Приложение 9 Английский флот и боевые действия на Балтике: 1715–1719 годы

Приложение 9

Английский флот и боевые действия на Балтике: 1715–1719 годы

В этой статье мы бы хотели немного затронуть войну, которая 21 год шла на совершенно другом краю Европы одновременно с Войной за испанское наследство. Рассмотреть мы решили период с 1715-го по 1719 год, поскольку на Балтике сразу после окончания сражений с французами появился английский флот во главе с нашими старыми знакомыми — адмиралами Джоном Норрисом и Джорджем Бингом.

1. Осада Штральзунда

В 1710 году, незадолго до окончания Войны за испанское наследство, в результате дворцовой интриги в Англии к власти пришли тори во главе с виконтом Болингброком и герцогом Харли. Они были сторонниками Стюартов (Болингброк открыто говорил, что королем должен стать сын Якова II — Яков III), поэтому всех вигов просто вымели из правительства и армии. Из флота был изгнан адмирал Бинг, которого Болингброк опасался как очень талантливого и популярного среди матросов флотоводца. Из армии попросили герцога Мальборо (которого тут же хватил паралич) и героя штурма Порт-Магона генерала Стэнхоупа. После Войны за испанское наследство ситуация еще больше накалилась — наследница британского престола София Ганноверская умерла (за месяц до кончины самой королевы Анны), и Великобританию снова стало лихорадить.

Анна Стюарт ненавидела Софию при жизни, а после смерти ганноверской принцессы перенесла свою нелюбовь на ее сына — Георга, поэтому было решено пересмотреть «Акт об устроении» в пользу Якова III — сына свергнутого Якова II, который должен был перейти в англиканство и подтвердить существующие свободы Англии.

Замысел этот сорвался в известной степени благодаря лорду-лейтенанту Ирландии Чарльзу Тальботу герцогу Шрусбери. Жена Шрусбери, имевшая придворную должность «спальной леди королевы» (Lady of the Bedchamber), уговорила тяжело больную Анну снять Роберта Харли, графа Оксфорда, одного из главных инициаторов передачи короны Якову III, с поста лорда-казначея. 30 июля 1714 года Чарльз Шрусбери стал лордом-казначеем, управляющим королевской казной.

Парламент быстро принял акт, в котором власть передавалась сыну Софии — Георгу Ганноверскому. Болингброк, Оксфорд, Ормонд, Страффорд и другие представители проякобитской партии были обвинены в государственной измене и смещены со своих постов. Болингброк бежал во Францию, Харли попал в Тауэр, где отсидел два года. Весь состав Адмиралтейства был смещен (пострадали тогда и те тори, которые не принимали активного участия в политической жизни, например, адмирал Лик), Первым лордом стал адмирал Рассел, а комиссионерами — репрессированные ранее партией тори Бинг и Дженнингс. На трон был возведен Георг Ганноверский, а премьер-министром (лордом-казначеем) стал только что вышедший из Тауэра Роберт Уоллпол. Поскольку вся страна понимала, что новый претендент на трон фактически не имеет никаких законных прав на корону, начались большие волнения. Особенно неспокойно было в Шотландии. Дело в том, что со времен Якова I шотландский король был и английским королем (Стюарты — это древний шотландский род), а согласно новому акту английского парламента, королем Шотландии становился немец. Многие предводители кланов настаивали тогда на разрыве унии с Англией. В Шотландии вспыхнуло восстание якобитов, около 15 тысяч вооруженных сторонников Якова под предводительством графа Мара 27 августа 1715 года взялись за оружие и подняли мятеж.

6 сентября шотландцы провозгласили Якова III королем Шотландии и пригласили возглавить их. 14 сентября якобиты захватили Перт, 10 октября — Эдинбург, 22-го — подступили к Глазго. Шотландия встречала сторонников Якова на ура. Если бы Яков и Map ограничились только Шотландией, вполне возможно, они могли бы попытаться удержать ее за собой. Но Якову III нужна была и Англия. На военном совете решили вторгнуться в пределы северных английских графств. Однако горцы, бывшие локомотивом всей армии в Шотландии, неохотно пошли воевать на территорию Англии. Дезертирство росло час от часа, вскоре армия безо всяких боев сократилась с 10 тысяч человек до 4 тысяч. В данной ситуации англичане превосходящими силами атаковали якобитов у Престона и наголову разбили их. 20-тысячная армия англичан вторглась в нижнюю Шотландию, 13 ноября у Шерифмура сторонники Георга атаковали войска герцога Мара, но не смогли их победить. Установилось хрупкое равновесие. 22 декабря 1715 года в Шотландию прибыл сам претендент — Яков III, он мог повлиять на ситуацию, но болезнь его (высокая температура и лихорадка) не дала повернуть дело вспять. На военном совете больной Яков поддержал предложение об отступлении к побережью (хотя большинство кланов после Шерифмура были готовы на сражение), а сам 4 февраля 1716 года убежал во Францию. Яков написал письмо, где просил предводителей кланов не губить понапрасну людей и признать Георга, чтобы спасти себя[101]. Это в высшей степени странное письмо внесло глубокий раскол в стане повстанцев, и восстание быстро пошло на убыль.

В горную Шотландию ввели войска, рассредоточив их по всей территории. Английский парламент принял Закон о кланах, где, помимо всего прочего, шотландцам запрещалось носить оружие. Вместе с тем принятый документ позволял мятежникам вернуться в их дома без страха репрессий, причем за возвращение к мирным занятиям платились немалые суммы (некоторым руководителям кланов — до 20 тысяч фунтов стерлингов).

Все это было похоже на нынешнюю Чечню. Вроде как мир, бравые сводки с мест, но в то же самое время — гибнущие от рук ковенанторов (приверженцев пресвитерианской церкви и противников англиканства) солдаты, сожженные блокпосты, убийства чиновников и офицеров и куча денег, уходящая в Шотландию как в бездонную яму.

К тому же сам Георг Ганноверский не вызывал уважения — приехавший с двумя матронами предпенсионного возраста и богатырских размерений (одна — тощая, но очень высокая, вторая — низенькая, но безобразно толстая), новый король так и не смог научиться говорить по-английски. Премьер-министр Роберт Уоллпол позже жаловался, что на докладе у Георга он вынужден говорить с ним по-латыни, так как сам не знает немецкого, а король совершенно не считает нужным знать английский.

Такая ситуация сделала возможной использование якобитской угрозы другими государствами в своих интересах. Это и произошло. Совершенно неожиданно Англия вмешалась в Северную войну, где Россия, Дания и Польша уже 13 лет воевали со Швецией. Официально была озвучена обеспокоенность за безопасность английских купцов. Неофициально — из-за позиции Карла XII по Ганноверу и из-за поддержки королем свергнутых Стюартов. Шведский король уже принял у себя нескольких сторонников Якова III и продолжал контакты с якобитами.

С возвращением Карла XII[102] в Швецию раздоры политических партий сами по себе заглохли и шведы наконец-таки опять обрели лидера, способного вести борьбу с превосходящим противником.

В 1715 году король шведский понял-таки, что главным врагом его все же является Россия, поэтому решил сосредоточиться на войне с царем Петром. Весной в крейсерство к Гогланду был послан отряд вице-адмирала Ганса Вахтмейстера (старшего сына великого шведского генерал-адмирала Ганса Вахтмейстера, основателя Карлсконы) в составе 4 линейных кораблей, 3 фрегатов и 50 мелких судов, а дивизион адмирала Эрика Иогана Лиллье — в Финский залив с 17 кораблями и 2 фрегатами. Шаутбенахта Карла Ганса Вахтмейстера-младшего с небольшим отрядом оставили в западной части Балтийского моря против возможных действий датчан.

Он имел следующие силы:

В апреле шаутбенахт отряд сразу же отличился — у Фермарна один из шведских фрегатов, 30-пушечный «Хвита Орн» (Hvita Оrn) атаковал и взял на абордаж после двухчасового боя 20-пушечный датский фрегат «Орн» (Оrn). От пленных Вахтмейстер узнал, что датчане готовы к выходу в море, и сразу же запросил подкреплений, однако получить их он не успел.

Датчане под командованием шаутбенахта Габеля наткнулись на шведов 24 апреля восточнее Фермарна, имея следующий состав эскадры:

Получилось так, что Габель был восточнее Вахтмейстера, поэтому шведы оказались отрезанными от своих портов. Поскольку ветер был очень слабым, шведы спустили лодки для буксировки, попытавшись оторваться от датчан, но и датчане, в свою очередь, пытались шлюпками буксировать свои корабли, чтобы догнать отряд Вахтмейстера.

Около полудня подул бриз OSO, который позволил датчанам приблизиться к шведскому отряду, и около 16.00 завязалась перестрелка. Вахтмейстер, учитывая разницу в силах, счел за лучшее выйти из сражения, в свою очередь, Габель на флагмане «Приндс Кристиан» со своим мателотом вышел из линии и, поставив дополнительные лиселя, пустился в погоню за противником, ведя огонь из погонных орудий.

В свою очередь, шведский командир, видя, что два датских корабля слишком оторвались от остальных судов, сделал поворот «все вдруг» и попытался отрезать Габеля от его эскадры и прорваться к Карлсконе, однако датчане вовремя это заметили и повернули на 8 румбов влево, ожидая противника. Вахтмейстер отвернул к своим кораблям. Позже шведы еще раз предприняли попытку прорваться через линию датских судов, но безуспешно.

Бой велся на большой дистанции (3–6 кабельтов), шведскому «Зюдерманланду» отстрелили фор-стеньгу, шальное ядро на шканцах убило капитана, но потери были небольшие, около 200 человек убитыми и ранеными. В 21.00 сражение прекратилось.

На ночь оба флота встали на якорь между островами Фермарн и Лангеланд. Северный ветер затруднял вход в Большой Бельт, но около полуночи изменил направление на восточный, и Вахтмейстер решил сняться с якоря и пойти на север, к своим берегам.

У южной оконечности Лангеланда он изменил курс и пошел на юг, к побережью Голштинии. В отчете шаутбенахт писал, что корабли во время вчерашнего боя получили повреждения и он не мог при таком слабом ветре уйти от преследования (хотя в тот момент как раз удалось оторваться от датчан). У входа в Кильскую бухту он выбросил свои корабли на мель и приказал прорубить днища, чтобы сделать невозможным их подъем датчанами.

Между тем «Хвида Орн», единственный корабль, не попавший на мель, искал пути к бегству, взяв курс на Большой Бельт, однако он был перехвачен гребным фрегатом «Левендальс Галлей» и 30-пушечным «Раа», крейсировавшими в поисках шведов. Поскольку датские корабли были на ветре, севернее шведского фрегата, они погнали его на юг, к Кильской бухте. Там они увидели беспомощно стоящие на мели шведские корабли, которые шведские командиры в отчаянии пытались разрушить. Командир «Левендальс Галлей» капитан Вессель послал парламентера к Вахтмейстеру с предложением сдаться. Также Вессель просил прекратить попытки разрушения кораблей, иначе обещал спустить брандеры и сжечь всех, не беря пленных.

Вахтмейстер, недолго думая, согласился на предложение датчан. Вскоре он был с почетом принят на борту «Левендальс Галлея», Вессель приказал дать пленному шаутбенахту салют из 7 орудий, а Габель, которому коленопреклоненный Вахтмейстер протянул свою шпагу, вернул ее обратно Карлу Гансу и разрешил носить.

Датские потери в этом бою составили 65 убитых и 220 раненых, шведские потери неизвестны, оцениваются шведскими же историками в 350 человек убитыми, около 1000 ранеными, однако в эти данные верится очень мало. Они взяты из отчета Вахтмейстера, который, конечно же, пытался оправдаться за сдачу кораблей и основной причиной называл высокие потери в экипажах. С учетом того, что бой 24 апреля 1715 года шел на расстоянии в 3–6 кабельтов (500-1000 м), датские артиллеристы должны были обладать феноменальным глазомером или системами центральной наводки, чтобы обеспечить столь высокие потери на шведских кораблях. В те времена стандартной дистанцией боя считалось расстояние в 50-200 метров, а 400 метров оценивались как дальняя дистанция. Поэтому ориентировочно можно оценить потери шведов как примерно равные датским. В плен попали 2500 шведских моряков.

С приливом Габель вывел все плененные шведские корабли на высокую воду (кроме флагмана Вахтмейстера, 75-пушечного «Принцесса Гедвига София», который оказался очень сильно поврежден и был сожжен) и отвел в Копенгаген, где они впоследствии были отремонтированы и включены в состав датского флота.

Сам же Габель отослал три корабля на соединение с адмиралом Рабеном, который вошел в Балтику с 7 линкорами, а с оставшимися 5 судами отправился на блокаду Гётеборга.

Именно в этот момент на Балтике появились англо-голландские эскадры.

* * *

5 июля в Зунд прибыла голландская эскадра из 12 кораблей под командованием шаутбенахта де Вета (de Veth). Состав эскадры был следующим:

Вместе с де Ветом в Зунды пришел большой торговый флот (около 200 судов). 10 июля к Копенгагену подошел адмирал Норрис с 18 линейными кораблями[103]. 12 июля англоголландцы бросили якорь в Кьегге-Орт, решив действовать сообща, но действия их ограничились лишь обороной торговых судов.

Датчане же, пользуясь присутствием в их водах союзных эскадр, решили атаковать шведский Штральзунд, для чего собрали к Померании все возможные корабли с малой осадкой: 46-пушечный линейный корабль «Дитмарскен» (Ditmarsken), фрегаты — 24-пушечные «Леопард» (leopard) и «Кенгена Ягдт Кроне» (Kongena Jagt Krone), шнявы — 14-пушечную «Гравенстен» (Graevenstein), 20-пушечную «Феникс» (Phoenix), 8-пушечные «Рав» (Raev) и «Хуммер» (Hummer), прамы «Арк Ноа» (Ark Noa, 16 пушек), английские «Хеллифлайндер» (Helleflynder, 14 пушек) и «Эбентзер» (Ebenetzer, 12 пушек), зафрахтованные датские торговые суда — 26-пушечный «Кристиансо» (Christianso), 10-пушечные «Хааб» (Нааb) и «Бескьяермер» (Beskjaermer), а также 2 бота, 4 плашкоута, 2 галиота, 4 брандера и 6 кораблей снабжения. Командовал этим отрядом вице-адмирал Сехестед. 9 июля флотилия покинула Копенгаген и под прикрытием эскадры адмирала Рабена[104] проследовала к банке у Нью-Депа.

16 июля эту армаду вынудил отойти вышедший из Карлсконы шведский отряд барона Шпарре из 20 линкоров, который сопровождал войсковые транспорта с подкреплениями в Штральзунд. Поскольку шведы были на ветре, Шпарре имел возможность преследовать Рабена, но, увидев, что датские корабли отходят от острова Рюген, барон прекратил погоню и вернулся на рейд Штральзунда, чтобы закончить высадку войск.

Сехестед, оставшийся без поддержки Рабена у банки Нью-Депа, поставил свой отряд на некотором отдалении от острова Узедом. Здесь датчан атаковали с берега полковая артиллерия шведов, а также эскадра Лиллье (20 вымпелов) и отряд из 8 штральзундских кораблей с самим Карлом XII на борту. Хотя шведские корабли из-за большой осадки не могли подойти достаточно близко, тем не менее Сехестед был обложен со всех сторон, и такая ситуация продержалась до 31 июля, когда пруссаки, союзники датчан, не захватили Волгаст и не загнали шведов обратно в Пенемюнде.

Это обстоятельство существенно облегчило положение флотилии, а возвратившийся неделю спустя флот Рабена положил конец всем неприятностям Сехестеда.

Сам Рабен крейсировал эту неделю у Кьегге Орта. Один из его фрегатов, «Гвиде Орн» (Hvide Оrn, бывший шведский Hvita Оrn, захваченный у Фермарна) под командованием уже знакомого нам Весселя, который стал командиром этого приза, 20 июля был атакован 50-пушечным шведским «Озель» (Osel), а 4 августа — 64-пушечным кораблем «Фредерика Амалия» и 24-пушечным фрегатом «Фалькомштерн» (Valkomstern), но в обоих случаях смог спастись и уйти под прикрытие основных сил.

Тем временем к Рабену 30 июля подошло подкрепление — 70-пушечный «Нордштерн» (Nordstjern) и 60-пушечные «Анна София» (Anna Sophie) и «Сван» (Svan), а 4 августа еще два 50-пушечника[105]. Теперь силы датчан (21 корабль, 1344 орудия) были равны шведским (20 кораблей, 1310 орудий), и Рабен сразу же отправился на помощь Сехестеду, но из-за безветрия обе эскадры встретились только 8 августа.

Шведская эскадра Шпaррe:

9 августа к 8 часам утра 15 кораблей шведов стояли на якоре в Палмер Орте у восточного побережья Рюгена. Еще 5 шведских кораблей крейсировали у острова Грейфсвальдер, примерно в 12 милях к SSW. Дул устойчивый норд-вест, датчане подходили в фордевинд вблизи северного и восточного берега Рюгена.

Шпарре, заметив противника, немедленно снялся с якоря, сигнализируя отделившимся кораблям как можно быстрее присоединиться к нему. Примерно в полдень шведы сформировали линию, немного отходя от ветра левым галсом, тогда как Рабен расположил свою эскадру на ветре, решив атаковать с перевернутым фронтом и сделав головным арьергард.

В 14.00 колоны сблизились на пушечный выстрел, и бой начался. Шквальный огонь с обеих сторон велся очень жестко, корабли, даже получившие повреждения, из линии не выходили, исправляя повреждения прямо под огнем. Следует признать, что Рабен совершил большую ошибку, выровняв свою линию на расстоянии в 300 метров от шведской и прекратив сближение. Это, в свою очередь, может говорить о том, что шведы стреляли довольно хорошо и датчане просто побоялись больших повреждений своих судов при дальнейшем сближении.

Около 20.00 Шпарре смог выбраться на ветре, и флоты разделились. Многие шведские корабли в бою очень пострадали — 50-пушечные «Озель» и «Готланд» получили около 20 подводных пробоин каждый и взяли курс на Карлскону. Флагман Шпарре, а также 90-пушечный «Энигжет» и 50-пушечный «Поммерн» также получили несколько ядер в район ватерлинии и были не в состоянии возобновить бой. Кроме того, при отходе «Принс Карл Фредерик» и «Вестманланд» столкнулись и получили повреждения.

Датчане получили гораздо меньшие повреждения, на их кораблях насчитывалось 127 убитых, включая вице-адмирала Юля, и 466 раненых. У шведов потери составили 165 матросов убитыми и 360 — ранеными, в том числе адмиралы Лиллье и Хенк. Примерно равное соотношение убитых и раненых при гораздо более тяжелых повреждениях шведов говорит о том, что датские корабли вели огонь по корпусам противника, тогда как шведы — по корпусам и такелажу датчан.

Датский флот в сражении у Рюгена имел следующие силы:

На следующее утро датчане были примерно в 10 милях на ветре от Шпарре, который держал курс на остров Борнхольм для соединения с конвоем, шедшим с припасами из Карлсконы в Штральзунд. Габен не стал преследовать противника, бросив якорь у Палмер Орта.

Ушедший в крейсерство датский приз «Гвиде Орн» в ночь с 8 на 9 августа натолкнулся на «Озель» и «Готланд», возвращавшиеся в Карлскону. Вессель пошел в атаку и, сблизившись с «Озелем», развернулся бортом и дал три залпа лагом по корме противника. Шведский корабль получил существенные повреждения, был потерян руль, но ситуацию спасли три шведских линкора, появившиеся на горизонте.

Вессель был вынужден отойти. 10 августа «Гвиде Орн» обнаружил шведский конвой (10 торговых судов), шедший под эскортом 34-пушечного «Феникса» (Phoenix) и 20-пушечного «Кроншкипа» (Kronskeep). Зайдя сзади, Вессель, пользуясь спустившимся туманом, смог взять на абордаж одного «купца».

Этим и закончились активные действия больших кораблей. Шпарре намеревался сопроводить конвой до Рюгена, но из-за тумана на несколько дней задержался у Борнхольма и счел за лучшее уйти в Карлскону. Рабен же отвел корабли в Кьегге Орт.

Сехестед же поставил свои корабли у северо-восточной оконечности Узедома, которая вместе со смежной частью материка была в руках союзников пруссаков. В свою очередь, около Нью-Дьеппа между Рюгеном и Рюденом расположились 8 шведских кораблей, в то время как 7 фрегатов под командованием капитана Унбехавена из гавани Штеттина угрожали датчанам с фланга.

Сехестед решил атаковать Унбенхавена и послал малые корабли из Свинемюнде к Штеттину. Шведы приняли вызов, после шестичасового боя они смогли отбиться, однако прибытие датских подкреплений заставило их уйти в глубину гавани. Унбенхавен решил прорываться к Рюгену, однако для этого надо было пройти между Узедомом и материком, где были расположены прусские батареи и корабли Сехестеда. Все же шведы пошли на прорыв, сухопутная артиллерия открыла по ним жаркий огонь, вскоре датчане подключились к стрельбе, Унбенхавен шел, как сквозь строй, получая довольно болезненные залпы со всех сторон. На флагмане, шедшем головным, было потеряно довольно много людей, однако шведы смогли прорваться и соединиться со своими кораблями у Нью-Дьеппа.

В свою очередь, Сехестед получил дополнительные подкрепления — 46-пушечный большой прам «Хьялпер» (Hjalper), а также три 7-пушечные галеры для перевозки войск — «Приндс Кристиан», «Луиза» и «Шарлотта Амалия» (Prinds Christian, Louisa и Charlotte Amalia).

17 сентября датчане покинули свои позиции и пошли на сближение со шведами. У тех насчитывалось 13 фрегатов, восемь из которых имели 30 орудий. Согласно диспозиции, подписанной самим Карлом XII, эти большие фрегаты выстроились в линию поперек пролива между Штральзундом и островом Рюген, остальные же встали за ними второй линией.

Бой начался в 9 утра и продолжался до захода солнца. Шведы смогли удержать строй и нанести Сехестеду небольшие повреждения. На следующий день датчане возобновили атаку. В полдень шведы не выдержали и начали рубить якоря — Кронхавен с 10 кораблями укрылся у Рюдена, а Анкерштерна отошел с тремя оставшимися к Изерхофту на южном берегу Рюгена. Сехестед с прамами погнался за Анкерштерной, ведя беспрерывный огонь, и последний был вынужден выбросить корабли на мель и поджечь их. Потери датчан составили 40 человек, потери шведов — до 200 матросов только убитыми.

После своего возвращения в Кьегге Орт датский линейный флот бездельничал до конца года. Проводились лишь кратковременные крейсерства между Копенгагеном и Рюгеном, но основная часть кораблей стояла на якоре в Кьегге. В одном из таких крейсерств опять отличился неудержимый Вессель. 1 октября «Гвиде Орн» столкнулся с 54-пушечным шведским кораблем «Рига» и 34-пушечным фрегатом «Феникс». Бой происходил у Рюгена, Вессель уходил, отстреливаясь, несмотря на высокую скорость шведских судов, «Гвиде Орн» смог скрыться, пользуясь ухудшением погоды, потеряв, однако, 5 человек убитыми и 14 — ранеными. В открытом море он переждал бурю, едва не затонул от полученных повреждений и 3 октября со срубленной грот-мачтой и избитым корпусом вошел малым ходом на рейд Джамсунда. Там Вессель силами экипажа произвел временный ремонт и 9 октября вышел в Копенгаген.

В ноябре корабль снова был в море и 7 декабря опять умудрился вступить в бой с превосходящими силами противника. Он погнался за 20-пушечным шведским фрегатом «Сварта Орн» (Svarta Оrn), но вскоре появился 54-пушечный «Верден» (Verden), и теперь уже Вессель был принужден спасаться бегством.

В конце августа адмирал Тройел был послан с 7 линейными кораблями[106] сопроводить войсковой конвой в Померанию. 10 сентября в Кьегге Орт прибыла английская эскадра из 8 кораблей (70-пушечные «Эссекс» и «Бурфорд», 60-пушечные «Плимут» и «Дредноут», 50-пушечные «Ассистенс», «Веймут», «Северн» и «Чатэм»), которая никак себя не проявила в августовских баталиях. Рабен к этому времени был болен и сошел на берег, 4 октября командующим датским флотом был назначен генерал-адмирал Гильденлеве. Смена начальства не привела к активизации действий союзников, 3 декабря датский флот был разоружен на зиму в Копенгагене, большая часть голландских и английских судов ушли в свои порты. В море союзники выставили только 4 английских и 5 датских кораблей, а также 2 фрегата и шняву, которые осуществляли блокаду Штральзунда.

Тем временем пруссаки оккупировали остров Рюген, 22 ноября шведский капитан Кронхавен ушел из Штральзунда с 6 кораблями, и теперь падение шведской Померании было только делом времени. Король Карл XII, осознавший положение, решил с несколькими приближенными покинуть город и вернуться в Швецию.

21 декабря он на легкой шлюпке вышел в море, миновал Рюген, в море его подобрал шведский фрегат, и 5 часов утра 22 декабря король высадился в Треллеборге, и впервые после 15-летнего отсутствия ступил он на шведскую землю.

В этот же день Штральзунд капитулировал. Адмирал Таубе с 5 линейными кораблями и 14 транспортами вышел из Карлсконы в Штральзунд, но по пути встретил два небольших судна, которые сообщили ему о падении крепости. Таубе решил повернуть домой и 8 января 1716 года встал на якорь в гавани Истада.

2. «Владычествует четырьмя»

Тем временем Карл XII, не теряя времени, сформировал большое войско и 8 марта 1716 года вторгся в Норвегию[107]. С 10 тысячами драбантов он двинулся на Кристианию, где 21 марта начал осаду крепости Аггерхус.

6 апреля 1716 года Габель вышел в море с 7 кораблями, 6 фрегатами и 4 шнявами, имея на борту два пехотных полка, и отправился в Норвегию. Высадив солдат, он облегчил положение у Аггерхуса и Фридерикштадта, а 23 апреля поддержал огнем атаку захваченного шведами Мосса у Кристиансен-фьорда. Шведы, получившие отпор, отошли к Фридерикштадту, расположенному около границы Швеции и Норвегии.

Примерно в это же время два датских корабля и один фрегат были отправлены в захваченный Штральзунд с конвоем судов, 1 мая в качестве дальнего прикрытия в море вышел шаутбенахт Каас с 4 кораблями, через день он соединился с конвоем, но 7 мая его 7 кораблей атаковал шведский отряд адмирала Ганса Вахтмейстера в составе 14 кораблей. Каас был вынужден отступить к Кьегге Орту, Вахтмейстер же бросил якорь у Фальстенбро и не предпринимал никаких действий. Вскоре к Каасу присоединились два датских и два русских корабля (54-пушечный «Приндс Карл», 50-пушечный «Ольденборг», 52-пушечные «Уриил» и «Селафаил»), а также 42-пушечный фрегат «Гётеборг».

16 мая Вахтмейстер, узнавший о выходе в море русского Балтийского флота, отошел к Данцигу, но там смог застать только русские галеры, которые сразу же ушли на мелководье. Все попытки шведов выманить русские гребные суда на большую воду потерпели фиаско.

К началу июня Вахтмейстер отплыл в Карлскону, поскольку опасался, что датчане, получившие подкрепления от голландцев и англичан, отрежут его от своих баз. В свою очередь, датчане предприняли еще одну попытку провести торговые суда из Померании. 25 мая 4 линейных корабля и 2 фрегата были отправлены в качестве конвоя и 18 июня достигли Копенгагена.

2 июля Педер Вессель (к тому времени получивший дворянство и ставший виконтом Торденшельдом) покинул Копенгаген с двумя прамами, двумя фрегатами и тремя галерами[108] и 7 июля обнаружил шведский отряд у Дюнекилена в составе 24-пушечного прама «Штенбок» (Stenbock), галер «Прозерпина» (Proserpina, 14 пушек), «Лукреция» (Luckretia, 13 пушек), «Улисс» (Ulysses, 6 пушек), «Хекла» (Hecla, 13 пушек), а также 4 полугалер (5-пушечные «Ахиллес», «Поллукс», «Гектор» и «Кастор») и шести дубель-шлюпок. Шведы имели поддержку от береговой батареи (шесть 12-фунтовых орудий), расположенной на острове у входа в гавань. Торденшельд все же решил атаковать. Под прикрытием прамов и фрегатов галеры высадили десант на острове, и к полудню батарея была захвачена, шведский «Штенбок» датчане взяли на абордаж, после чего шведские команды просто бежали с галер. Вессель покинул Дюнекилен в 9 часов вечера, потери датчан убитыми и ранеными составили 76 человек, в качестве призов им достались прам, три галеры, две дубель-шлюпки, два бота и девятнадцать торговых судов.

На следующий день Торденшельд встал с призами на якорь у Маго и присоединился там к Габелю. Эта победа заставила шведов уйти из Фридериксхаля и очистить Норвегию. Датский король произвел Торденшельда в чин коммодора и наградил специальной медалью.

* * *

Тем временем у Копенгагена собирался огромный союзный флот. Первыми 7 июня прибыли англичане с 19 линкорами (командующий — уже известный нам адмирал Джон Норрис). Два дня спустя подошли русские — 7 кораблей и 1 фрегат, на следующий день к ним присоединились «Уриил» и «Селафаил». 13 июля на рейде бросили якорь голландцы — 6 линейных кораблей. 17 июля прибыл царь Петр с 37 галерами и шнявами из Ростока, а 30-го — вторая русская эскадра, 9 кораблей.

Состав союзного флота приведен ниже:

Голландская эскадра: Boeteslaer 64 Batavier 52 Brakel 52 Hof van Reenen 52 Edam 44 Caleb 44 Итого: 6 кораблей, 308 орудий

Датская эскадра: Elefant 90 Justitia 86 Nordstjem 70 Wenden 72 Prinds Christian 76 Dronning Louisa 70 Sotdhia Hedvig 76 Haffru 70 Julland 70 Beskjermer 64 Ebenetzer 64 Prinds Carl 54 Prinds Wilhelm 54 Oldenborg 52 Fyen 50 Island 50 Delmenhorst 50 Laaland 50 Groenwich 70 Итого: 19 кораблей, 1268 орудий

Русский флот

Указываются следующие данные: название корабля, количество орудии (имеющиеся на борту калибры в фунтах); число членов команды; капитан (капитаны) в кампанию 1716 года; в составе какого отряда корабль прибыл. Сведения об орудиях и команде приведены по состоянию на 19 июля.

Ингерманланд 66 (24 ф., 12 ф., 6 ф.); 670, Петр I (флагман), капитан 3-го (?) ранга Мартин Госслер; ревельская эскадра.

Св. Екатерина 66 (24 ф., 12 ф., 6 ф.); 550; капитан-командор Петр Сивере (флагман), Лоренс; ревельская эскадра.

Марльбург 64 (24 ф., 12 ф., 6 ф.); 450; а) капитан 3-го го ранга Питер Бредаль; б) капитан-командор Вейбрант Шельтинг (флагман); отряд П. Бредаля.

Девоншир 56 (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 305; капитан 4-го ранга Наум Сенявин; отряд П. Бредаля.

Портсмут, 54 (???); 330; капитан 4-го ранга Класс (Никласс) Экгов; отряд П. Бредаля.

Архангел Михаил 54 (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 400; капитан 1-го ранга Томас Ру (Рю); ревельская эскадра

Полтава 54 (18 ф., 12 ф., 6 ф.); 446; капитан 1-го ранга Вилим Фангент; ревельская эскадра.

Рафаил 54 (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 404; капитан 3-го ранга Христофор Гаук; ревельская эскадра.

Гавриил 54 (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 444; капитан 4-го ранга Исак Андрисен Брант; ревельская эскадра.

Уриил 52 (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 317; капитан 4-го ранга Иван Сенявин; архангелогородские корабли.

Варахаил 50 (52) (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 159; капитан-поручик Питер Бене; архангелогородские корабли.

Селафаил 50 (52) (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 309; капитан 4-го го ранга Иван (Витус) Беринг — капитан 3-го ранга Питер Бредаль — капитан? ранга Людвиг Тофт (Фангофт, Тоут, Гофт) (?); архангелогородские корабли.

Ягудиил 50 (52) (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 189; капитан-поручик Джон Ден — капитан 2-го ранга Корнелис Фандергон; архангелогородские корабли.

Фортуна 50 (18 ф., 8 ф., 3 ф.); 300; капитан-поручик Эрасмус (Эрасмус, Герасим) Андриен Гарбо — капитан 3-го ранга Генрих Вессель; ревельская эскадра.

Перл 50 (12 ф., 6 ф., 3 ф.); 226; капитан 3-го ранга Маркус Грис — капитан 4-го ранга Иван (Витус) Беринг; отряд П. Бредаля.

Фрегаты:

Арондель 44 (12 ф., 6 ф.); 200; капитан 4-го ранга Вилим Бекер; ревельская эскадра,

Лансдоу 44 (8 ф.); 260; капитан 4-го ранга Питер Небель; ревельская эскадра,

Самсон 34 (12 ф., 6 ф.); 120; капитан 3-го ранга Питер Бредаль — капитан-поручик Джон Ден; отряд П. Бредаля.

Св. Илья 30 (12 ф., 6 ф., 3 ф.); 170; капитан 3-го ранга Питер Нельсон (Нильсен), ревельская эскадра.

Шнявы:

Диана 18 (6 ф.); 100; подпоручик Лоуренс Берлоген (Мауренц Берлогер) — капитан-поручик Эрасмус Андриен Гарбо; ревельская эскадра,

Наталия 18 (6 ф.); 100; поручик Василий Лодыженский — капитан-поручик Янс Шхелинг; ревельская эскадра.

Принцесс 18 (6 ф.); 111; капитан-поручик Ипат Муханов — капитан 3-го ранга Питер Бредаль; самостоятельное плавание.

Лизет 18 (6 ф.); 94; поручик Михель Робенсон — поручик Дмитрий Башилов — капитан-поручик Ипат Муханов; самостоятельное плавание.

1 августа над кораблями появились сигналы готовиться к походу. 2 августа к Борнхольму ушел фрегат «Самсон» под командованием Дена, которому поручалось собрать сведения о шведском флоте. В плавании он был до 8 августа, но неприятеля так и не обнаружил.

5 августа в 10-м часу утра Петр приехал с берега на шлюпке «под своим флагом». Спустя час вице-адмиральский флаг был спущен, и вместо него на грот-мачте «Ингерманланда» взвился штандарт. Петр принял командование датским, английским, голландским и русским флотами. На 9 выстрелов флагманского корабля загрохотали залпы ответных салютов. Петра «поздравляли яко командира своего вначале адмирал английский Норрис из 21 пушки, да генерал адмирал Гульденлев из 27 пушек, и в показание вящего почтения сначала все датские адмиралы и другие флагманы флаги свои на несколько минут спустили и потом подняли паки… Такой чести никоторый монарх от начала света не имел, что изволит ныне командовать четырех народов флотами» — писал современник. Флаги спускали на флагманских кораблях, а вымпелы на остальных. Русский флот на эти приветствия ответил 21 выстрелом салютов.

Ближе к полудню Петр подал сигнал к походу. Дул попутный ветер. Первыми подняли якоря английские корабли, за ними русские (кроме чинившихся в Копенгагене «Ягудиила» и «Полтавы») и голландские. Под их прикрытием шел огромный торговый флот. Встречаются цифры — 400 и даже 600 судов. Очевидец отплытия этой армады писал, что «множеству парусов мочно было удивиться».

В ночь с 8 на 9 августа союзный флот появился у Бронхольма. Однако если Петр стоял за активные действия против шведов, то датчане, англичане и голландцы предпочитали не рисковать. Гульденлеве, датский командующий, вообще отказался выделять корабли для разведки и крейсирования, что заставило Петра тоскливо прокомментировать: «Бог ведает, какое мучение с датчанами, сущее надобное время упускают и будто чужое дело делают».

Не любивший бездействия царь ближе к вечеру отправился на Борнхольм. Переночевав на берегу, Петр после следующего полудня перебрался на Кристиансе (Эртхольмене), крошечный архипелаг чуть восточнее Борнхольма. Там он познакомился с местным комендантом, осмотрел укрепления и батареи островов.

11 августа вернулись английские и русские корабли, ходившие в разведку к Аландским островам. Согласно рапортам командиров, шведские корабли укрылись в Карлсконе. Проход в Балтийское море свободен и безопасен. На бизани «Ингерманланда» был для созыва адмиралов поднят датский флаг, а на кормовом флагштоке — английский. Состоявшийся совет вновь принес сплошные разочарования. Норрис при полном одобрении Петра предложил «крейсовать всем флотом у Карлскрона, но датчане не хотели того учинить». Петру постепенно постылело бесцельное стояние у Бронхольма, поэтому он решил оставить флот, предложив пост главнокомандующего Джону Норрису. Но этому резко воспротивились датчане. 14 августа после долгих дебатов было принято решение, чтобы и тот, и другой осуществляли командование совместно («Обоим адмиралам быть в середке флота»).

Петр же отплыл на шняве «Лизет» к Рюгену, где готовились для погрузки на суда русские войска. Не теряя времени, царь приказал готовить транспорты к выходу в море. 19 августа ветер дул с моря, мешая выходу кораблей, и Петр убивал время, осматривая город и следы боев за него. К вечеру установился попутный южный ветер, и Петр немедленно «указал транспортным судам идти». На транспортах взмолились об отсрочке, и русский монарх принял поистине компромиссное решение: «Хотя их не могли принудить в путь идти, однако от города более мили отослали, дабы удобнее к походу были». Отсрочка оказалась недолгой. Следующим утром царь по пути из города на свою эскадру заставил эти суда, которых было около сорока, сняться с якоря.

22 августа союзный флот, стоявший на якорях западнее Борнхольма, взял обратный курс. Причиной возвращения стала «жестокая погода» — штормовой норд-ост. Спешное отплытие стоило английской и датской эскадрам потери нескольких якорей. Русские корабли умудрились оставить боты, посланные к острову за водой. Чтобы позднее забрать их, Шельтинг (оставленный командовать русской эскадрой после отъезда Петра) приказал задержаться капитанам Бранту и Гауку (командиры кораблей «Гавриил» и «Рафаил», соответственно). Впрочем, погода, очевидно, была, скорее, поводом для возвращения. Смысла в дальнейшем пребывании огромной армады у Борнхольма не было никакого. Конвой уже ушел, а против шведов союзники ничего предпринимать не захотели.

Все это время шведский флот в составе 23 кораблей, 6 фрегатов и 1 прама (поименный состав мы приводим чуть ниже) укрывался в Карлсконе. Англичанам удалось только захватить шведский фрегат «Ильдерим» (Ilderim, 36), и они передали его датчанам, которые переименовали тот в «Поммерн» (Pommern).

Шведский флот в Карлсконе имел следующий состав:

Время, которое бездарно теряли союзники, играло на руку шведам. Карл XII снова проявил свои таланты и приготовил возможному десанту достойную встречу. Во всех крепостях Сконии стояли гарнизоны. Они были обеспечены всем необходимым. Имелись резервы, которые могли быть брошены на ликвидацию плацдарма противника. Всего Карл располагал 12 тысячами кавалеристов и 10 тысячами пехотинцев. Это было меньше, чем у союзников, но те не смогли бы высадить все свои войска сразу, и шведы получали возможность бить врага по частям. В крайнем случае Карл был готов отступать, уничтожая за собой все поселения, — эта провинция перешла от Дании под власть Швеции лишь в середине XVII века, и шведы не считали ее население полностью «своим».

Русские же войска сильно задержались у Ростока, а подкрепления из Мекленбурга еще не пришли.

Данные события послужили причиной ссор между союзниками. В Европе (особенно в Ганновере) заговорили о русской экспансии в Германии. Англию встревожила мощь новой морской державы, зримо продемонстрированная у датских берегов. По словам статс-секретаря Стэнхоупа, «если царь будет оставлен в покое три года, он будет абсолютным хозяином в этих краях». Русские, в свою очередь, начали подозревать датчан, что те нарочно оттягивают высадку до такого неудобного времени, что, по словам царя, если «без рассуждения пойдем, то или пропадем, или так отончаем, что по их музыке танцевать принуждены будем». В итоге с каждым днем холоднее становилась не только погода, но и отношения между Россией и ее союзниками. Русские подготовили 21-тысячный корпус для действий на Аландских островах, но датчане не выделили ни одного корабля.

4 сентября прибыли последние транспорты, доставившие пехотные полки князя Репнина. 3 драгунских полка датчане так и не перевезли, ссылаясь на недостаток судов. На следующий день Петр собрал консилиум, чтобы выслушать мнение прибывших накануне офицеров, «быть ли десанту или нет, понеже время уже позднее наступает, людей всех не перевезли, диверсия от Аланд не учинена, понеже датчане по концерту, учиненному в Альтеноу, вспомочь оному не хотели… обще все письменный учинили протокол, чтоб отставить до будущего лета». Решили — перенести высадку на следующий год. Когда слухи об отказе России от десанта в 1716 году достигли датской стороны, там испытали настоящий шок.

Сложилась двойственная ситуация. Русские в Дании оставались союзниками. Царь пользовался всяческими знаками уважения. И при всем том в Дании воцарилась легкая паника. Мерещился сговор Петра I и Карла XII, которые на пару захватят Копенгаген. В городе на валах поставили пехоту. Прорезали амбразуры. Жителям тайком советовали готовиться к обороне от вероятного нападения русских. Масло в огонь рьяно подливал Бернсторф, ганноверский министр Георга. Бернсторф имел владения в Мекленбурге и крайне враждебно отнесся к сближению этого герцогства с Россией. Ему приписывали идею захватить русский флот и самого Петра, если тот не выведет своих войск из Германии и Дании. Норрис, которому Бернсторф вроде бы даже послал соответствующий приказ, отказался от такой авантюры, разумно заметив, что подчиняется английскому парламенту, а не ганноверскому министру. Впрочем, официальная позиция Англии была откровенно настороженной по отношению к действиям России. Георг I даже прислал в Копенгаген генерала Ботмера, чтобы тот следил за действиями русских.

Норрис после прихода торговых судов в ноябре 1716 года пошел домой, за ним последовали и голландцы. Для датчан отплытие союзников стало сигналом для разоружения на зимовку своего флота. В море были оставлены две небольшие эскадры — одна на Балтике, другая в Бельтах.

3. Сражения во фьордах

Демонстрация, произведенная четырьмя флотами у Бронхольма, укрепила Карла XII в мысли поддержать якобитов, мечтающих свергнуть ганноверскую династию с трона Англии. В апреле 1717 года в Стокгольм прибыл испанский контр-адмирал (хефе ди эскуадра) Джордж Кэммок. На этом человеке стоит остановиться особо.

Джордж Кэммок был ветераном войны Аугсбургской лиги и Войны за испанское наследство. Еще в 1692–1693 годах он плавал первым лейтенантом на «Лойал Лондон», которым командовал будущий адмирал Джордж Рук, и сам поддерживал партию тори.

С началом новой войны Кэммок получил под командование 28-пушечный фрегат «Спидвелл» (Speedwell), построенный в 1702 году на верфи в Лаймхаусе. 6 июня новый кэптен вступил в должность, а через 5 дней вместе с 32-пушечным фрегатом «Шорхэм» (Shoreham) «Спидвелл» отплыл к Вест-Индии. Недалеко от Фастнета (Ирландия) отряд атаковал французский конвой из 10 торговых судов, следовавших на Мартинику. Пять судов англичане смогли захватить и отправить в Корк.

Около Гваделупы, в бухте Бассе-Терре Кэммок смог захватить большой 40-пушечный французский приватир, который встал там на кренгование и очистку днища. Весной 1703 года «Спидвелл» был уже у берегов Африки, где взял под защиту возвращавшееся из Гвинеи в Англию судно «Бругтон Галлей» (Broughton Galley) с грузом золотого песка. По пути отряд пытались атаковать несколько французских каперов, но все атаки были отбиты, а пару корсаров Кэммок смог захватить.

В мае 1709 года «Спидвелл» под его командованием взял на абордаж французский приз «Руф оф Лондон» (Ruth of London), который сопровождал 40-пушечный «Проте» (Рrotee). Француз бежал. В 1712 году Кэммок на 60-пушечном «Монке» захватил большой французский приватир, 40-пушечный «Комтэ де Геральден».

Казалось, карьера кэптена была обеспечена, но со смертью королевы Анны все в одночасье обрушилось. Парламент, подкупленный новым лордом-казначеем Шрусбери, келейно проголосовал за Георга, в армии и флоте началась чистка, в результате которой многие (в том числе и Кэммок) оказались уволенными со службы за свои проякобитские взгляды.

Поскольку Кэммоку грозила тюрьма (или он думал, что это так и есть), он решил не сидеть сложа руки, а бежать куда-нибудь, где можно было бы начать борьбу с узурпатором трона Великобритании Георгом Ганноверским. В августе 1714 года Кэммок, не дожидаясь ареста, уехал в Шотландию, а в начале 1715-го объявился в Испании, где развил бурную деятельность. В письме графа Бервика Георгу I от 29 сентября 1715 года сообщается, что виконт Болингброк, бежавший в прошлом году во Францию, установил связь с Шенноном, Муром и Кэммоком, которые активно содействуют Якову III в формировании армии, а также мутят своими письмами и воззваниями Шотландию.

В начале 1717 года Кэммок, получивший в Испании чин контр-адмирала (хефе ди эскуадра), прибыл в Швецию. Якобитские главари развернули бурную деятельность, надеясь на поддержку шведов. Агенты британской Секретной службы, проникшие в резиденцию шведского посла Юлленборга, нашли там целую кипу бумаг, доказывающих подготовку вторжения на Остров шведских войск и якобитов. Кроме того, в парламенте было зачитано несколько писем от купцов, торгующих с Россией и Польшей, в которых говорилось, что шведы мешают свободной торговле. 9 февраля 1717 года, согласно рескрипту парламента, Юлленборг — неслыханная вещь! — был арестован и препровожден в Тауэр, на неприкосновенность дипломатических лиц просто наплевали[109]. Шведский король Карл XII тотчас же стал мишенью враждебных выпадов со стороны англичан, и небезызвестный писатель Даниэль Дефо (который по совместительству довольно долго работал в Королевской секретной службе Его Величества) составил проект «обуздания всех шведов, не исключая их короля».

На Балтику был послан сильный флот (30 кораблей) под командованием Джорджа Бинга.

Состав его приводим ниже: