1. В чем ошибка прежних аграрных программ русских с.-д.?

1. В чем ошибка прежних аграрных программ русских с.-д.?

В том проекте группы «Освобождение труда», который вышел в свет в 1885 году, аграрная программа изложена следующим образом: «Радикальный пересмотр наших аграрных отношений, т. е. условий выкупа земли и наделения ею крестьянских обществ. Предоставление права отказа от надела и выхода из общины тем из крестьян, которые найдут это для себя удобным, и т. п.».

Это все. Ошибка этой программы состоит не в том, чтобы в ней были ошибочные принципы или ошибочные частные требования. Нет. Принципы ее верны, а единственное частное требование, выставленное ею (право отказа от надела), настолько бесспорно, что оно оказалось в настоящее время выполнено своеобразным столыпинским законодательством. Ошибочность этой программы – ее абстрактность, отсутствие всякого конкретного взгляда на предмет. Это, собственно, не программа, а самое общее марксистское заявление. Разумеется, было бы нелепо ставить эту ошибку в вину составителям программы, впервые излагавшим известные принципы задолго до образования рабочей партии. Напротив, надо особенно подчеркнуть, что в этой программе за двадцать лет до русской революции признана неизбежность «радикального пересмотра» дела крестьянской реформы.

Развитие этой программы должно было заключаться теоретически – в выяснении того, каковы экономические основы нашей аграрной программы, на что может и должно опираться требование радикального пересмотра в отличие от нерадикального, реформаторского, и, наконец, в конкретном определении содержания этого пересмотра с точки зрения пролетариата (отличной по самому существу ее от точки зрения радикальной вообще). Практически – развитие программы должно было учесть опыт крестьянского движения. Без опыта массового – даже более того: общенационального крестьянского движения, программа социал-демократической рабочей партии не могла стать конкретной, ибо вопрос о том, насколько разложилось уже капиталистически наше крестьянство, насколько способно оно к революционно-демократическому перевороту, слишком трудно или невозможно было бы решить на основании одних теоретических соображений.

В 1903 году, когда II съезд нашей партии принял первую аграрную программу РСДРП, такого опыта относительно характера, размера и глубины крестьянского движения у нас тоже не было. Весенние крестьянские восстания на юге России в 1902 году остались отдельным взрывом. Понятна поэтому сдержанность социал-демократов при выработке аграрной программы: «сочинять» таковую для буржуазного общества совсем не дело пролетариата, а насколько именно способно развиться движение крестьянства против остатков крепостничества, движение, заслуживающее поддержки пролетариата, это оставалось неизвестным.

Программа 1903 года делает попытку конкретного определения содержания и условий того «пересмотра», о котором в 1885 году социал-демократы говорили в общей форме. Эта попытка – в главном пункте программы: об «отрезках» – основывалась на примерном отделении земель, служащих для крепостническо-кабальной эксплуатации («отрезанные у крестьян в 1861 году»), и земель, эксплуатируемых капиталистически. Такое примерное отделение было совершенно ошибочно, ибо на практике движение крестьянских масс не могло направляться против особых разрядов помещичьих земель, а только против помещичьего землевладения вообще. Программа 1903 года ставит вопрос, не поставленный еще в 1885 году, именно: вопрос о борьбе крестьянских и помещичьих интересов в момент того пересмотра аграрных отношений, который всеми социал-демократами признавался за неизбежный. Но решает этот вопрос программа 1903 года неверно, ибо вместо того, чтобы противопоставить последовательно-крестьянский и последовательно-юнкерский способ осуществления буржуазного переворота, программа искусственно конструирует нечто среднее. Правда, и здесь надо принять во внимание, что отсутствие открытого массового движения не позволяло тогда решить вопроса на основании точных данных, а не на основе фраз или невинных пожеланий или мещанских утопий, как решали его эсеры. Никто не мог с уверенностью сказать наперед, насколько расслоилось крестьянство под влиянием частичного перехода помещиков от отработков к наемному труду. Никто не мог учесть, как велик слой сельскохозяйственных рабочих, создавшийся после реформы 1861 года, насколько обособились их интересы от интересов разоренной крестьянской массы.

Основной ошибкой аграрной программы 1903 года было во всяком случае отсутствие точного представления о том, из-за чего может и должна развернуться аграрная борьба в процессе буржуазной российской революции, – каковы те типы капиталистической аграрной эволюции, которые объективно возможны при победе тех или иных общественных сил в этой борьбе.