Об идеале

Об идеале

И не надо бояться, что это будет очередная утопия.

Как сказал один известный писатель Вячеслав Рыбаков: «Отказ от утопии — это в принципе отказ от исторического усилия вообще».

Возможно, именно за этот отказ, совершенный нами 20 с лишним лет назад, мы и платим столь большую цену.

Сейчас после «арабской весны», когда на наших глазах страны Северной Африки все больше погружаются в хаос, когда за Сирией может последовать очередь России, необходимость нового проекта стала еще более очевидной. И теперь весь вопрос в том, что же это за проект. Каков контур нового общества, в котором захочется жить человечеству, каков главный составляющий элемент общества будущего?

На мой взгляд, главный критерий желанного будущего — счастье большинства людей!

То есть цель идеального общества счастье всех!

И эта мысль не такая уж простая. Например, «Всеобщая декларация прав человека», принятая 10 декабря 1948 года ООН не содержит в себе право человека на счастье. Протестантизм, лежащий в основе современной западной цивилизации, предполагает избранность некоторых особей Богом, а иудаизм — избранность Богом целого народа.

Ницше выдвигал идею сверхчеловека, перед которым остальные люди — второй сорт, для мусульман существуют «неверные», с которыми нужно вести священную войну и только православие предполагает возможность спасения всех, а значит и счастья всех. И, следовательно, данный тезис корнями уходит в наш российский менталитет и не потому ли именно в России была совершена, хотя, как и все остальные, неудачная, но самая масштабная попытка создать «рай на Земле» для всех в форме коммунистического эксперимента?

Но люди очень по — разному представляют себе счастье. Ведь это в высшей степени субъективное понятие.

Первый сказал: «Счастье — это когда много работы и много любви, и тогда работа толкает к любви, а любовь порождает работу».

Второй сказал: «Чепуха. Счастье — это когда нет ни занятий, ни домашних заданий, ни работы, ни отпусков, ни каникул, есть только весна, лето, зима, осень и можно писать их красками и кистями, резцом и пером круглосуточно и без отдыха».

Третий сказал: «Счастье — это когда можно выдумывать, и бросать идеи пачками и не заботиться о том, что они не осуществляются».

Четвертый сказал: «Счастье — это когда спасаешь, помогаешь, стоишь насмерть за правое дело, защищаешь и делаешь подарки».

И только пятый молчал. Ибо он боялся признаться, что его счастье — это сожрать все то, что придумают и добудут остальные четверо.

(Михаил Леонидович Анчаров «Теория невероятности»)

Тем не менее, большинство психологов, так или иначе изучавших этот вопрос, сходятся на том, что счастье напрямую связано с удовлетворением потребностей человека.

Ибо человек — существо желающее. Как только удовлетворяются одни потребности, то тотчас же появляются другие.

То есть, чем больше потребностей удовлетворяется, тем больше человек испытывает состояние счастья. Вот только цели и потребности у людей могут быть очень разные.

Американскими учеными проводилось строгое научное исследование по поводу того, какие факторы влияют на то, счастливы люди или нет (на протяжении 40 лет испытуемые проходили тестирование, будучи сначала студентами университетов и колледжей, затем специалистами и так до пенсии). И оно однозначно, не выявило никакой корреляции между субъективным ощущением счастья и материальным достатком.

На это ощущение влияли обстановка в семье в раннем детстве, наличие друзей, собственной семьи, творческой интересной работы, но уж никак не количество денежных знаков на банковском счете.

Таким образом, то, что не в деньгах счастье и не в их количестве, как говаривал Остап Бендер, медицинский факт. А тогда в чем же оно? Удовлетворение каких потребностей доставляет людям истинное счастье? Мне кажется, наиболее адекватный ответ дает теория личности, разработанная американским психологом Маслоу. Согласно этой теории потребности человека располагаются в порядке определенной иерархии.

Вначале физиологические потребности в еде, сне, безопасности. Затем потребности в продолжении рода, в любви, в положении в обществе, в дружбе, самоуважении и, наконец, в творческой самореализации.

При этом это происходит не автоматически, то есть вовсе не обязательно, что удовлетворив потребность в еде, человек обязательно захочет творить[74]. Нет, реализация потребностей высшего порядка требуют от самого человека очень больших усилий. Надо работать, преодолевать свою лень, терпеть неудачи на пути к поставленной цели, но и цена такого удовлетворения гораздо выше. Одно дело радоваться хорошему обеду и другое держать в руках свою опубликованную книгу или видеть построенный по твоему проекту дом.

Тем не менее, далеко не все люди готовы идти на такие усилия. Многие живут, довольствуясь лишь простыми потребностями. Очень часто человек может прожить без любви, без дружбы, без творческого горения, без служения какой-то возвышенной идее, даже и не получив представления о том, что это такое. Хороший поэт Александр Люкин так сказал про это в стихотворении «Жизнь кто как ее понимает»:

Какие к дьяволу там взлеты

Встал и крутись как заводной

Жизнь это три мешка работы

Да поллитровка в выходной.

При этом субъективно такой человек вполне может чувствовать себя счастливым, особенно, если материально он достаточно хорошо обеспечен и возникает вопрос:

Действительно ли такой человек является счастливым или он калека, не испытавший настоящего счастья?

И, вытекающий из него следующий вопрос, имеющий непосредственное отношение к обсуждаемой нами теме: Если критерий идеального общества — счастье всех, то какое это «счастье», то есть удовлетворение каких потребностей следует иметь в виду?[75]

Должно ли быть целью идеального общества наличие в нем механизмов для реализации всеми людьми их потребностей самых высших уровней или, учитывая тот факт, что субъективно большинство людей может быть счастливо и без этого, идеальным можно считать общество, в котором все сыты, одеты и довольны, а высшие потребности удел немногих? При этом в таком обществе не делается никаких специальных попыток (соответствующих воспитательных, образовательных и культурных программ) для того, чтобы эти высшие потребности могли появиться у большинства.

Если верно последнее, то идеалом может быть общество потребления, ближе всех к которому находится сейчас общество США и Западной Европы. И все, что нужно, это как можно более удачно скопировать его устройство на весь мир.

Если же идеальным считать общество, в котором делается все для того, чтобы каждый человек мог стать творцом, то это совсем другое общество.

Оно еще никогда не было реализовано на практике и для него лучше всего подходит известное определение: Это общество, в котором «свободное развитие каждого — есть условие свободного развития всех».

Современный замордованный антикоммунизмом читатель, если он достаточно грамотен, сразу же узнает в этой фразе цитату из «Манифеста коммунистической партии», написанного Марксом и Энгельсом в 1848 году и в панике закричит «чур меня».

Но не надо пугаться. Ведь именно такой мир был описан, например, братьями Стругацкими в их знаменитом цикле произведений о Полдне 22 века, в которых герои с упоением изобретали, делали научные открытия, покоряли космос, влюблялись и создавали произведения искусства. Такой же мир, правда, гораздо с меньшей художественной убедительностью, пытался описать Иван Ефремов в своей «Туманности Андромеды». И многие люди поколения 60-х-70-х, отнюдь не принадлежавшие к властной элите того времени, были очарованы этим миром.

А идеальный мир первого типа был представлен теми же Стругацкими в другой их повести «Хищные вещи века», в которой показано общество, где все сыты, довольны и беззаботны. Имеющиеся технологии позволяют гражданам безбедно жить, и очень мало работать, но они оказываются беззащитными перед наркотиком нового типа — так называемым слегом.

И от того, какой из идеалов предпочтительнее, зависит будущее мира.

На настоящий момент наиболее востребованным является «общество потребления». И это не случайно, так как на его пропаганду тратятся колоссальные средства, включая бешеные расходы на рекламу различных товаров. Их производителям для получения прибыли выгодно создавать у людей все новые и новые потребности, конкуренция высока и реклама, выполняя поставленную задачу, постоянно доказывает людям, что счастье в последней модели Мерседеса, новой стиральной машине и пылесосе.

Глубокая ущербность такого общества, критика этой бесконечной изнуряющей гонки, извращающей реальные потребности людей, хорошо известны. Движение хиппи, восставших в свое время именно против этого общества, художественные произведения, начиная со знаменитого романа Бредбери «450 градусов по Фаренгейту», пьесы Виктора Розова «В поисках радости» (помните, как юный Олег Табаков рубит саблей мебель) и кончая «Генерацией Пи» Пелевина, где его главный герой вместе с Че Геварой рассуждает о «ротожопии», являются ярким тому подтверждением. Есть замечательные публицистические произведения, дающие анализ этого грозного явления[76].

Но вся эта критика не отражает еще одной очень опасной особенности этого общества.

Эту опасность хорошо иллюстрирует фантастический рассказ[77], в котором рассказывается о том, как один космонавт-землянин попал однажды на планету лентяев, которые все время спали и не хотели ничего делать.

Он сумел запустить на ней прогресс, тем, что показал аборигенам, как устроена хорошая кровать. Для ее массового производства они начали развивать промышленность, чтобы изготовить мягкие матрасы, необходимые для них пружины и т. д. Прогресс был запущен, но автор как-то посчитал самим собой разумеющимся, что на этом лентяи не остановятся и захотят кроме кроватей иметь что-то еще и так до бесконечности. Но так ли это?

Если брать за основу только потребление, то, безусловно, наступит момент пресыщения. Человек не может съесть слона, смотреть в пять телевизоров, ехать сразу на 2-х автомобилях. То есть, выражаясь образно, можно сказать, что неизбежно наступит время, когда для значительной части человечества кровать будет уже смонтирована, и можно будет спокойно спать!

И это время на Земле уже наступило. Во все предыдущие исторические периоды труд, за редким исключением, всегда был тяжкой необходимостью, а теперь, благодаря развитию технологий, перестал быть таковым — но так и не стал потребностью. В свое время Л. Толстой с тревогой замечал, что: «Люди увеличивают праздность, а надо радость труда». С тех пор ситуация в этом вопросе только ухудшилась.

Сейчас, когда человеку в развитых странах не надо постоянно заботиться о насущном куске хлеба, когда уровень благосостояния в этих странах повысился до того, что можно, не обременяя себя тяжелой работой, иметь вполне приемлемый минимум потребления, праздность становится основной потребностью, окончательно заглушая вариант общества Полдня 22 века. Но в таком случае данный выбор означает, ни больше, ни меньше остановку развития человечества!

То есть вопрос о том, двигаться ли человечеству дальше, развивая науку, устремляясь в космос, или довольствоваться достигнутым, совершенствуя имеющуюся технику: автомобили поэффективней и поэкономичнее, дома поуютнее и т. д. решается в пользу последнего.

На первый взгляд, эти рассуждения могут показаться слишком умозрительными, и не имеющими никакого отношения к реальной жизни. Более того, на фоне резкого обнищания многих граждан нашей страны, депрессивности целых регионов эти рассуждения могут показаться даже неуместными. Какое уж тут достижение приемлемого уровня потребления, если кое-кому приходиться зубы на полку класть.

Но это только на первый взгляд. До сих пор ученые социологи не могут понять, почему такой резкий слом развития нашей страны произошел почти без сопротивления.

Почему общество не воспротивилось наглому переделу собственности, захвату ее откровенными проходимцами и просто уголовниками? А ответ легко может быть найден, если посмотреть на проблему именно в плане выбора приоритета потребностей. Если высшие потребности в самореализации, творческом труде не поощряются, то тогда неминуемо праздность и доступность материальных благ при минимуме усилий становятся главными: Можно почти ничего не иметь, но зато и ничего не делать!

Старая власть требовала от человека, чтобы он трудился, агитировала, чтобы он реализовывал высшие потребности, правда, слишком навязчиво и примитивно, что не могло не раздражать, она не разрешала просто пить пиво и тупо глядеть в телевизор, а новая разрешала.

И пропаганда бездеятельности проводится совершенно сознательно. Причин для таких действий сильных мира сего множество.

Главная связана с тем непреложным фактом, что ресурсы мира не бесконечны. И трудно себе представить, что с ним будет, если еще несколько миллиардов жителей земли будут обладать всеми благами, обязательными для западного человека в виде комфортного жилья, автомобилей на каждого члена семьи, кондиционеров и т. д. Уже сейчас человечество сталкивается с нехваткой питьевой воды, изменением климата, истощением недр, а предоставление благ всему человечеству на уровне потребления стран 7-ки при современных технологиях, приведет к экологической катастрофе.

И вся беда в том, что этих новых экологически чистых технологий и источников дешевой, возобновляемой энергии все нет и нет. И чтобы их создать, нужны колоссальные средства, так как время открытий и изобретений в сарае или в келье алхимика давно прошли. Да и результаты этих инвестиций непредсказуемы.

Есть, конечно, еще один выход, такой как вынос экологически вредных производств в космос, а также переселение колонистов на иные планеты.

Но с развитием космических технологий, позволяющих обеспечить расселение человечества около ближайших звезд, та же беда — они требуют колоссальных усилий и расходов.

И поэтому у некоторых сильных мира сего возник соблазн, не прикладывая этих усилий, сохранить существующий статус кво, сохранив комфорт только для своих. И они ради этого готовы отказаться от идей прогресса, от идей гуманизма (когда не будет хватать питьевой воды и свежего воздуха не до сантиментов), от идей развития.

При этом, благодаря современным способам воздействия на умы граждан (СМИ и в первую очередь телевидение), гораздо эффективнее реализовывать эти планы, не принуждая, а создавая соответствующее общественное мнение.

А для этого очень хороши идеи полной и абсолютной свободы личности, опровергающие, вышеприведенное высказывание Л. Толстого по поводу необходимости увеличения радости труда.

Сторонники абсолютной свободы провозглашают право каждого человека делать все, что он захочет, если он напрямую не мешает другим а, следовательно, и право на отказ от удовлетворения высших потребностей, на которые надо тратить силы.

С какой стати, говорят они! А если я не хочу работать? А если я хочу валяться в грязи?

В крайних формах такая свобода выражается в давно уже набивших оскомину требованиях: свободы в употреблении наркотиков, защиты прав сексуальных меньшинств и т. д. А любая попытка запрета этих требований — воспринимается как посягательство на свободу. И это активно пропагандируется, все сильнее и сильнее. Например, гомосексуализм еще в 1972 году считался в США болезнью, которую надо принудительно лечить, теперь же официально признаются однополые браки. Ясно, что, благодаря такой рекламе, рост народонаселения замедляется, а наркоманы не могут генерировать инновационные идеи.

Для стран третьего мира есть иные виды воздействия. Если некоторые общества застывают на стадии феодализма, отрицая на основании религиозных догм технический прогресс, то они не включаются в потребительские гонки, что полезно для тех, кто в них участвует, так как на всех не хватит. Для этих целей, например, очень хорош радикальный ислам. А еще лучше буддизм, основой которого является отказ от любых потребностей — впадение в нирвану. Ведь все потребности удовлетворить невозможно и поэтому достичь счастья можно лишь отказавшись от большинства из них.

Нельзя, конечно, сказать, что некие черные силы сознательно пытаются остановить развитие человечества. Нет, пропаганда вседозволенности и распущенности на практике может быть связана с конкретными сиюминутными задачами, например, с необходимостью деморализации противника, как это было, в случае с нашей страной.

Наконец, людьми, которые не хотят ничего кроме «хлеба и зрелищ», гораздо легче управлять, и поэтому такая пропаганда выгодна властвующей элите.

Но вне зависимости от причин вопрос о том, имеет ли право человек по собственному желанию не стремиться вверх, или вообще быть свиньей, стоит сейчас как никогда остро.

И, на первый взгляд, кажется, что в этом споре нет объективных критериев для нахождения истины, что только этические и эстетические предпочтения являются определяющими в этих вопросах.

Однако, мне кажется, это не так.

Чтобы пояснить, что я имею в виду, обратимся к наиболее уязвимой части теории Дарвина. Естественный отбор, связанный с изменением внешней среды не отвечает на самый главный вопрос. Почему видов животных и растений столько много и они так сложно устроены? Простейшие: микробы, бактерии вполне приспособлены к жизни, термиты не меняются миллионы лет. Найдены живые ископаемые рыбы. Почему же тогда на Земле происходило постоянное усложнение организмов, и появился носитель разума — человек? Одной необходимостью приспособления к окружающей среде это объяснить нельзя.

По мнению многих известных мыслителей 20-го века от Вернадского, Пригожина и менее известных, но не менее интеллектуальных Ильенкова и Побиска Кузнецова, живая материя является единственной из ее форм, которая обладает выраженными антиэнтропийными тенденциями. Она создает порядок из хаоса. А уж про разумную жизнь и говорить нечего. Системы, создаваемые людьми, наглядное подтверждение постоянного усложнения. Люди создают объекты, не существовавшие ранее в природе: лазер, сверхчистые вещества. Причем эти явления носят уже космический масштаб. Например, Земля уже сейчас особый космический объект, в связи с тем, что фон, создаваемый излучениями радиостанций, радаров и других приборов уже заметен в космосе, и поэтому она по излучаемому ей спектру электромагнитного излучения резко отличается от других планет солнечной системы.

Значит развитие материи, в том числе и человека и общества процесс непрерывный, ведущий к усложнению вновь создаваемых систем к локальному уменьшению энтропии и глубоко закономерный. По видимому, такое развитие необходимо мирозданию для предотвращения тепловой смерти Вселенной[78].

Следовательно, изменение потребностей человека от примитивных, связанных с выживанием и приспособлением, к высшим, связанным с самовыражением, есть следствие неизменного развития материи от простых форм к сложным, и является процессом объективным, обусловленным законами природы. Следствием этого закона является постоянное повышение ценности каждой отдельной личности. Не только количественный, но и качественный рост удовлетворения потребностей высшего качества. Так как: «Не хлебом единым жив человек! В человеке все должно быть красиво! Человек — это звучит гордо!» и т. д.

И эти высокие планки, задаваемые классиками, есть требование самой природы!

А, значит, идеальным является общество, в котором не только все сыты и довольны, то есть не общество, напоминающее чистый ухоженный свинарник, а такое, в котором бы возможность возникновения и удовлетворения потребностей высшего уровня была бы уделом всех людей. В том числе и потому, что иначе останавливается развитие, которое, по-видимому, является универсальным законом Природы.

То есть такое, в котором (повторимся):

Свободное развитие каждого — есть условие свободного развития всех!

Лучше не скажешь.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.