ПРЕЗИДЕНТ-МАРИОНЕТКА

ПРЕЗИДЕНТ-МАРИОНЕТКА

С тех пор мало что изменилось. Администрация Буша отказалась от каких-либо сношений с Арафатом. После смерти последнего с новым палестинским лиде­ром, Махмудом Аббасом, были установлены самые теп­лые отношения. Но Абу Мазен не мог извлечь из них ка­кую-либо пользу. Шарон продолжил реализацию плана по одностороннему урегулированию, предусматривающе­му «уход» из сектора Газа и продолжение экспансии на Западном берегу. Отказавшись от переговоров с Аббасом и лишив его возможностей реально улучшить положение палестинского народа, Шарон напрямую способствовал победе Хамас на выборах. Теперь пребывание у власти представителей ХАМАС дает Израилю повод отказать­ся от диалога с палестинским руководством. Американ­ская администрация поддерживала действия Шарона и теперь покровительствует его преемнику — Эхуду Оль-мерту. Буш даже стал одобрять одностороннюю аннек­сию оккупированных территорий, чего не делал до него еще ни один президент, начиная с Линдона Джонсона.

Высокопоставленные представители США иногда по­зволяют себе мягкую критику действий Израиля, что, тем не менее, мало способствует созданию жизнеспособного Палестинского государства. По словам бывшего советни­ка по национальной безопасности Брента Скоукрофта, Шарон «обвел Буша вокруг пальца». Если Буш предпри­мет попытки дистанцироваться от Израиля или просто подвергнет критике его политический курс, на него будет излит гнев Лобби и его сторонников в Конгрессе. Канди­даты в президенты от Демократической партии прекрас­но отдают себе отчет в существующих реалиях. Не уди­вительно, что в 2004 г. Джон Керри не жалея сил демон­стрировал свои теплые чувства к Израилю, а Хиллари Клинтон занимается сегодня тем же самым.

Амбиции Лобби простираются намного дальше стремления гарантировать американскую поддержку Из­раилю во время антипалестинских акций. Лобби хочет, чтобы Америка помогала Израилю оставаться домини­рующей региональной державой. Израильское правитель­ство и произраильские структуры в США проводят со­вместную работу над формированием политики прави­тельства в отношении Ирака, Сирии и Ирана, а также принимают участие в разработке планов по политиче­ской «реорганизации» Ближнего Востока.

Давление со стороны Израиля и Лобби — не единст­венный фактор, стоявший за решением атаковать Ирак. Но именно он сыграл решающую роль. Некоторые аме­риканцы считают, что эта война ведется за нефть, но ни­каких прямых доказательств такого предположения не существует. На самом деле, вступление в войну было в значительной мере мотивировано стремлением обеспе­чить большую безопасность Израилю. В связи с этим мы сошлемся на высказывание Филиппа Зеликова — бывшего члена Экспертной комиссии по внешней раз­ведке при президенте США и директора комиссии по рас­следованию терактов 11 сентября, а в настоящее время работающего советником у Кондолизы Райс. Он заявил, что «реальная угроза», исходившая из Ирака, не может причинить ущерб США. На встрече со студентами Уни­верситета Вирджинии, состоявшейся в сентябре 2002 г., Зеликов уточнил, что на самом деле существует «угро­за Израилю». Далее он добавил: «Американское прави­тельство не хочет в своей риторике делать акцент на этом моменте, поскольку подобная информация не предназначена для широкой общественности».

16 августа 2002 г., за 11 дней до того как Дик Чейни выступил с пафосной речью перед ветеранами боевых дей­ствий за рубежом и тем самым открыл кампанию за всту­пление в войну, газета Washington Post сообщила о том, что «Израиль просит американский истэблишмент не откла­дывать операцию против Саддама Хусейна». По словам Шарона, к тому моменту стратегическое сотрудничество Израиля и США достигло «небывалых масштабов», а высо­копоставленные представители израильской разведки пре­доставили Вашингтону многочисленные настораживаю­щие отчеты об иракских программах по разработке ору­жия массового поражения. Один отставной израильский генерал в связи с этим заметил: «Сведения, полученные на­шей разведкой, очень гармонично вписывались в картину, которую создали американские и британские эксперты в области иракских неконвенциональных вооружений».

Израильские лидеры испытали очень неприятные чувства, когда Буш обратился в Совет Безопасности ООН за разрешением на начало боевых действий. Их беспокой­ство еще больше усилилось после того, как Саддам раз­решил возобновить инспекции. На это указывал Шимон Перес на пресс-конференции в августе 2002 г. «Кампания против Саддама Хусейна совершенно необходима. Инспек­ции и инспекторы хороши для достойных людей, но него­дяи легко обведут вокруг пальца любых контролеров».

Весьма любопытное утверждение. Из него ор­ганически вытекает необходимость создания специ­ального международного органа и выработки особых критериев для оценки «степени достоинства» того или иного режима: «нечестные» лидеры, вероятно, способ­ны изменять законы природы, без знания которых не­возможно ни создавать оружие, ни проверять его на­личие (Примеч. перев.).

В то же время Эхуд Барак написал передовую статью для New York Times. В ней он предупреждал о том, что «сейчас самый большой риск — это бездействие». Похо­жая публикация появилась и в Wall Street Journal. Ее ав­тором был предшественник Барака на посту премьер-министра — Биньямин Нетаньяху. Заголовок статьи гла­сил: «Аргументы за свержение Саддама». Читаем дальше: «Сейчас речь может идти только о свержении данного ре­жима. Я верю, что от имени подавляющего большинства израильтян могу выступать в поддержку упреждающего удара по режиму Хусейна». В феврале 2003 г. газета «Га-

Арец» написала: «Военное и политическое руководство жаждет начала войны в Ираке».

Нетаньяху утверждал, что силовую акцию одобряли не только в Иерусалиме. Но в реальности, кроме Кувейта, подвергшегося иракской агрессии в 1990 г., Израиль оста­вался единственным государством мира, где политики и народ были единодушны в поддержке войны. Журналист Гидеон Леви заметил по этому поводу следующее: «Изра­иль — единственная западная страна, чьи лидеры безого­ворочно поддерживают войну, а альтернативную точку зрения даже не слышно». Израиль охватила такая эйфория, что американские партнеры призвали Тель-Авив быть бо­лее сдержанным в своей риторике: люди могли подумать, что война будет вестись во имя израильских интересов.