«Пойду бить душманов»

«Пойду бить душманов»

Эти парни воевали в чужих горах в то время, когда их сверстники жили спокойной мирной жизнью. Наверное, этот контраст и оглушал их первое время после возвращения, заставлял пристальнее вглядываться в окружающий мир, которому, в свою очередь, также непривычны были их седые пряди, боевые награды и нашивки за ранения на модных пиджаках. Вы не видели, как человек, еще полчаса назад веселый, улыбающийся, может сразу постареть на десять лет? Такими становятся «афганцы», рассказывая матери погибшего однополчанина о том, что было там, «за речкой». Кто, кроме нас, расскажет о наших мальчишках?воинах, об их горячих сердцах, пробитых чужими пулями? Память о них должна жить в наших душах всегда, как пример доблести и отваги, как завещание грядущим поколениям любить Родину, на верность которой солдат присягает один раз и на всю оставшуюся жизнь.

7 февраля 1964 года произошло событие, не оставившее равнодушным никого. В семье Лидии Сергеевны и Константина Матвеевича Шемелиных родились «двойняшки» — Виктор и Ольга. Ольга была на 15 минут старше брата. Это было действительно дивное событие. Все, кто только мог, приходили посмотреть на новорожденных. Они глядели на всех удивленными глазками?бусинками и улыбались. Они просто купались во внимании окружающих, недостатка в котором не испытывали. Папа, мама, две старшие сестры и брат охраняли и лелеяли малышей и… А дальше пусть рассказывает Ольга, старшая «двойняшка».

«Семья у нас была большая, рабочая. Папа работал в ПТО (пункте технического осмотра вагонов) на железной дороге — старшим мастером. Мама была домохозяйкой. Сказать, что Витя рос примерным мальчиком, значит погрешить против истины. Был он обыкновенным поселковым мальчишкой: и драться ему случалось, и спорить с учителями. В начальных классах мы с Витей сидели за одной партой, были у нас общие учебники. Вместе вступали в пионеры в третьем классе, 22 апреля. В учебе братишка был сильнее меня, я все списывала у него, и учительница в конце концов была вынуждена пересадить меня на другое место. Мы с ним проучились все 10 лет в одной школе. Меня никто никогда не обижал, потому что все знали — у меня надежная защита. В поселке у нас было три школы, и везде у Вити были друзья. Мы с ним занимались баскетболом, вместе ходили в походы. Наш школьный физрук Литвинцев Виктор Александрович организовывал походы и велопробеги по местам Боевой Славы.

Наш папа был охотником, и Витя часто бывал с ним в лесу, где научился ориентироваться, „читать“ следы зверей. Уже в 9?м классе самостоятельно ходил на охоту. Возвращался уставший и счастливый, с добычей — зайцами. По дому помогал очень много. Мама за нас не переживала — мы всегда и везде были вдвоем.

Закончили мы школу. Витя всегда мечтал водить поезда. И после школы он пошел на курсы помощников машинистов, которые были организованы при локомотивном депо, а я поехала учиться в Читинский железнодорожный техникум. Витя всегда мне говорил: „Вот, сестренка, закончим учебу и будем работать на железной дороге. Я буду водить поезда — встречать рассвет, а ты мне будешь махать рукой“. Я приезжала домой каждую неделю, он меня встречал, и мы бежали на танцы. Все девчонки мне завидовали, что у меня такой мировой братишка.

И вот пришло время служить. У нас в семье никто не служил, не считая старшего брата, который был офицером и служил в ВВС. Виктор все шутил: „Пойду бить душманов“…

Проводили мы его в армию, и наступила такая тоска и пустота. С нетерпением ждали писем. Мама по несколько раз в день заглядывала в почтовый ящик. Витя очень любил маму. Всегда дарил ей букет цветов на 8 Марта. По вечерам любил подолгу разговаривать с ней о своих делах, о просмотренном фильме, о прочитанной книге. И когда писал письма из армии, всегда интересовался ее здоровьем и наказывал нам беречь ее.

Служить Виктор попал в отборные войска — воздушно?десантные. В учебном подразделении в городе Чирчик он пробыл всего два месяца и попал в Афганистан, в Кандагар. В августе он получил ранение в правую руку. Целый месяц не писал писем домой, боялся расстроить маму, лежал в медсанчасти. Когда его подлечили, вернулся в роту. Я узнала об этом сначала от его друзей, переживала очень, а потом уж он сам мне написал».

3 ноября 1982 года был последний бой Виктора… Бой в горах на высоте 3500 метров. Об этом уже рассказывали ребята, которые служили с Витей и после демобилизации приехали к родителям. Ребята из Дарасуна — Володя Самсонов и Вадим Курбатов. Долго длилась беседа поседевшей от горя мамы и уцелевших на войне, постаревших мальчишек…

«С Витей познакомились мы еще до призыва, на приписной комиссии в райвоенкомате, — вспоминает однополчанин Виктора Шемелина Владимир Самсонов. — А потом вместе с ним и еще несколькими карымскими парнями оказались в одной „учебке“. Окончили ее, пересекли на вертолете государственную границу — и разбросали нас по подразделениям нашей десантной части, ведущей непрерывные бои с душманами. С Виктором мы попали вместе, чему, конечно, очень были рады — земляк на чужбине, да еще на войне, роднее брата.

Обстрелялись мы быстро, обстановка такой была. Сначала, конечно, было страшно, но потом пришла уверенность в себе, опыт. Витя никогда за чужие спины не прятался на операциях, и за это ребята любили его. В одном из боев он получил пулевое ранение, но после лечения в госпитале снова вернулся к нам. Тот день, 3 ноября, мне никогда не забыть. Наше подразделение действовало в горах. Высота — три с половиной тысячи метров, кислорода не хватает, дышать трудно. Нам была поставлена задача — уничтожить базу душманов. Прошли мы около двух десятков километров с полной выкладкой. Время — осень по?нашему, а тут солнце в полдень дает за сорок градусов тепла. Вышли мы, не отдыхая, в район расположения банды и продолжали карабкаться по склонам, готовые в любой миг вступить в бой. Когда заняли исходную позицию для решающего броска, командир скомандовал: „Привал!“. Выставили охранение, перевели дух. Радист наш связался с командованием, доложил, что мы и как, передал командиру группы данные. На связи был сам командир части, он пожелал нам удачи и попросил поздравить Шемелина с награждением его медалью „За боевые заслуги“. Коротким был привал, мы снова поднялись — и в путь.

Двигались медленно — из?за каждого камня могла прозвучать очередь. Судя по карте, все „свои“ минные поля мы уже прошли, но теперь была опасность нарваться на вражеские. Духи всегда минировали подходы к своим базам и делали это очень умело — мину совершенно не видно. А тут еще не столько в землю, сколько по сторонам смотришь — палец на спусковом крючке, маскироваться по возможности надо.

Взрыв мины прозвучал внезапно и оглушительно. Все увидели, как упал Витя и шедший с ним рядом десантник. Я с товарищами бросился к ним: оба в крови. У Виктора была оторвана правая нога немного ниже колена. Кровь хлестала ручьем, а сам Витя был в шоковом состоянии и смог прошептать только: „Помогите“, когда я склонился над ним. Пока оказывали ему первую помощь, обнаружили, что осколки поразили вторую ногу и попали в живот. Вызвали мы по рации помощь. Группа пошла в бой, а мы подхватили Витю на плащ?палатку и понесли вниз. Надежды на его спасение было мало, от недостатка кислорода даже мы задыхались, а уж ему… Пронесли мы его где?то километров пятнадцать по горным склонам, а до помощи еще далеко было. Остановились мы дух перевести, сами чуть с ног не валимся, нагнулся к Вите — а дыхания не слышно, взял за холодную руку — пульса нет! Не донесли…»

Вот так оборвалась жизнь восемнадцатилетнего парня.

Дни похорон Виктора Шемелина совпали с днями, когда страна прощалась с генсеком Брежневым, благословившим афганскую войну и посылавшим туда наших ребят. О нем карымчане поминали только вскользь и со злобой, гибель Виктора заслонила собой «национальное горе».

Все друзья, одноклассники и однополчане, когда вернулись домой, пришли в родительский дом Виктора. Сейчас у них растут сыновья, которые носят имя Виктор.

В школе № 4 есть стенд «Подвиг Виктора Шемелина». Одна из улиц поселка Карымское носит имя Виктора Шемелина. В школе пишут о нем сочинения. Его унесла война. Война, которой вроде бы и не было, потому что все эти годы нам твердили, что над нами чистое небо и ясное солнце. Боялись сказать правду. А мальчишки гибли. Лучшие наши ребята.

* * *

Уголок России, отчий дом,

Где туманы синие за окном.

Где твои немного грустные

Голоса и песни русские.

Пускай кому?то повезет,

А кому?то нет.

Мы выполняем долг святой,

Военный свой обет.

Пусть душманы день за днем

Встречают нас огнем.

У нас Россия позади

Мы через все пройдем.

Уголок России, отчий дом,

Где туманы синие за окном.

Где твои немного грустные

Голоса и песни русские.