Введение в тему

Введение в тему

Если возник вопрос о врагах метафизического масштаба, следовательно, предполагается и метафизика самого Путина.

Метафизика как наука устремлена на познание первооснов бытия, познания и смысла человеческого существования. Аристотель отождествлял «первую философию» с теологией, имеющей дело с «вечными сущностями», трансцендентным, с проблематикой «Перводвигателя», Абсолюта. Христианское и мусульманское богословие средних веков, осмысливая таинства веры и Откровения, опиралось на античные трактовки метафизического. Декарт, Лейбниц, Спиноза, Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель развернули мощные системы новоевропейской метафизики, в XIX веке подвергнутой с разных доктринальных сторон критике Фейербахом, Кьеркегором, Марксом, Ницше, Контом, Спенсером, Миллем, Махом. Так эпические трагедии ХХ века предварялись расшатыванием классической научной и богословской картин мира. Но последующее переосмысление и классики, и её критики, анализ новых вызовов на века вперёд создали исключительно ценный идейный фонд метафизики. Своим появлением он обязан таким именам, как Гуссерль, Хайдеггер, Карнап, Гартман и другие. В частности, в ХХ веке понимание «первоначал» обогатилось концепцией сверхопытных прототипов человеческого творчества, часто с мифоподобной сюжетностью. Особое достижение научной мысли ХХ века — обоснование укоренённости религиозно-этической правды в самой онтологии жизни. Особый вклад в этот ракурс понимания сути бытия внесла русская религиозная философия (Вл. Соловьёв, братья С. и Е. Трубецкие, Л. Карсавин, Н. Лосский, П. Флоренский, С. Булгаков, А. Лосев). Особо следует упомянуть о метафизике света, восходящей к библейским и платоническим истокам и получающей новые импульсы развития в наше время (ноосфера, полевые концепции, вихревая космогония и т. д.).

«Враг» — понятие с обширным объёмом. Им оперируют в самых разнообразных ситуациях: от бытовой свары до битвы титанов. Диапазон враждебности тоже можно нюансировать — от недруга и неприятеля до оппонента, антагониста и смертельного врага вплоть до различных сатанинских воплощений. На предельном уровне «враг» — термин обязывающий и вовсе не бытовой. Метафизический. Термин того уровня, где соединяются выбор, путь, воля и истина, где Премудрость предстает высшей ценностью, которая дороже всего на свете и для которой нет адекватного менового эквивалента. Но, как подчеркивает С. Аверинцев, эта ценность существует в конфронтации со своим злым двойником, врагиней, в пределе — абсолютной ложью. Ложь как метафизическая неверность есть измена фундаментальным законам бытия.

Путин в нашем контексте очевидно не только личность, гражданин РФ и т. п., но прежде всего — Президент РФ, трижды избранный электоратом и работающий в этой должности как «галерный раб», а отнюдь не как политик, «вцепившийся руками и зубами в своё кресло». Бжезинский однажды усомнился в наличии у Путина «трансцендентального». И ошибся.

Независимо и от посторонних, и от своих личных определений собственной политической миссии президент Путин — явление метафизическое. Хотя бы потому, что властный трон в России — всегда средоточие и персонализация игры судьбоносных метафизических сил, мощных смыслов, скрытых в символах, потоке решений, конфигурациях всевозможных группировок, характере отношений властвующих и подвластных, предъявлении себя в мир и отражении вызовов этого мира. Потому опрометчив и другой эксперт, российский, связавший как-то Путина с золотым тельцом.

Правитель может быть на высоте своего положения, а может ему не соответствовать. Правитель может быть даже вне формальных иерархий, особенно в смутные времена, когда царствует метафизика хаоса. Правитель может всеми силами вгрызаться в свой статус вопреки желаниям подвластных и требованию времени. Комбинаций здесь много. Как и метафизических проекций в реальной фигуре правителя.