Царь Алексей Михайлович

Царь Алексей Михайлович

Царствование Алексея Михайловича было страшно тяжелой порой для Русского государства: долгая и трудная война, постоянные внутренние смуты и беспорядки, безденежье – вот что представляет это время; а между тем до тех пор еще не бывало в Москве такого государя, как Алексей Михайлович. Добродушный, ласковый, приветливый ко всем, он получил недаром прозвище «Тишайший». Если по вспыльчивости и случалось ему кого-либо обидеть или по склонности к веселью и шутке жестко пошутить над кем-нибудь, то он старался загладить обиду, смягчить неловкую выходку… В те грубые времена эта мягкость нрава и доброта в человеке, облеченном высшей властью, были большой редкостью. Например, вот что пишет близкому человеку сам царь об одной своей забаве во время пребывания в Коломенском селе: «Извещаю тебя, што тем утешаюся, што стольников [придворных] купаю ежеутр в пруде… кто не поспеет к моему смотру, так того и купаю, да после купания жалую, зову их ежеден, у меня купальщики те ядят вдоволь, а иные говорят: мы-де нароком не поспеем, так-де и нас выкупают да за стол посадят; многие нароком не поспевают…» (Дело было зимой.) Из этого видно, что шутка царя, на наш взгляд, довольно тяжелая, нисколько не обижала его приближенных, потому что он смягчал ее своей лаской. Так бывало и в других случаях.

Добродушие царя особенно сказывалось в домашней жизни: он был прекрасным семьянином и жил со своей супругой Марией Ильиничной душа в душу. Он был из тех людей, которые хотят, чтобы не только у них, но и у всех близких было на душе светло и радостно.

Чувство изящного у него было тоже сильно: он любил свое Коломенское село за красивое местоположение; любил до страсти пышные обряды. Царские выходы в церковь, церемонии во время больших праздников, приемы иноземных послов и своих бояр – все это совершалось при царе Алексее по строго установленному чину и гораздо торжественнее и пышнее, чем прежде. Вся жизнь царя представляла как бы стройный обряд. Разные подробности церемоний или церковной службы занимали его порою не менее, чем государственные дела. Набожен и благочестив был он в высшей степени, любил читать священные книги, проводил каждый день часов по пяти в церкви, клал усердно поклоны, посты соблюдал очень ревностно. «Великим постом, – говорит один современник, – царь Алексей обедал только три раза в неделю, а именно: в четверток, субботу и воскресенье, в остальные же дни кушал по куску черного хлеба с солью, по соленому грибу и огурцу…

«Образ великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича». XVII в.

Рыбу он ел только два раза в Великий пост и соблюдал все семь недель поста… Сверх обычных постов, он ничего мясного не ел по понедельникам, средам и пятницам – одним словом, ни один монах не превзойдет его в строгости постничества». До свету, часа в четыре утра, вставал он с постели; начиналось утреннее моление, поклонение иконе того святого, память которого чтилась в тот день, чтение какого-нибудь назидательного слова; затем происходило шествие к заутрене. После того приходили бояре, били челом государю, вели разговор о делах и все за царем шли к обедне; в праздники царские выходы были торжественнее, пышнее и с соблюдением известного чина; смотря по празднику, надевалась и различная одежда, более или менее пышная. После обедни царь занимался делами: читались доклады и челобитные; в известные дни происходили заседания Боярской думы. Пополудни дела оканчивались, и следовал царский обед. После обеда царь спал до вечерни; затем шел к вечерне, после которой проводил время уже в своем домашнем кругу, играл в шахматы или слушал рассказы бывалых людей о различных диковинах в чужих краях… Так обыкновенно шла ровно, чинно и благочестиво царская жизнь; она служила образцом и для бояр.

Видоизменялся несколько этот строй жизни только в большие праздники да во время приемов важных иноземных посольств. Рождество, Крещение, Вербное воскресенье и Пасха – вот важнейшие праздники, когда церковные службы, церемонии и все обряды царской жизни совершались особенно великолепно. Пред большими праздниками царь раздавал милостыню, посещал заключенных, выкупал должников, прощал преступников… Все русские люди в то время считали своею обязанностью творить в праздничные дни разные благодеяния и богоугодные дела. К сожалению, это нередко обращалось лишь в один обряд.

Алексей Михайлович дорожил царским величием: оно, соединенное с блеском и пышностью, пленило его; на выходах его сопровождали бояре, разные придворные чины и рынды в их роскошных уборах. Всех иноземцев поражало величие московского двора.

«Двор московского государя, – говорит современный [XVII в.] английский писатель Карлейль, посещавший Москву, – так красив и держится в таком порядке, что едва ли найдется хоть один из всех христианских монархов, который превосходил бы в этом московского. Все сосредоточивается около двора. Подданные, пораженные его блеском, приучаются благоговеть пред ним…»

В лице Алексея Михайловича, казалось, соединились многие лучшие свойства русского человека, и он являлся как бы представителем русского добродушия, мягкости и набожности; но, несмотря на все доброжелательство царя, несмотря на прекрасные свойства души, – он не мог сделать счастливым свой народ, водворить в государстве порядок и благоустройство.

Царица Мария Ильинична

Он полагал, что можно достигнуть всего этого, сохраняя старый строй жизни, и слишком был доверчив к людям, и притом крайне податлив; а многие этим-то и пользовались: честных людей, хороших советников и прямых слуг было у него мало; а людей сколько-нибудь образованных и проницательных государственных деятелей – еще меньше. Этим и надо объяснить, почему в это время мы видим столько бед и неурядиц в Московском государстве…

Царь Алексей по своей мягкой природе постоянно нуждался в советниках; он всем сердцем привязывался к людям, близко стоявшим к нему, легко поддавался их влиянию. Таким близким лицом в начале царствования был боярин Морозов, а потом патриарх Никон.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.