II. О расколе
II. О расколе
«Если у вас, правдистов, нет фракционности, т. е. номинального признания единства при раздробленности на деле, то у вас есть худшее – раскольничество», – возразят нам. Именно так говорит Троцкий, который, не умея продумать своих мыслей и связать концы с концами своих фраз, то вопиет против фракционности, то кричит: «раскол делает одно самоубийственное завоевание за другим» (№ 1, стр. 6).
Смысл этого заявления может быть только один: «правдисты делают одно завоевание за другим» (это объективный, допускающий проверку факт, устанавливаемый изучением массового рабочего движения России хотя бы в 1912 и 1913 годах), но я, Троцкий, осуждаю правдистов (1) как раскольников и (2) как самоубийственных политиков.
Разберемся в этом.
Прежде всего поблагодарим Троцкого: недавно (с августа 1912 г. по февраль 1914 г.) он шел за Ф. Даном, который, как известно, грозил и призывал «убить» антиликвидаторство. Теперь Троцкий не грозит «убить» наше направление (и нашу партию – не сердитесь, гражданин Троцкий, это ведь правда!), а только пророчит, что оно само убьет себя!
Это – гораздо мягче, не правда ли? Это – почти «нефракционно», не так ли?
Но шутки в сторону (хотя шутка есть единственный способ мягкого отклика на невыносимое фразерство Троцкого).
«Самоубийство» – просто фраза, пустая фраза, один «троцкизм».
Раскольничество есть серьезное политическое обвинение. Это обвинение повторяют против нас на тысячи ладов и ликвидаторы и все, перечисленные выше, с точки зрения Парижа и Вены несомненно существующие, группы.
И все они повторяют это серьезное политическое обвинение удивительно несерьезно. Посмотрите на Троцкого. Он признал, что «раскол делает (читай: правдисты делают) одно самоубийственное завоевание за другим». Он добавляет к этому:
«Многочисленные передовые рабочие в состоянии полной политической растерянности сами становятся нередко деятельными агентами раскола» (№ 1, стр. 6).
Можно ли найти образцы более несерьезного отношения к вопросу, чем то, которое вскрывается этими словами?
Вы нас обвиняете в раскольничестве, тогда как мы перед собой на арене рабочего движения в России ровно ничего кроме ликвидаторства не видим. Значит, вы находите неправильным наше отношение к ликвидаторству? И действительно, все перечисленные выше заграничные группы, как ни сильно они друг от друга отличаются, сходятся именно в том, что наше отношение к ликвидаторству признают неправильным, «раскольническим». В этом состоит также сходство (и существенное политическое сближение) всех этих групп с ликвидаторами.
Если наше отношение к ликвидаторству теоретически, принципиально неправильно, то об этом следовало бы Троцкому прямо сказать, определенно заявить, без обиняков указать, в чем он видит эту неправильность. Троцкий годами избегает, однако, этот существенный пункт.
Если практически, в опыте движения опровергается наше отношение к ликвидаторству, надо разобрать этот опыт, чего Троцкий опять-таки не делает. «Многочисленные передовые рабочие, – признает он, – становятся деятельными агентами раскола» (читай: деятельными агентами правдистской линии, тактики, системы организации).
Почему же это происходит такое печальное явление, подтверждаемое, по признанию Троцкого, опытом, что передовые рабочие, и притом многочисленные, стоят за «Правду»?
Вследствие «полной политической растерянности» этих передовых рабочих, отвечает Троцкий.
Объяснение, слов нет, чрезвычайно лестное для Троцкого, для всех пяти заграничных фракций и для ликвидаторов. Троцкий очень любит давать, «с ученым видом знатока», с напыщенными и звонкими фразами, лестные для Троцкого объяснения исторических явлений. Если «многочисленные передовые рабочие» становятся «деятельными агентами» политической и партийной линии, не согласующейся с линией Троцкого, то Троцкий решает вопрос, не стесняясь, сразу и прямиком: эти передовые рабочие находятся «в состоянии полной политической растерянности», а он, Троцкий, очевидно, «в состоянии» политической твердости, ясности и правильности линии!.. И тот же самый Троцкий, бия себя в грудь, громит фракционность, кружковщину, интеллигентское навязывание своей воли рабочим!..
Право, читая такие вещи, невольно спрашиваешь себя, не из сумасшедшего ли дома раздаются подобные голоса?
Перед «передовыми рабочими» вопрос о ликвидаторстве и его осуждении поставлен партией с 1908 года, а вопрос о «расколе» с точно определенной группой ликвидаторов (именно: группой «Нашей Зари»), т. е. о невозможности строить партию иначе как без этой группы и против нее, этот последний вопрос поставлен в январе 1912 года, более 2-х лет тому назад. Передовые рабочие в огромном большинстве высказались именно за поддержку «январской (1912 г.) линии». Троцкий сам признает этот факт словами о «завоеваниях» и о «многочисленных передовых рабочих». И Троцкий отделывается тем, что просто бранит этих передовых рабочих «раскольниками» и «политически-растерянными»!
Люди, не сошедшие с ума, сделают из этих фактов иной вывод. Там, где сплотилось большинство сознательных рабочих вокруг точных и определенных решений, там есть единство мнений и действий, там есть партийность и партия.
Там, где мы видели ликвидаторов, «снятых с постов» рабочими, или с полдюжины заграничных групп, за два года ничем не доказавших своей связи с массовым рабочим движением России, там именно царит растерянность и раскольничество. Пытаясь теперь убедить рабочих не исполнять решений того «целого», которое признают марксисты-правдисты, Троцкий пытается дезорганизовать движение и вызвать раскол.
Эти попытки бессильны, но надо же разоблачить зарвавшихся в своем самомнении вождей интеллигентских группок, которые, производя раскол, кричат о расколе, которые, потерпев за два и более года полное поражение перед «передовыми рабочими», с невероятной наглостью плюют на решения и на волю этих передовых рабочих, называя их «политически-растерянными». Ведь это же целиком приемы Ноздрева или Иудушки Головлева.
И, по должности публициста, мы на повторяемые крики о расколе не устанем повторять точные данные, не опровергаемые и неопровержимые. Во II Думе было в рабочей курии 47 % депутатов большевиков, в III – 50 %, в IV – 67 %.
Вот где большинство «передовых рабочих», вот где партия, вот где единство мнений и действий большинства сознательных рабочих.
Ликвидаторы возражают (см. Булкина, Л. М., в № 3 «Нашей Зари»), что мы пользуемся аргументами от столыпинских курий. Это – неразумное и недобросовестное возражение. Немцы измеряют свои успехи выборами по бисмарковскому избирательному закону, отстраняющему женщин. Только сумасшедшие могли бы попрекнуть за это немецких марксистов, которые меряют свои успехи при данном избирательном законе, отнюдь не оправдывая его реакционных урезок.
Так и мы, ни курий, ни куриальности не защищая, меряли свои успехи при данном избирательном законе. Курии были при всех трех (II, III, IV) Думах, и внутри одной и той же рабочей курии, внутри социал-демократии произошла полная передвижка против ликвидаторов. Кто не хочет обманывать себя и других, тот должен признать этот объективный факт победы рабочего единства против ликвидаторов.
Другое возражение не менее «умно»: «за такого-то и такого-то большевика голосовали (или в выборах участвовали) меньшевики и ликвидаторы». Прекрасно! А не относится ли это и к 53 % депутатов не большевиков II Думы, к 50 % III Думы, к 33 % IV Думы?
Если бы можно было вместо данных о депутатах взять данные о выборщиках или уполномоченных от рабочих и т. п., мы с охотой взяли бы их. Но таких более подробных данных нет, и, следовательно, «возражатели» просто бросают публике песок в глаза.
А данные о рабочих группах, помогавших газетам разных направлений? За два года (1912 и 1913) 2801 группа за «Правду» и 750 за «Луч»[23]. Всякий может проверить эти цифры, и никто не пытался опровергать их.
Где же тут единство действий и воли большинства «передовых рабочих» и где нарушение воли большинства?
«Нефракционность» Троцкого есть именно раскольничество в смысле самого беззастенчивого нарушения воли большинства рабочих.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.