3. Комиссии историков: прошлое как догматическая основа легитимности прибалтийских режимов

3. Комиссии историков: прошлое как догматическая основа легитимности прибалтийских режимов

Еще одним доказательством того, что история для балтийских стран — это политика, опрокинутая в прошлое, стала работа двусторонних комиссий историков, деятельность которых в итоге свелась к требованиям прибалтийских ученых к российским коллегам признать факт «советской оккупации».

Первой в 2006 году была создана российско-литовская комиссия. С российской стороны её возглавил директор Института всеобщей истории РАН, академик Александр Чубарьян, с литовской — директор Института истории Литвы, доцент кафедры истории Литвы исторического факультета Вильнюсского педагогического университета Альвидас Никжентайтис. С первых же дней была определена область совместных исследований: «Пакт Молотова — Риббентропа» и события 1940 года в Прибалтике. По итогам первого раунда переговоров в 2006 году вышел сборник документов «Россия и Литва в годы Второй мировой войны (март 1939 — август 1940)». Министр иностранных дел Литвы Антанас Валионис оценил этот сборник как «литовскую версию оценки событий предвоенного периода» — российские коллеги-историки работой над этим сборником якобы подтвердили теорию оккупации. Российскому МИД пришлось это опровергать (второй том сборника документов был презентован в Вильнюсе в марте 2013 года).

Впоследствии работа российско-литовской комиссии была практически прекращена. Последняя встреча российских и литовских историков в рамках комиссии проходила осенью 2009 года в Вильнюсе — «круглый стол» «Столетия рядом. Исторические связи России и Литвы до 1991 года», посвященный 515-летию подписания мирного договора между Великим княжеством Московским и Великим княжеством Литовским. То есть за пределы средневековья ученые двух стран, изначально объединенные для решения сложных межгосударственных вопросов, в конечном счете выйти не решились. В следующем году литовский Сейм принял закон об уголовном преследовании за «отрицание факта оккупации», в 2011 году во время визита главы российского МИД Сергея Лаврова в Вильнюс литовский коллега Аудронюс Ажубалис публично потребовал от российской стороны принести извинения за «оккупацию» с последующей выплатой компенсаций… И работа российско-литовской комиссии историков на таком фоне окончательно сошла на нет. Дошло до того, что когда в 2013 году после 8-летнего перерыва в Литве возобновила свою работу Международная комиссия по оценке преступлений нацистского и советского режимов, российские участники двусторонней комиссии историков не только не были приглашены к работе в данной структуре, но даже не были поставлены в известность о её создании.

Еще хуже сложилась история с российско-латвийской комиссией: после трех лет работы Латвийская республика со скандалом отказалась в ней участвовать.

Комиссия была учреждена в 2011 году — по итогам официального визита в Москву президента Латвии Валдиса Затлерса. С российской стороны её возглавил всё тот же глава Института всеобщей истории РАН, академик Александр Чубарьян, с латышской — профессор Латвийского университета, член комиссии историков при президенте Латвии Инесис Фелдманис (знаменитый к тому времени фразой «Лагерь строили привезенные из Германии евреи, и из них какая-то тысяча в Саласпилсе погибла»). По словам Фелдманиса, накануне старта работы комиссии латвийские историки уже определили список тем, по которым их позиция меняться не будет, и среди них, разумеется, «50 лет советской оккупации».

«Хочу подчеркнуть главное, что даст эта комиссия: она способствует пониманию в России, что, какой бы ни была история, историческую правду следует признавать и что не может быть так, что цвет истории только белый или только черный. История не белая и не черная, она серая, и у всех в ней есть свои грехи. Надеемся, что историческая комиссия поспособствует тому, что российские официальные должностные лица придут к выводу, что у них нет иного выхода, как только официально признать факт оккупации в Латвии», — прокомментировал И. Фелдманис первое заседание российско-латвийской комиссии газете «Diena».

У латвийских и литовских официальных историков, таким образом, чувствуется общий стиль: создание межгосударственной комиссии они восприняли как проявление Россией слабости и вознамерились надавить на российских коллег, чтобы они в конце концов признали «советскую оккупацию».

«Существует сотрудничество между историками России и Латвии в вопросе изучения других исторических эпизодов, не связанных с оккупацией, но для латвийской стороны это всё второстепенно, — рассказывал RuBaltic.Ru член двусторонней комиссии с российской стороны, историк Александр Сытин. — С российской стороны предлагалось довести хронологические рамки для работы комиссии хотя бы до 1905 г. — а им это неинтересно. Надо сказать, что всё-таки латвийский состав комиссии очень политизирован и идеологизирован. Это не свободные историки, это люди, которые обслуживают определенные идеологические требования государства».

После Фелдманиса в 2012 году пост сопредседателя комиссии с латвийской стороны занял профессор Латвийского университета и бывший советник президента по вопросам истории и национальных меньшинств Антоний Зунда. Уже в следующем году Зунда призвал ко второму Нюрнбергскому трибуналу — над Советским Союзом и коммунистической идеологией. На скамье подсудимых, надо полагать, должен был оказаться единственный правопреемник СССР — Россия. Практически одновременно с этим заявлением было объявлено о том, что в Сейме Латвии возобновляется работа комиссии по подсчету ущерба от оккупации.

Кроме идеологической обработки российских коллег у латвийских историков была ещё одна причина заседать в межгосударственной комиссии — доступ к российским архивам. Российская сторона сдержала своё обещание и открыла для латвийских специалистов важный архив Министерства иностранных дел, где находятся ранее неизвестные документы, в частности, доклады советских послов из Риги, свидетельства работы консульства в Лиепае, — это подтвердил А. Зунда осенью 2013 года. Латвийская сторона пока не получила доступа к архивам федеральной безопасности, но для этого делается всё возможное — добавил затем сопредседатель российско-латвийской комиссии историков[40].

Учитывая, что кроме событий 1939–1945 года латвийских историков в Москве практически ничего не интересовало, очевидно, чту именно они хотели найти в архивах российских МИД и ФСБ. Доказательства «советской оккупации». В случае обнаружения как раз и появлялись бы основания для вожделенного «второго Нюрнберга». Но ничего полезного в московских архивах обнаружить, судя по всему, не удалось, поэтому в 2014 году под благовидным предлогом международной напряженности вокруг Украины Латвия отказалась работать в двусторонней комиссии историков, расписавшись (невольно) таким образом в неспособности приравнять СССР к гитлеровской Германии, доказать «советскую оккупацию» и заставить Россию нести за нее международную ответственность на «втором Нюрнбергском процессе».

В итоге гора родила мышь: весь вклад российско-латвийской комиссии в историческую науку — несколько сборников документов и статей. Аналогичная ситуация с российско-литовской комиссией.

Эти комиссии только подтвердили то, что большинству внешних наблюдателей и так давно было понятно: история в странах Балтии — это область не науки, а исключительно идеологии и пропаганды.