Нерон, римский император

Нерон, римский император

Чтобы меня низвергнуть в ад кромешный, Стремится демон ангела прельстить, Увлечь его своей красою грешной Ив дьявола соблазном превратить.

Не знаю я, следя за их борьбою, Кто победит, но доброго не жду...

Уильям Шекспир, «Сонеты и стихи», перевод С.Я. Маршака

Настоящее имя — Нерон Клавдий Цезарь Август Германик

Характер — вспыльчивый, коварный

Темперамент — холерический

Религия — язычник-пантеист

Отношение к власти — жадное

Отношение к подданным — презрительное

Отношение к любви — циничное

Отношение к лести — благосклонное

Отношение к материальным благам — приязненное

Отношение к собственной репутации — большей частью равнодушное

Нерон, римский император (37-68)

Агриппина Младшая, мать Нерона, несмотря на свое высокое происхождение, успела смолоду хлебнуть лиха, рано оставшись без отца, павшего жертвой интриг. Когда Агриппине Младшей исполнилось четырнадцать лет, ее мать, Агриппина Старшая, по приказу императора Тиберия была арестована и сослана на остров, где уморила себя голодом.

Один из юных братьев Агриппины, обвиненный в гомосексуальной связи, покончил жизнь самоубийством, чтобы избежать позорной казни. Другой ее брат позволил себя казнить.

Сама Агриппина (как и две ее сестры) некоторое время была любовницей своего брата — императора Калигулы, человека крайне невоздержанного, обладавшего поистине диким нравом. Долгое время Калигула воздавал почести всем трем сестрам, даже помещая их изображения на монетах, но в 39 году Агриппину вместе с ее сестрой Ливией и их любовниками (одного Калигулы, щедро растрачивающего свои силы, похотливым сестрам явно недоставало) обвинили в заговоре против Калигулы. Любовников жестоко, как и полагалось тогда, казнили, а Агриппину и Ливию сослали на Понтийские острова.

Это произошло за год до смерти отца Нерона, который оставил своему трехлетнему сыну одну треть своих владений, но другой наследник, Калигула, используя свою власть, отобрал долю у ребенка и прибавил ее к своим двум третям. Нерона, оставшегося без отца, матери и состояния, взяла к себе в дом его тетка, Домиция Лепида. В доме Лепиды воспитанием мальчика занимались двое дядек, танцовщик и цирюльник. Прекрасная, надо сказать, компания!

Отец Нерона, Гней Домиций Агенобарб, внук Марка Антония и Октавии Младшей, не пользовался любовью и уважением современников. Историк Светоний характеризовал его как «человека гнуснейшего во всякую пору его жизни». Когда Агриппина Младшая родила Гнею сына Нерона, он, принимая поздравления друзей, воскликнул, что от него и Агриппины ничто не может родиться, кроме ужаса и горя для всего человечества.

Слова оказались пророческими.

Нерон рос изнеженным ребенком. Он совершенно не интересовался военным делом, не любил гладиаторских боев и никогда не мечтал о воинских подвигах. Впрочем, военному делу его и не учили. Нерона обучали музыке, живописи, стихотворчеству.

Справедливости ради надо заметить, что поэтом Нерон был посредственным. Больше всего его увлекала верховая езда.

Агриппина Младшая больше прочих страстей была одержима жаждой власти. Согласно легенде, однажды она поинтересовалась у гадателей судьбою ее сына Нерона. Предсказание гласило: «Нерон будет царствовать, но убьет свою мать». Агриппина якобы ответила на это: «Ну и пусть, лишь бы царствовал!»

В обход римских законов, запрещавших близкородственные браки, Агриппина Младшая в 49 году стала женой своего дяди, императора Клавдия. Сбылась ее заветная мечта — стать императрицей.

Агриппина намеревалась как можно дольше оставаться у власти, для чего добилась от Клавдия согласия на усыновление Нерона и объявление его своим наследником в обход Британика, родного сына Клавдия. Скорее всего, Агриппина рассчитывала, что Нероном она без труда сможет управлять.

Благодаря усилению влияния и могущества своей матери, юный Нерон достиг при дворе Клавдия столь высокого и прочного положения, что якобы даже Мессалина, жена Клавдия, видя в нем сильного соперника ее общему с Клавдием сыну Британику, подослала к Нерону убийц. Им предстояло задушить юношу во время полуденного сна, но внезапно с его подушки на них набросилась ядовитая змея, и убийцы в панике убежали.

Светоний утверждал, что все это выдумка, возникшая после того, как на ложе Нерона, у самого изголовья, была найдена сброшенная змеиная кожа. Кожу эту, по поверьям, предвещавшую Нерону великую власть, его мать Агриппина повелела оправить в золото. Нерон долго носил на правом запястье это украшение.

Нет точных данных о причастности Агриппины к отравлению Клавдия, но вполне возможно, что она приложила к этому руку, ведь сразу же после смерти Клавдия Нерон был представлен римлянам в качестве законного наследника, «...поспешили досрочно облачить Нерона в мужскую тогу, дабы создать впечатление, что он достаточно возмужал и способен заниматься государственными делами. Цезарь охотно внял настояниям раболепствующего сената, предложившего, чтобы Нерону, в возрасте неполных двадцати лет, было предоставлено консульство, а до принятия им на себя этих обязанностей он располагал проконсульской властью за пределами города Рима и именовался главой молодежи. К тому же было решено раздать от его имени денежные подарки воинам и продовольственные - простому народу. На цирковом представлении, данном с целью привлечь к нему благосклонность толпы, он появился в одеянии триумфатора...» — писал древний историк Корнелий Тацит.

Покойный Клавдий был причислен к лику богов, а Нерон провозглашен императором под именем Нерон Клавдий Цезарь Август Германик. Так в 54 году началось его правление.

Вскоре семнадцатилетний Нерон взял себе в жены Октавию, дочь Клавдия и Мессалины. Конечно же он не собирался ограничиваться одной лишь Окгавией. Светоний писал о Нероне: «Наглость, похоть, распущенность, жестокость его поначалу проявлялись постепенно и незаметно, словно юношеские увлечения, но уже тогда было ясно, что пороки эти — от природы, а не от возраста».

Нерон предавался пороку со множеством своих подданных, начиная от мальчиков и заканчивая почтенными замужними матронами. В припадке страсти он мог изнасиловать даже жрицу-весталку.

Страсть свою Нерон удовлетворял весьма изобретательно, поражая распущенностью своих далеких от пуританства соотечественников.

Тот же Светоний рассказывал об одной из любовных забав императора Нерона: «...в звериной шкуре выскакивал он из клетки, набрасывался на привязанных к столбам голых мужчин и женщин и, насытив дикую похоть, отдавался вольноотпущеннику Дорифору (по другим данным, Дорпфора звалп Пифагором и он был одним пз министров Мерона. - А Ш.): за этого Дорифора он вышел замуж, как за него - Спор (убив свою жену Поппею, Нерон приказал оскопить похожего на нее мальчика Спора, обрядил его в женские одеодь/, назвал Поппеей п официально менялся на нем. - A. 111.), и жил с ним, как с женой, крича и вопя, как насилуемая девушка. От некоторых я слышал, будто он твердо был убежден, что нет на свете человека целомудренного и хоть в чем-нибудь чистого и что люди лишь таят и ловко скрывают свои пороки: поэтому тому, кто признавался ему в разврате, он прощал и остальные грехи».

Несмотря на разгульную жизнь, Октавия вскоре надоела Нерону. Он поспешил найти ей замену — белокурую красавицу Поппею, по материнской линии приходившуюся внучкой знаменитому консулу и триумфатору Сабину. Мать Поппеи некогда считалась первой красавицей Рима, и все утверждали, что своей поистине неописуемой красотой дочь пошла в нее.

Как было принято среди римской аристократии того времени, Поппея была распутницей. Тацит писал, что она не делала никакого различия между своими мужьями и многочисленными любовниками, не зная, что такое верность в любви.

Нерон впервые увидел Поппею в качестве жены всадника (аристократическое сословие, второе после сенаторского) Руфия Криспина. Он тут же воспылал к ней страстью и поспешил сделать все для того, чтобы развести Поппею с Руфием и выдать ее замуж за своего друга Сильвия Отгона, который позволял императору беспрепятственно навещать Поппею, когда ему вздумается. В то время Нерон еще задумывался о своей репутации и не рисковал поселить любовницу рядом со своей женой Октавией.

Однако Поппея, отдаваясь Нерону, рассчитывала на большее, чем сомнительный статус любовницы императора. Ей хотелось самой стать императрицей. Вдобавок Сильвий Отгон, плененный красотой Поппеи, принялся настаивать на своих правах законного супруга. Поппее же он совершенно не нравился, и к тому же она опасалась, что его притязания могут вызвать гнев у Нерона.

Мать императора, Агриппина, возненавидела Поппею и решила отвлечь Нерона от роковой красавицы, предложив ему... себя. Ей это удалось — сладострастник Нерон не смог отказаться даже от родной матери, несмотря на то что этому пытался воспрепятствовать воспитатель императора, известный философ и знатный патриций Анней Сенека.

У Тацита сказано: «...подстрекаемая неистовой жаждой во что бы то ни стало удержать за собою могущество, Агриппина дошла до того, что в разгар дня и чаще всего в те часы, когда Нерон бывал разгорячен вином и обильною трапезой, представала перед ним разряженною и готовой к кровосмесительной связи: ее страстные поцелуи и предвещавшие преступное сожительство ласки стали подмечать приближенные, и Сенека решил побороть эти женские обольщения с помощью другой женщины; для этого он воспользовался вольноотпущенницею Акте, которую подослал к Нерону, с тем чтобы та, притворившись обеспокоенной угрожающей ей опасностью и нависшим над Нероном позором, сказала ему о том, что в народе распространяются слухи о совершившемся кровосмешении, что им похваляется Агриппина и что войска не потерпят над собой власти запятнанного нечестием принцепса...»

Их противоестественная связь, взбудоражившая весь Рим, длилась довольно долго. Агриппина, совершенно не стесняясь, выставляла напоказ характер своих отношений с сыном, распространяясь даже об интимных подробностях этой связи. Нерон и Агриппина любили проехаться по улицам Рима на одних носилках, по дороге осыпая друг друга ласками. Римляне ужасались столь чудовищному кровосмесительному разврату.

Поппея, узнав о том, что ее любовник изменяет ей с родной матерью, вознегодовала и, решив разбудить в Нероне ревность, отдалась своему мужу Оттону, сделав так, чтобы об этом тут же стало известно Нерону

Когда взревновавший император потребовал от Поппеи объяснений, та высказала ему свои претензии, особо напирая на связь с Агриппиной, и заявила, что Отгон, ее законный супруг, в постели старается не хуже Нерона.

Последнее слово Поппеи было таково: если император по-прежнему любит ее, то он должен доказать свою любовь, взяв ее в жены по римским законам. Ни Октавии, ни Агриппины Поппея не желала видеть рядом с собой — Нерону предстояло от них избавиться.

В случае отказа Поппея грозилась навсегда оставить Рим и поселиться в провинции.

Нерон не сразу поверил в серьезность намерений Поппеи. В тот же вечер он решил навестить ее, но Поппея попросту не открыла перед императором дверь своего дома. Напрасно Нерон стучал, угрожал и поливал неверную Поппею площадной бранью — ему так и не открыли.

Вернувшись в свои покои, Нерон призадумался над тем, каким образом следует ему избавиться от Агриппины и Октавии. Слабовольная Октавия, безропотно сносившая похождения своего мужа, не беспокоила его так, как властолюбивая, жестокая и коварная Агриппина, вдобавок ко всему имевшая сильную поддержку в сенате и бывшая жрицей Клавдия.

Император стал действовать не спеша. Вначале он лишил мать воинской охраны, а затем выжил ее из своего дворца, где у Агриппины были роскошные покои.

Ее попытались обвинить в заговоре с целью свержения императора, но голословное, не подкрепленное никакими доказательствами обвинение лопнуло, словно мыльный пузырь. Отчаявшись избавиться от ненавистной соперницы бескровными методами, Поппея потребовала от Нерона убить Агриппину. Нерон согласился.

Разногласие по поводу Поппеи стало не первым столкновением между сыном и матерью. Большой раздор между ними имел место и раньше, когда Нерон влюбился в вольноотпущенницу покойного Клавдия по имени Акте (ту самую, которую подсылал к нему с предупреждением Сенека) и даже хотел на ней жениться, что вызвало недовольство Агриппины.

Агриппина даже посмела напомнить Нерону, что его власть получена благодаря материнским усилиям и что на свете существует четырнадцатилетний Британик, законный наследник Клавдия. Вскоре по приказу Нерона Британик был отравлен.

Тацит писал: «Писатели той поры сообщают, что в течение нескольких дней перед умерщвлением брата Мерон неоднократно подвергал надругательствам отроческое тело Британика, делая это ради того, чтобы смерть последнего, в ком струилась кровь Клавдиев, оскверненного похотью ранее, нежели ядом, не могла показаться преждевременною и чрезмерно жестокою, хотя она и поразила его в нарушение священных правил гостеприимства за пиршественным столом, на глазах врага и с такою стремительностью, что ему даже не было дано времени на прощание с сестрами. В особом указе Цезарь объяснял причины поспешности, с какой был погребен Британик; он ссылался на установление предков скрывать от людских глаз похороны безвременно умерших и не затягивать церемонии похвальными речами и пышно отправляемыми обрядами».

Правда, на Акте Нерон так и не женился, то ли передумал, то ли решил не дразнить попусту мать. Он ограничился тем, что поселил ее подле себя.

Надо отметить, что с самого начала правления Нерона его мать сделала многое, помогая ему удержаться у власти. Она организовала ряд убийств как бывших, так и потенциальных противников своего сына, надеясь, что они будут всегда делить власть друг с другом.

Избавиться от Агриппины, не обнаруживая своего участия в этом черном деле, было непросто. Наконец было решено во время очередного праздника специально построить для Агриппины корабль, который в нужный момент развалится. Должен был обрушиться тяжелый свинцовый потолок в каюте Агриппины. Убив императрицу, он пробивал дно корабля, и корабль тонул. Нерону предоставлялась удобная возможность утопить императрицу, списав ее смерть на несчастный случай.

В назначенный час потолок не причинил Агриппине никакого вреда. Поняв, что дело нечисто, Агриппина в сопровождении одной из служанок прыгнула в воду и спаслась бегством, укрывшись на одной из загородных вилл.

Нерон, узнав, что покушение провалилось, пришел в бешенство, но быстро овладел собой. Он заявил, что Агриппина якобы подослала к нему убийцу, и в открытую послал воинов во главе с префектом Мизенского флота Аликетом (именно Аликет, бывший когда-то воспитателем Нерона, и придумал провалившийся план с кораблем) убить императрицу. В ту же ночь Агриппина умерла. Произошло это в 59 году, ставшем переломным годом не только в правлении, но и в самой жизни Нерона. Отныне для него не существует никаких ограничений. Чудовищное и противоестественное преступление, совершенное по приказу императора, не могло не сказаться как на его репутации, так и на отношении к нему его подданных.

После покушения на жизнь и убийства собственной матери Нерон был способен на любое другое злодеяние. Разумеется, он не мог не испытать психологического потрясения огромной силы, но отныне Нерон укрепился в уверенности о своей вседозволенности, что не могло не сказаться на его дальнейших поступках.

После убийства Агриппины все пошло гладко. Сальвия Оттона Нерон услал легатом в Лузитанию, римскую провинцию на Пиренейском полуострове. Поппея развелась с мужем, а спустя три года Нерон, сославшись на бесплодие Октавии, развелся с ней и сразу же женился на Поппее. Сенаторы были недовольны как разводом императора, так и его скандальной и скоропалительной новой женитьбой, но возражать не осмелились.

Став императрицей, Поппея не ограничилась заменой скульптур Октавии на свои собственные. Она потребовала от Нерона выслать Октавию из Рима. Что-бы не возмущать народ откровенным беззаконием, Нерон решил обвинить Октавию в прелюбодеянии. Префект гвардии Тигеллин подкупил одного из египетских музыкантов, чтобы тот признался в любовной связи с Окгавией. Его показания, несмотря на пытки, не подтвердил никто из слуг женщины, но все же бедняжку выслали в южную область — Кампанию, где она находилась под арестом, не смея высунуть носа из своих покоев. Несчастной Октавии было тогда двадцать два года.

История донесла до нас смелый ответ молодой служанки Октавии, бросившей пытавшему ее Тигеллину: «Половые органы Октавии чище, чем твой рот!»

Тигеллина, бывшего правой рукой Нерона и, подобно своему повелителю, щедро творившего зло, римляне ненавидели, пожалуй, даже сильнее, чем самого Нерона. Корнелий Тацит писал о Тигеллине так: «Софоний Тигеллин, человек темного происхождения, провел молодость в грязи, а старость — в бесстыдстве. Избрав более короткий путь, он подлостью достиг должностей, которые обычно даются в награду за доблесть, — стал префектом городской стражи, префектом претория, занимал и другие посты, отличаясь на первых порах жестокостью, а потом и жадностью, — пороками, которых трудно было ожидать в столь изнеженном человеке. Тигеллин не только вовлек Нерона в преступления, но и позволял себе многое за его спиной, а в конце концов его же покинул и предал. Ничьей казни поэтому в Риме не требовали с таким упорством, как казни Тигеллина; движимые противоположными чувствами, ее добивались и те, кто ненавидел Нерона, и те, кто его любил».

Как ни старался Нерон придать беззаконию пристойный вид, но судьба Октавии взволновала сердца римлян. В столице империи начались волнения. Вначале Нерон поспешил вернуть Октавию в Рим и даже принародно объявил ее своей женой, но позже, очевидно, придя в себя и вознегодовав на чернь, пытающуюся диктовать ему свою волю, он послал войска на подавление волнений.

Октавия неожиданно стала опасной, и Нерон решил окончательно избавиться от нее, пойдя привычным путем. Он уговорил своего верного Аникета лжесвидетельствовать о прелюбодеянии с Октавией. Несчастную отправили на остров Пандатерию и там задушили в бане, для верности вначале вскрыв ей вены. Поппея, год назад встретившая свое тридцатилетие, укрепилась в положении не только законной, но и единственной жены императора. Вскоре она родила дочь. Обрадованный Нерон присвоил жене и дочери титул Августа.

Тем не менее в свой час опостылела Нерону и Поппея. Тем более что навряд ли Нерон любил ее по-настоящему. Скорее всего, она была для него красивой игрушкой, единственной в своем роде, ради обладания которой пришлось немного потрудиться.

Забеременев повторно, Поппея почти утратила былую красоту, но зато стала сварливой и раздражительной. Недальновидная (или слишком самоуверенная) Поппея начала сверх меры донимать Нерона своей ревностью.

Нерон продолжал развлекаться пуще прежнего. Пирушки с участием лучших проституток и танцовщиц сменялись принародными купаниями с любовницами, а на смену купаниям приходили разнузданные оргии во дворцовых покоях.

Иногда Нерон, забавы ради, развлекал подданных пением в театре, причем запрещал покидать театр во время своих выступлений, порой довольно длительных. Пел он отвратительно и столь же отвратительно играл на кифаре, но подданные более всего смущались тем, что их император снизошел до презренного актерского ремесла (развлечение публики в Древнем Риме считалось чуть ли не позорным ремеслом).

Как-то раз, вернувшись нетрезвым со скачек, Нерон в ответ на обвинения Поппеи пнул ее ногой в живот так сильно, что спустя несколько часов она умерла. Утром Нерон изобразил раскаяние и во время похорон Поппеи неустанно восхвалял ее увядшую красоту и ее призрачную, никем не виданную добродетель.

Замена Поппее нашлась быстро в лице оскопленного мальчика Спора, о котором уже упоминалось. После официальной женитьбы императора на скопце римляне то ли в шутку, то ли всерьез утверждали, что они были бы счастливы, если бы у отца Нерона была точно такая же жена.

Своего пасынка — сына Поппеи и Руфия Криспина — Нерон приказал утопить после того, как мальчик во время игры опрометчиво назвал себя императором.

Существует мнение, что Нерон совершенно не занимался делами правления, спихнув их на плечи своего ближайшего окружения. Это не совсем верно. Да, в первые годы своего императорства Нерон фактически не правил Римом, но постепенно он начал приобретать вкус к государственным делам. Скорее всего, это произошло под влиянием Сенеки (в 65 году Нерон приказал Сенеке покончить жизнь самоубийством, поскольку тот не донес ему о заговоре) и опытного политика, командующего преторианской гвардией Афранния Бурра.

Начав свое правление, Нерон намеревался четко разделить императорские и сенатские полномочия и заявил, что он, подобно своему великому предку Октавиану Августу, не собирается вникать во все дела.

Вначале практически все вопросы управления, вплоть до самых значительных, решались в сенате, и конечно же сенаторам это нравилось. Они превозносили Нерона как могли, установили в храме Марса Мстителя его статую из золота и серебра и даже собирались объявить началом года декабрь — месяц рождения Нерона. Постепенно ситуация изменилась — Нерон все активнее начал интересоваться политикой. Так, например, его заслугой считают достижение выгодного перемирия с Парфией. Правда, в последние годы своего четырнадцатилетнего правления Нерон снова стал уделять развлечениям все больше и больше внимания.

В 60 году Нерон учредил в свою честь новые игры — Неронии, которые должны были проходить каждые пять лет, подобно Олимпийским играм. Игры эти имели спортивно-поэтический характер. Их участники состязались в музыке, ораторском искусстве, поэзии, гонках на колесницах и гимнастике. Примечательно, что в программе Нероний не было любимых римлянами и не любимых Нероном гладиаторских боев. В первых играх Нерон лично принял участие, причем настоял на том, чтобы быть соискателем награды наравне с другими актерами, без каких-либо поблажек. Тацит писал: «Еще до того, как начались пятилетние состязания, сенат, пытаясь предотвратить всенародный позор, предложил Нерону награду за пение и в добавление к ней венок победителя в красноречии, что избавило бы его от бесчестия, сопряженного с выступлением на театральных подмостках. Но Нерон, ответив, что ему не нужны ни поблажки, ни поддержка сената и что, состязаясь на равных правах со своими соперниками, он добьется заслуженной славы по нелицеприятному приговору судей, сперва декламирует поэтические произведения; затем по требованию толпы, настаивавшей, чтобы он показал все свои дарования (именно в этих словах она выразила свое желание), он снова выходит на сцену, строго соблюдая все принятые между кифаредами правила: не присаживаться для отдыха, не утирать пота ничем, кроме одежды, в которую облачен, не допускать, чтобы были замечены выделения изо рта и ноздрей. В заключение, преклонив колено, он движением руки выразил свое глубочайшее уважение к зрителям, после чего, притворно волнуясь, застыл в ожидании решения судей».

Участие в играх не прибавило Нерону популярности, скорее наоборот.

В 60 году на небе появилась комета, предвещавшая, по мнению римлян, скорый конец правления Нерона.

В 61 году в Британии началось крупное восстание иценов во главе с царицей Боудиккой. Восстание было подавлено, но успело сильно пошатнуть императорскую власть, чем не замедлила воспользоваться Парфия.

В ночь с 18 на 19 июля 64 года в Риме начался сильный пожар, который длился шесть дней, а затем утих, чтобы возобновиться вновь через три дня. Разрушения были огромными. Нерон, спешно прибыв в Рим из Анция, начал энергичную борьбу с пожаром и в скором времени принялся за восстановление города.

В народе заговорили о том, что император приказал поджечь Рим, чтобы перестроить его по своему вкусу. Официально в поджоге Рима обвинили немногочисленную в те времена христианскую общину, но репутация Нерона была настолько плоха, что ему можно было приписать все что угодно.

Если римляне пострадали во время пожара, то провинции были возмущены крупными поборами, взимаемыми на восстановление и перестройку Рима.

Недовольство росло, часто вспыхивали восстания, заговоры следовали один за другим.

В 68 году волна восстаний прокатилась по империи и докатилась до Рима. Нерон, от которого отвернулись даже приближенные, осужденный Сенатом на смерть, хотел было спастись бегством, но боязнь поимки вынудила его покончить жизнь самоубийством — с помощью одного из своих советников император вонзил себе в горло меч.

«Скончался он на тридцать втором году жизни, в тот самый день, в который убил когда-то Октавию, - писал о смерти Нерона Светоний. -

Ликование в народе было таково, что чернь бегала по всему городу в фригийских колпаках. Однако были и такие, которые еще долго украшали его гробницу весенними и летними цветами и выставляли на ростральных трибунах то его статуи в консульской тоге, то эдикты, в которых говорилось, что он жив и скоро вернется на страх своим врагам. Даже парфянский царь Вологез, отправляя в сенат послов для возобновления союза, с особенной настойчивостью просил, чтобы память Нерона оставалась в почете. И даже двадцать лет спустя, когда я был подростком, явился человек неведомого звания, выдававший себя за Нерона, и имя его имело такой успех у парфян, что они деятельно его поддерживали и лишь с трудом согласились выдать...»

Нерон прожил свою бурную жизнь, будучи уверенным, что людей целомудренных и чистых душой на свете не существует, просто большинству удается хитроумно скрывать свои пороки и искусно маскировать дурные намерения.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.