15.2. Яростный религиозный «спор женщин» перед войной Получается, что война была религиозной

15.2. Яростный религиозный «спор женщин» перед войной

Получается, что война была религиозной

Тит Ливий рассказывает следующую очень интересную историю, предшествующую решающей битве римлян с мятежниками. События развернулись уже на фоне поднявшегося мятежа против Рима. В обстановке смуты происходит знаменательное событие.

«В тот год было много грозных знамений, и сенат для отвращения зла назначил двухдневные молебствия; из казны были розданы вино для возлияний и смола для воскурений (вероятно, вино для христианского причастия и ладан — Авт.), и многолюдные толпы мужчин и женщин отправились ВОЗНОСИТЬ МОЛИТВЫ. МОЛЕБСТВИЯ ЭТИ ЗАПОМНИЛИСЬ ССОРОЙ, СЛУЧИВШЕЙСЯ МЕЖДУ МАТРОНАМИ В СВЯТИЛИЩЕ СКРОМНОСТИ ПАТРИЦИАНСКОЙ, что на Бычьем рынке возле круглого храма Геркулеса. МАТРОНЫ НЕ ДОПУСТИЛИ ТАМ К ОБРЯДАМ ВЕРГИНИЮ ДОЧЬ АВЛА ЗА ЕЁ БРАК НЕ С ПАТРИЦИЕМ, ВЕДЬ ОНА БЫЛА ПАТРИЦИАНСКОГО РОДА. НО ЗАМУЖЕМ ЗА КОНСУЛОМ ИЗ ПЛЕБЕЕВ Луцием Волумнием. КРАТКИЙ СПОР ЖЕНСКИЕ СТРАСТИ ПРЕВРАТИЛИ В ЯРОСТНОЕ ПРОТИВОБОРСТВО, когда ВЕРГИНИЯ с истинной гордостью заявила, что в храм ПАТРИЦИАНСКОЙ СКРОМНОСТИ она вошла и как патрицианка, и как СКРОМНИЦА, и как жена единственного мужа, за которого её выдали девицею, и не пристало ей стыдиться ни его самого, ни его должностей и подвигов.

Свои гордые слова подкрепила она СЛАВНЫМ ДЕЯНИЕМ. На Долгой улице, где она жила, она выгородила в своем жилище место, достаточно просторное для небольшого СВЯТИЛИЩА, ВОЗДВИГЛА ТАМ АЛТАРЬ и, созвав плебейских матрон, посетовала на обиду от патрицианок и сказала: „ЭТОТ АЛТАРЬ Я ПОСВЯЩАЮ ПЛЕБЕЙСКОЙ СКРОМНОСТИ и призываю вас, матроны, так же состязаться меж собой в скромности, как мужи нашего государства — в доблести; постарайтесь… чтобы ЭТОТ АЛТАРЬ СЛАВИЛСЯ ПЕРЕД ТЕМ (другим, враждебным алтарем — Авт.) И СВЯТОСТЬЮ БОЛЬШЕЮ, И ПОЧИТАТЕЛЬНИЦАМИ ЧИСТЕЙШИМИ“. АЛТАРЬ ЭТОТ ЧТИЛСЯ ПО ТОМУ ЖЕ ЧИНУ, ЧТО И ПЕРВЫЙ, БОЛЕЕ ДРЕВНИЙ… Но потом нечестивые служители сделали ЭТО БОГОСЛУЖЕНИЕ ОБЩЕДОСТУПНЫМ… и наконец оно пришло в упадок».

[58], т. 1, с. 478

Проанализируем рассказ Тита Ливия.

1) Мы уже подробно говорили в главе 2, что раньше различные РЕЛИГИИ ИНОГДА ИЗОБРАЖАЛИСЬ В ВИДЕ ЖЕНЩИН. Этот символизм был заметно распространен как в литературе, так и в живописи, скульптуре. Не только религиозной, но и светской. Поэтому спор ЖЕНЩИН В СВЯТИЛИЩЕ, В ХРАМЕ, подробно описанный Титом Ливием, вполне мог быть отражением, в слегка иносказательной форме, СПОРА ДВУХ РЕЛИГИЙ. Более того, как совершенно четко подчеркнуто римским летописцем, речь шла именно о РЕЛИГИОЗНОЙ БОРЬБЕ. Сообщается, что спор «женщин», начавшийся в святилище, перерос затем в ЯРОСТНОЕ ПРОТИВОБОРСТВО. Хронистом употреблены именно такие слова. В итоге римское общество раскололось надвое. Одни поддерживали СТАРЫЙ РЕЛИГИОЗНЫЙ КУЛЬТ, поклонялись ПРЕЖНЕМУ АЛТАРЮ. А другие ВОЗДВИГЛИ СЕБЕ НОВЫЙ АЛТАРЬ. То есть основали новую религию. У обеих разошедшихся в разные стороны религиозных ветвей была, оказывается, своя многочисленная паства. Одни ходили в старые храмы, другие — в новое СВЯТИЛИЩЕ. Причем все эти события происходят в преддверии грандиозной кровавой священной войны. На фоне смуты в государстве.

Мы узнаём в этом достаточно прозрачном римском описании ситуацию перед Куликовской битвой 1380 года. Противостояние между прежним, РОДОВЫМ, ЦАРСКИМ христианством и НАРОДНЫМ, апостольским христианством приобретает чрезвычайно острый характер. Надвигается религиозная война. Дмитрий Донской становится во главе апостольских христиан, а хан Мамай = Иван Вельяминов — во главе приверженцев прежнего, царского христианства. Религиозные противоречия становятся непреодолимыми. Дело движется к военной схватке. Речь идет ни много ни мало о том, какая из религий будет принята в качестве государственной во всей огромной «Монгольской» Империи. Стало ясно, что примирение невозможно. Никто не хотел уступать.

2) Тит Ливий отмечает, что СТАРЫЙ РЕЛИГИОЗНЫЙ АЛТАРЬ БЫЛ СВЯЩЕННЫМ ДЛЯ РИМСКОЙ ЗНАТИ. Ему поклонялись исключительно ПАТРИЦИАНКИ, то есть ЗНАТНЫЕ женщины. Простолюдины не допускались. Причем в форме категорического запрета. Другими словами, это была РЕЛИГИЯ ТОЛЬКО ДЛЯ ЗНАТНЫХ. Повторим, что в данном месте, скорее всего, слово «женщины» употреблялось Титом Ливием как синоним религий. А противостояла религии знатных, оказывается, религия народная. Ведь недаром Тит Ливий говорит, что новому алтарю, воздвигнутому Вергинией, поклонялись именно ПЛЕБЕЙСКИЕ ЖЕНЩИНЫ. Для них он, собственно, и был воздвигнут. А ведь ПЛЕБЕИ — это НАРОД, простой люд.

Мы опять-таки узнаем здесь ситуацию из предыстории Куликовского сражения. Прежняя христианская религия ЗНАТИ, то есть ЦАРСКОЕ, РОДОВОЕ ХРИСТИАНСТВО, столкнулось с другой ветвью христианства — НАРОДНЫМ, АПОСТОЛЬСКИМ. Образно говоря, религия знати — против религии народа.

3) Тит Ливий подчеркивает, что речь шла не о борьбе двух абсолютно разных религий, а о противостоянии ВНУТРИ ОДНОГО И ТОГО ЖЕ РИМСКОГО КУЛЬТА. Ливий недаром особо отметил, что ОБА СОПЕРНИЧАЮЩИХ АЛТАРЯ ЧТИЛИСЬ «ПОЧТИ ПО ТОМУ ЖЕ ЧИНУ». То есть форма богослужений была очень близкой. В то же время, по Титу Ливию, сторонники нового алтаря, то есть, как мы теперь понимаем, апостольского христианства, выдвигаемого Дмитрием Донским = Константином Великим на роль государственной религии, утверждали, что их алтарь «славился ПЕРЕД ТЕМ (алтарем знати — Авт.) И СВЯТОСТЬЮ БОЛЬШЕЙ, И ПОЧИТАТЕЛЬНИЦАМИ ЧИСТЕЙШИМИ», см. выше.

Практически то же самое мы видим в истории Руси-Орды конца XIV века. Внутри одной и той же религии — христианства — образовались два несогласных течения. Это был спор ХРИСТИАН С ХРИСТИАНАМИ, но из разных ветвей. Спор стал непримиримым. Царь-хан Дмитрий Донской поддержал апостольское течение. Оппоненты, оттесняемые от власти, взялись за оружие.

4) Ливий говорит, что этот «яростный спор женщин» и двух возникших алтарей (религий) рассматривался в то время как чрезвычайно важное событие. По словам Тита Ливия, спор ЗАПОМНИЛСЯ всему римскому народу.

Все ясно. Речь идет о кульминации борьбы царского и апостольского христианства в конце XIV века. В борьбу было вовлечено фактически все население метрополии Великой = «Монгольской» Империи. Такое, конечно, не могло не запомниться.