Филогенез преображается в этногенез

Филогенез преображается в этногенез

Спор о том, что такое человек: зверь или Бог? — волновавший умы романтиков и нигилистов, ныне, к счастью, потерял значение. Стало очевидно, что человек не только животное, но в том числе и животное, и это ничуть не унижает его достоинства. И потому он живет в коллективах — этносах, специфических сообществах. А для нашей темы важно установить место этноса как специфического явления в пределах вида Homo sapiens, уяснить, чем поддерживается относительная устойчивость этноса, и понять причины его исчезновения (что проще) и возникновения (вопрос вопросов).

При этом надо констатировать, что именно этнические коллективы приспосабливаются к тем или иным локальным условиям, а стадии развития — формации глобальны, и их связь с географической средой опосредствована мозаичной антропосферой, т. е. этносферой, доступной наблюдениям натуралиста. Встречаясь с большим количеством событий, мы можем группировать их по принципам сходства и причинной последовательности, т. е. применять к историческому материалу методику естественных наук. И тогда мы получаем твердый вывод: этносы возникают и исчезают независимо от наличия тех или иных представлений современников. Значит, этносы — не продукт социального самосознания отдельных людей, хотя и связаны исключительно с формами коллективной деятельности людей… Социальное развитие накладывает свой отпечаток на все другие формы движения материи, поскольку они связаны с людьми. Однако никто никогда не пытался истолковать в социальном аспекте гравитацию или электропроводимость, эпидемии, смерть или наследственность, ибо это область естествознания. Описанные выше «толчки», а также некоторые подобные явления мы вправе рассматривать как антропогенные сукцессии. Но возникающие при этом недоумения и сомнения мы подвергнем анализу несколько позже, когда уясним их причину, т. е. тот самый загадочный «фактор икс». А пока продолжим описание феномена.

На протяжении последних 5 тыс. лет антропогенные изменения ландшафта возникали неоднократно, но с разной интенсивностью и всегда в пределах определенных регионов. При сопоставлении с историей устанавливается четкая связь между антропогенными изменениями природы и эпохами становления новых этносов.

Как возникновение этноса и перестройка ландшафта согласно его новым устремлениям, так и миграция большого числа людей с оружием и орудиями труда являются работой в физическом смысле; значит, они требуют затраты энергии. Больше того, поддержание этноса как системы также не может обойтись без затраты энергии на преодоление постоянного сопротивления окружения. И даже упадок этноса, т. е. замедление его развития, связан с моментом приложения силы — причины, вызывающей плюс-минус ускорение.

Этот тезис, будучи сформулирован мною,[271] был поддержан Ю. К. Ефремовым,[272] а потом — Ю. В. Бромлеем, который приписал авторство Ю. К. Ефремову,[273] в чем последний, по его искреннему личному заявлению, неповинен. Но еще более удивительно, что Ю. В. Бромлей, признав «роль биоэнергетического источника» в этнических процессах, предполагает, что эта энергия «зависит от конкретно-исторических условий их (этнических общностей) существования». Думается, что закон сохранения энергии в защите не нуждается, и входить в спор по этому поводу неуместно. Но то, что наличие определенного вида энергии для совершения работы, необходимой для этногенеза как процесса, признано, уже хорошо.

Характеристика этой специфической формы энергии содержится в замечательной книге В. И. Вернадского: «Все живое представляет из себя непрерывно изменяющуюся, состоящую из самых разнообразных теснейшим образом между собою связанных живых веществ, совокупность организмов, подверженных эволюционному процессу в течение геологического времени. Это своеобразное динамическое равновесие, стремящееся с ходом времени перейти в статическое равновесие… Чем более длительно его существование, если нет никаких равноценных явлений, действующих в противоположную сторону, тем ближе к нулю будет свободная энергия», т. е. «энергия живого вещества, которая проявляется в сторону, обратную энтропии. Ибо действием живого вещества создается развитие свободной энергии, способной производить работу».[274] Следовательно, структура и стереотип поведения этноса являются динамическими величинами, что и определяется наличием внутриэтнической эволюции, которая равно не похожа на социальную и биологическую.

Переводя этот вывод на язык этнологии, можно констатировать, что судьба всех этносов — постепенный переход к этноландшафтному равновесию. Под последним понимается ситуация, при которой этнический коллектив, например племя, входит в биоценоз того или иного региона и прирост населения, ограниченный возможностями биохора, прекращается. В указанном аспекте этносы находят свое место в геобиохимии: стабильное состояние этноса — это тот случай, когда вся энергия, получаемая из природной среды, целиком расходуется на поддержание процессов внутри системы, и выход ее близок к нулю; динамическое состояние — это внезапно возникающая способность к большему захвату энергии и выдаче ее за пределы этнической системы в виде работы. Оно обуславливает постепенную утрату этногенезного признака — способности абсорбировать большее количество энергии и целенаправленно выдавать ее в виде работы, что сопровождается упрощением структуры этноса.

Но ведь каждый реликтовый этнос (персистент) только потому и существует, что он когда-то сложился и, значит, пережил динамическую фазу развития. Следовательно, он является, с одной стороны, кристаллизовавшейся формой протекшего процесса, а с другой — субстратом для возникновения новых этносов. За время своего пребывания в динамическом состоянии любой этнос постоянно проходит через мучительную ломку не только природы захватываемых им регионов, но и собственной физиологии и этологии (поведения), что выражается в приспособлении своего организма к новым условиям. Однако ломки, связанные с переходом в динамическое состояние, возможны не всегда. Как мы видели, они происходят в некоторые относительно редкие эпохи стихийных переселений народов, а затем на долгое время устанавливается традиционная система, фиксируемая на этнографических картах.

Итак, биологическая эволюция внутри вида Homo sapiens сохраняется, но приобретает черты, не свойственные прочим видам животных. Филогенез преображается в этногенез.