ЗАВОДЫ ОЖИВАЮТ На крупнейших предприятиях Будапешта. * Работа возобновляется. * Трудящиеся поддерживают Революционное Рабоче-Крестьянское Правительство. * Реакция переходит в контратаку
ЗАВОДЫ ОЖИВАЮТ
На крупнейших предприятиях Будапешта. * Работа возобновляется. * Трудящиеся поддерживают Революционное Рабоче-Крестьянское Правительство. * Реакция переходит в контратаку
В середине ноября Будапешт и его окраины начали принимать новый облик.
В понедельник, 19 ноября, на грузовиках, автобусах, в трамваях, а больше всего пешком к предприятиям направлялись группы рабочих. Вновь задымили заводские трубы, ожили многие заводские корпуса, бездействовавшие в течение почти целого месяца. Рабочий Будапешт начинал свою трудовую жизнь. Эта жизнь возобновилась не сразу: приходилось преодолевать большие трудности, ломать сопротивление реакционного подполья, преодолевать известное смятение, внесенное в ряды рабочих последними событиями.
Неделя с 11 ноября по 18 ноября была характерной именно тем, что создавались условия для массового возобновления работы на предприятиях. Известный перелом наступил в субботу, 17 ноября, когда требование трудящихся о возобновлении работы стало всеобщим. Этому способствовали встречи руководителей правительства с представителями фабрик и заводов; Во время этих бесед руководители Венгерского правительства изложили свою политику по основным вопросам, их выступления встретили одобрение у трудящихся.
Вечером 15 ноября у председателя Революционного Рабоче-Крестьянского Правительства Венгерской Народной Республики Яноша Кадара побывала делегация рабочих различных предприятий Будапешта. После переговоров делегация опубликовала обращение ко всем трудящимся.
В обращении говорилось: «Рабочие, братья! Охваченные чувством глубокой ответственности за судьбу нашей многострадальной родины и народа, независимо ни от чего, мы видим, что по соображениям человечности и исходя из интересов народного хозяйства совершенно необходимо начать производственную работу. Здравый смысл, совесть и наше рабочее сердце настоятельно требуют от нас завтра утром начать работу…» «Мы убеждены, – говорилось далее в обращении, – что все открытые вопросы общими усилиями удастся решить. Мы призываем вас к единству, стойкости, ждем от вас доверия и поддержки».
Беседуя с представителями рабочих коллективов некоторых будапештских заводов, председатель правительства Янош Кадар совершенно справедливо указал, что одна – две недели простоя ряда крупных предприятий могут повлечь за собой серьезный ущерб, в частности возникнет угроза инфляции, на что теперь делает ставку реакционное подполье.
Рабочие крупнейшего в Будапеште судостроительного завода – «Ганц» единодушно выступили за то, чтобы был быстро налажен транспорт. Они предложили свою помощь для быстрейшего восстановления трамвайных линий.
17 ноября делегация рабочих Будапешта вторично посетила председателя Революционного Рабоче-Крестьянского Правительства Венгрии Яноша Кадара и имела с ним беседу.
Во время беседы с Кадаром делегация выразила убеждение, что вывести страну из тяжелого положения можно только общими усилиями. Председатель Революционного Рабоче-Крестьянского Правительства рассказал рабочим о тех практических мерах, которые осуществляются для восстановления и охраны общественного порядка. Он сообщил, что в настоящее время организуются вооруженные рабочие дружины. Часть рабочих получит оружие и пройдет военную подготовку. Но в первую очередь, подчеркнул тов. Кадар, необходимо создать регулярные военные части, укрепить полицию. Если рабочая власть окажется под угрозой, ее будет кому защищать. Тов. Кадар сообщил, что 16 ноября был сформирован первый армейский полк. В заключение беседы тов. Кадар заявил, что правительство будет решительно отстаивать все законные требования рабочего класса и что самое главное сейчас – это поставить страну на ноги, начать жизнь, укрепить народную власть.
Делегаты выразили правительству доверие и заявили, что рабочий класс направит все свои силы на восстановление страны.
Так, в середине ноября постепенно, с большими трудностями возобновлялась производственная деятельность в стране. В эти дни в газетах можно было прочитать короткие, лаконичные, но по сути своей красноречивые сообщения:
– На Чепельском металлургическом комбинате приступили к работе девять тысяч человек. Дают сталь две мартеновские печи, а также две электропечи. На Чепельском трубопрокатном заводе выдают металл пять печей, работает мартеновский цех. На Чепеле действует велосипедный завод…
– Возобновилась работа на одном из крупнейших предприятий Будапешта – заводе МАВАГ…
– На моторостроительном и машиностроительном заводе «Ганц» работали две тысячи человек. Коллектив заявляет, что он сможет полностью наладить производство в течение шести дней…
– На электроламповом заводе вышли на работу четыре с половиной тысячи человек…
– На заводе имени Белоянниса начата работа во всех цехах. Рабочие, живущие далеко от предприятия, продолжали к десяти часам утра прибывать на завод…
– На электротехническом заводе больше половины рабочих приступило к работе…
– На турбостроительном заводе Ланг приступило к работе больше половины всех рабочих…
– На заводе имени Готвальда приступило к работе более тысячи человек…
– На оптическом заводе «Мом» участвовало в производстве 70 процентов всех рабочих.
– Началось производство на многих фабриках, выпускающих товары ширпотреба. Приступили к работе обувные фабрики «Дунэ» и «Танчич». Комаромская льнопряднльная фабрика. Будапештская мебельная фабрика, фабрика качественной мебели.
Скорее и полностью восстановить производство в стране – эта мысль овладевала умами подавляющей части населения Венгрии.
17 ноября мы посетили крупнейший в Будапеште вагоно– и моторостроительный завод. Производственные корпуса его раскинулись на огромной площади. С утра в цехи пришло много рабочих. Мы спросили, кто теперь руководит этим большим предприятием. Нас провели на второй этаж заводоуправления. Директора предприятия не оказалось в этот момент, и нас повели в небольшую комнату, где сквозь клубы табачного дыма мы увидели группу рабочих.
Знакомимся, Пожимаем руку рабочему-слесарю Анталу Кишшу. Он заместитель председателя рабочего совета. Рядом с ним рабочий Лайош Хорват. На руке у него трехцветная повязка. Он начальник рабочей охраны предприятия, насчитывающей 64 человека. За маленьким письменным столом – Иштван Пец, диспетчер завода. Входящие в комнату рабочие все время обращаются к нему за справками.
Завязывается оживленная беседа. Наши собеседники рассказывают:
– Сегодня уже работают три крупных цеха. На завод пришло полторы тысячи рабочих. Явилось бы больше, но нет транспортных средств; поэтому люди, живущие за городом, не могли попасть на завод. На предприятии с утра шло восстановление электросети, расчистка тротуара, ремонт зданий. Пустить производство на таком огромном предприятии – дело не простое, для этого потребуется несколько дней.
В разговор вступали все новые и новые люди. Речь зашла о действиях реакционных сил, которые в первых числах ноября откровенно говорили о своем намерении восстановить в стране хортистские порядки. При упоминания об этом в маленькой комнате раздался гул возмущения. Переводчик не успевал переводить.
– Мы не допустим восстановления старых хортистских порядков, – говорили представители рабочих заводов «Ганц». – так и напишите в вашу газету.
– Сообщите, – сказал заместитель председателя рабочего совета, – что рабочие завода «Ганц» приступают к работе и что через четыре дня все цехи нашего предприятия будут работать. Мы хотим работать. Мы хотим, чтобы Венгрия была социалистической, независимой страной. А всем фашистам мы свернем голову!
При нашем посещении заводов Будапешта особый интерес у нас вызывал Чепель. Это и понятно: Чепель является важнейшим промышленный центром Венгрии. Это комбинат, объединяющий 18 заводов, начиная от сталеплавильного и, кончая заводом швейных машин. Многотысячный рабочий коллектив чепельских заводов не раз играл выдающуюся роль в борьбе венгерских трудящихся против капиталистического гнета, а позднее – в строительстве социализма. К слову чепельцев и в эти трудные дни прислушивались во всех уголках страны, примеру их придавали большое значение всюду, где речь шла о том, чтобы оживить и привести а движение промышленную мощь республики.
Контрреволюция не жалела сил для того, чтобы сбить чепельцев с избранного ими пути. На комбинате, как и на других предприятиях Будапешта, вылезли из подполья бывшие хортистские офицеры и прочие реакционные элементы. стремившиеся свернуть Венгрию на путь реставрации капитализма. Верные традициям своей революционной борьбы, чепельцы не могли не видеть, что деятельность антинародных элементов угрожает самим основам социализма в Венгрии. Они выступили против организаторов экономической разрухи.
Рабочие Чепеля организовали охрану своих заводов. В трудные дни вооруженного террора со стороны реакции чепельцы поддерживали работу жизненно важных предприятий комбината: горел огонь в мартенах, работала электростанция. Разрушения на будапештском транспорте весьма затрудняли связь с Чепелем, находящимся не близко от города. Между тем в городе живет примерно половина рабочих, и добираться им на завод нелегко. Были и другие трудности, мешавшие быстрому налаживанию полнокровной производственной жизни комбината. Но каждый понял: время не ждет, надо работать.
15 ноября рабочий совет Чепеля призвал всех рабочих комбината приступить к работе. «Трудящиеся Чепеля! говорилось в обращении. – Рабочий класс должен найти выход из создавшегося положения путем консолидации своих сил, и это – начало работы. Надо срочно разрешить важные проблемы: восстановить транспорт, обеспечить коммунальные услуги, восстановить разрушенные квартиры».
И вот мы на острове Чепель, где расположен комбинат. Позади остался мост через рукав Дуная. Рабочие ремонтируют дорогу, поврежденную, должно быть, во время сражений с вооруженными реакционерами. Как рассказывают, здесь неподалеку окопалась группа контрреволюционеров, располагавших артиллерией. Они подвергли обстрелу транспорт, жилые дома. Улицы рабочего поселка местами носят на себе следы перестрелки, но в основном поселок цел и живет своей жизнью. Рабочие тянут новые электропровода, подвешивают их на столбах. Дымят трубы сталелитейного завода, белый пар окутывает маневровые паровозы.
На территории завода – порядок. Мы подъезжаем к зданию правления комбината. В одной из комнат находятся директор комбината, главный металлург, секретарь партийной организации, председатель и члены рабочего совета, инженеры, рабочие. Завязывается беседа о положении на заводе, о трудностях, о том, как рабочие Чепеля преодолевают их. Все говорят, что главное сейчас – наладить производство, не допускать новых потерь, которые могут тяжело сказаться на экономике страны. Что мешает работе? Чепельцы отвечают прямо: действия некоторых реакционных элементов, угрожающих вооруженными расправами с честными тружениками, распространяющих дикие слухи и измышления.
Контрреволюционеры не брезгают самой гнусной клеветой, пытаясь обмануть рабочих. Они распускают, например, лживые слухи о том, будто бы в Советский Союз вывозятся тысячи венгров.
Мы спросили у чепельцев, что думают они по поводу неоднократных заявлений органов буржуазной пропаганды на Западе о том, что трудящиеся Венгрии якобы отвергают социализм.
– Это неправда, – отвечали чепельцы. – Наши враги выдают желаемое за действительное. Мы боролись и будем бороться за социализм!
Кто-то вспомнил, что в дни активных выступлений контрреволюционных террористов в Будапеште вновь заявил о своем существовании граф Эстерхази, с чьим именем у простых людей связано представление о канувшем в вечность буржуазно-помещичьем строе. Бывший граф намеревался вернуть страну к прежним порядкам.
– Эстерхази один, а рабочих два миллиона! – заявил один рабочий.
– То, что отошло в историческое прошлое, никогда не вернется, – сказал старый инженер.
Это были слова человека, хорошо знающего жизнь. Он главный металлург завода. Зовут его Вильгельм Тибор, он проработал на Чепеле 36 лет. Тибор – один из тех представителей технической интеллигенции, которые навсегда соединили свою жизнь с работой на производстве, с рабочим коллективом. О нем говорят, что он оставался у своих мартеновских печей даже в часы, когда в непосредственной близости от завода рвались гранаты. Тибор каждый день приходил в цех, следя за тем, чтобы печи не остыли. И печи не остыли!
Забота рабочих о своем заводе сказывалась в самые трудные дни. Нам рассказали о трудовом героизме рабочего Ежефа Ника с электростанции комбината. Как-то утром он вышел из кочегарки после 24-часовой непрерывной работы. Прямо с завода он направился купить угля для отопления своей квартиры. У склада стояла большая очередь. Когда усталый, весь в угольной пыли и копоти Ежеф Ника подошел, его узнали; одна из женщин спросила: «Да ты не целые ли сутки там отдежурил?» Ника подтвердил, что это так и было. И очередь расступилась. Ежефу Нике тут же выдали уголь; его проводили добрыми пожеланиями.
То, что народ в течение двенадцати лет управлял всем хозяйством страны без помещиков и капиталистов, наложило свой глубокий отпечаток на сознание людей. Твердая воля никогда не отдавать заводов бывшим владельцам порождала горячее стремление вновь развернуть производство вопреки всем трудностям, вопреки запугиванию со стороны остатков контрреволюционных банд, трудностям с транспортом, топливом и т п.
Спустя несколько дней мы вновь побывали в гостях у чепельцев. С первого же взгляда бросилось в глаза, что многое-здесь изменилось и продолжает меняться. Производственная деятельность рабочего коллектива с каждым днем становилась полнокровнее. Станки приходили в движение, оживали линия за линией. Восстанавливалось производство деталей для станков, мотоциклов, велосипедов, изготовлялись формы для нового литья, пошла сталь. Поезда электрической дороги начали курсировать по расписанию между Чепелем и Будапештом, доставляя на завод рабочих.
То, что происходило на Чепеле, было характерно и для других промышленных районов страны, для общего настроения рабочих.
Всевенгерский временный комитет революционного союза рабочей молодежи обратился с воззванием ко всем молодым рабочим страны. «Мы боролись за справедливые, правильные требования, и нет такой силы, которая могла бы помешать нам в нашей борьбе за осуществление этой цели, – говорилось в воззвании. – Мы знаем, что в дни восстания проявили активность и контрреволюционные силы, стремящиеся ловить рыбу в мутной воде. Мы не имели и не имеем ничего общего ни с компанией Дудаша, ни с разными, росшими, как грибы, партиями и группировками, которые преследовали подозрительные цели… Смело выступайте против тех, кто с антинародными целями, несмотря на призывы рабочих, препятствует восстановлению производства и устраивает беспорядки!.. Приступайте к работе, стране нужна помощь делом…»
За быстрейшее, полное возобновление производства выступили профсоюзы.
Рабочий класс Венгрии собирал силы с тем, чтобы обеспечить порядок и устойчивое положение в стране, ее развитие по социалистическому пути.
Когда мы приезжали на заводы, будь то Чепельский комбинат или вагоностроительный завод в Дьере, мы встречались с представителями рабочих советов.
Естественно, возникает вопрос: что это за «рабочие советы», как они возникли и какую роль они играли в событиях в Венгрии?
Из многочисленных бесед, которые мы имели с представителями рабочих советов на предприятиях, выясняется следующая картина. Когда реакционное хортистское подполье выступило против народно-демократического строя, развязало белый террор, выпустило из тюрем уголовников и бывших хортистов, то оно в осуществлении своей программы не рассчитывало на помощь кадровых рабочих. Более того, захватив в Будапеште 24 октября склады с оружием, контрреволюция организовала раздачу его не на предприятиях, а на улицах Будапешта, среди зеленой молодежи, сбитой с толку демагогическими лозунгами, которыми реакция маскировала свои истинные цели, среди обывателей, кустарей, лавочников, среди части служащих и просто деклассированных элементов.
В те дни, с 24 октября по 4 ноября, рабочие Будапешта и провинций были вынуждены организовать оборону предприятий от бандитских шаек. На некоторых предприятиях создавалась рабочая охрана. Если теперь кое-где, например, в Югославии, находятся некоторые деятели, утверждающие, будто венгерский рабочий класс поднялся на вооруженную борьбу вместе с контрреволюционными бандитами, то это просто-напросто ложь. В действительности в дни контрреволюционного мятежа рабочие выступили на защиту фабрик и заводов, против фашистских банд.
Правительство Надя, делая уступку за уступкой, сдавало контрреволюции свои позиции; это привело в конце концов к тому, что государственный аппарат был разбит или полностью парализован. В этих условиях рабочие создали свои органы управления предприятиями, обеспечили их охрану от бандитских шаек и наскоков бывших владельцев, которые уже с чемоданами в руках перебирались с Запада в Венгрию и в ряде случаев посылали на предприятия своих управляющих. Рабочие довольно решительно изгоняли возвратившихся «хозяев».
Вот чем было обусловлено появление рабочих советов на шахтах и заводах Венгрии. Эти советы зачастую создавались так: собиралось на предприятии процентов 10—15 рабочих, живших недалеко от завода, и тут же на импровизированном митинге избирались представители разных цехов и отделов, которые и образовывали рабочий совет. В ряде случаев в него входили секретари партийных комитетов, директора или главные инженеры. Рабочие советы считали себя временными органами, призванными функционировать до тех пор, пока нормализация жизни в стране позволит им провести выборы демократическим путем.
Реакционное подполье сразу же оценило, положение: его главари поняли, что рабочие советы представляют реальную силу в стране. Поэтому, прикрываясь лозунгами защиты интересов рабочего класса, выдвигая явно демагогические требования, реакционеры поспешили в ряде мест провести в эти советы своих людей. Сделать это было нетрудно, если учесть обстановку белого террора, убийств из-за угла честных коммунистов, полную бездеятельность правительства Надя, не выступившего против разгула контрреволюции. Коммунисты в те дни оказались фактически в подполье. В силу этого честные коммунисты в тяжелые для страны дни не могли разоблачить демагогов и провокаторов, обманным путем пробиравшихся в рабочие советы. В результате рабочие советы, в ряде мест оказались засорены враждебными элементами.
Контрреволюционные элементы, однако, не ограничились засылкой своих людей в рабочие советы. Спекулируя на популярности рабочих советов, они выдвинули лозунг создания территориальных рабочих советов, вплоть до создания «Центрального рабочего совета» в Будапеште, который все более противопоставлял себя законному правительству. Территориальные рабочие советы почта полностью находились в руках контрреволюционного подполья. Спекулируя именем рабочего класса, провокаторы, пробравшиеся в рабочие советы, пытались диктовать им свою волю, всячески препятствовали возобновлению производства в стране.
Необходимо было предпринять решительные меры, внести полную ясность в вопрос о рабочих советах. Первой такой мерой явился Указ Президиума Венгерской Народной Республики от 22 ноября. Законом определялись порядок избрания рабочих советов, их права и обязанности в деле укрепления производства, выполнения обязательств по отношению к государству, обеспечения трудовой дисциплины, оплаты труда, в. области техники безопасности и т д.
В те дни мы беседовали с рабочими на предприятиях Будапешта. Они одобряли Указ о рабочих советах, который отвечал требованиям момента, способствовал повышению активности рабочего класса.
После опубликования Указа Президиума Венгерской Народной Республики о рабочих советах и массового возобновления работы на предприятиях реакция изменила тактику и попыталась перейти в контратаку. Какие методы применяло в эти дни контрреволюционное подполье?
В то время как венгерские трудящиеся в Будапеште и в провинции приступали к залечиванию ран, нанесенных контрреволюционными бандами, разного рода темные личности пытались вновь учинить беспорядки. 17 ноября была задержана группа бандитов-уголовников, грабившая вагоны с товарами. Бандиты грузили награбленное в машины со знаками Красного Креста. Как выяснилось, во главе банды был некий Ференц Динка, преступник-рецидивист, арестованный 20 октября в момент грабежа. В дни бесчинства контрреволюционных террористов он был освобожден из тюрьмы, вооружил банду и занялся прежним ремеслом.
Подобные случаи были не единичны. Каждый день поступали сообщения о том, что уголовные преступники, выпущенные из тюрем контрреволюционерами с целью дезорганизации всей жизни, продолжали свое антинародное дело. Была задержана банда, грабившая магазины и склады и скрывавшаяся в подвалах больницы на улице Петефи.
Подобные факты проливают свет на зверства контрреволюционеров, искавших опору и поддержку среди уголовного мира. Все еще действовавшие контрреволюционные банды, угрожавшие оружием честным труженикам, фактически слились с уголовными преступниками.
В этих условиях особое значение приобретали быстрые и эффективные меры по укреплению законности и порядка. Созданные по решению Революционного Рабоче-Крестьянского Правительства полки охраны общественного порядка пользовались растущей поддержкой населения. На перекрестках будапештских улиц появились полицейские регулировщики. Вооруженные патрули общественной безопасности начали нести охрану города.
Хортистское подполье не хотело складывать оружие, оно организовывало террористические акты против рабочих. В Дебрецене на швейной фабрике самым зверским образом был растерзан бандитами секретарь заводской партийной организации Йожеф Игнат, отдавший всю свою жизнь рабочему движению. В Будапеште выстрелом из-за угла был убит рабочий Янош Клош.
Одновременно с террористическими актами контрреволюционное подполье пыталось организовать новую всеобщую забастовку в стране. Помимо расклеенных в городе контрреволюционных листовок, подстрекавших рабочих прекратить работу, призывы к забастовке непрерывно передавались в эти дни радиостанцией, действующей под фальшивым названием «Свободная Европа» и содержащейся на американские доллары.
К сожалению, нашлись люди, на которых эти провокационные призывы подействовали. В результате трудящимся Венгрии был нанесен серьезный удар. Так называемый «будапештский рабочий совет» призвал трудящихся к двухдневной забастовке.
Люди, орудовавшие под вывеской «будапештского рабочего совета», решили созвать своего рода конференцию для избрания «всевенгерского рабочего совета». Революционное Рабоче-Крестьянское Правительство Венгрии воспрепятствовало созыву подобной конференции, считая ее незаконной, поскольку Указ Президиума Венгерской Народной Республики предусматривает деятельность рабочих советов только на предприятиях.
Газета «Непа карат» в эти дни писала: «Мы вынуждены сказать, что решение будапештского совета не служит делу нашего народа, делу завоевания независимости, свободной жизни. В нынешнем тяжелом положении нашей родины этому лучше всего служит сознательный труд».
Действия организаторов забастовки, по сути дела, явились ударом в спину венгерским труженикам. Усилиями провокаторов был дезорганизован транспорт в Будапеште. Не работали многие предприятия, рабочие советы которых, видимо, не разобравшись в обстановке, поддержали дезорганизаторов. Сказалось и то, что во многих рабочих советах действовали проникшие туда контрреволюционные элементы, представители хортистского подполья.
Вот несколько красноречивых фактов, показывающих, кто в ряде мест действовал под вывеской «рабочих представителей». Председателем рабочего совета завода по изготовлению отопительного оборудования был Эрне Хойту, бывший владелец этого завода; На крупной текстильной фабрике 20-го района агитацию против возобновления работы вел Ференц Цайнер, незадолго до этого выпущенный из тюрьмы уголовник, пробравшийся в члены рабочего совета. В автобусном гараже 11-го района орудовал в роли председателя рабочего совета некий Нейро, бывший майор хортистской армии. В рабочем совете Центрального управления трамвайного и троллейбусного парка окопались бывшие нацисты Бабаи, Юзеф Солер, которые угрожали рабочим расправой.
Как сообщала газета «Непсабадшаг», в Морском районе в составе совета числился некто Оноди, семнадцать раз приговаривавшийся к различным наказаниям за кражи, грабежи и подобные преступления. Секретарь совета Йожеф Кишш за совершенные им уголовные преступления в свое время был осужден на одиннадцать лет. Главными помощниками этих «деятелей» были капитаны бывшей хортистской армии Янош Шифер и Пал Банди, а также бывшие жандармы Иштван Кевеш и Йене Харшани, Конрад Лендваи и Янош Ковач. Уже в дни создания совета эти типы нагло заявляли, что при избрании членов совета преимуществом (!) должны пользоваться люди, имеющие судимость.
Там же, где рабочие советы действительно стояли на страже интересов трудящихся, дезорганизаторы производства встретили отпор. Так, рабочий совет Чепельского комбината заявил, что объявление забастовки является ошибочным, и призвал трудящихся Чепеля к работе. В стране продолжали работать железные дороги, по которым доставлялись грузы в Будапешт и другие города.
Всеобщей забастовки не получилось. Контратака реакции захлебнулась, не достигнув намеченных целей – парализовать экономику страны и вынудить правительство принять ультиматум контрреволюционного подполья. Неудавшаяся всеобщая забастовка еще больше разоблачила истинное лицо провокаторов – лицо контрреволюции.
В то же время все более разоблачали себя те, кого фашистское подполье послало в рабочие советы. Происходившие на предприятиях столицы и в провинции перевыборы рабочих советов давали весьма характерные результаты.
В 22-м районе Будапешта на лесозаводе состоялось общее собрание рабочих, на котором был избран новый рабочий совет предприятия. Из старого состава совета в новый рабочий совет вошло лишь три человека. Характерно, что из 27 членов вновь избранного совета 11 человек – члены партии.
В эти дни даже в «Будапештском центральном рабочем совете» реакционные элементы встречали все более решительный отпор со стороны представителей заводов. Так, например, на заседании, состоявшемся 23 ноября, было выдвинуто провокационное предложение о том, что Венгрия должна «равняться на Запад», то есть восстановить у себя буржуазный строй. Один из ораторов выступил с клеветой по адресу Советской Армии. Не успел этот «представитель» закончить свое выступление, как раздались возмущенные возгласы присутствовавших: «Это не голос рабочего класса!» Делегаты рабочих потребовали, чтобы клеветник сказал, кто послал его на заседание Будапештского совета.
Одним из методов борьбы реакции против народно-демократического строя, было распространение разного рода панических и провокационных слухов. Теперь можно было наблюдать такие, например, картинки. В автобус, следующий по одной из дорог провинции, садится некий молодой человек, заявляющий, что он лишь накануне прибыл из столицы. Вокруг него – люди, не видевшие Будапешта уже несколько недель. Молодой человек начинает рассказывать: «Проспект Мартирок? От него ничего не осталось… На улицу вообще лучше не выходить, особенно женщинам… Вы собираетесь в университет? Да ведь в Венгрии не осталось ни одного студента – всех увезли…»
Таких молодых людей можно было встретить в автобусах и на улицах Будапешта. Их речи ничем не отличались от лживых россказней радиостанции «Свободная Европа», от бредней «Голоса Америки», от измышлений венских, боннских и прочих корреспондентов реакционных буржуазных газет, от крикливых речей некоторых делегатов на Генеральной Ассамблее ООН. Это были сеятели провокационных слухов, панических выдумок, диких инсинуаций, действовавшие согласно подлому правилу: «Лги больше, что-нибудь и останется».
Давая отповедь подобным элементам, газета «Непакарат» писала:
«Панические слухи, являющиеся подлейшей клеветой, никогда не имеют авторов, но их всегда распространяют. Распространяются они невидимо, как проклятие, как инфекционная болезнь. Холеру распространяют крысы». Газета напоминала, что «крысы» не только распространяют «холеру» лживых слухов, – они расклеивают по ночам листовки, призывающие бастовать.
«Зачем? Кому на пользу, в чьих интересах? – спрашивала газета, – об этом листовки молчат. Потому что авторы их не могут открыто призывать к тому, чтобы люди боролись против самих себя, против своих семей, против детей. Не могут же авторы листовок признать, что они призывают к самоубийству».
Деятельность подстрекательских элементов в Будапеште не имела ничего общего с интересами венгерских трудящихся. Она служила интересам тех самых реакционных кругов внутри и вне страны, которые подготовляли контрреволюционную вылазку в Будапеште.
Эти провокационные элементы, судя по всему, были тесно связаны с иностранными реакционными кругами, с главарями контрреволюционных банд, бежавшими в иностранные посольства в Будапеште и до сих пор скрывающимися там, с хортистско-фашистским охвостьем, снова забившимся в щели.
Венгерский народ боролся с реакционным подпольем. Логика классовой борьбы неуклонно приводила к размежеванию сил. Реакция разоблачила себя и терпела поражение за поражением.