Царство Чжао

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Царство Чжао

Царство Цзинь разваливалось на части довольно долго, по меньшей мере со второй половины VI в. до н. э., а мятеж кланов Фань и Чжун-хан на рубеже VI–V вв. до н. э. резко ускорил этот длительный процесс. После передела земель, принадлежавших мятежным кланам, осталось четверо сильнейших. Трое из них — Чжао, Вэй и Хань — сумели уничтожить четвертый и самый сильный среди них, клан Чжи. В борьбе с этим кланом решающую роль сыграл клан Чжао. Согласно данным Сыма Цяня, собранным в 44-й главе его труда, именно глава клана Чжао отказался отдать воинственному Чжи Бо ту долю территории и подданных, которая досталась ему после разгрома мятежников и раздела их имущества, тогда как менее сильные Хань и Вэй вынуждены были это сделать под нажимом Чжи Бо. Собственно, с этого отказа и начались все осложнения. Чжи Бо повел против Чжао свои войска, заставив присоединиться к нему Хань и Вэй. Столица Чжао была осаждена и голодала, а осаждавшие готовились отвести воды реки, чтобы затопить ее. В этот критический момент первый министр клана Чжао сумел сговориться с правителями Вэй и Хань о совместном выступлении против Чжи Бо. В результате с кланом Чжи было покончено, а его имущество поделили между собой Чжао, Вэй и Хань. Это произошло в 454 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 55–56]. Однако этим событиям, с которых следует вести отсчет самостоятельного политического существования царства Чжао (как, впрочем, Вэй и Хань), предшествовали многие другие.

Вспомним некоторые эпизоды из ранней истории этого царства. Чжао Су, бывший колесничим у цзиньского Сянь-гуна, после удачного похода на соседние полуварварские владения получил в наследственный удел владение Гэн, ставшее территориальной базой роста и усиления клана Чжао. Во время странствий Чжун Эра, будущего цзиньского Вэнь-гуна, по царствам чжоуского Китая внук Чжао Су Чжао Шуай женился на сестре той девушки из племени ди, которая стала женой Чжун Эра. Когда Чжун Эр сел на цзиньский трон, Чжао Шуай получил видную должность и новые территории. А при сыне цзиньского Вэнь-гуна, Сян-гуне, его сын от диской жены Чжао Дунь, уничтожив трех сыновей от старшей жены отца, стал главой клана и занял должность первого министра Цзинь. И когда встал вопрос, кому быть наследником после смерти Сян-гуна, Чжао Дунь решил его в пользу младенца Лин-гуна, который, став подростком, развлекался тем, что стрелял со стен своего дворца в прохожих и велел казнить повара за плохо приготовленную медвежью лапу. Лин-гун был убит, а Чжао Дунь остался еще некоторое время управлять Цзинь и вместе с ним практически всей Поднебесной, во всяком случае Чжунго (см. [Васильев Л.C., 2000, с. 95–99]).

Когда после смерти Чжао Дуня его клан резко усилил свои позиции и несколько его представителей стали цинами и командующими армией либо заместителями командующих (у Цзинь, в отличие от всех остальных царств, было уже четыре армии), в стране возник заговор против этого клана, и весь он, кроме беременной жены главы клана Чжао Шо, сына Чжао Дуня, был истреблен. Жена спаслась потому, что была сестрой Чэн-гуна, унаследовавшего цзиньский трон. Родившийся младенец был надежно спрятан и воспитывался далеко от столицы. К тому времени, когда он возмужал, ситуация в царстве изменилась. Клан Чжао был реабилитирован, а мальчик — Чжао Вэнь-цзы (Чжао У) — стал новым главой возрожденного им клана, затем первым министром Цзинь, как и его дед Чжао Дунь[28].

Внуком Чжао У был Чжао Ян (Чжао Цзянь-цзы). Во время мятежа Фань и Чжун-хан в начале V в. до н. э. он оказался в центре внутренней смуты, но был прощен [Вяткин, т. VI, с. 52–53] и к концу жизни стал, по словам Сыма Цяня, едва ли не сильнейшим цином в царстве Цзинь и вершил в нем всеми делами, «стоя вровень с чжухоу» [Вяткин, т. VI, с. 52–54; Васильев Л.C., 2000, с. 178–179].

Как-то он заболел, рассказывает Сыма Цянь, и пять дней никого не узнавал. Ему приснился сон, будто он побывал на небе и беседовал с Ди[29]. Призванный вылечить больного знаменитый врач Бянь Цяо (биография его изложена в 105-й главе Сыма Цяня) заметил, что такое уже случалось с циньским Му-гуном. Двумя веками ранее он тоже побывал в чертогах небесного Ди, предсказавшего грядущие события в царстве Цзинь. По словам Сыма Цяня, чжаоский Цзянь-цзы будто бы наяву встретился с человеком, которого видел во сне рядом с Ди, и тот подсказал, кто из его сыновей должен стать наследником, после чего исчез. Придя в себя, Чжао Ян собрал своих сыновей и задал им задачу найти драгоценную бирку, которую он будто бы спрятал на горе Чан-шань. Только У Сюй смог выполнить эту просьбу. И когда отец спросил его, где же бирка, юноша ответил, что, взобравшись на гору, он увидел варварскую страну Дай, которую можно завоевать. Отец понял, что именно У Сюя имел в виду беседовавший с ним от имени Ди незнакомец, и назначил юношу (а он был сыном от наложницы) своим наследником.

Когда в 464 г. до н. э. цзиньский клан Чжи во главе с Чжи Бо напал на царство Чжэн, Чжао Ян послал ему на подмогу У Сюя, но пьяный Чжи Бо повздорил с юношей. Отношения были испорчены. После смерти Чжао Яна во главе клана стал У Сюй (Чжао Сян-цзы, годы правления 457–424 до н. э.). Он сумел обманом, на пиру, убить правителя княжества Дай и его приближенных. Его сестра, бывшая замужем за дайским правителем, покончила с собой (закололась шпилькой), а земли княжества Дай были присоединены к территории Чжао, о чем когда-то в юности У Сюй говорил отцу как о реальной возможности обрести то, что отец назвал драгоценной биркой. Управителем бывшего княжества Дай назначили старшего брата У Сюя, Бо Лy. После смерти Бо Лy этой территорией управлял его сын.

Перед смертью Чжао Сян-цзы (У Сюй) решил передать власть в клане внуку его старшего брата Бо Лy, Хуаню (позже именовавшемуся Сянь-хоу[30]). Он на протяжении пятнадцати лет (423–409 гг. до н. э.) возглавлял клан. Чжао буквально на глазах превращался в сильное царство. Именно в годы его правления укрепилось на северо-восточных границах Чжао полуварварское владение Чжуншань, правитель которого объявил себя в 414 г. до н. э. У-гуном [Вяткин, т. VI, с. 5657]. После Сянь-хоу власть перешла в руки его сына Jle-xoy (408400 гг. до н. э.), в годы правления которого он был официально признан сыном Неба в качестве чжухоу (как и правители Вэй и Хань). Первым министром Ле-хоу был Гун Чжун, рекомендовавший правителю взять на службу нескольких мудрых мужей. Ле-хоу передал власть в царстве своему младшему брату У-гуну (399–387 гг. до н. э.), причем изменение титулатуры (Сянь-хоу, Ле-хоу, У-гун) в тексте Сыма Цяня [там же, с. 56–58] свидетельствует о постепенно возраставшей политической роли царства Чжао.

После У-гуна на трон Чжао по воле самих чжаосцев сел наследник Ле-хоу, оставивший титул отца и именовавший себя Цзин-хоу (386375 гг. до н. э.). Недовольный этим сын чжаоского У-гуна попытался было отстоять свои права («поднял мятеж»), но вынужден был бежать в Вэй. Царствование Цзин-хоу было кратковременным, но весьма бурным, наполненным войнами. Воевали с Ци, Вэй, дважды с Чжуншань. Правитель заключал союзы то с Чу, то с Янь, то с тем же Вэй. А на 11-м году правления Цзин-хоу (376 г. до н. э.) Чжао, Вэй и Хань, как сказано у Сыма Цяня, совместно уничтожили царство Цзинь, разделив его земли [там же, с. 58]. Принято считать, будто раздел этот произошел в 403 г. до н. э., о чем уже упоминалось. Но, если быть точным, в 403 г. все три царства получили от сына Неба статус чжухоу и стали сильными самостоятельными государствами. Что касается Цзинь, то считалось, будто оно перестало существовать. На деле же Цзинь сохранило и какие-то территории и имело правителя (о самостоятельной политике этого некогда ведущего царства нигде применительно к IV в. до н. э. не упоминалось).

После смерти Цзин-хоу к власти в Чжао пришел его сын Чэн-хоу (374–350 гг. до н. э.). Новый правитель Чжао продолжал активную внешнюю политику, воевал с Вэй, Ци и Чжэн. Причем, отобрав у последнего часть территории, отдал ее Хань, взамен получив другие земли.

В сообщении, датированном 359 г. до н. э., сказано, что Чжао, Вэй и Хань делят земли Цзинь[31]. Но и на сей раз у бывшего правителя Цзинь отобрали не все, ему оставили владение в Дуань [там же, с. 59], что косвенно свидетельствует о сохранении некоторого пиетета по отношению к той роли, которую это царство столь долго играло в истории Поднебесной.

Преемник Чэн-хоу Су-хоу (349–326 гг. до н. э.) начал с того, что отнял у бывшего правителя царства Цзинь только что отданную ему местность Дуань, дав вместо нее другую, Туньлю. Чем была вызвана эта бесцеремонная мелочность, непонятно. Разве что желанием унизить и уязвить потомка некогда могущественных правителей времен Чуньцю. Су-хоу продолжал, как и его предшественники, вести войны с соседями. В 346 г. до н. э. он счел нужным нанести визит сыну Неба. В 335 г. до н. э. воздвиг себе усыпальницу. Сыма Цянь сообщает также, что Су-хоу, как и его северные соседи, в частности Чжуншань, возвели насыпь, предохранявший царство от внезапных набегов кочевников севера. За свое правление Су-хоу не совершил ничего необычного и тем более выдающегося. Поэтому весьма странно звучит заключительная фраза о том, что ко дню его похорон будто бы прибыли десятитысячные отряды войск из Цинь, Чу, Янь, Ци и Вэй, с которыми он больше воевал, чем дружил. Р.В. Вяткин, ссылаясь на мнение К. Таки-гава, справедливо ставит это сообщение под вопрос [там же, с. 302, примеч. 68].

Су-хоу наследовал его сын, знаменитый У-лин-ван (325–299 гг. до н. э.), оказавшийся весьма деятельным правителем. Сев на трон еще подростком, он окружил себя мудрыми советниками и учителями. Старательно учился. Был скромен и не сразу согласился на титул «ван», предпочитая именовать себя цзюнем — властителем, господином. Он женился на дочери правителя царства Хань, чем несколько усилил свои политические позиции. Ко времени правления У-лин-вана, 317 г. до н. э., относится неудачная попытка Хань, Чжао и Вэй совместно померяться силами с Цинь. После их поражения циньский военачальник приказал отрубить головы восьмидесяти тысячам пленных воинов [там же, с. 60]. Ранее Цинь не прибегало к массовым казням пленных, но теперь это стало нормой, одним из важных факторов, сделавших это царство сильнее остальных. Кроме того, У-лин-ван вел войны с соседями за овладение государственным образованием Чжуншань, находившимся под покровительством Вэй [там же, с. 82, 86]. В 300 г. до н. э. оно было захвачено у вэйцев и превращено в вассальную по отношению к Чжао автономную территорию [там же, с. 66]. Видимо, опыт, накопленный в сражениях с полукочевыми чжуншаньцами, подтолкнул У-лин-вана к переоснащению части своего войска.

По сообщению Сыма Цяня, чжаоский правитель в 307 г. до н. э. принял важное решение заимствовать у северных варваров-ху их одежду. В изложении Сыма Цяня это выглядело чуть ли не революцией в формах одежды. На деле все обстояло намного проще и целесообразнее. Речь шла прежде всего о заимствовании у кочевников-кавалеристов крепких штанов, сделанных из прочного материала, удобных для верховой езды. Сам же правитель не высказывался вслух, о какой детали одежды идет речь. Он лишь давал понять, что для победы над кочевниками нужно «отбросить кое-что из накопленного опыта», «ввести у нас варварские одежды», «научить людей стрелять из лука с лошади». Иногда он высказывался более определенно: «Нам нужны смена одежды и опытные ци и», т. е. конники, умеющие стрелять из лука со спины лошади [там же, с. 61–66]. Введение новой формы и нового рода войск позволило У-лин-вану завоевать Чжуншань. Видимо, этот незаурядный правитель мог бы добиться немалых успехов. Но судьба подарила ему красавицу жену из клана У. Страстно влюбившись, У-лин-ван, захотел сделать при жизни своим наследником сына от этой женщины, что определило драму всей его жизни.

В 299 г. до н. э. на торжественном приеме во дворце он добровольно передал трон своему младшему отпрыску, обойдя при этом старших сыновей. 12-летний Хуэй-вэнь-ван (298–265 гг. до н. э.) занял трон, а сам У-лин-ван под именем Чжу Фу продолжал активно действовать и, в частности, воевать с царством Цинь. В 296 г. до н. э. он переселил бывшего правителя Чжуншань в местность Фуши. Затем лично проинспектировал все северные районы царства, включая Дай. Перед У-лин-ваном встала проблема, что делать со старшим сыном Чжаном, стремившимся к трону и явно недолюбливавшим младшего брата. Чжу Фу решил удалить Чжана в царство Дай, которое было чем-то вроде вассального владения Чжао. Назначив Чжана правителем этого небольшого царства с титулом Аньян-цзюнь, Чжу Фу приставил к нему в качестве главного министра своего приближенного Тянь Бу-ли, который, как выяснилось позже, отличался склонностью к интригам.

Советники царства Чжао опасались сближения этих двух людей, способных причинить вред царству и его юному правителю. Их опасения были не напрасны. Выждав удобный случай, Чжан и Тянь подняли мятеж. Он был подавлен, а мятежники убиты. Но воины из соседних селений, подавившие мятеж без ведома и приказа Чжу Фу, испугавшись ответственности, решили сами прийти к власти (среди них был сын У-лин-вана, взявший после убийства брата его титул Аньян-цзюня). Ворвавшись в дом Чжу Фу, они приказали всем, кроме бывшего правителя, покинуть дворец. Чжу Фу стал арестантом в своем дворце и вскоре умер с голоду.

Однако Хуэй-вэнь-ван сумел удержаться на троне и со временем навел порядок и дисциплину в царстве. Как и его предшественники, он вел активную внешнюю политику. Воевал с Цинь, Вэй, Хань, Янь или вместе с этими царствами выступал против Ци. Однажды чжаоский ван получил пространное письмо от Су Ли, младшего брата известного политика и дипломата периода Чжаньго Су Циня. Су Ли, выступая от имени Ци, настоятельно советовал обратить внимание на то, что усиление Цинь принесет царству Чжао только вред, тогда как союз с Ци будет полезен ему. Надо сказать, что это обращение с детальным разбором политической ситуации и убедительными аргументами воздействовало на Хуэй-вэнь-вана, который сделал свою внешнюю политику более антициньской. Это вызвало озлобление со стороны Цинь, и в 280 г. до н. э. оно нанесло очередное серьезное поражение Чжао, обезглавив тридцать тысяч его воинов [Вяткин, т. III, с. 295, колонка Чжао]. Правда, очередная схватка с Цинь в 270 г. до н. э. принесла успех Чжао. Не успев толком осознать, кто его главный враг, Чжао вновь стало вести дело к соперничеству с Ци, а в 271 г. до н. э. совершило против него новый поход. Начались столкновения Чжао с Вэй, и, напротив, участились дружеские встречи чжаоского правителя с циньским. Словом, царствование Хуэй-вэнь-вана чжаоского прошло практически в постоянных войнах [Вяткин, т. VI, с. 70–73].

Чжаоский Сяо-чэн-ван (265–245 гг. до н. э.) в принципе проводил ту же политику. Соответственно получал те же результаты. Но если принять во внимание, что в годы его правления Цинь стало еще сильнее, то не приходится удивляться тому, что понесенные от него поражения оказались для Чжао еще более тяжелыми. Новый правитель царства Чжао все никак не мог наладить прочных дружественных отношений с Ци, которое уже перестало доверять Чжао и требовало для укрепления дружеских связей заложника из семьи правителя, на что Чжао не сразу решилось. Но и после отправки заложника в Ци чжаосцы охотнее сражались с северным и сравнительно более слабым Янь, чем с Цинь. А когда царство Хань в 260 г. до н. э. предложило Чжао взять у него 17 городов, которые были отрезаны циньцами от основного массива ханьских земель и так или иначе должны были перейти к Цинь, Сяо-чэн-ван, несмотря на уговоры и убедительную аргументацию своих советников, купился на дармовщину.

Последствия были трагическими. Не успел чжаоский ван занять города и щедро наградить их чиновников, как царство Цинь выступило против Чжао. На свою беду Сяо-чэн-ван как раз в этот момент снял с должности опытного генерала Лянь По, который, по-видимому, лучше разобрался в ситуации, чем правитель, и не желал обострения отношений с Цинь ради нескольких чужих городов, заменив его Чжао Ко. Не сумев сориентироваться, Чжао Ко оказался окруженным под Чанпином и вынужден был сдаться. Битва под Чанпином стала самой страшной и кровопролитной бойней в истории древнего Китая. Вся четырехсоттысячная армия Чжао, попавшая в плен, была уничтожена, причем пленные погибли страшной смертью: всех их по одной версии убили, по другой — закопали заживо[32].

Сразу же после этой страшной катасрофы чжаоский правитель послал просить помощи у Чу. Прибыли и войска Вэй. Это спасло Чжао от окончательного краха. Армия Цинь сняла осаду и отошла от Хань-даня, столицы Чжао. Благодаря этой помощи Чжао сумело уцелеть и даже в 256 г. до н. э. напало на Цинь — впрочем, с незначительным успехом. В 251 г. до н. э. отставленный в свое время генерал Лянь По был назначен первым министром и щедро вознагражден владением в Вэйвэнь с присвоением ему титула Синпин-цзюнь. Казалось бы, последствия трагедии преодолены, урок извлечен. Однако по истечении десяти лет после этой трагедии северное царство Янь напало на более сильное Чжао, рассчитывая на то, что прежние воины полегли под Чанпином, а новые еще не выросли [Вяткин, т. VI, с. 77]. И хотя Лянь По разбил яньское войско трижды (250, 249 и 248 гг. до н. э.) и вторгался в Янь, на отношениях с Цинь эти успехи не сказались. За последние годы правления Сяо-чэн-вана циньские войска не раз совершали успешные походы на Чжао, что привело к потере им почти сорока городов.

После смерти Сяо-чэн-вана правителем Чжао стал его сын Дао-сян-ван (244–236 гг. до н. э.). Он тоже вел успешные войны с Янь и неудачные с Цинь. В 241 г. до н. э. Чжао в коалиции с Чу, Вэй и Янь попыталось нанести поражение Цинь. Но коалиция развалилась, а воинственные устремления Чжао снова оказались направленными то на Ци, то на Янь. Период правления младшего сына правителя от наложницы-певички — Цяня, ставшего Ю-мяо-ваном (235–228 гг. до н. э.), был последним в истории этого царства. Цинь на протяжении нескольких лет наносило Чжао поражение за поражением, причем в 234 г. до н. э. в битве под Пиньяном было обезглавлено около ста тысяч чжаоских воинов [Вяткин, т. III, с. 311, колонка Чжао]. В 229 г. до н. э. циньская армия уничтожила последние остатки армии Чжао, взяв его правителя в плен. Бежавшие на север, в Дай, чжаосцы провозгласили своим правителем Цзя, старшего сына Дао-сян-вана. Он продержался в Дай еще шесть лет, до 222 г. до н. э., пока Цинь не уничтожило и это владение, сделав Цзя своим пленником. Снова перед нами грустный финал, связанный с нелегитимным правлением сына певички, еще одно свидетельство классической идеологемы о небесном мандате: кто недобродетелен, тот теряет власть.

На примере Чжао, первого из царств, возникших на обширном пространстве разделенного на части Цзинь, хорошо видно, сколь непродуманна была стратегия правящих верхов так называемых «трех Цзинь». Хотя они, быть может, чаще держались вместе, чем враждовали, ни у одного из них не было четкого представления, что главный их враг находится на западе. Получив ощутимые удары от Цинь, соседние царства должны были объединиться. Более того, попытки такого рода делались. Но ничего путного из этого не получилось.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.