15.9. Битва при Клузии и Сентине расценивается как грандиозная, с множеством жертв Великая её слава

15.9. Битва при Клузии и Сентине расценивается как грандиозная, с множеством жертв

Великая её слава

В сражении при Клузии и Сентине погибает самнитский полководец ГЕЛЛИЙ Эгнаций [58], т. 1, с. 486. Во всех версиях описания Куликовской битвы вражеский полководец гибнет. Либо на поле боя — Голиаф, Галл и т. д., либо вскоре после сражения — хан Мамай. Имя ГЕЛЛИЙ практически совпадает с именем ГАЛЛ и близко к имени ГОЛИАФ.

Битва при Клузии и Сентине характеризуется римскими летописцами как исключительно жестокая, с огромным числом павших. «ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ТЫСЯЧ неприятелей было перебито в этот день, ВОСЕМЬ ТЫСЯЧ попало в плен. Но победа не была бескровной: из войска Деция полегло СЕМЬ ТЫСЯЧ, а из Фабиева — ТЫСЯЧА СЕМЬСОТ…

В те же дни и в Этрурии пропретор Гней Фульвий исполнил данное ему поручение и не только учинил страшное разорение на землях неприятеля, но даже нанес ему сокрушительное поражение в битве, в которой перузийцы и клузийцы потеряли более ТРЕХ ТЫСЯЧ убитыми и лишились двадцати военных знамен. А самнитское войско, спасавшееся бегством через пелигнийские земли, окружили пелигны, и из ПЯТИ ТЫСЯЧ беглецов около ТЫСЯЧИ было перебито.

Даже если неукоснительно держаться истины, ВЕЛИКА СЛАВА БИТВЫ, бывшей в тот день при Сентине. НО У НЕКОТОРЫХ СОЧИНИТЕЛЕЙ ПРЕУВЕЛИЧЕНИЯ ВЫХОДЯТ ЗА ГРАНЬ ПРАВДОПОДОБИЯ: ОНИ ПИШУТ, ЧТО ВО ВРАЖЕСКОМ ВОЙСКЕ БЫЛО ШЕСТЬСОТ ТЫСЯЧ ПЕХОТИНЦЕВ, СОРОК ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ВСАДНИКОВ И ДВЕ ТЫСЯЧИ ПОВОЗОК, включая, конечно, силы умбров и тусков, которые, мол, тоже участвовали в битве. А чтобы преувеличить и римские силы, они прибавили к вождям-консулам проконсула Луция Волумния и войско его — к консульским легионам. В большинстве же летописей победа приписана двум консулам…

Квинт Фабий… привел свои легионы в Город и справил триумф над галлами, этрусками и самнитами. Воины шли следом и в грубоватых нескладных своих песенках восхваляли победу Квинта Фабия и не меньше того — славную смерть Публия Деция, и, ПОМИНАЯ ОБ ОТЦЕ В ПОХВАЛАХ СЫНУ, РАВНЯЛИ ГИБЕЛЬ ЕГО, КОНСУЛА И ЧЕЛОВЕКА, С ПОДВИГОМ РОДИТЕЛЯ» [58], т. 1, с. 486.

Таким образом, сам Тит Ливий был вынужден отметить близость описаний Второй Латинской войны и битвы при Клузии и Сентине. Хотя он уже явно не понимал сути дела. Не понял, что перед ним — два описания одного и того же события.

После сражения при Клузии и Сентине военные действия еще какое-то время продолжались. Римляне довершали разгром противников. «Во вновь восставшей Этрурии (Тартарии? — Авт.) Фабий истребил ЧЕТЫРЕ С ПОЛОВИНОЙ ТЫСЯЧИ перузийцев и около ТЫСЯЧИ СЕМИСОТ СОРОКА захватил в плен… Противники бились С КРАЙНИМ ОЖЕСТОЧЕНИЕМ; одних возбуждал гнев против тех, кто ВНОВЬ И ВНОВЬ ПОДНИМАЛ МЯТЕЖ, а другие сражались уже за последнюю свою надежду. Там пали ШЕСТНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ ТРИСТА самнитов и ДВЕ ТЫСЯЧИ СЕМЬСОТ попало в плен, а римское войско потеряло ДВЕ ТЫСЯЧИ СЕМЬСОТ воинов» [58], т. 1, с. 487.

Повторим, что Куликовская битва тоже описывается русскими летописцами как исключительно жестокая, с огромным числом жертв. И здесь также постоянно звучат позднейшие комментарии, подобные процитированному выше мнению Тита Ливия. Будто бы летописцы ПРЕУВЕЛИЧИВАЛИ как масштаб сражения, так и количество павших, сообщая о сотнях тысяч участвовавших и десятках тысяч погибших. Но так или иначе, ясно видно, что во всех отражениях Куликовской битвы сохранились абсолютно недвусмысленные указания, что на поле брани полегло действительно огромное количество воинов. Точные цифры установить, конечно, трудно, но важна характеристика в целом. Дело, по-видимому, в том, что особый накал битве придал её религиозный характер. Дрались не за деньги, а за идеи, поэтому особенно яростно. Именно поэтому, вероятно, с обеих сторон полегло много непримиримых христиан. Как царских, так и апостольских.

Тем более заслуживает внимания тот важный факт, что после утверждения апостольского христианства в Империи никаких религиозных гонений на оппонентов не последовало. Русские летописи, как и римские, ни слова не говорят о последовавших религиозных преследованиях. Все понятно. Мы уже неоднократно сталкивались со свидетельствами того, что в Великой = «Монгольской» Империи на протяжении нескольких столетий сосуществовали самые разные религиозные течения. Русско-ордынские цари-ханы проводили грамотную политику веротерпимости. Лишь в эпоху Романовых начались попытки внести раскол между разделившимися ветвями старого христианства. Например, между православием и исламом. Несмотря на многолетние старания, успеха в общем-то не достигли.

Итак, обе битвы, как Куликовская, так и сражение при Клузии и Сентине, сходны по своему масштабу, размаху, огромному числу участников и исключительно большому количеству павших на поле боя.

ВЫВОД. Сражение при Клузии и Сентине якобы 295 года до н. э. является дубликатом Второй Латинской войны Рима якобы 340–341 годов до н. э. Оба эти сражения Рима являются фантомными отражениями Куликовской битвы 1380 года н. э., в которой Дмитрий Донской разгромил хана Мамая.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.