За чертежами «ланд-карты»
За чертежами «ланд-карты»
ОУ^ервую половину XIX века справедливо называют картографической эпохой. Прежние карты уточнялись, дополнялись, становились более детальными. Среди «южноуральских» картографов немецких имен мы встретим немало, к тому же весьма известных. К примеру, в числе «странствователей» по Уралу оказался Павел Иванович Крузенштерн, сын известного мореплавателя, сам видный военный топограф. В 1840-х годах он прошел путь по Предуралью и Уралу с севера на юг, произвел съемку по рекам Вычегда, Печора и другим, и издал книгу «Научные наблюдения во время поездки в Печорский край в 1843 году».
Северный Урал. Вид горы Денежкин камень. Со старинной открытки
Nordural. Blick auf den Berg Deneschkin Kamen. Von einer historischen Postkarte
На Южном Урале в истории и описании Оренбургского казачьего войска оставил свой след военный геодезист Федор Федорович Бирг. Кстати, служа при штабе в войсках, он составлял план военной экспедиции на Хиву. В науке известен как видный географ, путешественник, заслуживший звание Почетного члена Академии наук.
Объехал и описал весь Урал, добравшись до самой Новой Земли, Александр Адольфович Леман. Его южноуральские карты датируются 1838–1841 годами. В это же время работал над картами Оренбургского края и участвовал в составлении Оренбургского военно-статистического обозрения генерал-майор, военный топограф Карл Иванович Терн.
П.И. Крузенштерн (1809–1881), путешественник, топограф, исследователь
P.I. Krusenstern (1809–1881), Reisender, Topograph, Forscher
Старый Оренбург
Altes Orenburg
Для многих немецких исследователей карты не являлись самоцелью, а обычным «подручным инструментарием». Например, крупный специалист в кристаллографии, академик Петербургской академии наук Адольф Яковлевич Купфер занимался картами «попутно» со своей основной работой – он является основателем первой планомерной, продуманной системы метеостанций в России, которые тогда назывались «физическими обсерваториями по метеорологическим наблюдениям». При его личном участие первые метеостанции были организованы в Златоусте и Екатеринбурге. Купфер стал первым директором созданной им же «физической обсерватории» в Петербурге. Во время поездок по России он вел «дневные записи», которые составили книгу «Путешествие на Урал». Она была впервые издана в 1833 году на французском языке и иллюстрирована гравюрами с «уральских видов» К. К. Клауса.
Одним из известных уральских картографов и геодезистов является Алексей Андреевич Пилло. Выпускник Петербургской артиллерийской академии, служивший в геодезическом отделе Генерального штаба, он приехал на Южный Урал в 1866 году начальником военно-топографического отдела Оренбургского военного округа. Возглавлял несколько экспедиций по Южноуралью, занимался изучением земного магнетизма. За труд «Земной магнетизм Оренбургского края» был удостоен Золотой медали Русского географического общества, где долгое время возглавлял секцию «математической географии». Руководил составлением первой гипсометрической карты России и Урала с точным указанием абсолютных высот местности. Эта работа стала основой для составления последующих карт, имела большое значение для дальнейшего изучения природы края.
А.Я. Купфер (1798–1865), ученый, путешественник, автор книги «Путешествие на Урал, предпринятое в 1828 году»
A.J. Kupfer (1798–1865), Gelehrter, Reisender, Autor des Buches «Die Reise zum Ural, unternommen 1828»
И.Ф. Бларамберг (1800–1878), военный топограф, путешественник, руководил составлением «Генеральной карты Российской империи»
I.F. Blaramberg (1800–1878), Milit?rtopograph, Reisender, leitete die Erstellung der «Generalkarte des Russischen Reiches»
В первой половине XX века в число известных исследователей Урала вошел С. Г. Боч, изучавший геоморфологию, образование рельефа, более всего в ледниковый период. Гипотезу о древнем оледенении Урала высказывали до него в свое время А. Шренк, П. И. Крузенштерн и Э. К. Гофман. А первый ледник был обнаружен только в 1929 годуй был именован в честь Гофмана. Позднее один из ледников получил имя известного ученого Г. Д. Рихтера. Изучал уральские ледники и гидролог А. О. Кеммерих. Именно он обнаружил как самый северный очаг современного оледенения Урала (шесть ледников на хребте Оче-Нырд), так и самый южный – на склонах горного массива Тельпосиз.
Отличились немцы и в составлении специализированных научных карт – например, в области петрологии, тектоники, в изучении гранитов и вулканических пород. Наиболее заметны здесь Дмитрий Сергеевич Штейнберг, проводивший геологические исследования в Кусинском районе, окрестностях Магнитогорска и Оренбурга, и Георгий Александрович Кейльман, который изучал Сысертско-Ильменогорский комплекс на Среднем и Южном Урале и стал одним из авторов «Тектонической карты Урала». Четвертичными отложениями Урала долгие годы занимался советский геолог В. А. Лидер. Под его редакцией была составлена карта четвертичных отложений Урала, которая до сих пор среди картографов считается уникальной.
Впрочем, на Урале быть «просто картографом» недостаточно – невозможно условными обозначениями передать всю красоту и характер нашего края. Наверное поэтому большинство исследователей-картографов оставляли объемные и насыщенные путевые очерки и дневники. Пожалуй, самыми известными являются записки Ивана Федоровича Бларамберга, изданные в Берлине в трех томах в середине 1870-х годов.
Троицк. Нижний базар. Фото конца XIX – начала XX века
Troizk. Der untere Markt. Foto von Ende des 19./ Anfang des 20. Jahrhunderts
Сам Бларамберг – личность уникальная, и ему было что вспомнить. Российской воинской службе генерал-лейтенант Бларамберг отдал около полувека, был специалистом по топографии, картографии, военным инженером. Служил в разных краях Российской империи и участвовал в зарубежных походах. Несколько лет Бларамберг прослужил в Отдельном Оренбургском корпусе. По своим инженерным, картографическим делам объехал все Южноуралье – знал здесь каждое селение, горку, озерцо, занося их на карты и описывая в своем дневнике.
Что попадало в поле его зрения? Вот он выполняет поручение по устроительству новой линии крепостей, попутно отмечая в дневнике, что «на берегу Аята обнаружили огромные залежи известняка. В степи нашли несколько мест, пригодных для заселения, но строительного леса не было…» В Троицке на Меновом дворе видит «очень много киргизов обоего пола. Троицк вел обширную торговлю с Бухарой, Ташкентом и Хивой, и ежегодно туда и обратно идут большие караваны…»
Миасская плотина
Der Miasser Damm
Или, разыскивая своих офицеров-топографов, едет в Чебаркульскую крепость: «Продолжив поиски, я проехал много деревень до Кундравы, большой красивой деревни и станицы с церковью на озере. Затем поехал через горы и окольным путем добрался до Чебаркуля (всего 105 верст). Чебаркуль – также большая деревня и станица. Он расположен на большом озере, имеет новую каменную церковь. Мы совершили прогулку по деревне и вдоль озера. Как заверил меня полковник, крестьяне и казаки живут здесь зажиточно; особенно много у них домашней птицы; бесчисленное множество гусей и уток резвилось на великолепном озере. Отсюда мой путь лежал в Миасс. Я ехал по живописной местности, дорога была хорошая. В Миасс я прибыл уже ночью…»
Миасс. Фото конца XIX – начала XX века
Miass. Foto von Ende des 19./ Anfang des 20. Jahrhunderts
Восхищаться видами приходилось часто. «Поднявшись рано, я увидел перед собой восхитительное озеро, образованное запруженной речкой Миасс. В лучах утреннего солнца восхитительный вид имели и близлежащие горы. Я не мог оторваться от этой чудесной панорамы…»
А вот Бларамберг в Миассе: «Мы осмотрели музей, где были выставлены замечательные образцы минералов и кристаллов. Мне, как гостю, предложили оставить запись в книге, где уже имелись автографы многих геологов и ученых, побывавших на золотых приисках Миасса. В книге имелась запись А. Гумбольдта, который останавливался здесь в 1830 г. во время своего путешествия через Алтай и Сибирь. Кроме того, мне показали недавно добытые самородки и золотой песок. Общая добыча достигает около 50 пудов в год. Отсюда меня повели в школу, в госпиталь и в аптеку, и везде я видел образцовые порядок и чистоту; вообще я убедился в том, что горные инженеры здесь, в Миассе, хорошо устроились…»
Естественно, не смог Бларамберг устоять, чтобы не побывать на Царево-Александровском прииске и не пересказать подробно знаменитую историю: «Здесь в память императора Александра I воздвигнут столб на том месте, где государь в 1824 году копал лопатой золото (лопата сохранена) и нашел немало самородков. Это произошло в районе, называемом Гороховым полем, потому что там было обнаружено большое количество золотых самородков размером с горошину или с орех. В 1842 году один рабочий нашел здесь под фундаментом старого деревянного дома огромный самородок весом 2 пуда 8 фунтов и 24 золотника; слепок его из позолоченного гипса я видел в музее Миасса…»
Немецкая «слобода» в Златоусте. Акварель Ф. Чернявского, 1819
Die deutsche «Siedlung» in Slatoust. Aquarell von F. Tschernjawski, 1819
Наконец, Златоуст. «Дорога, построенная в 1823–1824 годах к приезду покойного императора Александра I, была хорошая. Вдоль западного склона Уральских гор я спустился к Златоусту, который расположен в глубокой и обширной котловине. Город перерезает река Ай. Запруженная, она образует здесь большое озеро. Гора Таганай, что значит „Основание луны“, самая высокая здесь горная вершина, примерно в 4 тыс. футов, сверкала в лучах заходящего солнца, и я был поражен открывшимся видом.
S. 164, oben: Pers?nliches Siegel von I.D. Keller, Bergbaumeister im 18. Jahrhundert
S. 164, unten: E.K. Hoffmann (1801–1871), Geologe, Erforscher des Urals, Autor von geologischen und Waldkarten
В Златоусте мне бросились в глаза чистые улицы, опрятные дома, величественные присутственные и фабричные здания. Я очутился как бы в немецком городе, ибо здесь была создана большая колония оружейников из Золингена, потомки которых не забыли языка, обычаев и привычек, а также мастерства предков… Златоуст и его окрестности представляют собой поистине золотое дно, так как здесь ежегодно переплавляется много железной руды. Город этот знаменит своими саблями, кирасами, шлемами, ножами и кинжалами. Я остановился у хозяина пивоварни Хассе. Мне отвели уютную комнату с видом на две улицы. Кормили меня прекрасно. Мне казалось, что я нахожусь в Германии, а не на Западном Урале, недалеко от восточной границы Европы…»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.