Первые попытки «исправления»

Первые попытки «исправления»

Правительство Российской империи твердо знает, что все туземцы должны быть «как все». Евреи по множеству параметров – какие-то нестандартные, и правительство с энтузиазмом их начинает «исправлять».

Еще в эпоху Екатерины II рождается идея – раз евреи мещане и купцы, надо переселить их в города, а у кагалов отобрать права! Но всего через два года, в 1786 году, отменено выселение евреев в города (а проведено в жизнь оно вообще никогда не было). Тогда же, в 1786 году, кагалам возвращены многие функции – расклад налогов, право отпускать и не отпускать из общины.

Екатерина энергично ведет политику заселения Новороссии, но евреев едет туда слишком мало… Тогда в 1794 году их обкладывают двойной податью (как раньше старообрядцев). Потом идея затерялась, а вот двойная-то подать оставалась до 1808 года.

В 1800 году в Белоруссию послан Гаврила Романович Державин, и в результате его поездки появилось на свет «Мнение об отвращении в Белоруссии голода и устройстве быта евреев» – первая попытка системного анализа ситуации.

Г.Р. Державин пришел к выводам не очень утешительным: что тамошние крестьяне «ленивы в работах, не проворны, чужды от всех промыслов и нерадетельны в земледелии». Их обычная из года в год пища: «едят хлеб не веяный, весною колотуху или из оржаной муки болтушку»[155].

Летом и того лучше: «довольствуются с небольшой пересыпкою какого-нибудь жита, изрубленными и сваренными травами… так бывают истощены, что с нуждою шатаются»[156].

Собрав урожай, крестьяне все на свете пропивают. А «Жиды, ездя по деревням и особенно осенью при собрании жатвы и напоив крестьян вместе с их семействами, собирают с них долги свои и похищают последнее нужное их пропитание», причем «пьяных обсчитывают, обирают с головы до ног, и тем погружают поселян в совершенную бедность и нищету»[157].

Во «Мнении» Державина досталось и помещикам, которые «не домостроительны, управляют имениями не сами, но через арендаторов». Аренда короткая, на год-два, три, и арендатор торопится: «многие любостяжательные арендаторы… крестьян изнурительными работами и налогами приводя в беднейшее состояние и превращают в бобыли»[158].

Державин делает вывод, что надо запретить торговать водкой евреям и вообще евреев удалить из сельской местности; часть поселить в городах, часть превратить в земледельцев. Гаврила Романович, истинный птенец гнезда Екатерины, тоже радеет о заселении Новороссии и настроен решительно – выселить евреев из деревень, от торговли водкой отстранить, переселить в Новороссию!

Как правило, Г. Державина объявляют чуть ли не антисемитом… Вероятно, за то, что осмелился писать о необходимости «ослабить их фанатизм… истребив в них ненависть к иноверным народам, уничтожить коварные вымыслы к похищению чужого добра»[159].

И еще за то, что верно оценил мрачную роль кагальной организации. Он «посмел» увидеть, что сбор поборов внутри еврейства «составляет кагалам ежегодно знатную сумму доходов, несравненно превосходнейшую, нежели с их ревизских душ государственные подати. Кагальные старейшины в ней никому никакого отчета не дают. Бедная их чернь оттого находится в крайнем изнурении и нищете, каковых суть большая часть. Напротив, кагальные богаты и живут в изобилии»[160].

Кагал так панически боялся утраты своего влияния и власти, что собрал ни много ни мало, а миллион рублей, чтобы приложить старания свалить по службе генерал-прокурора Державина, а если не удастся – покуситься на его жизнь.

Павел I не успел принять никаких мер по «Мнению» Г.Р. Державина. Уже при Александре I созвали «Комитет по благоустроению евреев». Действительно, ну как же вершить государственные дела без комитетов, чиновников, совещаний и ведения бумаг? Страшно подумать…

В 1804 году Комитет выработал «Положение о евреях», и это вовсе не был свод законов, по которым надлежало управлять евреями, или какие-то рамки, в которых надо было контролировать отношения евреев с крестьянами и помещиками Западной Руси. Это был некий план «улучшения» евреев в духе эпохи Просвещения.

Кагалам царь оставил почти прежние права, только без права увеличивать поборы без разрешения правительства, без права херема и религиозных наказаний.