Авантюры Гитлера

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Авантюры Гитлера

Полюсная идеологизация Гитлера от минусов до плюсов в его практике, от серости до гения, от основоположника теорий и течений нацизма до грамотного менеджера в управлении экономикой, от вождя Третьего рейха и до палача собственного народа — все это попытки нарисовать портрет мирового злодея.

Он шел к власти, ведомый судьбой, временем и обстоятельствами.

Вожди, лидеры нации должны соответствовать мессианским их ожиданиям. Народные массы ждут какого-то таинства в этом явлении. Они его выбирают (если выборы честные) с мыслями и надеждами на счастье, на улучшение жизни и, естественно, никогда — на беду.

Поэтому новоявленному мессии лучше всего возникнуть из некоей неизведанной туманности, сверкнув своим присутствием при власти своеобразной кометой. Не случайно диктаторы оберегали свое прошлое, очищались от свидетелей, знавших их раньше как нормальных людей. Тот же Гитлер сгноил в концлагерях сотни своих сослуживцев, ведавших что-либо негативное о нем.

Это можно проследить на примерах от Наполеона до Сталина.

Так, в детстве, когда Гитлер жил в приграничном городке Пассау, он тонул на реке Инна. Его спас сверстник, много знавший о семейных делах Шикльгрубера. Но как только он пришел к власти в 1933 г. и сделался фюрером, друг превратился в лагерную пыль — был заточен в концлагерь и вскоре погиб в зеве крематория.

Когда читаешь о нем мемуары его современников, так и хочется задать им риторический вопрос в лоб: а был ли он «великим»? Но в этих мемуарах ощущается, что никто не вызывал «столько восторга, истерии и благих ожиданий, как он, но никто и не вызывал столько ненависти».

До и после — посредине объективные ответы, «who из who» — «кто есть кто».

Его называли вулканом: в извержениях, вызываемыми им, проявлялась почти на каждом жизненном этапе лидера нации, вплоть до краха в подземном бункере, персональная направляющая воля.

И действительно, нет другого такого типа, каким был он, чтобы, по словам Иоахима Феста, всего за несколько лет единолично придать ходу времени такое ускорение и так изменить состояние мира; нет другого такого, кто оставил бы за собой подобный след развалин.

Лишь коалиция почти всех государств мира после почти шести лет войны устранила его с лица земли, убила его, как бешеную собаку.

Об анализе гитлеровской политики и о самом Гитлере написано немало. Фундаментальными трудами можно считать три книги. Первопроходцем в этом марафоне был талантливый немецкий журналист, корреспондент газеты «Фоссише цайтунг» Конрад Хайден, написавший в 1936 г. книгу «Фюрер». Писал он ее в Мюнхене, как говорится, с натуры, непосредственно наблюдая за поведением, действиями и повадками Гитлера.

Именно Хайден раньше других сумел распознать угрозу, таившуюся за карикатурным обликом Гитлера. Конечно, по времени этот портрет оставался незавершенным.

После 1945 г. потребность в фундаментальном труде, охватывающем весь жизненный путь нацистского диктатора, ощущалась особо остро. И вот в 1952 г. британский историк Аллан Буллок пишет «Гитлер. Исследование тирании».

Дело в том, что дебют Гитлера в ноябре 1923 г. превратил его в посмешище. Как только ни называли его: «пивной путч», «мюнхенский политический карнавал», «опереточный переворот»!

А вообще, история Гитлера — это история его переоценки. Как же она похожа на историю возвышения Сталина! Иосифа Виссарионовича тоже воспринимали в обойме политиков, претендующих на место главы страны, непроходным кандидатом, чуть ли не последним из-за грузинского происхождения и некоторого косноязычья по сравнению с ораторами-инород-цами типа Троцкого и ему подобным.

Но вот, как писал немецкий историк Валентин Файт, Гитлер постепенно превращается в воплощение некой сверхчеловеческой сатанинской силы, не подвластной объяснению с позиции здравого смысла, не поддающейся научному анализу.

Третьим аналитиком, написавшим о деятельности Гитлера, стал немецкий историк, журналист и писатель, специалист по нацистской истории Иоахим Фест, создавший трехтомник «Гитлер. Биография». Автору — бывшему солдату вермахта и побывавшему в плену — удалось счастливо избежать и той, и другой крайности в оценке деятельности фюрера, что и привлекло к этому произведению многих читателей.

Говоря о своем герое, Фест утверждал, что лидер немецкой нации боготворил Рихарда Вагнера и стал сторонником его философских воззрений, запечатленных в одном предложении: «Политика должна стать грациозным зрелищем, государство — произведением искусства, а человек искусства должен занять место государственного деятеля».

Дальше все делалось по вагнеровским выкройкам — парады, демонстрации, сборища, факельные шествия, монументализм при сооружении памятников и дворцов. Искусство стало мощно и активно работать на политику…

* * *

После заключения Версальского мирного договора — бесчестья и позора Германии — немцы не стали заниматься самоистреблением в гражданской бойне, что происходило в Советской России и происходит в современной Украине. Они занялись самоорганизацией.

Как ни странно, Гитлер не был создателем идеологии национал-социализма. Она возникла и спонтанно, и зарождалась постепенно в тысячах умах по всей Германии. Катализатором ее быстрого появления являлись такие обстоятельства:

• франко-бельгийская оккупация промышленных районов Саара и Рура;

• вопиющее, вызывающее богатство, нажитое еврейской буржуазией и выставляемое теперь без стеснения напоказ;

• грабительские условия Версальского мира.

Не был Гитлер и основоположником расового превосходства германского народа. До него и за него это сделали другие. Стоит напомнить такие умы Германии, как:

• Фихте с его идеей: «Германский народ избран Провидением, дабы занять высшее место в истории Вселенной»;

• Гегель: «Немцы ведут остальной мир к славным вершинам принудительной культуры»;

• Ницше: «Сверхчеловек стоит выше обычного контроля», — и др.

Даже «Общество Туле», приписываемое своим появлением нацистам, было создано не в Веймарской Республике, а появилось еще при кайзере.

Идей хватало! Но было не до зрелищ. Не хватало хлеба и работы. Безработица — локомотив всяких революций.

И вот так случилось, как писал Александр Усовский: именно национал-социализм попал в резонанс с общим настроением самой пассионарной части немецкого народа — отчаявшихся и готовых на все ветеранов, молодежи, воспитанной в русле «великогерманской идеи», мелких лавочников, ущемленных более могущественным еврейским капиталом, промышленных рабочих, за свой квалифицированный труд получавших гроши.

Выход из тяжелейшего кризиса в стране предложила новая партия национал-социалистов. В программу партии многие поверили. Однако пивной путч нацистов 1923 г. — первая попытка реставрации немецкой власти на немецкой земле — провалился. Но уже к концу 1932 г. в НСДАП находилось более миллиона членов. Крупнейшая партия в стране!

30 января 1933 г. лидер победившей на общегерманских выборах в рейхстаг национал-социалистической немецкой партии Адольф Гитлер едет из берлинской гостиницы «Адлон» к рейхспрезиденту Гинденбургу, чтобы получить из его рук назначение на пост канцлера Германии. Едет, чтобы на практике, в масштабах всего германского государства, начать реализовывать идеи написанного им «Майн кампфа». Едет с большими планами построения «нового порядка» в обновленной Европе и даже с замахом на весь мир. Едет, чтобы через шесть лет начать убийство 50 миллионов человек и самому сгореть вместе с Евой Браун — «бункерной» женой в бензиновом костре.

Эксперимент не удался из-за некомпетентности в выстраивании дальнейших политических и военных ходов, благоприятных для Германии.

Дальше начались авантюры, связанные с агрессией. Он задумался о войнах в Европе, о ее покорении. Гитлер понимал непреложную истину, что войны никогда не велись во имя зла. Они начинались, велись и заканчивались только во имя своего понимания добра. Это «свое понимание добра» он хорошо усвоит и будет служить Богу на языке преисподней.

* * *

К весне 1941 г. Гитлер покорил практически всю Европу. Страны падали к его ногам, как кегли, сбитые шаром. Недели, а то и дни отводились на завоевание той или иной европейской страны. Если в 1920-е гг. Германию подкармливали англосаксы, то после завоевания Центральной Европы Гитлер возомнил себя ее хозяином. Правда, надо было покорить гордых британцев. Так появилась директива № 16 о подготовке десантной операции против Англии под кодовым названием «Морской лев».

В директиве, подписанной фюрером, в частности, говорилось:

«С целью создания необходимых условий для окончательного подчинения Англии я намерен усилить воздушную и морскую войну против этой страны… Я оставляю за собой право принять решение о налетах возмездия в качестве ответных мер».

Очередная директива более мягкой и непредсказуемой:

«Через 8-14 дней после начала воздушного наступления на Англию, намеченного на 5 августа, фюрер решит, состоится ли вторжение в этом году или нет. Это решение будет в значительной мере зависеть от исхода воздушного наступления».

Но победоносного воздушного наступления не произошло. По существу, произошло поражение Германии в скоротечной, но весьма ожесточенной «Битве за Англию». Гитлер был раздосадован состоянием люфтваффе. Бывший ас Геринг получил горячую оплеуху от фюрера. Строить тяжелые четырехмоторные бомбардировщики Третьему рейху было не по карману в тот период, да и поздно.

Итак, англичане одержали в небе Южной Англии локальную, но крайне важную для них психологическую победу — континентальный враг был остановлен!

Гитлер задумался: Англия выстояла и начинает накопление сил. Авиация британцев развивается быстрее, чем германская. Морской флот «Туманного Альбиона» явно сильнее. Ближайший союзник Муссолини терпит поражение в Африке и с треском проигрывает «маленькую победоносную войну» с Грецией.

Возникла патовая ситуация. Нужен был выход. Делалась ставка на Советскую Россию. Но какую — союзническую или враждебную? Первой не получилось. Оставалась страна с огромными природными ресурсами, неограниченными людскими резервами, гигантскими запасами нефти и цветных металлов, способная выдержать несколько таких войн, в которой сейчас оказалась Германия.

Ею был Советский Союз.

Так постепенно вырисовывались очертания плана «Барбароссы». Цель — уничтожение РККА и захват промышленных центров и Бакинской нефти.

Не случайно в разгар победоносного наступления вермахта на просторах СССР 21 августа 1941 г. Гитлер дает указание Браухичу:

«Соображения главнокомандования сухопутных войск относительно дальнейшего ведения операций на востоке от 18 августа не согласуется с моими планами. Приказываю:

Главнейшей задачей до наступления зимы является не взятие Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на Донце и лишение русских возможности получения нефти с Кавказа».

Гитлер даже приостановил темпы продвижения войск группы армий «Центр» при проведении операции «Тайфун» по захвату советской столицы. Генерал-фельдмаршал Федор фон Бок негодует. Он критикует недальновидный приказ фюрера. Ослабленная его группа армий терпит поражение под Москвой…

Некоторые немецкие генералы предупреждали Гитлера, что крен в сторону Кавказа — авантюра, что при такой ситуации могут возникнуть «котлы», что у Советов хватит ГСМ и без Кавказа, а машиностроения — без юга Украины.

Гитлер играл в арифметику. Он точно знал определенные цифры, которые радовали его и обнадеживали. Ему было известно, что солдаты и офицеры вермахта к середине июля 1941 г., потеряв убитыми всего лишь 100 000, уничтожили 100 из 170 дивизий противника; убили и взяли в плен около миллиона красноармейцев и командиров; захватили и уничтожили 6 000 танков, 3 500 самолетов, более 10 000 орудий. И это все за первые двадцать дней войны!

От радости у фюрера «в зобу дыханье сперло». Ему верилось в продолжение таких темпов наступления.

«Эврика! — подумал Гитлер. — Я понял, почему летом 1941 г. Красная Армия не стала защищать свою страну. Власть, построенная троцкими и их приспешниками — инородцами, унизившими страну репрессиями с колоссальными жертвами, не будет защищаться. Гнобителей своих люди не будут оборонять.

Интернациональный большевизм противен всему русскому народу. Так будет и впредь. Кадровая армия Советов перестала существовать. Это не армия — это лишь гигантское скопление людей в военной форме. Плохо обученное военному делу и не редко без оружия. Регулярных дивизий в европейской части страны уже не осталось. Западный фронт русских рассыпался, как карточный домик.

Превосходство вермахта над РККА в подготовке войск очевидно. Мне упала на колени вся Европа, упадет и Россия. У руководителей страны и армии наступил паралич воли к сопротивлению. Победа не за горами!»

Но Гитлер в порыве радости забыл одну истину: воюет не железо — воюют люди! Трудности их закаляют, на ошибках люди учатся.

Была переоценка ценностей и в умах простого советского солдата, который считал, что после 22 июня 1941 г. прежняя ВКП(б) с ее лозунгами «мировой революции», «пролетарской солидарности», «классовой борьбы» стала де-факто политическим банкротом. На прицельной планке, на кончике штыка, в летящей пуле в сторону фашистов виделась месть за поруганную жизнь, за смерть близких, за разрушенные очаги, за жестокость пришельцев. Партия и вожди для бойцов были по барабану.

У Сталина в голове крутились и постоянно терзали его другие мысли:

«Как заставить войска сражаться, да так, чтобы немец побежал вспять? Репрессиями дело не поправишь. Значит, надо дать народу другие ориентиры, иные лозунги, тогда и закричат воины громче «Ура!» в контратаках. Идеология вступившей в войну страны должна перемениться — из интернациональной превратиться в национальную. Патриотизм должен призывать к освобождению родного крова, а значит, — Отечества, попавшего в опасность порабощения тевтонами.

У Гитлера нет личной жертвы. У меня она есть — сын Яков, наверное, уже убитый фашистами. Я имею право отправлять в бой миллионы, потому что на войну уходит и мой второй сын Василий».

И он смело отправлял людей под гусеницы фашистских танков, несмотря на огромные потери целых фронтов: Юго-Западного — под Лохвицей, Западного — под Минском и Вязьмой; об армиях, дивизиях и полках и говорить не приходится.

Но дух Красной Армии рос, крепчал и расширялся по мере отступления, потому что он состоял из душевных настроев каждого красноармейца и командира, а потом солдата и офицера — с введением погон, — выгнать супостата, ставшего для каждого зверьем.

Так ковалась в правоту дела защиты Отечества армия.

Не случайно на медали «За Победу над Германией» было выгравировано: «Наше дело правое — мы победили». Но до Победы еще было далеко, хотя битва под Москвой уже показала — немца можно крепко бить…

* * *

Ляпы Гитлера общеизвестны. Попытаемся их несколько сгруппировать, чтобы показать, как им руководило Провидение. Принимая решение о войне с Советским Союзом, фюрер надеялся на броневые клинья, которые должны были порвать тетиву более чем трехтысячного советско-германского фронта.

Вначале ему это удавалось. Но на его удивление русские эту самую тетиву постепенно, где быстро, где медленно, но восстанавливали — сплетали разорванные концы.

Гитлер надеялся управиться с Советской Россией за несколько дней, но для своего проигрыша ему понадобилось вести боевые действия 1 418 дней и ночей, чтобы потом застрелиться в Берлинском бункере.

Глядя на карту боевых действий в своей канцелярии, он измерял эту тетиву циркулем несколькими поворотами вдоль оси. Она на карте казалась небольшой. Но когда наступающие его солдаты стали шагать «не по бумагам, а по оврагам», они поняли, что идут по чужой стране, на чьей земле они постоянно стреляют, значит, им нужны патроны и снаряды, продовольствие и фураж, бензин и масла — и нужны в огромных количествах! А по солдатам вермахта стреляют: деревья, дома, овраги… Их некому прикрыть — все войска задействованы в наступлении!

Но вот прошли обещанные Гитлером недели до победы, наступила моросящая с глиноземной кашицей на дорогах российская осень, а за ней и ранние морозы. Обмундирование под летние сезоны не держало тепло — немец стал замерзать.

Боевые машины мерзли тоже — не заводились, дизельное топливо превращалось в «черную сметану», масла — в густой солидол. Офицеры и генералы жаловались своим высокопоставленным начальникам о своих бедах вплоть до Берлина.

Огромная наша территория в 22 млн. кв. км пришла нам во спасение. И войска РККА, и красные партизаны поняли, чтобы ослабить противника, надо перерезать линии снабжения, лишить врага продовольствия и боеприпасов. И запылали тыловые склады продовольствия противника, взрывались арсеналы с боеприпасами и оружием, летели под откосы эшелоны с личным составом и боевой техникой. В битве под Москвой уже воевали солдаты новой формации — фронт учил быстро. Солдаты шли сражаться за Родину, а не за «международный пролетариат».

Имперский министр вооружения и боеприпасов Третьего рейха Альберт Шпеер, пролетая на бреющем после поражения группы армий «Центр» под Москвой, писал, что видел сплошные кладбища боевой техники и вмерзшие в броню тела солдат и офицеров вермахта в одинаковой форме — закутанные в какое-то тряпье и обноски.

Когда он доложил об этом Гитлеру, тот рассвирепел и потребовал больше его не тревожить, дескать, он переживает очень глубоко. Наверное, он понял об этой своей авантюре блицкрига.

Итак, немцы группы армий «Центр» под Москвой глубокой осенью были потеснены, а раздавлены в кровавую зиму, опять же, рокового 1941 года.

* * *

В западной прессе гуляет мнение, что Гитлера подвела разведка, которая к началу войны, дескать, не собрала точных данных, дающих сколько-нибудь полное представление о военной и экономической мощи Советского Союза. Есть и другие оценки и утверждения. Они говорят не о недостатке сведений, а об их принципиально ложном истолковании, навязанном идеологически-пропагандистскими и военными деятелями, близко стоящими возле фюрера.

Главным просчетом Гитлера по вине его шептунов была недооценка не столько военной мощи советского государства, сколько способности в короткие сроки обеспечить Красную Армию такими крупными стратегическими резервами живой силы и вооружения, какими явились для Верховного командовании вермахта полной неожиданностью.

Начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Гальдер удивлялся тому, что на всех участках фронта он встречал активное противодействие. Перед фронтом появлялись все новые и новые дивизии, о существовании которых не предполагал ни абвер, ни Служба Безопасности.

Срабатывал демографический фактор 80 миллионов человек населения Германии против 190 — в России. Конечно, ни Гитлер, ни его спецслужбы не могли знать решение Ставки и о срочном формировании в тылу десяти резервных армий. Итак, в оценке численности Красной Армии немцами был допущен крупный просчет.

В тоже время Гитлер переоценил эффект стремительного роста военных возможностей самой Германии.

На решение фюрера форсировать подготовку к нападению на СССР оказала информация о прокатившейся там накануне войны волне арестов командного состава РККА. На одном из совещаний по разработке плана «Барбароссы» Гитлер заметил Кейтелю:

«Первоклассный состав высших советских военных кадров истреблен Сталиным…»

А уже упоминаемый выше Гальдер сначала утверждал:

«Россия находится лишь в стадии создания своей военно-промышленной базы, но далеко еще не готова в этом отношении, — а потом скажет, — Общая обстановка все очевиднее и яснее показывает, что колосс — Россия — был нами недооценен»

И здесь Гитлер ошибся: появилась новая плеяда командиров, не зашоренных троцкистскими идеями интернационального большевизма, и была создана к тому времени вторая мощная военно-промышленная база в районах Поволжья, Урала и Сибири. Абверу не удалось своевременно получить информацию о лучшем танке Второй мировой войны — Т-34. Ошибся Гитлер и в надеждах — на внутреннее брожение антисоветских элементов, на открытые и массовые выступления против советской власти, на национальную рознь между народами СССР. Не оправдались планы фюрера на массовые выступления пятой колонны. Разлада в этом отношении в Союзе не произошло.

Военное лихолетье и зверства фашистов сплотили советский народ. Геббельсовская пропаганда о том, что будто советская власть не имеет поддержки в народе, путала планы Гитлера своими заблуждениями.

Канарис еще до начала реализации плана «Барбароссы» в сентябре 1939 г. после поражения Польши в беседе со своим венгерским коллегой генерал-полковником Хеннеи заявил, отвечая ему на вопрос о дальнейшем развитии обстановки:

«Победа над Польшей — это только частичный успех. До завершения войны еще далеко; вместе с Англией и Францией в нее вступят Соединенные Штаты Америки, и может случиться так, что эта группировка одержит победу над Германией».

Получается, что Канарис увидел реальную перспективу, которую не увидел фюрер и его приближенные. Гитлера пытались разубедить в его решении одержать победу над Советской Россией «блицкригом» военный атташе немецкого посольства в СССР с 1935 по 1941 гг. генерал Кестринг и германский посол в Москве Шуленбург. Они утверждали, что захват Москвы это вовсе «не ключ к победе» — у России огромные людские и промышленные резервы.

Так оно и вышло, и, в основном, по двум причинам:

Во-первых, захлебнулась экономика Третьего рейха, не выдержав все возрастающих потребностей Восточного фронта, этого Молоха, стоящего у мясорубки войны, глотающей пушечное мясо солдат вермахта и его союзников.

Во-вторых, уровень сопротивления Красной Армии превысил уровень наступательных возможностей гитлеровской армии за счет ввода в сражения максимально возможного количества живой силы вне зависимости от ее оснащения передовой техникой и вооружением и повышения профессионального мастерства сражающихся войск.

Гитлер не мог понять того, что русские способны, словно Феникс, восставать из пепла. Так, к ноябрю 1941 г. 124 стрелковые дивизии были списаны со счетов советским Генеральным штабом как утерянные в бою, но вместо погибших спешно формируются уже 286 новых соединений и бросаются в сражения с врагом-поработителем.

У немцев первую скрипку в атаках играл генерал Гудериан с его идеей танковых кинжальных клиньев. Ставка на бронированных черепах поначалу удавалась. Но с наступлением морозов нужны были особые масла и дизтопливо. А вот тылы отставали от передовой, а иногда и вовсе уничтожались. Составы с наливом — цистернами — подрывались партизанами. От трофейных ГСМ немецкие дизели выходили со строя. А в наших двигателях машин и танков горючее работало исправно.

Война быстро учила военных. В ответ на танковую ставку гитлеровцев наша Ставка приказывает срочно найти противоядие. И оно Генштабом было скоро найдено — формированием 72-х артиллерийских противотанковых полков.

* * *

Военные победы лета 1941 г. не позволили Гитлеру объективно оценить ситуацию. Он решил «хапнуть» как можно больше территории, позабыв и наполеоновское фиаско, и предупреждение мудрого Бисмарка о том, что в Россию легко войти, но из нее трудно выйти, можно «заблудиться и погибнуть»: «…Никогда не воюйте с Россией».

Для того чтобы быстрее поработить славян, Адольф в своем запале организовал тотальное истребление русского народа. Местные граждане не согласились с такой трактовкой оккупационных действий и, как при Наполеоне, взялись «за топоры и вилы». Началась такая партизанка, от которой вермахт вздрогнул. Гитлеровские генералы стали кричать, что, дескать, русские воюют не по правилам, нарушают разные международные конвенции.

Но на эту блефонаду наше воинство в лице красноармейцев и партизан не обращало никакого внимания, отвечая дубиной всенародной мести до тех пор, пока не погибло, говоря по Л.Н. Толстому, все нашествие.

СССР мог себе позволить бросать в костер войны все новые и новые полки, пушки, танки и самолеты — экономика и демография это позволяла.

Вообще, война — всегда горький и тяжелый опыт для всякого народа и всякой страны. Но Вторая мировая и Великая Отечественная войны, охватывающие все пять континентов Земли, навязанные нам гитлеровским режимом, являлись страшным, разрушительным бедствием. Эта беда была для всех народов — и для победителей, и для побежденных.

Феномен Т.Д. Лысенко

На сломе двух эпох — сталинской и хрущевской — действовал удалой ученый-самоучка Трофим Денисович Лысенко (1898–1976 гг.). Родился он в селе Карловка на Полтавщине (Украина). На агронома, биолога и народного академика Т.Д. Лысенко удивительно одинаково смотрели и Сталин, и Хрущев, считая его аграрным гением сельскохозяйственной науки Советского Союза.

Заслуги его оценены Героем Социалистического Труда, 8-ми орденами Ленина и другими правительственными наградами. Он трижды лауреат Сталинской премии.

Он считался основоположником передовых исследований в агрономической науке:

• разработал прием яровизации зерновых культур;

• выяснил причины вырождения картофеля;

• изучал вегетационный период сельхоз растений;

• развил мичуринское учение о наследственности и ее изменчивости;

• провел разоблачительную работу против генетиков;

• доказал теорию стадийного развития растений;

• предложил посадку картофеля верхушками клубней…

Своими опытами Лысенко возбудил против себя чистых генетиков, в том числе и Вавилова, Рихтера, Лисицина, Прянишникова, Муралова и др. В прессе поднялся шум. Дошел он и до Сталина. И тогда вождь сказал:

«Пусть будет дискуссия: если теория правильная, она только окрепнет».

Дискуссия закончилась арестами генетиков, которые доказывали, что в результате деятельности Т.Д. Лысенко у нас не оказалось гибридной кукурузы, доходы от внедрения которой, по данным американцев, полностью окупили все их затраты на изготовление атомных бомб.

М. Поповский в статье «Дело академика Вавилова» писал:

«Последовательность, с которой карательные органы арестовали сторонников Вавилова и не изъяли ни одного явного лысенковца, заставляет усомниться в том, что перед нами просто случайность».

Вскоре после этого запрет на обучение и исследования по классической генетике вскоре был подтвержден Министерством образования и Академией наук.

Оппонентом теорий Т.Д. Лысенко был российский и советский ученый-генетик, ботаник, селекционер, географ, академик АН СССР, АН УССР и Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. Ленина (ВАСХНИЛ) — с 1929 по 1945 гг. — Николай Иванович Вавилов. Организатор и участник ботанико-агрономических экспедиций, охвативших большинство континентов, в ходе которых он выявил древние очаги формообразований культурных растений. Он обосновал учение об иммунитете растений и заложил основы системы государственных испытаний сортов полевых культур.

Коллекция семян культурных растений, на которую можно прокормить все человечество, сегодня оценивается в астрономическую сумму 8 трлн. долларов.

Против этого человека восстали Лысенко и защитник последнего Сталин. Вскоре после шквала критики в адрес генетиков, Вавилова убрали с должности Президента ВАСХНИЛ и поставили вместо него Лысенко.

Затем его арестовали в 1940 г. на основании сфабрикованных обвинений, к которым приложил руку и Лысенко. В 1941 г. Вавилов был осужден и приговорен к расстрелу, который в последующем был заменен 20-летним сроком заключения.

А систематика живой природы Николая Ивановича сгноили в Саратовской тюрьме, где он и скончался в 1943 г. от побоев и крупозного воспаления легких, в результате которого не выдержало сердце.

По мнению ряда ученых, деятельность Лысенко принесла громадный вред биологии и надолго привела к тотальному запрету генетики.

Выдвинутая Лысенко антинаучная концепция наследственности, изменчивости и видообразования, названная почему-то «мичуринским учением», и практические рекомендации административно внедрялись в 1930-х и 1960-х годах.

Монополизм Лысенко сопровождался уничтожением других научных школ. Не здесь ли кроется причина серьезных отставаний нашей науки в этой области?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.