Последние годы Александра I
Последние годы Александра I
Известно, что последние годы жизни Александра I были окрашены в мрачные, грустные тона. Ему казалось, что жизнь прожита напрасно, что ни власть, ни слава не стоят и ломаного гроша. С реформами, ради которых он пришел к власти, было покончено – они не удались. Оказалось, что невозможно совместить самодержавие – основу русского миропорядка – и начала свободы. Александр глубоко разочаровался в России, в ее людях. Он писал: «Я люблю конституционные учреждения… Но можно ли их вводить одинаково у всех народов? Все ли народы готовы в равной степени принять их? Не знаю…».
Да и сам он к концу правления изменился – перестал быть модником, не красовался, как раньше, перед зеркалом. Прежде ловелас и волокита, он не смотрел более на женщин, все чаще искал уединения и скитался по стране и Европе, будто не мог найти себе места. В открытой коляске, в ведро и ненастье, он почти непрерывно путешествовал по России. Пушкин назвал его точно – «кочующий деспот». Кажется, что в непрерывной смене впечатлений, в своем дорожном одиночестве под звездным небом он отвлекался от тягостных дум. Царь бы понял и оценил то, что писал позже об успокоительной силе русской дороги великий Гоголь.
Дорога отвлекала от дум, но не успокаивала душу, как это делала вера. В своем духовном совершенствовании царь прошел несколько стадий. Сначала он стремился стать просто христианином, без всех этих кадил, риз и песнопений. Простая обрядность лютеран, различных сектантов, суровость квакеров влекла его. Потом Александр I, не чуждый мистицизма, увлекся беседами с разными адептами «внутренней церкви», но вскоре усомнился в их бескорыстии. И тогда он вновь вошел в православный храм, принеся в него свою глубокую веру…
Кажется, что роковой перелом произошел в страшные часы наводнения 7 ноября 1824 года. Из окна Зимнего дворца Александр I видел яростный разгул стихии, гибель десятков людей. И он ничем не мог помочь своим подданным, пока не стихнет, по воле Вседержителя, этот убийственный ветер с моря. Когда он на следующий день осматривал следы разрушений, то услышал, что кто-то в толпе сказал: «За грехи наши Бог нас карает». – «Нет, – произнес царь, – он карает за мои грехи». Возможно, он имел в виду не только убийство отца, к которому был причастен, но и что-то другое… Летом 1825 года серьезно, как оказалось смертельно, заболела императрица Елизавета Алексеевна. Они прожили под одной крышей целую жизнь, не согретую взаимной любовью. Их видели вместе в протокольные дни и раздельно во все другие. А тут государь вдруг иначе взглянул на жену. Испытал ли он жалость, сострадание, раскаяние, настигло ли его искреннее христианское чувство – неизвестно, но он решился быть с женой до конца. Почему-то постановили ехать лечиться на российский юг, выбрали Таганрог – глухой южный городишко. Александр отправился вперед, 1 сентября его экипаж поднялся на Пулковские высоты, и царь долго, неотрывно смотрел назад, на столицу. Спутникам показалось, что он прощается с ней навсегда…
Легенды и слухи
Смерть или уход Александра?
То, что произошло там, на юге, покрыто тайной. Официально известно, что Александр I умер 19 ноября 1825 года в Таганроге. Тело государя поспешно бальзамировали и повезли в Петербург. По дороге умерла и Елизавета Алексеевна… А примерно с 1836 года, уже при Николае I, по стране поползли слухи, что в народе живет некий мудрый старец Федор Кузьмич Кузмин, праведный, образованный и очень-очень похожий на покойного императора, хотя при этом вовсе не претендующий на самозванство. Он долго ходил по святым местам Руси, а потом осел в Сибири, где и умер в 1864 году. То, что старец не был простолюдином, было ясно всем, кто его видел.
Но дальше разгорелся яростный и неразрешимый спор: кто же он? Одни говорят, что это – некогда блестящий кавалергард Федор Уваров, который таинственно исчез из своего поместья. Другие же считают, что это и был сам император Александр. Конечно, среди последних немало сумасшедших и графоманов, но есть и люди серьезные. Они обращают внимание на множество странных фактов. Причина смерти 47-летнего императора, в общем-то, здорового, подвижного человека, до конца не понятна. Есть какая-то странная путаница в документах о кончине царя, и это заставило заподозрить, что бумаги составлены задним числом. Когда же тело доставили в столицу, то при вскрытии гроба все были поражены вскриком матери покойного, императрицы Марии Федоровны при виде темного, «как у мавра», лица Александра: «Это не мой сын!» Говорили о какой-то ошибке при бальзамировании. А может быть, как утверждают сторонники ухода царя, ошибка эта была не случайна? Как раз незадолго до 19 ноября на глазах государя разбился фельдъегерь – экипаж понесли лошади. Его-то и положили в гроб, а сам Александр…
Ко всему, что сказано выше о духовном кризисе, разочаровании, вспыхнувшей религиозности царя как о глубинных побудительных мотивах ухода, добавим слухи о том, что в последние месяцы Александр I очень изменился. Казалось, им владела какая-то важная мысль, которая делала его задумчивым и решительным одновременно. Он очень полюбил дальние прогулки в полном одиночестве в окрестностях Таганрога. Сохранились рассказы о том, как на дороге неизвестный офицер просит крестьянина в телеге подвезти его до города. Ни возница, ни встречные не признают в этом офицере, покрытом пылью, императора. Наконец, близкие вспоминали, как Александр часто заговаривал о том, что устал и мечтает оставить престол. Супруга Николая I, императрица Александра Федоровна, за неделю до их коронации 15 августа 1826 года записала в дневнике:
«Наверное, при виде народа я буду думать о том, как покойный император Александр, говоря нам однажды о своем отречении, прибавил: “Как я буду радоваться, когда я увижу вас проезжающими мимо меня, и я в толпе буду кричать вам “Ура!”, размахивая своей шапкой”».
Оппоненты на это возражают: виданное ли дело – отказаться от такой власти? Да и все эти разговоры Александра – лишь привычная для него поза, жеманство. И вообще, зачем царю понадобилось уходить в народ, который ему так не нравился. Разве не было иных способов прожить без трона – вспомним шведскую королеву Кристину, оставившую престол и уехавшую наслаждаться жизнью в Италию. Или можно было поселиться в Крыму и построить дворец. Да можно было уйти в монастырь, наконец. Но тогда в первом случае вряд ли удалось бы выскочить из мышьей беготни светской жизни, а во втором толпы зевак возле кельи шагу не дали бы ступить бывшему царю… И потом… как же со спасением через покаяние, страдание, крестный путь, которым когда-то прошел Христос? А между тем от одной святыни к другой брели с посохами и котомками по России богомольцы. Их много раз в своих поездках по стране видел Александр. Это были не бродяги, а люди, исполненные веры и любви к ближнему, вечные очарованные странники Руси. Их непрерывное движение по бесконечной дороге, их видная по глазам и не требующая доказательств вера могла подсказать выход усталому государю…
Словом, в этой истории ясности нет никакой. Лучший знаток времени Александра I историк Н. К. Шильдер, автор фундаментальной работы о нем, блестящий знаток документов и честнейший человек, говорил:
«Весь спор только потому и возможен, что одни непременно желают, чтобы Александр I и Федор Кузьмич были одно и то же лицо, а другие решительно этого не хотят. Между тем никаких определенных данных для решения этого вопроса в ту или другую сторону нет. Я могу привести столько же данных в пользу первого мнения, сколько и в пользу второго, и никакого определенного заключения сделать нельзя».
Иначе говоря, верить или не верить? Конечно, можно вскрыть гробницы императора и его матери Марии Федоровны, взять образцы ДНК и уже точно все установить… Но пока наши знания остаются такими, как и в XIX веке. И мы, как император Александр III, и множество других людей, вновь и вновь перебираем факты и предположения, которые как-то сами собой складываются в малопонятный пасьянс. Впрочем, приметим, что ни об одном российском императоре, кроме Александра I, нет подобных слухов. Случайно ли это?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.