Чего хотели черные коммунисты?

Чего хотели черные коммунисты?

Но пора попытаться понять: зачем номенклатура захотела изменить экономический строй СССР? Главным образом, конечно, этого хотела верхушка номенклатуры – номенклатура высшая, столичная. У этой номенклатуры было меньше иллюзий, больше информации о действительном положении дел в стране и во всем мире.

Желание «что-то поменять» разделяла и верхушка интеллигенции – близкая к номенклатуре, частично допущенная к информации и мелким привилегиям, она получила верное название – «подноменклатура». Эти люди лучше всех видели, что коммунистический эксперимент зашел в тупик. Они были лучше всех информированы.

Желание реформировать строй не у всех было таким уж бескорыстным. В СССР были ведомства, которые зарабатывали немалые валютные деньги… В первую очередь это были разного рода «естественные монополии». Советская власть забирала у них большую часть выручки…

Леспромхоз валил лес, сплавлял его по Енисею. Лес поступал в ведение Маклаковского лесного комбината. Там лес сортировали, проверяли, не поеден ли короедами, не подгнил ли… В Дудинке лес грузили на корабли, увозящие его за границу. Иностранцы платили валютой – но, конечно же, не Маклаковскому комбинату и тем более не леспромхозу. Они платили тресту, который находился в Москве.

В лесной промышленности заработки были высокие, но тем не менее никто из людей, работавших на Енисее, никогда не увидел ни единой зеленой бумажки. Ни те, кто организовывали труд, сидя в теплых конторах, ни те, кто по пояс в снегу орудовал бензопилой.

Валюта была только в Москве… Но у кого? Трест отдавал всю валютную выручку или почти всю.

Изменить политический строй? Но тогда можно будет превратить в частную лавочку сам трест, получать те же валютные денежки, но уже ни с кем не делиться. А?! Тут «светил» гешефт совершенно невероятных размеров.

Была и еще одна причина, заставлявшая часть номенклатуры хотеть стать именно собственниками…

При Сталине тот, кто работал лучше, мог рассчитывать на продвижение. Сплошь и рядом – ценой жизни менее эффективного коллеги… Но это уже второй вопрос. Девизом той эпохи было «Делай дело или умирай!». Тот, кто делал дело, умирал не первым.

При Хрущеве еще строились новые города, новые промышленные центры, было какое-то экстенсивное, вширь – но движение.

К 1970-м годам система занятия чиновничьих должностей стала гарантированной, но сделалась очень долгой и нудной. Если ты родился в семье номенклатурного работника – какая-то должность тебе будет. Но… когда?! Скорее всего, когда умрут одни, на их место передвинутся другие… Не скоро. И совсем не факт, что эта должность будет отвечать твоим способностям… И твоим амбициям, конечно…

К 1980-м годам в номенклатуре появилось много людей не без способностей, порой с идеями и с убеждениями… но не имеющих возможности ни применить свои способности, ни проявить убеждения. Эти сравнительно молодые люди отлично видели, что они ничем не хуже востребованных, находящихся при должностях. Но что на всех должностей не хватает, и единственный шанс выделиться – это политический переворот.

На научном жаргоне это называется «перепроизводство элиты». Те, кого «перепроизвели», пытаются заполучить свое место под солнцем. Здесь тоже идеология ни при чем.

Ну, и совсем уж замечательное явление… Во всех советских республиках в одночасье чиновникам «засветило» стать не назначаемыми на должности чинушами, а главами самостоятельных государств… Что, знаете ли, совсем другой уровень.

Как же тут не озаботиться ужасами жизни в тоталитарной империи?!

Но сами по себе это еще не задачи распада СССР… Номенклатуру вполне устроила бы «прихватизация» собственности и смена политического строя, чтобы узаконить наворованное.

О подобном «превращении» неких носителей идей в созданном ими государстве прекрасно писал Д. Оруэлл. У него животные прогоняют фермера и основывают свое государство… Но свиньи именно свиньи! – обманывают других… Сначала они дополняют правило «каждое животное равно другому»: «но некоторые животные более равны, чем другие». А потом и вообще свиньи становятся на две ноги, одеваются и уже ничем не отличаются от людей[154]…

Оруэлла опубликовали в 1987 году, сразу в нескольких мелких издательствах. Повесть стали активно обсуждать в прессе…[155]Странно и жутко было наблюдать, как номенклатурные свиньи, хрюкая про «высокие идеи», реализуют все, о чем рассказывает Оруэлл. Только впечатление было не превращения свиней в людей, а скорее людей в жадно чавкающих свиней.

Номенклатура охотно нажилась бы на грандиозной «распродаже России» и приватизировала бы все, что только возможно, в пределах единого государства. Ажиотаж вывоза и продажи тех лет прекрасно отразил С. Говорухин в своей книге… к сожалению, полузабытой[156]. Эпопея «прихватизации» еще ждет своего историка.

Но в том-то и дело, что по крайней мере части номенклатуры стал выгоден распад СССР по границам союзных республик.