРИСТИАНСКИЙ КРЕСТ. Так что издатели «античного» Цицерона откровенно использовали христианскую символику.

Рис. 1.87. «Речи» Цицерона. Средневековое издание во Франции. Взято из [1485], с. 30

В то же время отмечается, что во времена позднего средневековья сочинения Цицерона были уже в значительно мере утрачены. Гуманистам пришлось разыскивать их по отдаленным монастырям. Что это была за «деятельность», мы уже знаем [ХРОН1], гл. 1:5. На самом деле, гуманисты путем редактирования подлинных старых текстов создавали новые их версии, сохранившиеся до наших дней. Сами подлинники были, скорее всего, уничтожены. Поэтому современные издания сочинений Цицерона скучны, туманны и содержат в себе весьма много «воды», невозможной в древних подлинниках, когда бумага и пергамент были слишком дороги. Многословный и витиеватый стиль подделок (редакций) XVI–XVIII веков выдает их с головой. Сочинения, приписываемые сегодня Цицерону, «издаются обыкновенно в 10 томах… Письма (Цицерона — Авт.) были изданы и составили ОГРОМНЫЙ СБОРНИК, занимавший в общей сложности БОЛЕЕ 100 КНИГ… Сомнениям относительно подлинности… долго подвергалась переписка с Брутом. Несомненно подложно сохранившееся в отличной рукописи письмо к Октавиану» [988:00].

На рис. 1.88 приведена страница из издания «Речей» Цицерона якобы XV века. Как отмечают комментаторы, вверху слева помещено условное изображение Цицерона в виде средневекового подесты, выступающего с ораторской трибуны [1229], с. 45. «Подеста (лат. protestas) — в средние века высшее административное лицо во многих итальянских городах и некоторых городах Прованса, исполнявшее полицейские и судебные обязанности. Назначался на год и имел диктаторскую власть» [988:00].

Рис. 1.88. Страница из издания «Речей» Цицерона якобы XV века. Вверху слева показан Цицерон в виде средневекового подесты. Взято из [1229], с. 45

Отметим, что современным комментаторам очень не нравится любовь первых христиан к Цицерону. Вот что, например, написано по этому поводу в «Энциклопедическом Словаре» Брокгауза и Ефрона. Дескать, христианам «казалось невероятным, чтобы их (сочинения Цицерона — Авт.) мог придумать своим умом язычник — и было решено, на основании очень шатких предположений, что нравственная часть морали Цицерона вытекла из ветхозаветных источников. А если так, то сочинения его можно было приобщить к христианской религии» [988:00]. Мы видим, как современные комментаторы «с блеском вскрывают» все ошибки христиан первых веков (то есть, XII–XIII веков). Наивно почитавших Цицерона как христианского писателя. На самом деле ошибаются скалигеровские историки.

На рис. 1.89 показан «античный» скульптурный портрет Цицерона. Перед нами, скорее всего, позднее «наглядное пособие» к скалигеровской версии истории, созданное не ранее XVI–XVII веков.

В заключение приведем фрагмент из «Римской Истории» Веллея Патеркула — «античного» автора, родившегося якобы в 19 или 20 году до н. э. и умершему около 30 или 31 года н. э. [506:1], с. 228–229. Веллей рассказывает о Цицероне и, в частности, о том, как откликнулась Римская империя на его казнь. С одной стороны — проклятия Антонию-Ироду, погубившему Цицерона, а с другой стороны — экстатическое восхищение Цицероном. Приведем лишь несколько цитат: «Марк Антоний, негодование, вырывающееся из глубины души и сердца, вынуждает меня выйти за установленные мною рамки труда… ты назначил плату за БОЖЕСТВЕННЫЕ УСТА… ты отсек голову ЗНАМЕНИТЕЙШЕМУ ЧЕЛОВЕКУ… Честь и славу его дел и слов ты не только не отнял, но, напротив, приумножил. ОН ЖИВЕТ И БУДЕТ ЖИТЬ ВЕЧНО В ПАМЯТИ ВСЕХ ВЕКОВ, ПОКА ПРЕБУДЕТ НЕТРОНУТЫМ ЭТО МИРОЗДАНИЕ… которое он, чуть ли не единственный из всех римлян, охватил гением, осветил красноречием. И СТАНЕТ СЛАВА ЦИЦЕРОНА СПУТНИЦЕЙ СВОЕГО ВЕКА, И ПОТОМСТВО БУДЕТ ВОСХИЩАТЬСЯ» [506:1], с. 60–61. По нашему мнению, здесь речь идет не просто об известном политике и ораторе, а о знаменитом христианском пророке Иоанне Предтече, слава которого, действительно пережила века.

На рис. 1.90 показана картина Джованни дель Бьондо «Святой Иоанн Креститель и десять эпизодов из его жизни». Под центральной доской — «Сошествие во ад» (имеется в виду сошествие Христа).

Рис. 1.89. «Античное» изображение Цицерона. Санкт-Петербург, Эрмитаж. Взято из [660], т. 3, вклейка между стр. 168–169

Рис. 1.90. «Святой Иоанн Креститель и десять эпизодов его жизни». Джованни дель Бьондо. Якобы около 1360–1365 годов. Иоанн попирает ногами царя Ирода. Взято из [194], с. 41, илл. 31

Данный текст является ознакомительным фрагментом.