Из Открытого письма генералу Врангелю

Из Открытого письма генералу Врангелю

Господин Генерал!

Ко мне явились казаки-кубанцы… Они мне высказали то, что давно тревожило мою мысль, что тревожит мысль всех русских людей, любящих родину и твердо верующих в ее возрождение.

Мы, русские патриоты без различия партий, видим в Вас носителя русского национального флага. Мы желаем Вам и Вашей доблестной армии полного успеха в святом деле освобождения родины… Мы с напряжением внимания следим за Вашим продвижением вперед, радуемся Вашим победам и гордимся славою Вашего оружия. Каждый из нас готов всемерно содействовать Вам и положить свои силы на служение родной земле.

Мы верим, что Вы не пойдете по дороге ген. Деникина. Мы верим, что Вы учли ошибки прошлого и проникли в самую сущность событий, происходящих ныне не только в России, но и во всем мире. Старого не вернешь. Его и нельзя пытаться вернуть. Царя не восстановишь. Его нельзя пытаться восстановить. Россия построится как великая казачья и крестьянская демократия через учредительное Собрание, или она не по строится вовсе. Мы верим, что Вы пытаетесь воссоздать Россию не царскую, не помещичью, не чиновничью, а Россию «третью», ту Россию, где все будут равны перед законом, где будет порядок, где каждый казак и каждый крестьянин будет иметь свою землю, будет мирю трудиться на ней и мирно обогащаться; ту Россию, которая не будет ни теснить, ни насиловать никого…

Окровавленные годы международной войны оставили тяжелый след. Честный и доблестный генерал Деникин не понял, однако, что такое свобода. Он воевал с Грузией и Украиной, он восстановил против себя и Польшу, и Финляндию, и Латвию, и Эстонию и, главное, он восстановил против себя крестьян, то есть самое Россию. Коленопреклоненные, с пением «Христос Воскресе» встречали крестьяне его добровольцев, и он доходил до Орла — почти до ворот Москвы. Как провожали его? За ним шли помещики, становые, исправники, губернаторы контрразведки, бесчисленные тылы, за ним шло старое, истлевшее, неспособное возродить Россию. Не большевики одолели его, не в бою проиграл он святое дело, не самоотверженные бойцы виновны в его поражении. Его одолели расстрелы и грабежи, в его поражении виновны «Осваги» и те несчастные люди, которые не уразумели до сих пор, что красноармейцы такие же русские люди, как и добровольцы, что красноармейский офицер — человек, вынужденный подчиняться большевистскому комиссару, но не идущий своей охотой, что красноармейский солдат не ведает, что творит, и скован пулеметной дисциплиной. Генерала Деникина погубили безумцы, которые вместо прощения несли с собою беспощадную месть, ибо на мести не выстроишь ничего.

Мы верим, я верю, и явившиеся ко мне казаки верят так же, как и я, что Вы, генерал, увидели эти гнилые язвы, что Вы уврачуете их, что Вы поняли, что такое свобода, что Вы сумеете заслужить любовь и доверие казаков и крестьян, что для Вас Россия не пространство на географической карте, а родная, исстрадавшаяся, замученная, поруганная и жаждущая освобождения мать. Мы верим, что Ваша армия даст России и землю, и волю, и мир. Да укрепится эта наша горячая вера.

Борис Савинков. Из сб. «За Родину и Свободу». — Варшава, 1920.