Аденский залив: еще одна неопознанная война?

Аденский залив: еще одна неопознанная война?

Н.Б. Лебедева, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра индийских исследований Института востоковедения РАН

Расширяющийся конфликт на Большом Ближнем Востоке (ББВ) в новом столетии, похоже, пополнился еще одной войной не столько «непознанного поколения», сколько, казалось бы, давно отошедшего в прошлые времена морского пиратства.

Уже много месяцев пираты все громче и настойчивее напоминают о себе в акватории Индийского океана, но чаще всего и наиболее дерзко – у берегов Сомали в Аденском заливе.

Это дает основания полагать, что объявленная глобальная война с международным терроризмом на ее главной арене – ББВ – ведется ныне не только на суше и в воздухе, но и в океанских просторах.

Осенью 2008 г. ведущие СМИ мира почти ежедневно давали сенсационные сообщения с комментариями и детальной хроникой событий, происходящей у берегов Сомали в Аденском заливе. Вслед за этим не было недостатка в разного рода интервью с отставными адмиралами, экспертами колсантинговых, страховых и фрахтовых фирм, владельцами роскошных яхт, высокопоставленными чиновниками морских ведомств. По поводу того, как бороться с пиратством, не раз собирался Совет Безопасности ООН. По-видимому, на глазах рождается очередная глобальная проблема, грозящая безопасности судоходства и дезорганизацией нефтяных потоков, хотя само по себе пиратство в Индийском океане не такая уж сенсационная новость.

По данным Международного морского бюро (ММБ), за 1998 г. произошло более 200 случаев нападения на морские суда в различных точках Мирового океана, из них 99 приходились на воды узкого, но оживленного Малаккского пролива, Южной и Юго-Восточной Азии. В 2003 г. их число увеличилось более чем в два раза. Указанные регионы Индийского океана заняли первое и второе места в списке наименее безопасных районов для перевозки нефти, сжиженного газа и других ценных грузов[102].

Так что же это за новый феномен на мировой арене? Каковы причины нынешнего разгула современного пиратства? Оно зарождалось и распространялось в наибеднейших ареалах планеты – у берегов Африки и в Южно-Китайском море. Состав пиратских боевых флотилий всегда был довольно разношерстным. К настоящему времени они включают банды организованной преступности, осколки деклассированных сил сопротивления, мятежников и мародеров. Они пополнялись даже за счет небольших отрядов бывших моряков китайских и индонезийских ВМС.

Международное морское судоходство – это широкое поле деятельности для современных пиратов. Пиратство растет, можно сказать, с расширением товарооборота и числа судов, занятых перевозкой грузов. Если в 2000 г. их было примерно 38,5 тысячи, то в 2006 г. – свыше 41,5 тысячи. Пиратские группировки не брезгуют нападением на пассажирские суда, паромы, яхты. Но этим, как, впрочем, и перевозками контрабанды и нелегальных эмигрантов, занимаются мелкие банды в странах Юго-Восточной Азии.

Существующие ныне правила международного судоходства сложны, расплывчаты и направлены на защиту лиц, находящихся на борту. Они явно препятствуют проведению ответных силовых противо-пиратских акций.

Пиратство остается очень выгодным делом. Молниеносное вскрытие сейфов, разворовывание товаров, дорогой электронной, навигационной техники и аппаратуры может за полчаса принести «заработок» в несколько десятков, а то и сотен тысяч долларов, а захват высококвалифицированного капитана из известной судоходной компании – до 120 тысяч долларов выкупа[103].

Привлекательными становятся также крупные танкеры с резко подорожавшим «черным золотом» или сжиженным газом, суда с оружием. Но подобный «товар» быстро продать с борта корабля не всегда удается. Гораздо доходнее – ограбление контейнеровозов, набитых азиатскими товарами стоимостью несколько миллионов долларов, что значительно превышает суммы выкупов[104].

Поступает информация и о том, что некоторые исламистские группировки и разного рода экстремисты пытались установить контакты с пиратскими бандами, чтобы использовать разбой на море для совершения актов терроризма со стороны моря в крупных портах – Сингапуре, Гонконге, Пусане и др. Достаточно напомнить в этой связи о недавней террористической вылазке 18 ноября 2008 г., совершенной в Мумбай именно со стороны океана.

Другими мотивами для возможной состыковки пиратов и террористов с целью выбора мишеней для нападения могут послужить также проведение крупных международных и общественных форумов, Олимпийских игр, размещение военно-морских баз и ВС США на территориях государств, направивших свои воинские контингенты в Ирак, и т.п.

Из прибрежных государств Индийского океана наибольшему числу нападений подвергались в 2003 г. Малайзия – 27, Сингапур – 41 и Индия – 17 раз. Индоокеанские страны, разумеется, делали ответные попытки защититься от пиратства, браконьерства в окружающих водах, учитывая необходимость охраны своих исключительных экономических зон. Так, Малайзии удалось уменьшить число атак пиратов в 2002 г. с 26 до 11 в 2006 г. благодаря усилению береговой охраны, патрулированию прибрежной зоны. Ее примеру последовали Бангладеш, Индия, Индонезия. Проводится патрулирование и на двусторонней и на многосторонней основе – например, ВМС Индии и США. Было подписано специальное соглашение между Сингапуром, Малайзией и Индонезией по борьбе с пиратством[105].

С середины первого десятилетия XXI в. наблюдается все большая диверсификация географических направлений пиратского бизнеса: из района побережья Малайзии, Индонезии, Малаккского и Зондского проливов его центр сместился к берегам Восточной Африки и в Аденский залив. Десять лет назад там было зафиксировано лишь 7 случаев разбоя, а с января 2008 г., по данным ММБ, было совершено уже более 100 нападений. В 36 случаях пиратам удавалось захватить плавсредства и удерживать свыше 500 заложникоd[106].

Министр иностранных дел РФ С. Лавров в одном из своих интервью в конце 2008 г. указал на прямую связь этого явления с застарелым конфликтом в Сомали и на Африканском Роге. Спецпредставитель генерального секретаря ООН в Сомали Ахмед ульд Абдалла также уверен в том, что расцвет пиратства – одно из наиболее важных последствий невнимания мирового сообщества к давнему тяжелейшему кризису в Сомали, а по существу – полное отсутствие должной политической воли к поиску его решения[107].

* * *

Зона Индийского океана издавна является одной из самых взрывоопасных регионов земного шара. В прошлом это были борьба за влияние и власть между государствами Персидского залива (Ирак – Иран, Ирак – Кувейт и т.п.), нескончаемый территориальный конфликт между Пакистаном и Индией в Южной Азии из-за Кашмира, конфронтация между Индонезией, с одной стороны, и Малайзией с Сингапуром – с другой.

С рубежа веков это – кровавые события в Восточном Тиморе за отделение от Индонезии, борьба Тигров освобождения Тамил-Илама (ТОТИ) за создание независимого государства для тамильского меньшинства на Шри-Ланке, наконец, упомянутый выше очаг напряженности на Африканском Роге, в который втянуты сразу несколько стран этого региона.

По данным Стокгольмского института исследований проблем мира (Stockholm International Peace Research Institute) за 2007 г., общее число открытых вооруженных конфликтов (весьма разнообразных по своей мотивации и причинам – от пограничных до этнополитических) в начале нового века уменьшилось, но сам по себе процесс носил неровный, волнообразный характер. Сокращение числа горячих точек произошло в 2002 и 2004 гг., а в 2005 г. вновь наблюдалось их расширение. Из основных вооруженных конфликтов 2007 г. два не имели активной формы в 2006 г. (они либо еще не начались, либо число жертв составляло менее 25 человек) – в Азии это было на Минданао (Филиппины), а в индоокеанской зоне – в Сомали. По сравнению с 2006 г. 14 конфликтов приобрели в 2007 г. более ожесточенный характер, прежде всего на Шри-Ланке, в Афганистане, Турции (Курдистан) и др.[108]

В двух указанных конфликтах число жертв противоборства возросло на 50 %. Диверсификация военного насилия и вооруженных формирований проявляется и в тенденции нарастания вооруженных конфликтов в 2007-2008 гг.

Основной питательной средой для современных конфликтов, которые в большей мере представляются межцивилизационными, чем являются таковыми на деле, видимо, следует считать не только разломы между цивилизациями, но и постоянно растущие неравенство, углубление пропасти между богатством и бедностью, жесткая борьба за ресурсы, территории, рынки сбыта и инвестиций, за влияние в мире.

Вот уже не один год в индоокеанской зоне развиваются конфликты вокруг Афганистана и Ирака. К ним привлечено наибольшее внимание мирового сообщества.

Менее раскрученный в СМИ, но не менее опасный конфликт нарастает на Африканском Роге, вокруг Сомали и в Аденском заливе. В его основе лежат и территориальные претензии на провинцию Огаден, где к тому же позже были открыты залежи газа, и юридический спор о границах между Эфиопией и Сомали, и другие причины[109].

На Африканском Роге завязался тугой гордиев узел, разрубить который стало весьма трудно. Многократно предпринимавшиеся разного рода дипломатические шаги по его урегулированию с направлением туда миротворческих сил ООН не приносили ожидаемых результатов. Практическая деятельность «голубых касок» продемонстрировала все плюсы и минусы их применения. По-видимому, требовались более избирательные подходы к каждому конкретному случаю их привлечения.

К началу XXI в. в Африке остаются незавершенными несколько конфликтов в регионах, где этническая конфронтация сопровождается вооруженными столкновениями, племенными, клановыми и другими междоусобными войнами, прямым следствием которых и стал «паралич власти» или «вакуум власти». В результате только кровопролитий в Сомали, продолжающихся с 1988 г., число их жертв достигло свыше 350 тыс. человек[110].

В условиях глубоких внутриполитических, социально-экономических проблем и разрухи, оставленных прошлыми войнами, с начала 90-х гг. прошлого столетия наиболее влиятельной силой в стране оказалась исламистская организация Союз исламских судов (СПС), особенно активная на юге. Вокруг СПС сформировалась коалиция исламистов всех толков со своими хорошо обученными и вооруженными воинскими отрядами, имеющими свои независимые источники финансирования. СПС ввел законы шариата и, установив относительный порядок на территориях, которые он контролирует, сумел значительно расширить свою подконтрольную зону.

Так называемое переходное правительство Сомали, созданное в 2004 г. и признанное мировым сообществом как единственно законная власть, напротив, практически не имеет ни власти, ни влияния в стране.

Кроме того, в Сомали действуют также несколько других вооруженных отрядов во главе с лидерами кланов дигил, дарод, дир и т.д., которые ведут постоянные войны между собой. В июне 2006 г. после четырехмесячных боев за столицу – Могадишо между клановыми формированиями, выступавшими на стороне сомалийского правительства, и силами исламистов СПС, последние одержали победу и захватили столицу. В итоге временный кабинет министров вынужден был переехать на запад в город Байдоа. Это поражение привело к роспуску Альянса за восстановление мира и по борьбе с терроризмом, сформированного при активной поддержке США.

Позже СИС сумел значительно расширить зоны своего влияния, захватив к августу 2006 г. практически без боя расположенные на побережье Индийского океана города Эльдер, Харардере, Хобью[111].

Христианская Эфиопия, называя сомалийских исламистов не иначе как террористами, серьезно обеспокоена как появлением у своих рубежей ортодоксального мусульманского государства, так и будущей судьбой провинции Огаден, населенной этническими сомалийцами, что уже не раз было одной из причин сомалийско-эфиопских войн с 70-х гг. XX в.

В связи с этим Эфиопия направила в конце 2006 г. в Сомали свои войска для поддержки временного правительства, хотя поначалу официально она отрицала такую акцию.

Ее прямое вмешательство в конфликт с СИС стимулировало поддержку исламистов со стороны исламского мира. Поступали сведения о начавшихся поставках вооружения исламистам извне, по разным каналам, в частности из Эритреи.

Вашингтон, представляя СИС как террористическое движение, тесно связанное с «Аль-Каидой», обвиняет его в укрывательстве на контролируемой им территории объявленных «в международный розыск» преступников. С началом войны в Ираке ВС США неоднократно совершали облеты побережья Африканского Рога.

Американцы, с одной стороны, опасаются открытия в Сомали еще одного фронта в объявленной войне против международного терроризма. А с другой – усматривают в событиях на Африканском Роге угрозу появления реального исламистского образования по типу структуры талибов.

В январе 2007 г. США осуществили серию бомбардировок по нескольким районам на юге страны, где, по их сведениям, должны были находиться базы СИС. В операции были задействованы самолеты АС-130, принадлежавшие специальной оперативной антитеррористической группировке США, которая базировалась в Джибути. В результате этого жестокого налета имелись многочисленные жертвы среди мирного населения. Одновременно к берегам Сомали с базы 5-го флота в Бахрейне подошли два американских военных корабля, в том числе авианосец «Дуайт Эйзенхауэр»[112].

Эфиопия, которая помогала прежде переходному правительству в войне с СИС, не намерена была, однако, сохранять свое военное присутствие в Сомали.

Наиболее радикально настроенные сторонники СИС отказываются признавать поражение и готовы перейти к длительной партизанской войне. В конце апреля 2007 г. силы СИС вновь предприняли ответные действия против восстановленного усилиями США и Эфиопии слабого переходного правительства.

Страна оказалась на грани гуманитарной катастрофы, жертвами которой уже стали не менее 1,5-2 млн человек, нуждающихся в срочной помощи. Помимо продолжающейся свыше 20 лет гражданской войны, население страдало от жесточайших засух, роста цен на продовольствие и топливо. По меньшей мере, ежемесячно на 20 тыс. увеличивается число беженцев. Из страны уже эмигрировали сотни тысяч сомалийцев, многие же из тех, кто остался, оказались на грани голодной смерти. Ситуация осложняется непрекращавшимися действиями боевиков, которые регулярно нападают на транспорт гуманитарных организаций, убивая и похищая их работников[113].

Весной 2008 г. при посредничестве специального представителя генсека ООН по Сомали Ахмада ульд Абдаллы велись переговоры между переходным правительством и оппозиционным Альянсом за новое освобождение Сомали (АОС), созданным частью бежавших в Эритрею исламистов. Но они не привели к ощутимому изменению ситуации. Заключенное мирное соглашение в июне 2008 г. не принесло передышки – столкновения между отрядами исламистов и ВС Эфиопии продолжались, и мятежникам удалось даже захватить третий по величине город Кисмайо, порт Мерка и населенный пункт Елаша в 14 км от столицы.

По оценке экспертов СБ ООН, восьмитысячного контингента миротворцев оказалось явно недостаточно для реальной стабилизации обстановки в стране. Пока в стенах ООН шла дискуссия по смягчению ситуации в Сомали, боевики мобилизовались и значительно укрепили свои позиции. И ныне уже требовалось как минимум 20 тыс. миротворцев. Представитель Великобритании в СБ, назвав Сомали «недееспособным государством», вообще выразил сомнение в целесообразности отправки туда миротворцев. Представитель Франции также посчитал, что СБ ООН должен быть в большей мере уверенным в том, что сомалийцы хотели бы иметь такое присутствие на своей земле[114].

Страна, по существу, расколота на три части – Сомалиленд на севере, Пунтленд в центре и юг, самый нестабильный район, о воссоединении которых пока не идет и речи в условиях гуманитарного коллапса, наводнений, инфляции, безработицы, социальной неустроенности.

Исламистские группировки также разделились на два лагеря – группа умеренных – «Джибути», которые идут на диалог с правительством, и радикалы из «Асмэры», жестко требующие вывода из страны всех иностранных сил. В правительстве тоже нет единства, противоречия изнутри только усугубляются при нарастающих разногласиях между президентом и премьер-министром. Попытки найти компромиссы велись даже при посредничестве ИГАД, спецпредставителя генсека ООН, но безуспешно. Налицо полное отсутствие политической воли в стране, где царят хаос, анархия, бандитизм[115].

В этих условия в Сомали, занимающем чрезвычайно важное геостратегическое положение вблизи Ормузского пролива (через который доставляется танкерами до 40% нефти из стран Персидского залива), но не имеющем эффективно действующего правительства с 1991 г., десятилетиями не охранялись ни побережье, ни порты страны, подчеркивал южноафриканский эксперт по военно-морским проблемам Стелленбошского университета в своем докладе на XI международной конференции африканистов в июне 2008 г. в Москве[116].

При анализе экономических причин эскалации пиратства у берегов Сомали аналитики особо выделяют удручающее состояние сомалийской рыболовной отрасли, традиционно являвшейся всегда чуть ли не единственным постоянным и надежным источником пропитания населения приморской полосы. Эта сфера жизнедеятельности сомалийцев перестала быть выгодной, особенно в условиях, когда, по убеждению местных рыбаков, почти всю рыбу в традиционных для них местах ее лова браконьерски вылавливали хорошо оснащенные иностранные траулеры. Бывали случаи сбрасывания в сомалийские воды токсичных отходов, которые, помимо браконьерства, вынудили сомалийских рыбаков браться за оружие и защищать свои морские ресурсы. Движение постепенно переросло в современную бандитскую индустрию с оборотом до 120 млн долл, за 2008 г.

По оценке директора центра по борьбе с пиратством при ММБ Ноэл Чуна, наряду со стагнирующей сомалийской экономикой, вовлечению рыбаков в ряды пиратов способствуют мизерный риск их задержания, безнаказанность, отсутствие суда и неэффективность попыток пресечения бандитского промысла со стороны крайне слабого правительства. Пираты поняли, что их бизнес выгоден и относительно безопасен.

Заработанные огромные деньги дают возможность хорошо вооружаться, иметь быстроходные суда и современные средства связи, разъезжать на шикарных лимузинах и владеть роскошными виллами в городах. Пираты – это символ сытой жизни и успеха в Сомали на фоне тягостных картин бедности, голода и нищеты простых сомалийцев: их средняя продолжительность жизни не достигает и 45 лет, одна четвертая часть детей не доживает до 5 лет.

Среди главарей пиратов есть такие, которые ни разу не выходили в море, руководя операциями по захвату кораблей по мобильному телефону. Они получают от «исполнителей» немалые деньги, позволяющие им выписывать личных поваров из Европы. Пираты сумели также наладить эффективную связь с международными преступными структурами[117].

Эксперты вверенного Н. Чуну ведомства предупреждали еще несколько лет назад о надвигающейся угрозе. Ранее действовали две-три пиратские группировки, всего до 100 человек, но ситуация вышла из-под контроля, когда стали формироваться все новые и новые банды, общая численность которых превышает 1000 человек[118].

Своего апогея пиратство у берегов Сомали достигло в конце сентября 2008 г. после захвата сомалийскими пиратами судна «Фаина», которое, как оказалось после осмотра, было нагружено танками, вооружением, боеприпасами, включая снаряды с урановыми сердечниками. Последующие события вокруг «Фаины» напоминали худшие триллеры Голливуда с запутанными ходами и подставными персонажами.

Куда направлялось судно, являлось ли оно также средством доставки предыдущих двух партий вооружения в 2007 г., кто являлся владельцем судна, нарушались ли законы о нераспространении снарядов с урановыми сердечниками – на все эти и другие вопросы могут быть найдены ответы после поступления проверенной информации. Но ныне можно выделить лишь следующее.

– Определенная связь между пиратами и исламистскими сомалийскими боевиками существовала издавна. Несмотря на принятые СБ ООН в июне 2008 г. решения о перемирии, они вели и продолжают борьбу с переходным правительством Сомали. Так, их радикальная группировка «Аль-Шабааб» призывала уничтожить каждое судно, если его хозяевами требуемый выкуп в 20 млн. долл, не будет уплачен. Она настаивала на том, что вооружение предназначалось для эфиопских войск, которые выступают на стороне правительственных войск Сомали. Позже она потребовала у пиратов часть оружия, которое в конце концов было доставлено в соседнюю Момбасу.

– Исламисты из «АльШабааб» уже получили 5% от 1,5 млн долл., которые были выплачены им за освобождение испанского корабля, захваченного в конце прошлого года. Ныне они требуют своей доли денег, в том числе и за «Фаину», и за два греческих судна, а также другую добычу. Судя по всему, и пираты, и исламисты принадлежат к одному клану.

– Известно также, что пираты опираются на сомалийскую диаспору, распространившуюся по миру после неоднократных вспышек кризиса в Сомали. Представители зарубежных сомалийцев нередко помогают пиратам вступить в контакт с нужными людьми и безопасно получить выкуп за определенные комиссионные вознаграждения. По некоторой информации, конкретно в деятельности пиратов участвуют, например, сомалийцы из числа проживающих 200 тыс. в Канаде[119].

– Судно «Фаина», скорее всего, было захвачено в водах Индийского океана, а не в самом Аденском заливе, где, однако, в последнее время подобные атаки происходят чаще, в том числе и у берегов Йемена. Видимо, нападение было предпринято по чьей-то наводке.

– Кульминацией событий в ноябре 2008 г. стал захват гигантского супертанкера Саудовской Аравии «Сириус Стар», перевозившего нефть стоимостью 100 млн. долл. Стоимость самого танкера – 150 млн долларов. Захват танкера более чем в 400 морских милях от берега свидетельствовал о расширившихся технических возможностях пиратов, которые, по мнению высших офицеров флота США, действуют тактически грамотно и оперативно.

По прогнозам аналитиков, активные действия пиратов неизбежно могут привести к значительному удорожанию стоимости морских перевозок, повышению выплат судовладельцам со стороны страховых компаний. Это является также следствием изменения прежних привычных маршрутов – они становятся намного протяженнее. Перевозчики, направлявшие суда из Азии в Европу и Америку, вынуждены отказываться от ранее привычного следования из Индийского океана через Бабэль-Мандебский пролив в Красное море и через Суэцкий канал в Средиземное море, которое сокращало время в пути с 35 до 15 дней[120].

Страховые синдикаты уже отреагировали по-своему на происходящие события в Аденском заливе, в частности лондонский «Ллойдз» выпустил на мировой рынок новый вид страхования для судов, идущих через субрегион, на случаи захвата команды и требований выкупа – 12 и 19 тыс. долл, соответственно, что, безусловно, ведет к отмеченному выше удорожанию стоимости перевозок. По оценкам, объявленные в 2006 г. потери пароходных и страховых компаний от пиратства составили за последние годы до 8 млрд долл.[121]

Последствия, связанные с новыми региональными рисками, следует рассматривать и в контексте более широких позиций и трезвых оценок состояния экономики в целом в регионе, простирающемся от Юго-Восточной Африки и до Ближнего Востока, поскольку оборотной ее стороной является быстрое распространение так называемой «серой» экономики. Она взращивается и подпитывается доходами от организованной преступности, в том числе и от пиратства, поддерживающего существование определенных слоев африканских обществ, растет в среднем на 15% в год, в то время как легальная экономика – на 3-4 % .

По оценкам директора института транснациональных исследований в ФРГ, профессора К. Ланге, в указанном регионе наблюдается особо тесное взаимодействие между легальным бизнесом и предприятиями, связанными с террористическими группировками, структурами «Аль-Каиды», пиратами, наркодельцами, которые используют транспортировку наркотиков в партиях обычных грузов своих судоходных и иных компаний. При этом некоторые местные бизнесмены и банкиры стали считать нормальным делом давать пиратам в долг значительные суммы. Сомалийские пираты становятся как бы частью многонациональных крупных преступных синдикатов[122].

По аналогии с ситуацией в водах ЮВА, где разгул пиратства вполне естественно породил спрос на охранные услуги и структуры типа BARS в Сингапуре и других в Малайзии, Австралии, в субрегионе тоже могут возникнуть частные фирмы по сопровождению судов в опасных водах. Но такого рода дополнительная охранная услуга недешева, требует оснащения тяжелым оружием и высокопрофессиональной команды, что, несомненно, увеличит затраты на перевозки грузов.

Усилия мирового сообщества по обузданию пиратства в субрегионе пока не приносят ожидаемых результатов, соответствующие структуры по борьбе с пиратством в Мировом океане находятся лишь в начальном процессе укрепления и создания новых органов. В июне 2008 г. СБ ООН принял резолюцию, разрешившую заходить в воды Сомали боевым кораблям других государств и с декабря того же года – применять военную силу против пиратов. На саммите АТЭС в Лиме 23 ноября 2008 г. была достигнута договоренность между президентами РФ и США о совместной борьбе с пиратством в практическом и, особенно, в правовом плане. Формирование такой законодательной базы в рамках ООН необходимо в условиях почти полного ее отсутствия[123].

К концу 2009 г. в Аденском заливе находилось несколько десятков кораблей 16 государств в составе трех группировок. Достигнуты первые успехи – корабль ВМС Индии уничтожил крупное пиратское судно-базу. ВМС Великобритании передали несколько подозреваемых в пиратстве сомалийцев властям Кении. Видимо, в многостороннем сотрудничестве можно найти путь к решению новой глобальной проблемы.

Однако захваты кораблей вдалеке от берегов Аденского залива заставляют задумываться экспертов относительно эффективности действующих здесь сил. Хотя военные корабли имеют радары, палубные вертолеты, они способны контролировать пространство в 20 км вокруг себя. Один корабль может обеспечить безопасность 2-3 % акватории Аденского залива. Постоянное присутствие большого числа военных кораблей будет обходиться очень дорого, что становится особенно чувствительно в условиях глобального финансового кризиса.

Между тем пираты значительно расширяют зону своих действий. В ответ на это руководство запущенной антипиратской операции ЕС «Аталанта» решило 18 мая 2009 г. расширить район ее проведения на тысячу километров до Сейшельских островов. Министр обороны Франции заявил о намерении его страны увеличить финансирование антипиратской операции на 10-12 %[124]. Другие страны не выразили такой готовности в условиях экономического кризиса.

Для пресечения эскалации пиратских акций экстенсивный подход – простое увеличение ВМС ЕС, НАТО и отдельных государств – не способен в корне решить проблему, считают военные эксперты. Наиболее эффективный путь – установление госконтроля над береговой линией Африканского континента и лишение пиратов секретных сухопутных баз, где они укрываются со своей «добычей».

Однако ни НАТО, ни США не готовы проводить в Африке массовую силовую операцию. Это объясняется не только нехваткой сил и средств, истощенных военными действиями в Ираке и Афганистане, а также разразившимся глобальным финансово-экономическим кризисом, но и из-за опасений непредсказуемых геополитических последствий, которые может вызвать масштабная иностранная интервенция в регионе.

Идея переложить охрану судов на частные агенства и наемников, конечно, более жизнеспособна, чем выделение для этой цели кадровых военных и высокотехнологичного спецоборудования. Однако и ее реализация упирается в глухую стену – деньги. Логика бизнеса такова, что судовладельцам дешевле заплатить разовый выкуп, чем постоянно содержать дорогостоящую охрану на судах. Банально, но факт – «риск – благородное дело!».

Правительство Сомали по-прежнему заявляет о своей неспособности бороться с пиратами собственными силами, как, впрочем, и с боевиками исламистов на территории страны.

Судя по всему, ситуация вокруг Африканского Рога будет оставаться труднопрогнозируемой в силу вовлеченности в нее слишком многих разнохарактерных факторов, заинтересованных сторон и непосредственных участников (как внутренних, так и внешних). Все это позволяет полагать, что этнополитический конфликт в Сомали, как его прежде классифицировали, все более выходит за локальные рубежи и региональные рамки, интегрируясь в глобальное противостояние с международным терроризмом. Превратится ли Аденский залив в новую «военную зону» в Индийском океане (после Афганистана и Ирака?) или станет частью узлового ближневосточного конфликта в его расширенных границах – все это будет зависеть от целого ряда факторов и в не последнюю очередь от развития и исхода неведомого ранее глобального экономического кризиса.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.