ЛЮБИМЫЙ ВРАЧ

ЛЮБИМЫЙ ВРАЧ

Старожилы Лесного и Гражданки до сих пор самыми добрыми словами вспоминают доктора Николая Петровича Бенеславского. «Это был прекрасный доктор, отзывчивый человек, который мог прийти на помощь в любое время дня и ночи», – говорят о нем. Вспоминают о Бенеславском так, словно все происходило только вчера, а ведь он ушел из жизни уже почти полвека назад – в начале 1960-х годов. Каким он был, мы можем увидеть на старых фотографиях, запечатлевших классический образ настоящего петербургского интеллигента.

Между тем Николай Петрович был родом из русской провинции – из города Бежецка Тверской губернии. Родители его происходили из семей священников. Деду Николая Петровича, священнику Хлебникову, за благочестивый труд позволили носить фамилию «Бенеславский». Поэтому все последующие поколения шли уже именно под этой фамилией.

В 1908 году Николай Бенеславский окончил мужскую классическую гимназию в Твери, осенью того же года поступил в Юрьевский (ныне Тартуский) университет, а в 1912 году перешел в Военно-медицинскую академию в Петербурге. Однако в том же году за участие в студенческих беспорядках его уволили из академии и он вернулся на учебу в Юрьев. В 1914 году, когда началась Первая мировая война, Бенеславского призвали врачом в действующую армию. С декабре 1914 года он находился в резерве санитарного отдела 10-й армии, где работал в качестве младшего врача штаба армии до самого конца войны.

Все эти сведения удалось почерпнуть из подробной автобиографии, написанной самим Бенеславским. В ней нет почти ничего о личной жизни. Этими подробностями поделилась его внучка – Татьяна Константиновна Черняева. Согласно семейной истории, будучи студентом в Петербурге, Николай Петрович подрабатывал репетиторством. Именно так он познакомился со своей будущей женой Александрой Сергеевной Быковой: она училась тогда в знаменитом Лесном Коммерческом училище на Институтском проспекте.

^{Беклешовская улица (ныне – Гжатская). Фото начала 1950-х гг. Из архива Т.К. Черняевой}

Мать Александры Сергеевны, Александра Кирилловна Быкова, принадлежала к числу довольно крупных землевладельцев в Лесном: она имела несколько домов на Беклешовской улице. Когда в конце XIX века подбиралось название для улицы, выбирали между «Беклешовской» и «Быковской». Теперь эта улица называется Гжатской – так ее переименовали в 1952 году.

В середине 1910-х годов Бенеславский женился на своей ученице, закончившей к тому времени училище. Венчались они в Троицкой церкви на Большой Спасской. Николая Петровича гостеприимно приняли в доме Быковых на Беклешовской улице, 8. В 1916 году родилась дочь…

После окончания Первой мировой войны Николай Бенеславский летом 1918 года несколько месяцев заведывал отделом в Охтенской продовольственной управе, а в августе 1918 года его мобилизовали в новую, рабоче-крестьянскую армию.

«В Гражданской войне участвовал, служа в Красной армии в качестве полкового врача», – записал впоследствии Бенеславский в соответствующей графе анкетного листа. В апреле 1919 года в селе Видлица Олонецкой губернии он попал в плен к белым. Его хотели расстрелять, и лишь положение врача спасло Николая Петровича от гибели.

^{Н.П. Бенеславский. Фото 1930-х гг. Из архива Т.К. Черняевой}

После освобождения из недолгого плена Бенеславский, оставаясь военным врачом, участвовал в боевых действиях против белых под Псковом и Нарвой, затем в польской кампании и в разгроме знаменитого антоновского мятежа под Воронежем. Вернувшись в 1921 году после демобилизации в Петроград, поступил на работу в систему райздрава Московского района. Через два года, для окончания образования, поступил в 1-й Медицинский институт, одновременно работая врачом на молочной ферме в Лесном – бывшей «Лесной ферме Бенуа» (впоследствии совхоз «Лесное»).

Окончив институт, Николай Бенеславский устроился в амбулаторию Политехнического института. Параллельно трудился в 14-й поликлинике на углу 2-го Муринского и Институтского, а в 1928 году перешел туда на основную работу. Там и оставался до 1939 года.

В доме на Беклешовской семья Бенеславских пережила самую страшную первую блокадную зиму. «В апреле 1942 года нас эвакуировали в Молотовскую область, – вспоминает Татьяна Черняева. – Вернулись мы в Ленинград в 1944 году едва ли не нищими – по Невскому шли в лаптях. Приютили нас родные на улице Марата, ведь дом на Беклешовской разобрали на дрова… О его точном местоположении еще долго напоминала высокая сосна с причудливым стволом в виде интеграла: когда-то она нависала над самой крышей. Теперь на месте нашего дома – бассейн на Гжатской улице».

^{Н.П. Бенеславский. Фото 1950-х гг. Из архива Т.К. Черняевой}

В 1945 году вернулся домой Николай Петрович Бенеславский. Вновь, как и в 1920-х годах, он стал работать врачом в амбулатории Политехнического института. Жилье ему предоставили в 1-м профессорском корпусе, и с тех пор именно это место стало семейным очагом Бенеславских. В амбулатории института Николай Петрович трудился до самого конца 1950-х годов – до выхода на пенсию. Параллельно он занимался обширной частной практикой.

«У дедушки была большая библиотека по медицине, он выписывал специальную медицинскую литературу, даже иностранные журналы, что тогда было довольно проблематично, – вспоминает его внучка. – Никогда никому он не отказывал в медицинской помощи. Если нужно – приходил и ночью. С бедных денег не брал. Он был „семейным врачом“ для обитателей 1-го и 2-го профессорских корпусов, „красного дома“, его приглашали в Гражданку, Ручьи, Мурино. До сих пор у нас сохранились записи о его пациентах за много-много лет».

«Мы жили в одном доме с доктором Николаем Петровичем, – рассказывает Людмила Николаевна Пушкарева. – Он поселился в нашем доме вскоре после войны. Окна нашей квартиры выходили на окна квартиры Николая Петровича. Я ежедневно видела его. Он ходил неторопливо, опираясь на тросточку, всегда прямой, в неизменном военном кителе. Был приветлив и доброжелателен, отзывчив, корректен со всеми, всегда старался всем помочь.

^{П.Н. Бенеславский в амбулатории Политехнического института. Фото 1950-х гг. Из архива Т.К. Черняевой}

Рядом со своим подъездом, на газоне, он посадил две молодые березки, одна из которых растет и сейчас. Другую спилили несколько лет назад, когда рыли канаву для прокладки труб к нашему дому. Оставшаяся береза – это память о Николае Петровиче. Проходя мимо, я всегда невольно вспоминаю его, „чеховского доктора“».

«Это был обстоятельный, милый доктор, окруженный своими пациентами, когда после своей смены уходил домой, – вспоминает архитектор Сергей Николаевич Пономарев. – После войны, в 1950-х годах, этот удивительный доктор поселился в соседней квартире (за нашей стенкой) в квартире № 38 на первом этаже. Конечно, состоялось знакомство. У Николая Петровича был рыжий кот, который путал соседние окна, прыгал к нам в гости и всегда укладывался спать вместе с моим сыном (ему было три-пять лет) в кроватке. Николай Петрович, проходя мимо, интересовался: „Не у вас ли Рыжий?“.

Помню, мне тогда было тридцать лет, и я много курил. Николай Петрович убедил меня бросить курить, объяснив, что молодой организм до 30 лет справляется с отравой курения, а после 30 лет начинает разрушаться и человек становится инвалидом. Также советовал не пить пива, чтобы не испортить почки и еще что-то. Николай Петрович объяснил, что оздоровление организма у мужчин происходит за три года, и действительно, вскоре я почувствовал себя здоровым и сильным, как никогда. Спасибо Николаю Петровичу!

Однажды я шел от трамвайного кольца у Политехнического института через парк к дому, слегка прихрамывая, и встретился с Николаем Петровичем. Он посмотрел на то, во что я был обут, и категорически запретил носить резиновую обувь и синтетические носки. Только кожаную обувь и хлопчатобумажные и шерстяные носки! Так я и поступил, и „шпоры на пятках“ вскоре прошли. Еще он рекомендовал дома иметь паркетный пол и ни в коем случае не линолеумный, поскольку резина и линолеум служат изоляцией энергии человека от земли». С тех пор всем я всегда рекомендовал не курить и ходить в кожаной обуви, как велел мне Николай Петрович Бенеславский. Спасибо ему!».

Кстати, нельзя не упомянуть о еще одной стороне жизни Николая Бенеславского: он был страстным коллекционером бабочек. Энтомология являлась увлечением всей его жизни. Причем занимался он этим делом с научной точностью и тщательностью. Его огромная коллекция, насчитывавшая сорок ящиков, осталась в покинутом во время блокады доме на Беклешовской и бесследно исчезла. После войны он создал новую коллекцию (увы, не такую большую), теперь она бережно хранится в семье внучки Николая Петровича.

Похоронен Бенеславский на Богословском кладбище, рядом с могилой родного брата, причем тоже врача по профессии, – Ивана Петровича Бенеславского…