Глава 8 Гибель Смоленского княжества

Глава 8

Гибель Смоленского княжества

В истории часто бывало, что мелкие личные дела правителей оказывали решающее влияние на судьбы народов. Так, после нашествия Тохтамыша в 1382 г. князь Дмитрий Донской отправил в Орду заложником своего старшего сына Василия. Через некоторое время ордынцы стали требовать 8 тысяч рублей за освобождение молодого князя. Но в 1385 г. Василию удалось бежать. Чтобы обмануть татар, он бежал не на Русь, а на юг – в Приднестровские степи, а оттуда в 1386 г. пробрался в Великое княжество Литовское к князю Витовту.

При дворе Витовта Василий познакомился с его дочерью Софьей. Софья не была похожа на московских девиц, жизнь которых ограничивалась теремом и храмом. Софья любила плясать, скакала верхом, обожала охоту. «Языкового барьера» у нее с Василием не было, поскольку при дворе Витовта почти все говорили по-русски. Да и матерью Софьи была смоленская княжна Анна Святославна. Нетрудно догадаться, что княжич и княжна, которым было по 14 лет, влюбились друг в друга. Витовт, исходя из своих стратегических планов, не препятствовал этому увлечению, а наоборот, легко согласился на обручение. Василий радостно согласился, не ведая, какое горе принесет этот брак и Северо-Восточной Руси, и Смоленску.

В 1386 г. княжич Василий возвратился в Москву. В 15 лет женились большинство московских князей, но Дмитрий Донской не спешил выполнять обещание, данное сыном Софье.

Смерть отца 19 мая 1389 г. развязала Василию руки. Теперь он – великий князь Московский, и ему никто не указ. Между тем на конец 1389 г. политическая выгода от брака с Софьей Витовтовной была далеко не очевидна. В это время Витовт вновь поссорился со своими двоюродными братьями Ягайло и Скиригайло, и ему пришлось искать убежища в землях Тевтонского ордена. В 1390 г. орденское войско вместе с дружиной Витовта вторглось в Литву. Любопытно, что в рядах крестоносцев находилось много западноевропейских рыцарей, в том числе граф Дерби, позднее ставший английским королем под именем Георга IV. Генеральное сражение произошло под Вильно на берегу речки Вилни. Ягайло и Скиригайло были наголову разбиты. Среди пленных князю Витовту достались и смоленские князья Глеб Святославич и какой-то Глеб Константинович,[36] сражавшиеся на стороне Скиригайло. Впрочем, не исключено, что Глеб Святославич сам перешел на сторону Витовта, тем более что тот был ему шурином.[37]

Тем не менее летом 1389 г. в немецкий замок Мальборн, где у крестоносцев находился Витовт с семьей, прибыли сваты из Москвы. Из-за войны невесту пришлось везти в Москву кружным путем через Данциг, Ливонию, Псков и Новгород. 1 декабря невеста прибыла в Москву, а уже 9 января 1390 г. состоялась свадьба Василия и Софьи.

5 августа 1392 г. Ягайло и Витовт встретились в Островском дворце близ городка Лиды и заключили договор, получивший название Островского. Витовт получил назад Трокайское княжество и стал наместником великого князя Литовского Ягайло. Фактически же Витовт стал полновластным хозяином в Литве.

В конце 1392 г. Витовт согнал со смоленского престола Юрия Святославича, ставленника Скиригайло, и посадил туда Глеба, а Юрия в виде утешительного приза послал княжить в городок Рославль.

В орденском войске Глеб увидел действие пушек и, став смоленским князем, купил или получил в подарок от Витовта несколько тяжелых пушек (картунов). Именно Глеб Святославич избрал пушку в качестве герба Смоленска.

В 1393 г. Василий I с молодой женой прибыли в Смоленск повидаться с тестем. При въезде в город Великому Московскому князю в течение более двух часов велась стрельба из огромных пушек (картунов). Это был первый в истории Руси артиллерийский салют.

Летом 1395 г. великий князь Литовский Витовт отправился в поход на татар на помощь своему зятю – великому князю Московскому Василию I. Замечу, что Москве действительно угрожало нашествие Тамерлана (Тимура). В сентябре Витовт как бы случайно объявился около Смоленска. Глеб Святославич выехал ему навстречу, Витовт принял его хорошо, одарил подарками и отпустил, предложив быть третейским судьей для смоленских князей в их распрях и пообещал оборонять их от Юрия и Олега Рязанского.

Для уверения князей в полной личной безопасности Витовт дал охранную грамоту («опас»). Князья, ничего не подозревая, 12 сентября все выехали из Смоленска вместе со своими боярами. Это были князья Святославичи – Глеб, Иван и Владимир, сыновья Святослава Ивановича, Иван и Александр Михайловичи, Иван и Александр Васильевичи и Василий Иванович, сын Ивана Васильевича. Лишь только они собрались в литовский лагерь, как немедленно были схвачены, а неприятельские войска бросились к городу, начали жечь посад и брать в плен людей.

Витовт въехал в Смоленск. Все арестованные князья были отправлены в Литву, а в Смоленске посажены литовские наместники князь Йомант и боярин Василий Борейкович. Смоленский гарнизон был усилен польскими рыцарями.

Замечу, что в Литве с пленными смоленскими князьями обращались не очень строго. Так, к примеру, Глебу Святославичу был дан во владение город Палонный.

Однако, на беду Витовту, князь Юрий Святославич, сын Святослава Ивановича, еще раньше отъехал от киевских усобиц из Смоленска к своему тестю Олегу Ивановичу Рязанскому.

Узнав о захвате Смоленска Витовтом, Юрий Святославич Смоленский и Олег Иванович с рязанской ратью вторглись в литовские пределы. Витовт не стал вступать в сражение и отправился, в свою очередь, грабить Рязань. Олег Рязанский приказал своему войску спрятать в надежном месте добычу, взятую в Литве, и налегке начать поиски литовцев, вторгшихся на Рязанщину. Рязанцы нагнали литву и побили ее, а сам Витовт едва сумел уйти.

Московский же князь Василий I не только не помог смоленским князьям, а наоборот, в 1397 г. на Пасху поехал в Смоленск на встречу с Витовтом. Его сопровождали жена и митрополит Кирилл. В захваченном Смоленске родственнички отпраздновали Пасху.

Олег Рязанский в это время осадил литовский город Любутск, но Василий направил к Олегу посла, и тот, угрожая московской ратью, заставил рязанцев снять осаду.

Осенью 1396 г. Витовт с большим войском вновь напал на Рязанскую землю. Как писал Д.И. Иловайский: «…предал ее опустошению; причем „литовцы сажали людей улицами и секли их мечами“. По выражению летописца, Витовт „пролил рязанскую кровь как воду“. После этих подвигов прямо из Рязанской земли он заехал к своему московскому зятю в Коломну, где пировал с ним несколько дней».[38]

И после этого наши титулованные врали-историки смеют называть Олега Рязанского «изменником Руси», а персонажей типа Василия I – «собирателями Руси».

В июле 1399 г. Витовт собрал огромное войско из литовцев, русских и татар, переправился через Днепр в районе Киева и углубился в степь. Там на реке Ворскле 12 августа состоялась битва с татарами золотоордынского хана Тимур-Кутлуя. Витовт потерпел полное поражение и бежал с поля битвы. Погибло несколько десятков князей Рюриковичей и Гедиминовичей, в том числе и смоленский князь Глеб Святославич.

Воспользовавшись этим, смоляне, тяготившиеся зависимостью от Витовта, обратились к своему прирожденному князю Юрию Святославичу, жившему в Рязани у своего тестя князя Олега. В 1400 г. Юрий стал просить тестя: «Прислали ко мне смоленские доброхоты с известием, что многие хотят меня видеть на моей отчине и дедине. Сделай милость, помоги мне сесть на великом княжении Смоленском». Олег исполнил просьбу зятя, на следующий год явился с войском под Смоленском и объявил его гражданам, что если они не примут к себе Юрия, то рязанская рать не уйдет от стен, пока не возьмет города и не предаст его огню и мечу.

В это время князем в Смоленске был Роман Брянский, посаженный туда Витовтом после смерти Глеба. Большинство горожан не желали ни Романа, ни Витовта, и в августе 1401 г. смоляне открыли ворота Юрию Святославичу. Видимо, произошел кровавый переворот, в ходе которого были убиты Роман Брянский и несколько бояр, как местных, так и «не местных», от Витовта. Жену Романа Брянского с детьми князь Юрий велел отпустить на все четыре стороны.

Юрий Святославич занял Смоленск в августе 1401 г., а уже осенью Витовт с полками стоял под городом. В самом Смоленске сторонники Витовта подняли мятеж, но были перебиты. Витовт без толку простоял под городом четыре недели, в конце концов заключил перемирие и отступил.

Следующий 1402 г. оказался более удачным для Витовта. Сын рязанского князя Родислав Олегович пошел на Брянск, но у Любутска его встретили князья Гедиминовичи – Семен Лугвень Ольгердович и Александр Патрикиевич Стародубский. Они разбили рязанское войско, а самого княжича взяли в плен. Три года Родислав провел в темнице у Витовта и наконец был отпущен в Рязань за три тысячи рублей.

В 1403 г. Лугвень Ольгердович взял Вязьму, а в 1404 г. Витовт опять осадил Смоленск, и опять неудачно. Три месяца стоял он под городом, литовцы построили батареи под стенами и начали обстрел Смоленска из тяжелых осадных орудий. Но взять город не удалось, и Витовт, разграбив окрестности, ушел в Литву.

В 1402 г. умер рязанский князь Олег Иванович. Теперь Юрию Святославичу пришлось рассчитывать только на себя. Защитить Смоленск мог только Великий князь Московский Василий Дмитриевич, но тот был женат на Софье Витовтовне. Юрий видел, что из двух подданств надо выбрать наименее тяжкое и, взяв опасную грамоту, поехал в Москву и стал умолять князя Василия: «Тебе все возможно, потому что он тебе тесть и дружба между вами большая, помири и меня с ним, чтоб не обижал меня. Если же он ни слез моих, ни твоего дружеского совета не послушает, то помоги мне, бедному, не отдавай меня на съедение Витовту. Если же и этого не хочешь, то возьми город мой за себя, владей лучше ты им, а не поганая Литва».

Василий обещал помочь, но медлил. По сему поводу Супрасльская летопись говорит: «Князь же Василий обеща ему дати силу свою и удержа его на тые срокы, а норовя тьсти своему Витовту». То есть попросту Василий арестовал Юрия и дал знать об этом тестю.

Витовт не заставил себя ждать и в 1404 г. с большим войском заявился к Смоленску. Несколько изменников бояр открыли ему городские ворота и выдали жену Юрия – дочь Олега Рязанского. Витовт в Смоленске особой популярностью не пользовался, поэтому многих бояр он казнил, а других взял с собой в Литву вместе с княгиней и малолетними детьми князя Юрия. Там они и погибли в заточении. В Смоленске был посажен наместник Витовта. С удельным княжеством Смоленским на этот раз было покончено навсегда.

А что же делал «собиратель русских земель» Василий I? Да ровным счетом ничего. Узнав о захвате Смоленска Витовтом, он свалил все с больной головы на здоровую и заявил Юрию Святославичу: «Приехал ты сюда с обманом, приказавши смольнянам сдаться Витовту». Юрий, видя гнев московского князя, уехал в Новгород, где жители приняли его и дали в кормление тринадцать городов.[39] Юрий и новгородцы поклялись друг другу жить в вечном мире, а в случае, если неприятель нападет на Новгород, князь Юрий обещал биться с новгородцами заодно.

Вместе с Юрием в Новгород прибыли его брат Владимир Святославич, сын Федор, а также вассал Семен Иванович[40] Вяземский. Но в Новгороде Юрий прокняжил всего два года, а затем вместе с Семеном Вяземским уехал в Москву. В Новгороде же остался княжить Федор Юрьевич.

Василий I дал Юрию в кормление город Торжок. Потерявший жену Юрий влюбился в жену Семена Вяземского Ульяну.[41] Страсть овладела князем настолько, что он убил Семена и решил силой овладеть Ульяной. Но та схватила нож и попыталась убить насильника. Юрий выхватил меч и изрубил тело несчастной на куски. Затем князь приказал слугам бросить останки Ульяны в реку. Там их нашел рыбак и сообщил местному попу. Боясь наказания великого князя Московского, Юрий бежал в маленький монастырь близ Венева, где постригся в монахи и умер 14 сентября 1408 г.

Тело Ульяны было торжественно предано земле в центральном соборе Торжка. Почти сразу же духовенство прославило ее, а в середине XVI в. на Стоглавом соборе Юлианию (Ульяну) из местночтимых святых ввели в пантеон общерусских святых. Мощи ее к 1917 г. находились в Преображенском соборе в Торжке. Любопытно, что в Веневе позже началось почитание и ее убийцы – князя Юрия Смоленского.

Сын Юрия Федор княжил в Новгороде до 1412 г., когда Витовт стал грозить республике войной, требуя высылки ненавистного ему смоленского князя. Юрий Федорович на вече сам сложил с себя полномочия, не желая быть поводом к войне.

Он уехал в земли ордена, а оттуда – в Западную Европу. Далее о нем лишь известно, что в 1413 г. он был участником собора в Констанце. Причем, судя по его гербу, Юрий вступил в военно-монашеский орден святого Иоанна Иерусалимского.

Потомки смоленских князей – роды Жижемских, Коркодиновых, Кропоткиных, Дашковых, Порховских и другие – служили в XV–XVII вв. как в Литве, так и в России. С XIV в. служили великому князю Московскому другие потомки удельных князей смоленских – Ржевские и Фоминские, видимо лишившиеся своих уделов в результате литовского продвижения на восток. Со временем они потеряли свои княжеские титулы и стали родоначальниками многих известных служилых родов Московского государства – Полевых, Еропкиных, Толбузиных, Травиных, Осокиных и других.

Витовт в 1403 г. взял и Вязьму – столицу одноименного удельного княжества, находящуюся примерно в 210 км от Москвы и в 150 км от Смоленска. При этом вяземские князья, за исключением Семена Михайловича Вяземского, стали подручниками Витовта. Среди них известны Андрей Афанасьевич, Юрий, Иван и Роман Константиновичи. Почти на протяжении всего XV в. Вязьма была в составе Великого княжества Литовского. Причем, городом и вяземским уделом непосредственно управляли многочисленные вяземские князья.

Как и в случае со Смоленском, Василий I промолчал. Лишь в 1405 г. он вдруг послал двух татарских царевичей на литовские города Вязьму, Брянск и другие. Татары хорошо повоевали, много народу перебили и в плен увели, разорили и пожгли Литовскую землю до самого Смоленска и вернулись домой с большой добычей.

О жизни города Смоленска с 1404-го по 1440 г. под властью наместников великого князя Литовского практически ничего не известно. В позднейших документах упоминаются привилегии, данные городу великим князем Литовским Витовтом, а позже Сигизмундом и Казимиром. Однако в чем заключались сии привилегии – неизвестно. Видимо, жили смоляне не так уж и плохо.

О порядках в Литовской Руси литовский историк и, добавлю от себя, националист Эдвардас Гудавичюс писал: «Большие русские земли сохранили свою территориальную структуру, в особенности на востоке и юге… На Волыни и в Смоленске были свои сановные должности, которые даже умножились (для Смоленска это – подскарбий, окольничий, конюший, дворецкий, стремянный, тиун, виночерпий, сборщик дани, старший подьячий, смоленский городской староста; для Волыни – канцлер, земский и дворный маршалки, хорунжий, крайчий, ключарь, тиун). Витебская земля делилась на собственно Витебский и Оршанский поветы. Поскольку литовцы составляли меньшинство населения страны, Вильнюс [Вильно] придерживался старой мирной традиции: не менять структуры управления в русских землях, оставляя местному дворянству местные должности (или их большинство) или их прерогативы. Однако вместе с тем не были в забвении и общегосударственные, особенно военные, нужды. Смоленская, Витебская, Подольская, Киевская земли имели статус так называемых окраинных земель. Их дворяне призывались в войско по отдельным спискам и слушались своих воевод. Большая часть наместников (старост) в замках этих земель подчинялась по воинскому ранжиру местным воеводам».[42]

Обратим внимание, литовские власти дали Смоленску статус «окраинных земель», на Руси их называли «украинами». Таким образом, и Смоленск, и Киев были для Вильно и Кракова украинами, равно как и для Москвы юг рязанского княжества был рязанскими украинами. Но об украинском народе ни в Смоленске, ни в Киеве, ни в Кракове ни в XV, ни в XVIII вв. даже и не слыхивали.

В 1410 г. в Грюндвальдской битве тремя смоленскими полками командовал мстиславский князь Юрий, сын Семена Ольгердовича Лугвеня. Смоляне сумели остановить натиск крестоносцев, но сами понесли большие потери.

Остальные немецкие сведения о Смоленске того времени носят бытовой характер. Так, в 1415 г. в Смоленске был пожар и мор, а в 1430 г. объявился в городе огромный бесшерстный волк, который коих граждан покусал, а коих даже съел.

В 1434 г. великий князь Литовский Сигизмунд отправил в Смоленск своего наместника воеводу Андрея Саковича. В 1438 г. в Смоленске был голод и людоедство.

В 1440 г. смоляне восстали против власти великого князя Литовского. Как гласит хроника Быховца: «И после Пасхи на святой неделе в среду вздумали смольняне, черные люди, кузнецы, кожемяки, сапожники, мясники, котельники Андрея силой выгнать из города и нарушить присягу; и вооружились они сулицами и стрелами, и косами, и топорами, и зазвонили в колокол. Андрей начал советоваться со смоленскими боярами, и бояре ему сказали: „Прикажи своим дворянам вооружаться, а мы с тобой; разве лучше даться им в руки?“ И пошли на конях с копьями против них, и сошлись они в городе у святого Бориса и Глеба, и побили копьями много черных людей насмерть, а иные раненые остались живы, и разбежались черные люди от Андрея».

Однако ночью Андрей Сакович с женой и несколькими смоленскими боярами бежал из города. Утром смоляне схватили маршалка[43] Петра и утопили в Днепре. Воеводой в Смоленске был выбран князь Андрей Дмитриевич Дорогобужский. Однако некоторым боярам новый воевода пришелся не по душе, и они поехали жаловаться к великому князю Литовскому Казимиру. В ответ горожане позвали мстиславского князя Юрия Лугвеневича, сына Семена Ольгердовича Лугвеня. Тот долго не заставил себя ждать и по прибытии объявил себя князем Смоленским. Когда обиженные бояре вернулись от Казимира, князь Юрий некоторых из них казнил, а остальных отправил в темницу. Имущество опальных Юрий роздал своим боярам.

Весной 1441 г. великий князь Литовский Казимир послал польско-литовское войско на Смоленск. Однако это войско постояло три недели под городом, «посады и монастыри пожгли, и людей множество увели в плен, и кровопролитие христианам учинили немалое». А затем польско-литовское войско было вынуждено двинуться восвояси.

Осенью 1441 г. Казимир собрал большое войско и лично отправился под Смоленск. Узнав о приближении Казимира, князь Юрий вместе с женой бежал в Великий Новгород. Смоленск был взят штурмом. После этого Казимир вновь назначил своим наместником Саковича, а сам отправился в Вильно.

Так закончилась последняя попытка смолян восстановить свою независимость, воспользовавшись усобицами в Литве.

Смоленск оставался в составе Великого княжества Литовского до 1513 г., когда он был взят войсками Василия III. В Смутное время после долгой осады польскому королю Сигизмунду III удалось 3 июня 1611 г. штурмом овладеть Смоленском. Русские отбили Смоленск лишь 23 сентября 1654 г. при царе Алексее Михайловиче.

Теперь, казалось бы, вековой спор о принадлежности древнего русского города решен окончательно и бесповоротно. Однако польские паны в ходе мятежей 1831 г. и 1863 г. собирались включить Смоленск в новую великую Речь Посполитую «от можа до можа», то есть от Балтийского до Черного моря.

После 1991 г. и распада СССР вновь появились новые претенденты на владение городом Смоленском. На сей раз ими оказались белорусские националисты. В частности, «возвращения» Смоленска Белоруссии потребовал лидер белорусской «демократической» оппозиции Зенон Поздняк.[44]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.