Глава I. Что делать с плодами победы? Политические дискуссии в израильском руководстве по окончании шестидневной войны

Глава I. Что делать с плодами победы? Политические дискуссии в израильском руководстве по окончании шестидневной войны

Седьмой день Шестидневной войны

Взорвавшая в июне 1967 года мировую политику третья арабо-израильская война, вошедшая в историю под именем Шестидневной, не только перекроила карту Ближневосточного региона, но и сформировала совершенно новые тенденции, влияние которых ощущается вплоть до сегодняшнего дня; об этом сказано и написано довольно много[1]. В изданной научной литературе и мемуарах подробно описываются как дипломатические усилия, предшествовавшие войне и имевшие целью либо предотвратить[2], либо, напротив, спровоцировать ее[3], так и сам ход боевых действий, рассмотренный буквально поминутно[4]. При этом практически нигде не была сделана попытка системно проанализировать позицию (или позиции?) израильского руководства по поводу будущей политической судьбы довольно значительных территорий, весьма неожиданно оказавшихся под контролем еврейского государства. Неожиданно для них самих перед израильскими руководителями в одночасье стал вопрос о том, что делать с Западным берегом Иордана и сектором Газы, Голанскими высотами и Синайским полуостровом, а также с Восточным Иерусалимом и расположенными на его территории святынями иудаизма, христианства и ислама. Тот факт, что политический статус части этих территорий не урегулирован до сих пор, спустя более чем сорок лет после Шестидневной войны, красноречиво свидетельствует о том, что самая короткая из арабо-израильских войн оказалась в действительности едва ли не самой длинной, и ее геополитические итоги невозможно подвести до сих пор. Могло ли быть иначе? Какие планы по чьей инициативе обсуждались израильскими руководителями и почему фактически все они были отвергнуты? Вследствие чего динамика развития событий вышла, и, кажется, навсегда, из-под какого-либо контроля? Попытке ответить на эти вопросы и посвящена настоящая работа.

Прекращение огня застало Израиль хозяином таких территорий, как полоса Газы, Шарм аш-Шейх и весь Синайский полуостров до Суэцкого канала, Старый город Иерусалима, который уже в конце июня был юридически воссоединен с новым (Западным) Иерусалимом, Западный берег Иордана и, наконец, Голанские высоты, господствующие над Северным Израилем. Помимо Иерусалима и некоторых мест Святой земли, которые имеют большое религиозное и историческое значение для еврейского народа, занятые территории представляли для Израиля главным образом стратегический интерес. Города Калькилия и Туль-Карм, наряду с другими населенными пунктами на Западном берегу, использовались иорданцами как базы для обстрела Тель-Авива и находящегося к северу от него приморского города Нетания, а также международного аэропорта Лод и некоторых израильских авиабаз. Иорданский анклав Латрун, вклинившийся на юго-западе в Израиль, и возвышенность, благодаря которой Иордания контролировала дорогу из Тель-Авива в Иерусалим, ставили под угрозу доступ в израильскую часть святого города. И, что важнее всего, в результате концентрации крупных сил противника на Западном берегу над Израилем нависла опасность быть перерезанным на две части в месте, где его территория не превышала пятнадцати километров в ширину.

Овладев Голанскими высотами, возвышающимися над Галилеей, израильтяне устранили опасность обстрела сирийскими снайперами и артиллерией, которая годами висела над фермерами, работавшими в долине. Кроме того, израильтяне оказались в состоянии предотвратить любые попытки сирийцев отвести истоки рек Иордан и Ярмук, питающих озеро Кинерет – главный резервуар пресной воды в Израиле.

Но, быть может, для безопасности Израиля Синайский полуостров важнее Голанских высот на севере или некоторых районов Западного берега? В наш век реактивной авиации и внезапных нападений минуты играют решающую роль. Египетской авиации, имевшей в Синае базу в Эль-Арише, требовалось семь минут, чтобы долететь до Тель-Авива. С египетских баз на западном берегу Суэцкого канала для этого требуется двадцать минут. Этот фактор имеет большое значение. Удерживая Шарм аш-Шейх, Израиль смог бы гарантировать свободу судоходства в районе Эйлата[5].

В последние дни Шестидневной войны, а также в первые недели после ее окончания многие военные и политики осознали острую необходимость выработки плана послевоенного урегулирования и определения израильской политики на территориях, перешедших в ходе войны под израильский контроль. При этом переход от состояния острой опасности к беспримерной победе был столь ошеломляющим, что государственные деятели просто не успевали освоиться с ситуацией. Требовалось время, чтобы привыкнуть к новым реалиям, и планы, выдвигавшиеся теми или иными общественными деятелями и организациями в первые дни после окончания войны, не всегда были, что называется, продуманными до мелочей. Несмотря на то что большинство выдвинутых предложений не было реализовано, по крайней мере в то время, их обзор позволяет понять, какие возможные варианты решения проблемы рассматривались и по чьей инициативе это происходило. Подобный анализ совершенно необходим для понимания всей динамики последующих процессов в арабо-израильском конфликте.