Мировая военно-экономическая гегемония как способ выживания в условиях глобализации

Мировая военно-экономическая гегемония как способ выживания в условиях глобализации

Если Альберт Эйнштейн, как считается, открыл фундаментальную взаимосвязь между массой и энергией в виде формулы преобразования E = mc², которая работает как в одну, так и в другую сторону, то деловые круги США и Великобритании и других Европейских колониальных стран открыли универсальную формулу конверсии военной силы в политическое влияние и капитал за счет контроля международной торговли.

Значительная часть процветания Европы с XV века была вызвана в немалой степени развитием колониальной экспансии и установлением торговых монополий в отношении важнейших источников сырья и определенных товаров, а также бесплатной рабочей силы (рабов).

Время идет, меняются «вывески», меняется состав участников и их старшинство, но принципы работы остаются прежними, а в определенных случаях становятся даже более бесчеловечными.

У нас сейчас очень любят без особого знания дела критиковать К. Маркса. Между тем его взгляды и оценки экономики были по большому счету гораздо более реалистичными, правдивыми и объективными, чем у его конкурентов – представителей различных «либеральных» направлений экономической мысли.

Карл Маркс при оценке капитализма как социально-экономической формации в его империалистической стадии оценил также его внутреннюю деструктивность, с позиции нацеленности общества на обогащение и неограниченное потребление, доходящей порой до маниакальности.

В каждом человеке и в обществе в целом всегда борются добрые и злые силы: щедрость и стяжательство, любовь и ненависть. Когда система ценностей общества построена на культе личного обогащения, в том числе на построении огромных состояний с нуля (концепция self-made man), это, как ни парадоксально, становится не только ведущим конструктивным, но и лидирующим деструктивным фактором одновременно.

В экономике имеется весьма малое количество сфер деятельности, способных дать почву для реализации проектов построения крупных состояний с нуля: это всегда инновационные сферы, открывающие новые рынки. Нужно изобрести что-либо «прорывное»: либо конвейер, либо радио, либо операционную систему Windows, либо Google или Facebook. Огромные состояния делаются, как правило, на массовых рынках. Новая технология дает низкую себестоимость при массовом производстве, высокой потребительской ценности и низкой конкуренции – из этого сочетания и появляется сверхприбыль. Если же ничего «прорывного» self-made person предложить не может, то тогда сверхприбыли складываются либо за счет эксплуатации природных ресурсов, либо людей, либо и первых, и вторых одновременно. И зачастую последнее отнюдь не выглядит справедливым, с позиции традиционной библейской морали. Также эксплуатация редко бывает добровольной со стороны эксплуатируемых.

Поясню. При норме прибыли в 20 % годовых, чтобы удвоить капитал, необходимо 4 года (с учетом капитализации), если, конечно, предприниматель не пользуется кредитом. Если он пользуется кредитом с нормальным уровнем риска бизнеса, то доля кредитных средств не должна по устоявшейся практике превышать долю собственного капитала. Тогда даже при самом минимальном проценте за кредит за 5 лет собственный капитал возрастет только в 3 раза.

Если бизнесмен начинает с малого бизнеса, то это копейки. Имея на старте 10 000 долларов США капитала, можно получить через 5 лет 30 000 долларов США. Чтобы нарастить масштаб бизнеса, нужно что-то из следующего джентльменского набора: акционирование (объединение капитала), инвестиционный кредит на расширение масштаба бизнеса либо получение сверхприбыли. Возможны комбинации вариантов.

Проблема в том, что инвестиционный кредит или акционерный капитал приходят только на сверхприбыли или их обещание.

С учетом того, что инноваторов в общем количестве капиталистов всегда единицы, вся остальная часть глобального и локального капитала (свыше 90 %) – это бывшие или текущие «акулы-империалисты», выросшие на сверхприбылях за счет эксплуатации природных ресурсов или людей. В девяти случаях из десяти при эксплуатации рабочих и крестьян эксплуататором используются силовые ресурсы подавления и принуждения, вплоть до геноцида народов.

Приведу известную цитату из «Капитала» К. Маркса, которую Маркс позаимствовал у т. Дж. Даннинга, деятеля профсоюза печатников и современника К. Маркса:

«Капитал избегает шума и брани и отличается боязливой натурой. Это правда, но это еще не вся правда. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличности достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение; при 20 процентах он становится оживленным, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову; при 100 процентах он попирает ногами все человеческие законы; при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому. Доказательство: контрабанда и торговля рабами»[15].

Время идет, но для глобального капитализма ничего не меняется.

Несколько примеров в ретроспективе.

Яркий пример и документальное подтверждение верности учения Карла Маркса – это так называемый Нанкинский договор, заключенный 29 августа 1842 года между Китаем (Цинской империей) и Великобританией, в результате поражения Китая в Первой опиумной войне (1840–1842)[16].

Этот пример нужно рассмотреть подробнейшим образом, так как он ярко показывает грабительскую сущность глобализованного бизнеса и транснациональных корпораций, а также принципы их работы. Основным из таких принципов является идеологическое оправдание экономического подавления других стран и возможность использования в целях принуждения военной силы. Глобальный капитализм в своих хищнических интересах свободно идет на любые преступления против человечества.

Для захвата китайского рынка и ослабления Китая как государства британские купцы массово завозили в Китай опиум из индии, а также всячески стимулировали курение опиума внутри Китая. При этом торговля опиумом (т. е. Наркотиком) поощрялась на уровне английской Короны. За счет опиумных доходов из страны в Европу вывозились несметные богатства, накопленные в течение всей истории Китая.

До заключения Нанкинского мирного договора китайское правительство длительное время предотвращало попадание в страну дешевого ширпотреба из Англии и других Европейских стран, пользуясь протекционистскими мерами по защите своего рынка. Это положение дел не устраивало английскую Корону, которой властями в Китае не позволялась колониальная деятельность по индийскому образцу, то есть, говоря экономическим языком, препятствовали «выкачиванию» торгового «партнера» при неэквивалентном торговом балансе в пользу Великобритании.

Английской стороной осуществлялись попытки поставки опиума в Китай по морским и сухопутным каналам, однако со стороны Китайской империи они всегда пресекались. Согласно императорским декретам 1729 и (повторно) 1799 годов в Китае был запрещен оборот опиума. Но это не помогло. Нащупав потенциальный рынок, начиная с 1773 года Британская Ост-Индская компания приобретает у Британского правительства монополию на закупку опиума из индийской Бенгалии. В 1775 году эта компания нелегально, но со сверхприбылью для себя продает в Китае 1,4 тонны опиума. К 1830 году объем продаж опиума составил уже 1500 тонн. Нелегальная торговля наркотиком получает полную поддержку Британского правительства, чья цель – «грабительский» положительный торговый баланс с Китаем – была достигнута начиная с 1833 года.

В 1834 году под давлением британских торговцев Ост-Индская компания утрачивает монополию на торговлю с Китаем, что приводит к еще большему росту продажи опиума. Торговля становится массовой, с этого момента к ней допущены все желающие английские и американские купцы. И уже к 1835–1838 годам опиум составляет три четверти всего импорта Китая и достигает 2000 тонн в год. На тот момент, по оценкам современников, в Китае опиум курили свыше 2 миллионов человек, представляющих все слои общества. Курильни опиума открывались повсеместно. Это был также выгодный криминальный бизнес для местных уголовных элементов. В результате этих первых шагов «британской свободной торговли» наркоманами стали от 10 до 20 % столичных и от 20 до 30 % провинциальных чиновников, а в отдельных государственных учреждениях страны этим занимались от 50 до 60 % всех должностных лиц. Курение опиума стало повальным явлением также и в китайской армии.

После отмены монополии Ост-Индской компании английские купцы в Гуанчжоу, объединившись, создали свою торговую палату во главе с крупным опиумоторговцем Дж. Мэттисоном. Последний сразу же направился в Лондон добиваться силового решения проблемы преодоления изоляции китайского рынка.

Торговцев интересовала возможность открыть все китайские порты и обеспечить непосредственный доступ на внутренний рынок. Для создания крупного логистического центра (грузоперевалочной базы) предполагался военный захват какого-нибудь острова у побережья Китая с целью основания «оплота свободной коммерции».

Была произведена законспирированная под терпящее бедствие судно военная разведка береговой полосы Китая и «закрытых» для англичан морских портов этой страны.

К концу 1830-х годов появились все предпосылки для военного вторжения в Китай и его принуждения к переводу торговли с Англией в нужное ей русло. Нужен был только более или менее убедительный повод.

Поводом стал запрет Китайскими властями торговли опиума, закрытие портов для англичан, а также прямая конфискация и уничтожение крупной партии опиума у английских торговцев.

В страну были последовательно направлены два британских морских экспедиционных корпуса, которые нанесли ослабленному Китаю военное поражение, как на морском, так и на сухопутном театрах военных действий. Англичане активно применяли морской десант, пользуясь для перемещения внутри страны крупнейшими водными артериями региона – реками Янцзы и Хуанхэ, а также их притоками и каналами.

Нанкинский мирный договор был подписан на условиях Великобритании, в результате чего китайский рынок был полностью открыт для грабительской опиумной экспансии, а сама страна – стала очагом наркомании. Если в 1842 году население Китайской империи составляло 416 118 200 человек, из которых насчитывалось 2 млн наркоманов (0,5 %), то через 40 лет численность населения страны сократилась на 11,3 % до 369 183 000 человек (на 47 млн человек), и из всего населения 120 млн (треть) были наркоманами[17].

По Нанкинскому договору к Великобритании отошел о. Гонконг, а также Китаем победившей стороне была выплачена огромная контрибуция (ок. 21 000 000 долларов), открыт ряд китайских портов для иностранной торговли (Кантон, Амой, Фучжоу, Нинбо и Шанхай). Одним из наиболее унизительных для Китая условий договора стало его обязательство выплатить британцам 6 млн. долларов в счет конфискованного и уничтоженного китайскими властями перед войной контрабандного опиума.

Потом имело место еще одна опиумная война 1860 года, когда Китай вторично попытался избавиться от «наркотического ига», но она так же, как и первая, была проиграна.

Только 1 июля 1997 года после длительных переговоров и в результате огромного военно-политического воздействия на Великобританию и ее союзников Китай восстановил свой суверенитет над территорией Гонконга.

Ели не знать истории, трудно поверить во все изложенное. Многие считают Великобританию прогрессивной страной, в которой произошла одна из первых в Европе и мире буржуазных революций. Однако прогресс, если он и наблюдался, касался только внутренних дел этого государства. Его отношение к внешнему окружению было всегда предельно циничным и потребительским.

В Англии король (королева) – это не только глава государства, но и глава англиканской Христианской церкви. Насколько же перечисленные выше исторические события, направленные на циничный геноцид китайского народа, могли соответствовать библейским заповедям? Очевидно, что ни в какой степени.

Из более современных примеров конверсии военной силы в экономические дивиденды можно упомянуть: во-первых, военные перевороты и боевые действия США в Южной Америке, Восточной и Юго-Восточной Азии во второй половине XX века, во-вторых, Ближний Восток и прежде всего страны Персидского залива – региона, полностью контролируемого Соединенными Штатами и их союзниками; в-третьих, военные союзы США, имеющие огромную экономическую составляющую (НАТО и др.).

Всякое противоречие с линией поведения, согласованной США и союзниками, подавляется, в том числе путем организации военных переворотов и революций.

Вопросы организации международной торговли, возникающие в том числе при заключении контрактов на поставку оружия, диктуются военной зависимостью от государств, доминирующих в регионе. К примеру, в блоке НАТО действуют требования к унификации систем стрелкового оружия и боеприпасов к нему, систем управления огнем и т. д. Введенные стандарты сразу задают рамки при определении поставщиков вооружений. Соответственно, каждый новый член НАТО – это новый рынок для производителей профильного вооружения.

Вопрос «Почему нужно писать в настоящей программе об этом “зубастом” глобальном капитале»? – несмотря на свою простоту, является одним из острейших в международных отношениях и определяет их главную отправную точку.

Ответ прост – всегда надо знать и не забывать, с кем ты имеешь дело, и стараться объективно оценить оппонента. У многих русских людей понятия о Западе идеализированы и сильно упрощены, они верят в демократичность западных обществ. Однако в действительности западные общества имеют лишь некую внутреннюю демократичность и только до определенных пределов.

Любой паритет в международных экономических отношениях всегда обеспечивается пушками, то есть оружием, военной и политической мощью страны, откуда происходит участник правоотношений.

В свое время американский доллар был обеспечен золотом, позднее США поняли, что это не главное, главное – обеспечить доллар военной силой. Оказалось, что это обеспечение лучшее. Вывеска «Военной гегемонии» остается прежней – провозглашение и продвижение на штыках псевдодемократических ценностей. Со времен Александра III ситуация в этом вопросе не только не улучшилась, она стала серьезно хуже. При Александре у России еще не было сильных геополитических противников с Востока, и основная опасность для нашей страны исходила только с Запада. Сейчас Россия находится сразу между пяти «огней»: Европы, Турции, Китая, Японии и США.

Отсюда складывается наша внешнеполитическая доктрина по отношению к этим государствам, главная задача которой – это осуществление превентивных мер по предотвращению укрупнения и консолидации их в военные гегемонии:

– обеспечение баланса военно-стратегических потенциалов указанных стран

– недопущение объединения этих стран в реальные военно-политические союзы

– приискание союзников из числа этих стран с целью создания собственных военно-стратегических образований для обеспечения «противовеса» на мировой арене

– жесткая продуманная политика в отношении стран, имеющих репутацию устойчивых агрессоров

– реализация планов реальной военной, экономической и культурной интеграции в рамках наших союзов с целью их жесткого скрепления. Языковое и культурное взаимопроникновение государств в рамках создаваемого партнерства.