Письма Наташи Брызжееой

Письма Наташи Брызжееой

Сидней, 21.10.05.

Здравствуй, Галя!

Мне всегда нелегко дается переход от одной жизни в другую, чем и объясняю я свою невозможность сразу начинать писать письма. Попыталась привлечь к воспоминаниям подругу моей сестры. До войны мы жили в одном доме. Но она разволновалась и просила ее на эту тему не беспокоить. Ей уже за 80. Я у нее всегда бываю, когда приезжаю домой. А сестры моей уже 25 лет нет на этом свете.

Дом, где мы жили, был двухэтажным. Изначально там было 6 квартир. Потом три из них разделили, и получилось 3 квартиры из четырех комнат – коммуналки и 6 отдельных двухкомнатных. До войны жильцы были в основном из интеллигенции, после войны – разные. Кто-то умер в блокаду, кто-то не вернулся и даже (насколько помню) ни разу не приехал поглядеть на «пепелище». Смутно помню, что, если стоять спиной к Старо-Парголовскому, справа от нашего дома был свинарник, а напротив (наискосок) через проспект – коровник. Одна из его работниц – тетя Паша Воробьева – потом стала почтальоном. После войны она тоже разносила письма.

Вместо свинарника сделали квартиру № 10. Это был отдельный маленький домик, где жила семья Зусесов с двумя сыновьями. Мой отец получил в этом доме комнату от Лесотехнической академии, потом мы переехали в две комнаты на втором этаже девятиквартирного дома. Дом снесли в 1966 году.

В бывшем коровнике сделали дровяной склад, оттуда в 1946 году моя сестра и соседка по ночам таскали дрова, нужно было как-то обогревать свое жилье. Левее склада, на той же стороне Старо-Парголовского, был дом Петрашень. Петрашень – видимо, фамилия прежних владельцев дома. Я помню Елизавету Георгиевну Петрашень, до войны она шила красивые платья нам с сестрой. Она жила уже как бы в черновой части дома, на задворках. А перед домом был сад, утопающий в сирени, с мраморным фонтаном. Кто жил в «барской» части – не знаю.

Была там девочка Вера, моя ровесница. 22 июня 41 года мы были у нее в этом саду. Так и узнали о начале войны. Потом, когда по Старо-Парголовскому проспекту шли грузовики с солдатами в сторону Поклонной Горы, мы, уже как бы законно, ломали «ихнюю» сирень и кидали ее в машины солдатам.

Рядом с нашим домом был дом 53, мама почему-то называла его «дом Дормидонтовых». Он был двухэтажным, красивым. Когда его снесли, не помню.

Галя, пока на этом кончаю, писать ведь можно непрерывно, хотя все это дается и через боль: счастливое детство, война, блокада, голодные 46–48 годы и т. д. Жаль, что ты раньше, пока я была летом в России, не привлекла меня. Ну, не все еще потеряно. Пиши, что тебе еще интересно. Фотографию дома пока не смогла скопировать, сделаю.

Всего тебе доброго.

Наталья.

Сидней, 20.12.05.

Здравствуй, Галя!

Вот дом, в котором я жила до 1966 года, – Старо-Парголовский пр. (пр. Тореза), дом 55. Это вид с Ананьевской (Светлановского пр.). Теперь на его месте остановка автобусов – троллейбуса. Сохранились два куста акации, которые росли перед нашим подъездом. Возле забора я (вторая справа) и мои друзья Жеребцовы: Рита, Шура, Витя.

^{Старо-Парголовский, 55. Середина 1930-х гг.}

Моя подруга по университету прислала мне вырезку из газеты с заметкой «Лесновские чтения», где упоминается твой доклад «Лесной моего детства». Мне это было интересно прочесть. Я тоже люблю наш Лесной. Но все воспоминания через боль, слишком много потерь было. До войны в нашем доме особо выдающихся людей не было. Пожалуй, самый «выдающийся» – Освальд Оттович Герниц, преподаватель (профессор? доцент?)Лесотехнической академии. В начале войны он вместе с академией уехал в Йошкар-Олу, где продолжал преподавать. Там и похоронен.

^{Дом № 55 стоял на этом месте. Памятью тех лет осталась только акация}

Мой отец, Брызжев Николай Александрович (1897–1944), тоже был лесотехником. Он окончил Лесную академию. До войны работал ученым секретарем ЦНИИЛХ, который размещался в доме Кайгородова. Потом – в тресте Лесной авиации в Нарьян-Маре. Погиб в 1944 году под Псковом.

И еще, я думаю, стоит упомянуть мою маму, Анну Федоровну Брызжеву. Она была учительницей начальных классов в нашей, 103-й школе (в последние годы: 1947–1962—?). Я помню, что многие родители хотели, чтобы их первоклашки попали именно к моей маме, почему-то. Она была добрым человеком. И, видимо, неплохим учителем. А перед войной она несколько лет работала воспитателем в Детском доме на Болотной улице.

Ну и с Новым годом, и всего доброго тебе.

Наталья.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.