Глава 28 Греховная вера

Глава 28

Греховная вера

Начиная с середины 70-х гг. XVI в. католические священники, получавшие образование в семинариях Рима, Реймса и Дуэ, начали возвращаться в Англию и пополнять редеющие ряды английских католиков, еще остававшихся в стране с начала правления Елизаветы. В 1574 г. в Англию прибыли первые миссионеры, окончившие семинарию в Дуэ (Нидерланды), основанную в 1569 г. кардиналом Уильямом Алленом. Попытки вновь воодушевить английских католиков заставили правительство обратить на них более пристальное внимание. Возобновились преследования тех, кого подозревали в инакомыслии. Миссионеры часто вынуждены были называться фальшивыми именами, чтобы скрыться от правительственных шпионов.[692] К 1580 г. в Англии действовало свыше ста священников-миссионеров. Их влияние несравнимо с их количеством; они организовывали католическое сопротивление, осуществляли общее руководство и призывали крепить боевой дух.[693] В 1571 г. в Англии уже приняли более суровые законы, направленные против католицизма, однако лишь через несколько лет эти законы начали применять более решительно и в полную силу.

30 ноября 1577 г. казнили Катберта Мейна. Он стал первым из 200 священников и мирян, казненных за веру во время правления Елизаветы. Мейн приехал в Англию за два года до того с экземпляром буллы об отлучении папы Пия V. Ему удалось ускользнуть от внимания агентов правительства, следивших за портами. Впоследствии Мейн служил священником в имении одного дворянина из Корнуолла по имени Фрэнсис Треджен. 8 июня при обыске дома Мейна арестовали, провезли по местным деревням и, заковав в цепи, посадили в тюрьму Лонстонского замка.

На допросе Мейн признал: если бы какой-нибудь иностранный правитель вторгся в Англию, дабы вернуть ее под власть Рима, католики должны были бы помогать ему «не жалея сил». Слова Мейна чрезвычайно встревожили Уолсингема. Он понял, что в Англии много внутренних врагов. Мейн и другие миссионеры вроде него угрожали начать Крестовый поход, призванный вернуть Англию под папский престол.[694] Мейна приговорили к казни через повешение, волочение и четвертование. 30 ноября его провезли по улицам Лонстона, привязанного к плетеным саням, а затем повесили на рыночной площади. Когда он был еще жив, веревку обрезали, у него вырезали внутренности, а затем его четвертовали. Голову казненного прибили к воротам Лонстонского замка.

На католиков обрушилась вся мощь государственной власти; казнь Мейна знаменовала собой начало фанатичных преследований миссионеров и тех, кто их укрывал.

В пятницу 11 июля 1578 г. королева покинула Гринвичский дворец, дабы переехать на лето в Норфолк и Суффолк. Ее сопровождала огромная свита, состоявшая из придворных, слуг, членов Тайного совета и их слуг, фрейлин и охраны. В число охраны входили 130 йоменов-гвардейцев под командованием сэра Кристофера Хаттона. Из Гринвича Елизавета вначале поехала в свой дворец Хейверинг в Эссексе, где пробыла десять дней. Там она занималась государственными делами и принимала иностранных послов. Утром 21 июля, в понедельник, она покинула Хейверинг и продолжала путь, делая, как всегда, остановки в привычных местах, в том числе замке Одли-Энд, который она покинула 30 июля.[695]

После этого Елизавета посетила те части Восточной Англии, где она раньше не бывала. Ее принимали представители местной знати. Спустя какое-то время она прибыла в замок Мелфорд-Холл, где жил сэр Уильям Корделл, генеральный солиситор Англии и Уэльса. Там на протяжении трех дней для королевы и придворных устраивали пышные развлечения. Вечером 5 августа Елизавета побывала в Бери-Сент-Эдмундс, где посвятила в рыцари нескольких молодых представителей местной знати и посетила недавно отстроенное поместье сэра Уильяма Друри в Хостеде. Сэр Уильям был хорошо знаком королеве. Он женился на камер-фрейлине Элизабет Стаффорд. Хотя в начале года Элизабет Стаффорд родила ребенка, в августе она, скорее всего, путешествовала вместе с двором. Покинув Бери после обеда 9 августа, в субботу, Елизавета через несколько часов прибыла в замок Юстон-Холл в окрестностях Ньюмаркета, владельцем которого являлся молодой католик Эдвард Руквуд. Судя по тому, какой публичный позор ждал впоследствии Руквуда, все было подстроено заранее. Визит должен был стать первой демонстрацией власти королевы на востоке Англии.

Живой отчет о событиях, произошедших во время приезда королевы, сохранился благодаря письму, написанному три недели спустя Ричардом Топклиффом, почетным телохранителем и печально известным преследователем католиков. Письмо адресовано графу Шрусбери, на чьем попечении тогда находилась Мария Стюарт.[696]

Визит начался довольно тепло. Когда Руквуда подвели к Елизавете, она протянула ему руку для поцелуя и поблагодарила за то, что он предоставил ей свой дом. Затем Руквуда вызвал к себе лорд-камергер, граф Суссекс, который знал, что Руквуда отлучили от церкви за приверженность католицизму. Камергер выбранил Руквуда за то, что тот посмел приблизиться к королеве. Суссекс приказал ему покинуть двор – то есть уехать из собственного дома. Но вмешался случай, и Руквуда публично обвинили в том, что он исповедует католицизм. В стоге сена нашли спрятанную статую Девы Марии; ее принесли к королеве, когда та смотрела контрданс.[697] По приказу Елизаветы статую сожгли на глазах у большой толпы, «к ее удовлетворенности», как описал Топклифф, и «невыразимой радости всех, кроме одного или двух, тех, кто пил отравленное молоко идола».[698]

Через несколько дней Эдварда Руквуда, а с ним еще семь представителей местной католической знати арестовали за «греховную веру»; их судил совет, заседавший в Норидже.[699] Руквуда и некоего Роберта Даунса из Мелтон-Холла отправили в городскую тюрьму; остальных посадили под домашний арест и потребовали выплатить залог в размере 200 фунтов в знак того, что они будут ежедневно беседовать с епископом или другим священником до тех пор, пока не изъявят желания перейти в лоно англиканской церкви. Возможно, статую подбросили в сено нарочно, чтобы обличить и наказать «папистов». Топклифф намекает на то, что во всей истории принимала участие Елизавета: «Ее величество с большим рвением послужила Богу и стала утешительным примером, ибо по ее совету двух известных папистов, молодого Руквуда… и некоего Даунса, джентльмена, приговорили [к тюрьме]… за упорный папизм».[700]

Произошедшее укрепило желание королевы усилить антикатолические меры, особенно на востоке Англии, где многие еще хранили верность Говардам. Томаса Говарда арестовали и казнили всего шесть лет назад. Хотя сам герцог хранил верность елизаветинской церкви, все знали о том, что у него много друзей и сторонников католиков. Действия Елизаветы по отношению к Руквуду продемонстрировали ее преданность делу реформаторства, а также яркое стремление утвердить свою королевскую власть.

* * *

Из Юстон-Холла королева переехала во дворец Кеннинг-холл, а затем отправилась дальше, в Норидж, второй по величине город страны. Королева прибыла к городским воротам 16 августа; встречать ее вышла большая толпа сановников, официальных лиц и простолюдинов. В преддверии королевского визита делались большие приготовления. Почистили и расширили дороги; жителям приказали отремонтировать и покрасить дома «со стороны улиц», а также опорожнить туалеты и вычистить трубы. По приказу городского совета в августе в город запретили пригонять крупный рогатый скот, мясники должны были увезти и зарыть отходы. Освежили ярмарочный крест, покрасив его «в цвет дерева» и белый, а позорный столб и клетку, которые держали на перекрестке для злодеев, за несколько дней до приезда королевы убрали. К визиту подготовили также пышные живые картины и развлечения.[701]

Елизавета приехала в Норидж в субботу 16 августа, и ее встречал мэр, чиновники и другие богатые представители местной знати. Затем она поехала к собору. Следующие несколько дней королева наслаждалась приемами и развлечениями, но затем пришло неприятное известие из Лондона. В столице обнаружили доказательства заговора и колдовства. Под навозной кучей в Ислингтоне нашли три восковые фигуры размером около 12 дюймов каждая. На лбу одной из них было нацарапано «Елизавета», а две другие были одеты священниками. Все фигурки были проткнуты свиной щетиной.[702] Фигурки намеренно положили в теплую кучу преющего навоза, чтобы воск таял и «медленно убивал королеву». По приказу Тайного совета олдермены должны были «выведать тайными средствами, где найти людей, склонных к такому колдовству».[703] По словам дона Бернардино де Мендосы, нового испанского посла, «когда весть дошла до ушей королевы, она расстроилась, так как сочла это колдовством». Решено было, что существует католический заговор с целью покушения на ее жизнь.[704]

Тайный совет немедленно призвал Джона Ди, королевского «философа», дабы тот «предотвратил беду», которая, как они подозревали, «угрожает жизни ее величества».[705] Через несколько часов после приезда Елизаветы в Норидж Джон Ди произнес некие «контрзаклятия», призванные свести на нет колдовство с помощью восковых фигур.[706] Остается неясным, что именно сделал Ди, дабы нейтрализовать угрозу. Только секретарю Томасу Уилсону хватило храбрости, чтобы наблюдать его «добрую» магию и сообщить обо всем Елизавете.[707] Затем Ди вернулся в Лондон, чтобы помочь следствию и найти возможных подозреваемых.[708]

* * *

30 августа арестовали молодого католика по имени Генри Блауэр. Его посадили в Пултри-Комптер, маленькую, грязную лондонскую тюрьму в районе Чипсайда. Через десять дней его перевели в Тауэр для пытки. В то же время арестовали его отца, которого также звали Генри Блауэр.[709] На дыбе младший Блауэр обвинил Томаса Хардинга, приходского священника Ислингтона, в том, что восковые фигурки изготовил он.[710] В апреле предыдущего года Хардинга уже обвиняли в колдовстве, но тогда у Тайного совета не набралось достаточно доказательств. Теперь Хардинга арестовали и подвергли жестоким пыткам.[711]

То, что Елизавета в то время страдала от мучительных болей в области лица, бросает на заговор с восковыми фигурками особенно мрачный отблеск. Ее советники-протестанты не сомневались в том, что восковые фигурки изготовили католики. Кроме того, все еще помнили смерть французского короля Карла IX девять лет назад; считалось, что его погубили таким же колдовством. Некоего Космо Руджери, уроженца Флоренции, обвинили в колдовстве, направленном на гибель короля. Утверждалось, что Руджери изготовил восковую фигурку монарха, которую затем проткнул булавками.[712] Его немедленно арестовали и посадили в тюрьму, но смерть Карла от непонятной болезни, которая случилась чуть больше месяца спустя, породила подозрения в том, что король Франции пал жертвой колдунов-протестантов, которые плавили восковые фигурки, изображавшие его.[713]

И все же следствие по делу о восковых фигурах вскоре зашло в тупик, и Тайный совет пытался доказать причастность к делу других католиков, которых раньше обвиняли в измене. В начале октября арестовали Джона Престолла, через четыре года после того, как его освободили условно за примерное поведение. В 1571 г. его судили и приговорили к тюремному заключению за изменнический сговор с целью убить Елизавету с помощью черной магии. В обстановке страха Престоллу припомнили его прошлое «колдовство». Заподозрив в соучастии, его снова арестовали. И Престолла, и Хардинга признали виновными в государственной измене и приговорили к смерти.[714]

* * *

Заговоры мерещились членам Тайного совета повсюду. Дадли заказывал памфлеты и баллады, чтобы вызвать всенародное осуждение католиков и их «колдовских фигур».[715] В январе 1579 г. внимание Тайного совета привлекли некие виндзорские ведьмы, жившие в опасной близости ко двору; они изготавливали восковые фигурки, очень похожие на те, что применили «против ее величества».[716] 3 февраля совету доложили о неких жителях Лондона, которые «держали у себя некие фигурки, предназначенные для греховного колдовства и идолопоклонничества». В то же время совет направил письмо епископу Нориджа о том, что в Тетфорде и других городах его епархии «недавно видели в домах жителей определенные фигуры» такого же сомнительного свойства.[717]

В то время как правительство стремилось примерно наказать подозреваемых в изготовлении восковых фигур, печально известный «колдун» Томас Элкс признался, что фигурки изготовил он, но «не для того, чтобы погубить королеву». Один богатый молодой клиент просил его помочь добиться любви какой-то женщины.[718] Члены Тайного совета вынуждены были признать, что пытали невинных людей. В апреле младшего Блауэра без шума перевели из Тауэра и вскоре после этого освободили,[719] а смертные приговоры Хардингу и Престоллу были заменены на бессрочное заключение в Тауэре. Как позже с радостью вспоминали католики, дело, «в котором обвинители попали в глупое положение с самого начала, в конце концов окончилось их позором, и его спустили на тормозах». Французский юрист Жан Боден дал делу всеевропейскую огласку в своем сочинении De la Demonomanie des Sorciers («О демономании колдунов»), раскрыв имя настоящего изготовителя восковых фигур.[720]

Тем не менее Дадли не сдавался. Ему хотелось раскрыть заговор и оправдать преследование соперников-католиков при дворе. Кроме того, он горел желанием продемонстрировать личную преданность королеве. Вместе с тем 21 сентября, когда следствие по делу восковых фигур продолжалось, он тайно женился на Леттис Ноллис, графине Эссекской. Ее муж, Уолтер Деверо, умер в Дублине в сентябре 1576 г. при подозрительных обстоятельствах; ходили слухи, что его отравили. Тайную церемонию провел священник Дадли в Уонстед-Хаус в Эссексе. Леттис подвел к алтарю ее отец, сэр Фрэнсис Ноллис.[721]

Всего через два дня, в ознаменование конца летнего сезона переездов, Дадли устроил для королевы роскошный пир в Уонстеде. Красавица Леттис, которая оставалась камер-фрейлиной, несомненно прислуживала королеве. Свадьба оставалась тщательно скрываемой тайной, еще много месяцев о ней вообще не упоминалось.

На Новый год «графиня Эссекс» подарила королеве «большую цепь из янтаря, украшенную золотом и небольшими жемчужинами». Тогда имя Леттис появилось в списках новогодних подарков в последний раз.[722]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.