Погода и другие ужасы
Погода и другие ужасы
Анализ античных текстов показывает, что события древней истории происходили зачастую в весьма суровых климатических условиях. Царь Митридат одерживал победы в конном строю на льду Азовского моря, а Крез с Киром «устраивали ледовые побоища с многочисленными жертвами, уходившими под лед». Но по современным данным климатологов, все это могло происходить только в XIII–XVII веках н. э.!
Геродот (якобы между 490 и 480 – ок. 425 до н. э.) так описывал климат современной ему Скифии:
«Все осмотренные нами страны отличаются столь суровым климатом, что в течение восьми месяцев здесь стоит нестерпимый холод. Замерзает море и весь Киммерийский Боспор, так что живущие по сю сторону пролива скифы толпами переходят по льду, переезжают по нем в повозках (санях) на другой берег к синдам».
Другой античный автор, Страбон, в своем труде «География» показывает юг Европы в таких красках:
«В более южных областях этих стран (Кельтии и Борисфена) как на Средиземном море, так и у Боспора, виноградная лоза приносит плоды, но грозди там маленькие, а на зиму ее закапывают в землю».
По синусоиде минус V век приходится на линию 5 и совпадает с XIII веком. В Византии в канун этого века, по описанию Анны Комниной, зимы были таковы: «… Так как дела на суше и на море находились в весьма тяжелом состоянии и суровая зима заперла все выходы (из-за сугробов нельзя было даже открыть двери домов…), он (император) приложил все усилия, чтобы письмами вызвать отовсюду наемное войско».
По мнению климатологов, описания суровых климатических условий в античных источниках (Страбон, Вергилий, Овидий, Иосиф Флавий) не соответствуют реальным климатическим условиям, которые существовали 2000 лет назад. Такая холодная погода на историческом интервале времени держалась лишь однажды, в так называемый малый ледниковый период Маундера-Шперера-Вольфа XIII–XVII веков, когда действительно на южном побережье Средиземного моря не рос виноград, когда замерзали Черное море, Дунай, пролив Босфор и Дарданеллы. Вот в эти годы царь Митридат вполне мог на льду Азовского моря устраивать многочисленные ледовые побоища в конном строю, да и Крез с Киром тоже…
А вот мрачная хроника XIII века.
В 1220–1222 годах в Польше три года подряд шли проливные дожди и происходили наводнения, результатом чего стал двухлетний голод и массовое вымирание. В 1223 году были сильные заморозки во Франции, отчего последовал великий голод, в том же году в Ливонии люди поедали друг друга и похищали трупы с виселиц, чтобы съесть их. В 1235 году в Аквитании люди, словно животные, ели полевую траву. В 1263 году в Моравии и Австрии ели корни и кору деревьев, в 1277 году в Австрии и Иллирии ели кошек, собак, лошадей и трупы, в 1280 году в Праге умерло огромное число бедняков из-за резкого вздорожания продуктов питания. А вздорожали они, конечно, вследствие неурожая из-за холодов.
Теперь переходим на линии № 6 и 7 (по «римской» волне синусоиды) и читаем о холодах в библейских текстах:
«И собрались все жители Иудеи и земли Вениаминовой в Иерусалим в три дня. Это было в девятом месяце, в двадцатый день месяца. И сидел весь народ на площади у дома Божия, дрожа как по этому делу, так и от дождей» (Первая книга Ездры, 10: 9, Синодальный перевод). Сегодня дождливое время в Иудее – это климатический нонсенс. Но что интересно: в Острожской Библии этот же эпизод описан совсем по-другому:
«И собрашася вси людие иудины и вениамини в Иерусалиме, треми дньми. Иже есть месяц девятый двадцатаго дня месяца. И седоша вси людие напред домом божиим от дрожания за грехъ и с зимою».
Авторы синодального перевода явно перемудрили: слово «грех» заменили на нейтральное «по этому делу», а зима у них превратилась в дождь. Составитель же Острожской Библии, записанной в XVI веке, пишет далее: «время снежно, и несть мощно стояти вне» (10: 13).
Синодальный перевод все принципиально меняет:
«Время теперь дождливое, и нет возможности стоять на улице».
Но есть и другие источники, подтверждающие правильность сообщения Острожской Библии о климате, только не в начале «нашей эры», а во времена средневековые. Вот описание Африки, данное Львом Иоанном Африканским (1494–1552):
«Атласские горы очень холодны и бесплодны. Зерна в них родится немного, и во всех их частях растут густые и темные леса. В Атласских горах берут начало почти все реки Африки. Источники, встречающиеся в этих горах, настолько холодны, что если даже в середине лета кто-нибудь сунет руку в воду даже на короткое время, он без сомнения ее утратит. Различные части гор неодинаково холодны…
Там есть и, так сказать, умеренные места, в которых можно очень хорошо жить и в которых живут, о чем будет сказано во второй части нашей книги. Необитаемые области либо очень холодны, либо очень суровы. Области, лежащие против Тамесны, суровы, а обращенные к Мавритании холодны. Тем не менее те, кто занимается разведением овец, приходят туда в летнее время пасти своих животных.
Однако оставаться там зимой никак невозможно, потому что, как только выпадает снег, поднимается губительный северный ветер, убивающий всех животных, которые окажутся в этих местах. Погибает также много людей, так как там находится проход между Мавританией и Нумидией. Из-за того, что торговцы финиками имеют обычай отправляться из Нумидии с грузом фиников в конце октября, иногда их там застигает снег, и если ночью начинает идти снег, то наутро находят караваны погребенными и утонувшими в снегу, и в живых никого не остается. И не только караваны. Снегом бывают покрыты целые деревья, так что нельзя увидеть ни следа, ни знака, где находятся мертвые тела. Я дважды великим чудом спасался от опасности подобной смерти, когда ходил по этим дорогам».
Сколь тяжело было то время! Мощнейшие наводнения, землетрясения, мороз… В «Хронике» Джованни Виллани XIV века показаны следствия этих катаклизмов. Вот одно из описаний:
«Вы, наверное, слышали о многочисленных опасных землетрясениях, случившихся в здешних краях и нанесших огромный вред. 25 января 1348 года Господа нашего, по счислению римской церкви, а по нашему – от благовещения Приснодевы 1347 года, в день обращения святого Павла, в пятницу, в восемь с четвертью часов после вечерней или в пятом часу ночи, произошло сильнейшее землетрясение, длившееся много часов, подобного которому ни один из ныне живущих не припомнит. В Сачиле ворота, ведущие во Фриуль, полностью рухнули. В Удине обвалились многие дома, в том числе дворец мессера патриарха. Во Фриуле упал замок святого Даниила, и погибло множество мужчин и женщин. Осыпались две башни замка Рагонья, своими обломками усеявшие пространство до реки, прозываемой Тальяменто, и убившие множество народу. В Джемоне было разрушено больше половины домов, соборная колокольня потрескалась и обнажила внутренность, а вырезанная из цветного камня статуя святого Кристофера дала трещину во весь рост. Напуганные этими чудесами, местные ростовщики раскаялись в своих прегрешениях и объявили, чтобы все, кто платил им проценты и лихву, получили с них деньги назад, и возвращали их в течение восьми дней. В Венцоне городская колокольня треснула пополам, и многим строениям пришел конец. Замки Тольмеццо, Дорестаньо и Дестрафитто обрушились почти целиком и задавили много людей. Замок Лембург, стоявший на холме, был потрясен до основания, землетрясение отнесло его на десять верст от старого места в виде кучи остатков. Высокая гора, по которой проходила дорога к озеру Арнольдштейн, раскололась пополам, сделав дорогу непроходимой. Два замка, Раньи и Ведроне, и более пятидесяти усадеб вокруг реки Гайль, во владениях графа Гориции, были погребены двумя горами под собой, при этом погибло почти все население, мало кому удалось спастись. В городе Виллахе, при въезде в Германию, обратились в развалины все дома, кроме одного, принадежащего некоему доброму человеку, праведному и милосердному ради Христа. В контадо и в окрестностях этого Виллаха провалились больше семидесяти замков и загородных домов над рекой Дравой и все было перевернуто вверх дном. Огромная гора разделилась здесь на две половины, заполнила собой всю долину, где находились эти замки и дома, и загромоздила русло реки на протяжении десяти верст. При этом был разрушен и затоплен монастырь у Арнольдштейна, и погибло немало людей. Река Драва, не находя себе привычного выхода, разлилась выше этого места и образовала большое озеро. В городе Виллахе случились диковинные вещи: на главной площади появилась расщелина в виде креста и из нее показалась сначала кровь, а потом вода в большом количестве. В городской церкви святого Иакова нашли смерть пятьсот человек, укрывшиеся там, не говоря о других жертвах, всего же урон исчислялся третьей частью населения. Остальным удалось спастись с помощью Божьего чуда, в их числе были итальянцы, другие чужеземцы и бедные. В Карнии после землетрясения оказалось полторы тысячи погибших мужчин, женщин и детей. Все церкви и жилища, среди них монастыри в Оссиахе и Вельткирхе, не устояли, люди почти все сгинули, а выжившие от страха почти потеряли рассудок. В Баварии в городе Штрасбурге, и в Палуцце, Иуде и Кроче за горами рухнула большая часть домов, и погибло множество людей. И заметь, читатель, все эти ужасные разрушения и бедствия от землетрясения допущены Господом не без важной причины и суть предзнаменования Божьего суда. Это такие чудеса и знамения, о которых Иисус Христос благовествовал своим ученикам, предвещая, что они случатся при скончании века».
В книге «Почему я не христианин» Б. Рассел показывает, что любые ужасные дела, будучи привычными, воспринимаются людьми как нечто совершенно необходимое для их нормальной жизни. Он пишет:
«Многое в средних веках можно интерпретировать как конфликт между романской и германской традициями; с одной стороны, церковь, с другой – государство; с одной стороны, теология и философия, с другой – рыцарство и поэзия; с одной стороны, закон, с другой – удовольствие, страсть и все анархические побуждения очень своевольных людей… Люди были свирепы, и усмирить их можно было лишь при помощи ужасающей жестокости: террор применялся до тех пор, пока не стал привычным и не утратил силы своего воздействия… Как и следует ожидать, жестокость была одним из любимейших удовольствий населения. Господа покупали разбойников только для того, чтобы посмотреть на пытки, «которым люди радовались больше, чем восставшему из мертвых святому». В 1488 году несколько судей из Бурже, заподозренных в измене, неоднократно подвергали пыткам на рыночной площади ради того, чтобы сделать народу приятное. Они просили смерти, однако мольба была отклонена… «чтобы люди могли еще порадоваться их мучениям».
Нехватка ресурсов, перенаселенность и голод – вот что привело к такой ужасающей порче нравов. Этого нельзя забывать. Ведь перед нами – предки тех самых немцев и французов, которые ныне только и говорят, что о гуманизме и правах человека! Случись ныне такая беда, космическая катастрофа сродни той, что, вероятно, произошла на стыке античности и ее возрождения – в XIII или начале XIV века, – и все повторится.
И. Хейзинга описывает в «Осени средневековья» кладбище Невинных в Париже:
«Черепа и кости были навалены в гробах, которые стояли вдоль окружавших место с трех сторон галерей и были открыты для обозрения тысячам людей… День за днем толпы людей гуляли по галереям, смотрели на фигуры и читали простые вирши, напоминавшие о приближающемся конце. Несмотря на постоянно происходившие там похороны и эксгумации, это было место публичного времяпрепровождения и встреч. Перед гробами устроены магазинчики, по галереям прохаживаются проститутки… Здесь даже устраиваются пиры. До такой степени страшное стало привычным».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.