Исчезновение мальчика

Исчезновение мальчика

17 февраля 1840 года мальчик из греческой православной семьи на острове Родос не вернулся домой с прогулки. Несколько дней его искали, христиане были уверены: убили евреи, чтобы добавить в мацу кровь. Несколько раз христиане врывались в еврейский квартал и искали там мальчика.

Через несколько дней две греческие женщины «вспомнили», что видели пропавшего мальчика, идущего по направлению к городу Родос вместе с четырьмя евреями. Одного из них они «узнали»: Злиаким Стамболи. Конечно, это «чистая случайность», но именно этот человек вместе со своим родственником Элиасом Калимати вывозил с Родоса губку, работал на лондонского бизнесмена Джоэля Дэвиса, имел приличные доходы и был серьезным конкурентом европейских консулов.

Стамболи арестовали и для начала дали 500 ударов палками по пяткам. Раздробили кости стоп. 23 февраля, в присутствии губернатора, судьи-кади, греческого архиепископа и европейских консулов, Стамболи опять «допросили». По сообщениям родосских евреев, он был «закован в цепи и подвергнут страшной пытке раскаленным железом, а на груди его лежал очень тяжелый камень — он был буквально полутрупом».

В конце концов Стамболи «заговорил»: «признался» в ритуальном убийстве и оговорил других евреев. Этих тоже арестовали и пытали. В конце концов уже шестеро евреев были обвинены в преступлении и подвергнуты пыткам. Главного раввина Якова Исраэля тоже арестовали «на всякий случай». Консулы и местные христиане настойчиво расспрашивали его: правда ли евреи практикуют ритуальные убийства?

Консулы же настояли, чтобы еврейский квартал блокировали: чтобы чудовищные преступники не скрыли следов преступления. Почему-то блокада выразилась больше в перебоях с поставками продовольствия и воды. А местные христиане пытались подбросить в гетто труп христианина.

Мусульмане не были злобны к евреям. Один из мелких чиновников даже поставлял в гетто хлеб. По настоянию британского консула его били палками и уволили со службы. Что характерно — ведь формально целью блокады было вовсе не морить евреев голодом, а помешать им спрятать вещественные доказательства.

Кади в конце концов признал доказательства вины евреев неубедительными. Губернатор колебался, на него давили консулы-христиане. Через 12 дней он все же снял осаду по прямому приказу из Стамбула.

Евреи облегченно вздохнули… Но тут пришло известие, что в Дамаске евреи признались в ритуальном убийстве капуцина, монаха отца Томаса и его мусульманского слуги Ибрагима.

Греки «громко плакали, что справедливость не восторжествовала, и требовали ареста раввина и лидеров общины… Для обеспечения спокойствия… было решено подвергнуть их тюремному заключению».

Мусульманские власти арестовали уже восемь евреев, в их числе главного раввина и Давида Мизрахи. Их подвешивали на крюках к потолку в присутствии европейских консулов. Консулы были убеждены или по крайней мере демонстрировали убежденность в виновности евреев в ритуальном убийстве. На допросе главного раввина британский консул Дж. Г. Уилкинсон заявил о решения кади: «Что может значить для нас судебное решение муллы после того, что произошло в Дамаске? Ведь это ясно доказывает, что, согласно Талмуду, требуется христианская кровь для приготовления пасхальной пищи». Консулы присутствовали также во время пыток и нисколько против них не возражали (цивилизаторы, блин!).

Когда главный раввин с крюка закричит, обращаясь к австрийскому вице-консулу, тот ответит: «Что, раввин? О чем ты тут жалуешься? Ты же еще не сдох?»

Мизрахи потерял сознание через шесть часов пыток. Раввина держали двое суток, пока у него не начались кровоизлияния. Тем не менее он не «сознался», и через несколько дней обоих выпустили… Искалеченными. Остальные шесть евреев оставались в тюрьме до начала апреля, но хоть здоровые.

Что же случилось в Дамаске?

5 февраля 1840 года исчезли настоятель капуцинского монастыря патер Томас и его слуга мусульманин Ибрагим Амара. Местные христиане тут же обвинили евреев Дамаска в ритуальном убийстве с целью получения крови для мацы. Губернатор и французский консул стали активно поддерживать это обвинение. Обвиненных евреев пытали так, что некоторые из них сознались в двойном убийстве. Эти показания, конечно же, рассматривались как неопровержимое доказательство вины.

Хорошо, что ситуация с евреями Дамаска быстро стала известна еврейским общинам Европы.