Рабочая масса и рабочая интеллигенция

Рабочая масса и рабочая интеллигенция

Под таким заглавием в № 9 «Нашей Зари» ликвидаторов помещена статья Г. Ракитина, вынужденного признать то, от чего с бессильной злобой отмахивается ликвидаторская газета. Г. Ракитин – выше разных Ф. Д. тем, что он хоть кое в чем пытается обдумать и разобрать вопрос, а не угощать читателя надоевшей перебранкой.

«Победа, – так начинает свою статью Г. Ракитин, – победа, одержанная сторонниками газеты «Правда» на общем собрании с. – петербургского проф. союза металлистов, как и некоторые другие факты, свидетельствующие об усилении влияния большевизма в рабочей среде (особенно в Петербурге), заставляют невольно призадуматься: как это случилось, что опорные пункты меньшевистского направления и специально так называемого «ликвидаторства» начинают уходить из-под влияния течения, которое заложило фундамент открытых рабочих организаций в России и которое одно только деятельно работало в них в течение последних нескольких лет?».

Эту фразу нельзя не отметить, чтобы показать читателю редкие случаи «светлых промежутков» у ликвидаторов, вынужденных признать правду. «Новая Рабочая Газета» в статьях Ф. Д. и К^о просто сердится и бранится, когда ей точными цифрами о выборах во II, III и IV Думу или о групповых рабочих сборах и т. д. доказывают преобладание «правдистского» течения среди сознательных (т. е. участвующих в политической жизни) рабочих.

Г. Ракитин признает факт. Он признает и победу на собрании металлистов и «другие факты» (хотя скромно умалчивает о том, каковы эти факты – прием чисто интеллигентски-литераторский, рассчитанный на сокрытие от рабочих точных цифр, открывающих возможность самостоятельной проверки). Г. Ракитин признает вообще «усиление влияния большевизма в рабочей среде, особенно в Петербурге», признает, что «опорные пункты» ликвидаторства «начинают уходить из-под влияния» этого «течения».

Г. Ракитин старается объяснить этот печальный для ликвидаторов факт наиболее утешительно для ликвидаторов.

Каково же это объяснение?

«Рабочие массы» проходят «большевистский этап движения» (стр. 59), – признает Г. Ракитин. Но «рабочая интеллигенция, – заявляет он (стр. 57), – стоит в подавляющем своем большинстве на точке зрения так называемого «ликвидаторского» течения». Отсюда, конечно, делается «утешительный» для ликвидаторов вывод, что «большевистский этап движения» есть «временное увлечение масс и подрастающей рабочей молодежи большевистскими лозунгами», влияние «скорее инстинкта и чувства, чем сознания и расчета», неотрешенность рабочих масс «от примитивности крестьянского мировоззрения», «переоценка значения стихийных порывов», непонимание «гибкой классовой тактики» (ликвидаторов) и подмен ее «упрощенной тактикой большевизма» и т. д. и т. п.

Одним словом, объяснение у сотрудника «Нашей Зари» получается великолепное: у правдистов-де большинство незрелое, неразвитое, стихийное, плохонькое, а у ликвидаторов меньшинство интеллигентное, гибкое, сознательное и прочее. Совершенно в том же духе все реакционные писатели объясняют всегда демократические убеждения масс тем, что массы глупы, неразвиты и прочее, а развиты и умны дворяне и буржуа!

Но позвольте все-таки, любезный Ракитин, где же ваши доказательства? Вы сами признали, что о победах правдистов, о «прохождении массами большевистского этапа движения» свидетельствуют факты! Где же у вас факты, подтверждающие, что за ликвидаторами идет подавляющее большинство рабочей интеллигенции? Где у вас факты вроде выборов в Государственную думу или числа групповых рабочих сборов или победы того или иного списка в профессиональных союзах?

Ни единого, буквально ни одного факта, ни одного даже соображения Ракитин не приводит!

Поэтому мы позволим себе не согласиться с Ракитиным. Ему приятно, конечно, считать большевистскую рабочую массу неразвитой и глуповатой («инстинкт, а не сознание»), а ликвидаторское меньшинство развитым и умным. Но писать историю, давать объяснения этапов рабочего движения, основываясь не на фактах, а на том, что приятно личности историка, это – извините меня, Ракитин, – это просто забавное ребячество. Конечно, я не могу признать, что «инстинкт и чувство» ликвидатора Раки-тина заставляет его считать ликвидаторское меньшинство особенно интеллигентным, умным, передовым, но хорошо ли писателю руководиться «инстинктом и чувством» вместо «сознания и расчета»?

Написано в начале ноября 1913 г.

Впервые напечатано в 1938 г. в журнале «Пролетарская Революция» № 9

Печатается по рукописи