НА СВЯТОЙ ЗЕМЛЕ

НА СВЯТОЙ ЗЕМЛЕ

Так закончился Первый крестовый поход - пришла пора пожинать плоды победы, стоившей таких огромных жертв. Незадолго до этого число их еще возросло: шедшее на подмогу из Европы войско нашло бесславный конец в Малой Азии из-за несогласованности действий предводителей. При этом сгинула без следа отважная женщина маркграфиня Изольда Австрийская со всеми своими придворными дамами. Ходили слухи, что она оказалась в гареме турецкого эмира.

Правителем Иерусалима крестоносцы единодушно провозгласили Готфрида Бульонского. Это был авторитетный вождь, и не только потому, что с одного маха мог срубить голову быку или рассечь турецкого всадника от плеча до пояса. В рыцарском войске таких дел мастеров хватало. Готфрид же выделялся набожностью и бескорыстием. Когда воины хотели присвоить ему еще и титул иерусалимского короля, он отказался, «не желая носить золотого венца там, где Царь царей носил терновый венец».

Да и назвать его владения королевством можно было только с большой натяжкой. Большинство крестоносной рати, выполнив свой обет, освободив Гроб Господень и поклонившись ему, - вернулось домой. С Готфридом осталось только 200 рыцарей.

Готфрид Бульонский скончался всего через год. Его брат Балдуин срочно покинул свою Эдессу и занял освободившееся место. С ним пришло еще 200 рыцарей, но пеших воинов было гораздо больше - достаточно, чтобы обеспечить оборону Иерусалима и еще трех городов, принадлежавших королевству. А это было необходимо: мусульманские всадники постоянно совершали налеты, и на дороге от приморской Яффы до столицы часто находили трупы.

Человек честолюбивый, Балдуин не стал мучиться сомнением, совместимы ли терновый венец и корона. В декабре 1100 г. в Вифлееме Балдуин был торжественно миропомазан как король Иерусалимский. А еще ему пришлась по душе специфика восточных дворов, с их пышностью и преклонением перед повелителем. Король отрастил длинную бороду, стал облачаться в бурнусы с золотой каймой до пят, в городе появлялся только в сопровождении блестящей свиты. Требовал, чтобы ему отдавали земной поклон; за трапезой восседал на ковре, скрестив ноги.

Однако все это было отчасти спектаклем на потребу коренных обитателей королевства. Для своей знати король был «первым среди равных» и в своих решениях в значительной степени зависел от «Высокой палаты» - собрания именитых людей королевства.

Иерусалимское королевство было беднее трех других христианских государств, возникших на Востоке: княжества Антиохийского, графств Эдесского и Триполитанского - хотя номинально их повелители признавали главенство Иерусалима. Но Балдуин за время своего правления (1100- 118 гг.) поднял его на ноги: успешно отбил нападения, восстановил мир с каирским халифом, наладил отношения с венецианскими и генуэзскими купцами. Государство расширилось, стало занимать всю территорию древней Финикии и часть Палестины. В него входило все побережье от Аскалона до Бейрута.

В ближневосточных христианских государствах господствующий слой состоял почти исключительно из французов, французский стал общепринятым языком делового общения. Туземцы называли пришельцев франками.

Крестоносцы воспроизвели здесь привычную им социальную структуру. Во главе государств стояли короли, князья и графы, их ближайшие соратники становились баронами. Завоеванная земля делилась на большие поместья и раздавалась в ленное владение рыцарям - за обязательство нести военную службу. Феодальные отношения существовали здесь в еще более выраженном виде, чем на старой родине: каждое владение являлось феодом, каждый рыцарь - вассалом.

На господ трудились местные крестьяне, в большинстве своем православные христиане. Но не менее важным источником существования, чем их подати, для рыцарей была война. Они не только оборонялись, но и сами постоянно совершали грабительские набеги на владения мусульман. Поначалу захваченным в схватках пленникам обе стороны, не мудрствуя лукаво, рубили головы. Но потом смекнули, что гораздо выгоднее брать выкуп за их освобождение.

До нас дошел такой рассказ. Мусульманский эмир захватил в плен знатного француза, тот предложил за себя 10 тысяч золотых. Победитель решил выжать из него побольше, для чего отправил к своему сподвижнику, субъекту чрезвычайно устрашающего вида: в надежде, что после такой встречи христианин ничего не пожалеет. А товарищ поступил сообразно производимому им впечатлению, тем более, что он в это время пьянствовал у себя в шатре. Подоткнув полы халата и поиграв саблей, он снес пленнику голову. Раздосадованный эмир пенял ему: «У нас нет ни гроша денег, чтобы заплатить жалованье туркменам. А ты убиваешь пленника, с которого надо было заполучить как можно больше!».

В городах большое влияние заимели итальянцы. Народ сообразительный и предприимчивый, они поспешили на помощь крестоносцам, как только прослышали об их успехах. Помощь они оказали большую: снабжали всем необходимым, при взятии крепостей предоставляли свои осадные машины и свои инженерные знания.

Но и получили они за это немало. В каждом захваченном с их помощью городе им отводился квартал, а то и треть города - обязательно с набережной. Само собой - право беспошлинной торговли. В итальянском квартале непременно были церковь, рынок, баня, пекарня. Его жители подчинялись не местному сеньору, а правительству итальянской метрополии - обычно это были Генуя, Венеция или Пиза. Оттуда прибывал губернатор, проживавший во дворце. Но и французский Марсель владел огороженным кварталом в Иерусалиме.

Купцы наживали огромные богатства на закупках и перепродаже в Европу сказочных индийских товаров, которые поставляли им коллеги-мусульмане. Корабли с шелком, пряностями, мускусом, алоэ, камфарой, слоновой костью вереницами шли в порты Барселоны, Марселя, итальянских городов. Дары ближневосточной земли, изделия ремесленников тоже пользовались спросом: апельсины, винная ягода, миндаль, сахар, вино, оливковое масло, шелковые ткани из Триполи и тирийские стеклянные изделия.

***

Особняком от всех общественных структур стояли рыцарские ордена. Появление их изначально было вызвано мотивами исключительно гуманными: несколько французских рыцарей объединились для того, чтобы устроить странноприимный дом. В освобожденный Иерусалим хлынул еще более мощный, чем прежде, поток паломников, у многих из которых возникала потребность в поддержке и призрении. В этом богоугодном заведении они могли найти пристанище, а при необходимости и медицинскую помощь.

Основатели объявили себя религиозной конгрегацией, жизненное предназначение членов которой - помощь бедным и уход за больными. Они носили самую простую одежду, в которой собирали милостыню для своих подопечных. Когда конгрегация разрослась - пожертвования стали собирать по всем христианским странам Европы. Но все они стекались в Иерусалим и складывались там на столах в комнатах для больных.

Приют этот получил название «Странноприимный дом иерусалимского госпиталя», или госпиталь святого Иоанна. Отсюда название образовавшегося вскоре ордена: госпитальеры, или иоанниты. Дело пошло вширь - скоро в больнице размещалось до двух тысяч страждущих. Слава о благом деле разлетелась далеко. Позднее рассказывали, что однажды госпиталь посетил, переодевшись, знаменитый султан Саладин - ему хотелось перенять опыт.

Все же в орден не замедлил проникнуть сословный дух. За больными стали ухаживать слуги, на монастырский лад именуемые послушниками, а рыцари образовали военное сообщество, призванное заниматься привычным делом - биться с неверными. В это «боевое крыло» принимались только люди благородного происхождения или побочные сыновья больших сеньоров. Был установлен большой вступительный взнос.

Во всех ближневосточных христианских государствах госпитальеры получили право возводить замки, а в городах иметь укрепленные дома. В замке, построенном в Маркабе в 1186 г., размещался тысячный гарнизон и хранились припасы на пять лет. Обители ордена стали появляться по всей Западной Европе: в каждой из них проживало несколько рыцарей - братьев ордена во главе с командором.

Сходными человеколюбивыми намерениями руководствовались и основатели ордена «Бедных братьев Иерусалимского храма», или тамплиеров. Его первая обитель возникла близ развалин древнего Соломонова храма. «Тампль» в переводе с французского - храм. Тамплиеры поставили себе задачей охранять паломников в пути.

Устав ордена был утвержден в 1128 г. на соборе во французском Труа, его членами тоже были в основном французы. Братья ордена делились на три категории. Высшая - рыцари, люди благородного происхождения. Только они могли быть начальниками монастырей и занимать другие важнейшие посты. За ними следовали «служители» - богатые буржуа, передавшие ордену свое имущество. Они находились на положении оруженосцев или занимались финансовыми вопросами. Служители были и «береговыми командирами», наблюдавшими в гаванях за посадкой и высадкой пилигримов. Наконец, третья категория - священники, носители духовного сана.

Тамплиерам особо покровительствовали папы, поэтому орден имел собственные капеллы и кладбища, сам выбирал себе священников для свершения богослужений. Святые отцы не подчинялись даже местным епископам - их непосредственным начальником был великий магистр тамплиеров. Когда орден вошел в полную силу, он имел 10 тысяч обителей по всей Европе, свой флот, свои банки. Богатство его было таково, что когда Ричард Львиное Сердце надумал продать остров Кипр - у ордена нашлись деньги (100 тысяч золотых).

Наряду с французскими орденами, спустя некоторое время был основан немецкий Тевтонский орден. Необходимость в нем возникла, когда в Святую Землю стало прибывать все больше богомольцев из Германии. Свою деятельность он строил по примеру госпитальеров.

Братья всех трех орденов давали обязательные монашеские обеты: бедности, целомудрия, послушания. Организованы ордена были по клюнийскому образцу. Во главе каждого стоял капитул - собрание высших должностных лиц и руководителей орденских монастырей. Главы монастырей по-военному назывались не аббатами, а командорами.

Поверх рыцарских доспехов братья носили плащ - род монашеского одеяния. У госпитальеров был черный плащ с белым крестом, тамплиеры предпочли белый плащ и красный крест, а рыцари Тевтонского ордена выделялись столь знакомым нам белым плащом с черным крестом.

Хоть ордена и посвящали себя общественному служению, внутренняя их жизнь была наглухо закрыта для внешнего мира. Это были маленькие «государства в себе»: со своими крепостями, своими финансами и своими тайнами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.