Опричная ночь Ивана IV. Боярская дума и приказы. XVI век

Опричная ночь Ивана IV. Боярская дума и приказы. XVI век

В семилетнем возрасте будущий Иван Васильевич Грозный остался сиротой. Сын Ивана III Василий, умирая, поручил своего маленького наследника попечению боярского совета. Избранные советники должны были управлять государством и сохранить власть в великокняжеской семье до совершеннолетия Ивана IV. Это было оправдано, власть попытался захватить дядя Ивана Юрий, но проиграл в междоусобице, был захвачен и уморен голодом. Власть попыталась захватить мать наследника Елена Глинская, правнучка печально известного правителя Золотой Орды, Мамая, и ей это удалось. Польские дипломаты доносили в Краков: «бояре там едва не режут друг друга ножами; всеми делами заправляют лица, назначенные великим князем; главные бояре – князья Бельские и Овчина – старше опекунов по положению, но ничего не решают». Фаворит правительницы Елены Глинской Иван Овчина – Телепнев – Оболенский попытался «решать» и, поддержанный Боярской думой, ликвидировал опекунский совет могущественной олигархии. Опекуны Ивана IV – дядя Елены М. Глинский, В. Шуйский, М. Воронцов попали в опалу по обвинению в государственной измене, был уничтожен и И. Овчина, боярская олигархия вернула себе власть. В.О. Ключевский писал:

«Власть надолго попала в руки бояр. Теперь они могли распорядиться государством по-своему, осуществить свои политические идеалы и согласно с ними перестроить государственный порядок. Но они не пытались строить никакого нового государственного порядка. Разделившись на партии князей Шуйских и Бельских, бояре повели ожесточенные усобицы друг с другом из личных или фамильных счетов, а не за какой-либо государственный порядок. В продолжение десяти лет со смерти правительницы Елены они вели эти усобицы, и это десятилетие прошло не только бесплодно для политического положения боярства, но и уронило его политический авторитет в глазах русского общества. Все увидели, какая анархическая сила это боярство, если оно не сдерживается сильной рукой».

Иван Васильевич III при присоединении удельных княжеств собрал и хранил уникальный архив по истории Древнерусского государства, правовые акты, княжеские грамоты, международные договоры, служебную и личную переписку. Во время правления Ивана IV эти документы исчезли и не найдены до сих пор. Множество документов исчезло и во время Смуты и воцарении династии Романовых. Второстепенных бумаг сохранилось много, важных – почти не осталось. С.Ф. Платонов писал:

«В эпохе Грозного много содержания: бурное детство великого князя; период светлых реформ и счастливых войн на востоке; ссора с советниками и опалы на них; опричнина, которая была, в сущности, глубоким государственным переворотом; сложный общественный кризис, приведший к опустению государственного центра; тяжелая и неудачная борьба за балтийский берег – вот главнейшие факты. Материалы для истории Грозного далеко не полны, и люди, не имевшие с ним прямого знакомства, могут удивиться, если узнают, что в биографии Грозного есть годы, даже целые ряды лет без малейших сведений о его личной жизни и делах».

До 1547 года Московским государством правила Боярская дума. Большинство старейших боярских родов Москвы вели свое происхождение с XI–XII веков. Бояре занимали высшие военные и административные должности, служили наместниками, вели посольские дела. Во время походов великий князь и государь «приказывал боярам Москву» – поручал им высшее управление на время своего отсутствия. Бояре сопровождали государя в поездках, участвовали во всех церемониях Государева двора, назначались «дядьками» – воспитателями наследников.

Управлять страной великому князю всегда помогал совет из княжих мужей и старцев градских», обладавший определенной политической силой в обсуждении проблем законодательства, внешней политики, внутренней жизни, религии. С конца XV по начало XVIII века совет назывался Боярской думой и являлся постоянным сословно представительным органом аристократии при великом князе и царе, осуждавший проблемы законодательства, внутренней и внешней политики».

Состав, права и компетенция Боярской думы не были четко определены законами. По мере создания государства имущественные и политические права бояр ограничивались, изменялся их социальный состав. Бояре активно участвовали в борьбе придворных партий, попадали в опалы. С правления Василия Темного членами Боярской думы стали так называемые «большие бояре», представители высшего слоя бояр, постоянные советники великого князя, исполнители его наиболее важных поручений. Выдающийся историк А.А. Зимин писал о Боярской думе второй половины XV века:

«По духовной Василия II 1462 года в его думу входили князь Иван Юрьевич Патрикеев, Иван Иванович Кошкин, Василий Иванович Китай-Новосильцев, Федор Васильевич Басенок и Федор Михайлович Челядня. Сверх этих пяти человек в различных источниках среди бояр упоминаются князья Василий Иванович Ряполовский, Иван Васильевич Стрига-Оболенский, Григорий Васильевич Криворот, Владимир Григорьевич Ховрин, Иван Федорович Старков. Видными деятелями последних лет правления Василия II были князья И.Ю. Патрикеев и Ф.М. Челяднин.

К 1475 году состав Думы значительно обновился – из старых бояр в ней остались только И.Ю. Патрикеев, И В. Стрига, В.И. Китай, В.Г. Ховрин. В Новгородском походе 1475 года великого князя сопровождали бояре: князья Иван Юрьевич Патрикеев, Федор Давыдович Хромой, Василий Федорович Образец, Петр Федорович Челяднин, Иван Булгак, Данило Щеня, Василий и Иван Тучко-Морозовы, Александр Васильевич Оболенский, Василий Китай, и окольничии: А.И. Плещеев, Иван Васильевич Ощера.

В самом начале 80-х годов ряд бояр и окольничих попадает в опалу – И.Ю. Патрикеев, С.И. Хрипун Ряполовский, И.И. Салтык-Травин, И.Б. и В.Б. Тучко-Морозовы, М.Я. Русалка-Морозов, А.К. Шеремет, В.Ф. Образец, И.Д. Руно. В 80-е годы Дума пополнилась боярами Юрием Захарьичем, В.В. Шестуном, П.М. Плещеевым, И.И. Звонцом-Звенигородским.

В 1498 году из 11 бояр 5 происходили из семей князей Ряполовских и Патрикеевых. Бурный взлет их влияния в конечном счете стал одной из причин, вызвавших впоследствии их падение.

Ко времени вступления на престол Василия III в 1505 году великокняжеская Дума состояла всего из пяти бояр – Д.В. Щеня, П.В. Нагай, В.Д. Холмский, Семен Романович и Яков Захарьевич; и семи окольничих – Г.Ф. и П.Ф. Давыдовы, Г.А. Мамон, И.В. Шадр, С.Б. Морозов, П.Г. и К.Г. Заболоцкие».

При Иване Васильевиче III в Боярскую думу входили думные чины – бояре и окольничии, думные дворяне и позднее думные дьяки. Преобладающее влияние в Боярской думе принадлежало боярам из титулованной знати – представителям княжеских фамилий В.О. Ключевский писал:

«С половины XV века состав московского боярства глубоко изменяется. К концу XVI века на московской службе можно насчитать до 200 родовитых фамилий. Более 150 фамилий вошло в состав московского боярства с половины XV века. По происхождению это боярство было очень пестро. Вся Русская равнина со своими окраинами была представлена этим боярством во всей полноте и пестроте своего разноплеменного состава, со всеми своими русскими, немецкими, греческими, литовскими, даже татарскими и финскими элементами. Важнее всего то, что решительное большинство в этом новом составе боярства принадлежало титулованным княжеским фамилиям. Усиленное собирание Руси Москвой с Иваном III сопровождалось вступлением на московскую службу множества князей, покидавших упраздненные великокняжеские и удельные столы. С тех пор во всех отраслях московского управления, в государевой думе советниками, в приказах судьями, в областях наместниками, в полках воеводами являются все князья и князья. Служилое князье если не задавило, то закрыло старый слой московского нетитулованного боярства. Эти князья, за немногим исключением, были наши Рюриковичи или литовские Гедиминовичи. Вслед за князьями шли в Москву их ростовские, ярославские, рязанские бояре».

В Боярской думе и Государевом дворе шла непрекращающаяся борьба за должности, чины, титулы. Этому способствовало то, что Боярская дума не имела самостоятельной компетенции, она функционировала по воле государя, с его «человеческим фактором». Со второй половины XVI века состав боярства сильно изменился, многие знатные боярские роды пострадали в годы опричнины, вымерли, разорились. Состав Боярской думы пополнялся за счет не очень знатных и родовитых родственников и приближенных царя, даже дворян, выдвинувшихся благодаря личным заслугам. При Иване IV влиятельную прослойку приказной бюрократии в Боярской думе представляли дьяки. После воцарения династии Романовых высшие государственные должности постепенно занимали возведенные в боярский чин родственники цариц – Стрешневы, Милославские, Нарышкины – «бояре по кике». Большое значение в XVII веке приобрели выслужившие боярство А.Л. Ордин-Нащокин и А.С. Матвеев.

Отмена местничества в 1682 году сильно подорвала влияние боярства. В начале царствования Петра I количественный состав Боярской думы уменьшился, из ее ведения были изъяты наиболее важные дела. Число заседаний Боярской думы резко сократилось, и в 1711 году с образованием Сената Боярская дума была ликвидирована, звание «боярин» было отменено.

Заседания Боярской думы в XV–XVI веках проходили почти ежедневно, бояре съезжались «в первом часу после восхода солнца» и заседали до вечера. Некоторые проблемы государь решал без участия думы, некоторые дума решала без царя, но по его поручению, с последующим утверждением. Решение Боярской думы начиналось формулой – «царь указал и бояре приговорили».

Наряду с Боярской думой в России с XV века действовал совет наиболее близких к государю сановников, правительство, называемое Ближней думой. Она не имела постоянного состава и называлась Комнатной или Тайной думой. Ее члены могли и не иметь думного чина. Решения Ближней думы не имели законодательной силы, но именно там обсуждались многие дела, прежде чем поступить на рассмотрение Боярской думы.

В январе 1547 года Иван IV принял титул царя и начал править Московским царством – так, как считал нужным. Боярское правление в годы безотцовщины наложило отпечаток на его характер и образ жизни. С.Ф. Платонов писал, что «моральное воспитание Грозного не соответствовало умственному образованию – душа Грозного была всегда ниже его ума». Выдающийся историк И.М. Дьяконов писал в своей работе «Пути истории», вышедшей в 1994 году:

«Землевладельческий класс в послемонгольской Руси не представлял собой монолитного дворянского сословия и в то же время не образовывал феодальной цепочки взаимной зависимости (где барон мог служить графу, граф – герцогу и т. д.) Звания могли наследоваться. Среди Рюриковичей и Гедиминовичей долго сохранялись удельные князья, владения которых восходили к киевской удельной системе и которые в пределах своего удела имели власть государственную, хотя и ограниченную верховным суверенитетом великого князя, царя.

Звания (как правило, не княжеские) могли даваться царями, с одной стороны произвольно, а с другой – фактически с учетом генеалогии, а также военных и государственных заслуг предков. Высшую знать составляли бояре, созывавшиеся царем на совещательную боярскую думу. Однако в думе могли заседать как князья (потомки владетельных князей), так и нетитулованные бояре. И наоборот, вне думы вполне могли оставаться князья менее высокородные. Значительную часть времени боярская дума проводила в спорах о том, чьи предки имели больше заслуг, которые давали право «пересесть» представителей менее заслуженных родов.

Новым задерживающим фактором оказалось правление Ивана IV (1533–1584). Разговоры о его якобы прогрессивности, конечно, совершенно несерьезны. Со времен Карамзина Иван Грозный рисуется прежде всего как садист и кровавый истребитель старых княжеских и боярских родов. Таким он и был. Свирепейшим террором закончилось противостояние князей и боярства московскому абсолютизму. Но для страны было гораздо хуже, что Иван сделал с крестьянством. Разделив свое царство на «земщину», куда он согнал старую землевладельческую знать, и «опричнину», в которой земли раздавались его личным сторонником, фаворитам и палачам, он организовал массовое переселение крестьян из «земщины» в «опричнину» и наоборот, что привело к огромным человеческим потерям и к утрате крестьянством веры в стабильность своего положения. Элемент этого неверия в стабильность вошел в русский национальный характер».

После принятия Иваном Грозным титула царя в Боярской думе появилась «комната» – «ближняя дума», состоявшая из нескольких наиболее верных царю людей, вместе с царем решавших важнейшие государственные дела. Тогда ж стала действовать «Избранная рада» – неофициальный царский совет, состоявший из А. Адашева, А. Сильвестра, князей Курбского и Курлятева. Современник Ивана Грозного английский посол Д. Флетчер писал в Лондон: «Что касается до общественных и правительственных должностей в государстве, то здесь ни одного наследственного звания, как бы ни было оно высоко или низко, и напротив, определение к той или другой должности зависит непосредственно от самого царя, так что даже дьяки в каждом главном городе большею частью назначаются им самим».

С середины XVI века старую систему государственного управления – бояр путных и введенных и Государев двор – сменила приказная система. Приказы, от слова «приказ» – поручение, зародились из княжеских заданий, даваемых боярам.

В.О. Ключевский писал: «Трудно составить ясное понятие об устройстве и ходе управления посредством приказов именно потому, что ведомства не были точно разграничены и определены по известным началам».

Непосредственно управление страной осуществляли дьяки, особенно усилившие свое влияние во время царствования Ивана Грозного, создавшего широкий слой дьячества и поместного дворянства – в противовес родовитому боярству, на дела которого он насмотрелся в детстве.

Поручения царя исполняли дьяки – грамотные чиновники. Один из первых русских историков В.Н. Татищев писал: «Дьяк, греческое диаконос, служитель церкви; и как сначала кроме церковников мало грамотных было, то их для письма в канцеляриях употребили, и были равно, как ныне писари. Потом учинили подьячих, а дьяки так сильны при государе были, что бояре без их согласия ничего делать не могли. Сначала их было два, потом до семи умножено, и сидели с бояры в разных приказах, иногда и самыми главными».

Постепенно поручения царя стали постоянными.

Появились должности казначея, печатника, разрядных и ямских дьяков. С увеличением объема работы дьякам «для письма» придавались чиновники поменьше – подьячие, работавшие в особом помещении – «избе»-канцелярии. С середины XVI века «избы-канцелярии» были преобразованы в постоянно действующие государственные учреждения – приказы. Дьяки – государевы, дворцовые, боярские, монастырские, городские – стали чиновниками правительственной администрации. Именно они образовали аппарат дворца, Казны и Боярской думы, постепенно набирая силу. Специализируясь на выполнении финансовых, дипломатических, военных поручений дьяки подготовили создание органов власти – функциональных, а не территориальных. Дьяки становились дворянами, получали поместья, дослуживались до чина окольничего и даже боярина. Многие дворяне, которые не могли выдвинуться в толчее князей и бояр, шли работать и служить в приказы. В период правления Ивана Грозного уже создалась наследственная приказная бюрократия, обязанная своим возвышением «первому лицу» и тесно связанная между собой и с поместным дворянством. Образованные люди, видя как управляется государство родовитыми боярами, захотели это сделать лучше, захотели чинов и вотчин. Их деятельность можно было направить на благо Родины, давая чины и земли за заслуги, а можно было использовать как «пушечное мясо» в борьбе за самодержавную власть. В итоге «пушечное мясо» быстро научилось стрелять само, а «учитель и поводырь» Иван Грозный, использовавший дворян и дьяков в войне с боярами и князьями, прервал династию Рюриковичей и чуть не погубил страну. Впоследствии дьяки сменили приказы на министерства, став чиновниками, и именно их деятельность определила ход российской истории и ее лицо – в XIX веке.

Первым приказом, упомянутом в исторических источниках в 1512 году, был Казенный приказ, возглавляемый казначеем и печатником – хранителем «большой государственной печати». Казенный приказ ведал дипломатическими отношениями государства, поместными, ямскими, холопьими делами. Почти сразу у казначея и печатника появились помощники – поместный, ямской и посольский дьяки. В Боярской думе была создана Посольская изба. Позднее, с увеличением объема работ, были образованы Поместный, Ямской и Холопий приказы. Приказы создавались по решению царя и Боярской думы, им же и подчинялись, имели свои помещения и штат.

В 1533 году начал работать Приказ большого прихода, выдавший сбором налогов и таможенных пошлин. В 1549 году Посольская изба была преобразована в Посольский приказ. Для решения тех или иных проблем при Боярской думе создавались особые комиссии, важнейшие из которых в дальнейшем были преобразованы в приказы. Так появились Разрядный и Разбойный приказы.

Руководство приказов было коллегиальным. Стоявшие во главе приказов лица назывались судьями – теми, кто имел право принимать решения. Приказным делопроизводством и даже самими приказами часть народу с боярами руководили дьяки. Непосредственно канцелярскими делами занимались подьячие, делившиеся на старших, средней руки и младших, получавшие денежное, хлебное, а иногда и поместное жалованье. При Петре Первом подьячих заменили канцеляристы, подканцеляристы и копиисты. Старшие подьячие вместе с дьяками руководили составлением документов; средние готовили их тексты, наводили справки в архиве приказа, – младшие осуществляли техническую работу по переписке документов набело. В таможенных, земских, губных избах – низших провинциальных учреждениях – подьячие самостоятельно вели делопроизводство. «Площадные подьячие» исполняли обязанности современных нотариусов и адвокатов. В приказе могли работать от пяти до пятисот человек, как в Поместном приказе. Труд многих тысяч приказных служащих оплачивался плохо или вообще не оплачивался, и они жили лишь за счет «приношений» просителей. Естественно злоупотреблениям не было конца – «деньги, слышь, взял, а ведро карасей у крыльца вывалил».

Для контроля за деятельностью приказов и выполнения секретных поручений царя был создан Приказ тайных дел, в штате которого в течение всего XVI века был один тайный дьяк и 6–7 подьячих.

Российский историк П.П. Мельгунов писал о деятельности приказов: «Светский суд и приказы пользовались далеко не блестящей репутацией. «Московская волокита» – так называлась процедура этого суда, она славилась и на севере, где подьячие устроили себе на посулы-взятки палаты «неудобосказаемые», славились и на Украине, где подьячие хуже басурман разоряли жителей, славились в Пскове, где, по словам летописца, прежняя правда на небеса улетела, а московская кривда поселилась в городе».

На протяжении XVI–XVII веков в России существовало до полусотни приказов. Помимо своей основной задачи государственного управления многие приказы заведовали определенными территориями государства, находившимися в разных местах, доходы с которых поступали в данный приказ. Для этих московских земель именно приказ являлся административным, финансовым и судебным органом.

Большинство приказов размещалось в Московском Кремле, на Ивановской площади, в приказных палатах и избах. Приказ обычно помещался в просторной избе из двух-трех срубов. Изба отапливалась глиняными печами, а двери и слюдяные окна для тепла были обиты сукном и войлоком. В избе находились простые столы и скамейки. Дела хранились в лубяных и осиновых коробах. Судьи и дьяки сидели в хорошо обставленной горнице. Просители стояли и сидели в сенях или на крыльце.

Выдающийся русский исследователь С.Б. Веселовский досконально исследовал «Приказной строй управления Московского государства»:

«Ведомство и число приказов определяли ближайшие нужды и задачи управления. Когда территория государства разрасталась, когда возникали новые потребности, то московские цари, чуждые отвлеченных соображений, распределяли по приказам новые дела так, как им казалось удобнее в данный момент: разъединяли и соединяли приказы, создавали для новых нужд новые, или поручали удовлетворение их какому-нибудь старому. Приказной строй рос, подобно двору домовитого хозяина, который не любит, чтобы что-нибудь пропадало, а строит, перестраивает, надстраивает и пристраивает различные службы по мере необходимости. Этим объясняется как нестройность и сложность приказной системы, так и ее прочность и практичность.

Со всех концов Московского государства в приказы стекались отписки городовых приказных людей. Их привозили или нарочные гонцы, если дело было важное, или попутчики. Подьячие, принимая отписки и другие документы, клали их на стол перед судьей и дьяками. Дьяк читал отписку с судьей, поговорив с ним, делал на ней резолюцию (помету) и раздавал отписки подьячим по столам, смотря в какой следовало. Деление приказов на столы и количество столов было различно, смотря по приказам. Одни отписки следовало принять к сведению – на них дьяк помечал: «чтена, в столп», то есть подклеить в столбец к другим документам; или «деньги принять, а отписка в столп». На другие отписки следовало отвечать, давая городовым приказным указания и предписания. На таких отписках дьяк помечал свою резолюцию. Старший подьячий, получив помеченную отписку, передавал ее одному из младших и давал ему указания. Младший подьячий справлялся в прежних делах и по известному шаблону составлял грамоту, включая в нее помету дьяка. Тогда старший подьячий просматривал черновик, делал в нем поправки и подносил дьяку. Дьяк, если находил нужным, чернил, то есть исправлял, со своей стороны и возвращал черновик подьячим для переписки набело. Старший подьячий сверял беловик с черновиком и свидетельствовал это своей справкой на обороте беловой грамоты – «справил подьячий такой-то». Дьяк, прочтя беловик, приписывал его, то есть скреплял на обороте по склейкам своей подписью, после чего грамоту оставалось только снести в Печатный приказ, который прикладывал восковую печать. Если на отписку требовались какие-либо справки, то дьяк помечал: «выписать в доклад», или «выписать в доклад государю». Тогда под наблюдением старшего подьячего и за его справкой младшие подьячие изготовляли доклад, который заслушивался в приказе и был докладываем государю». Рабочий день в приказах продолжался 10–12 часов, часто включая и праздники. Приказы были завалены нерешенными государственными делами, до частных дел «руки доходили» в последнюю очередь. Исследователь XIX века писал о работе приказа:

«Во всех приказах находится очень много писцов, пишущих красивым почерком и довольно хорошо обученных счетному искусству. Для счета они употребляют косточки для слив, который каждый имеет при себе в небольшом кошельке. Брать подарки воспрещено всем под угрозою наказания кнутом, но втайне все-таки это происходит. Особенно охотно писцы берут «посулы», благодаря которым часто можно узнавать и о самых секретных делах, находящихся в их руках. Иногда писцы даже сами идут к просителям и предлагают им за некоторое количество денег открыть дела. При этом они часто допускают грубый обман, сообщая вымышленное вместо истинного, часто из боязни опасности для себя в случае, если дело выйдет наружу, частью же вследствие незнания дела».

Московские государи не имели постоянного контролирующего органа и ориентировались на жалобы, доносы приказных служащих. «Службы собственной безопасности» в приказах не существовало, работа зависела от служебных качеств судей, дьяков и подьячих, приставов, переводчиков, даже сторожей.

В XVI–XVIII веках работали приказы – Аптекарский, Астраханских дел, Большого дворца, Большого прихода, Большой казны, Бронный, Великого княжества Литовского, Великой России, Верхней типографии, Владимирской четверти, Галицкой четверти, Городового дела, Денежного и хлебного сбора, Денежной раздачи, Доимочный, Житный, Записной, Земский, Золотых дел, Иконный, Иноземный, Казанского дворца, Казачий, Казенный, Калмыцких дел, Княжества Смоленского, Конюшенный, Костромской четверти, Купецких дел, Ловчий, Малой России, Мещанского суда, Монастырский, Мушкетного дела, Новгородской четверти, Оружейной палаты, Панский, Печатный, Полковых дел, Полоняничный, Полистный, Посольский, Постельничий, Приображенский, Приказных дел, Пушкарский, Разбойный, Разрядный, Розыскных дел, Ратных дел, Рудногосыска, Семеновский, Серебряный, Сибирский, Сокольничий, Стрелецкий, Судный, Сыскной, Тайных дел, Устюжской четверти, Хлебный, Челобитный, Ямской.

Разрядный приказ был образован при дьяке с «разрядом» – войсковой росписью ратных людей, в которой указывались занимаемые ими должности. Разрядный приказ ведал служилыми людьми и их службой, назначал воевод, вел разрядные книги, по учету всех служилых людей российского войска, с указанием их поместного и денежного жалованья, осуществлял его комплектование и учет. Разрядный приказ периодически проводил особые смотры дворян и детей боярских дел определения их в воинскую службу. При верстании новика определяли в «статью», которых было от 5 до 25, номер которой зависел от происхождения, рода и опыта предыдущей службы, указывали размер его земельного и денежного жалованья. Дворяне и дети боярские получали поместья и были обязаны ходить в походы, на войну на своих лошадях, со своим оружием и выставлять вооруженных слуг.

В 1556 году Иван IV и Боярская дума приняли «Уложение о службе», регламентирующее военно-поместную систему. Теперь служилые люди в соответствии с новым законом выставляли – «со ста четвертей доброй угожей земли человека на коне и в доспехе в полном; а служат они службу сами своими головами». Одна четь или четверть земли в XVI веке считалась равной половине десятины.

Разрядный приказ в соответствии с заслугами или неудачами повышал или понижал в чине служилых людей, увеличивал или уменьшал их поместья и жалованье. За «нетство» – неявку в поход или на смотр – Разрядный приказ мог отобрать поместья.

Разрядный приказ назначал наместников, воевод, послов, приказных судей, судил проворовавшихся чиновников, разбирал местнические дела. Уже во второй половине XVI века Разрядный приказ стал важнейшим органом управления государства, ему подчинялись все областные разряды – военные округа, созданные для удобного комплектования войск и взимания налогов.

Поместный приказ в исторических документах впервые упоминается в 1577 году. В ведении этого приказа находились государственные земли, раздаваемые в качестве земельного жалованья – поместья служилым людям. При поступлении на военную службу дворянин подавал в Разрядный приказ челобитную, в которой просил выделить ему земельное поместье. Разрядный приказ наводил справки о новом воине и отправлял в Поместный приказ отписку о выделении ему определенного количества земли. Земельное пожалованье официально давали от имени царя и Боярской думы. Резолюции царя, записанные думным дьяком, или списки на верстание были основанием для выдачи жалованной грамоты служилому человеку и наделение его землей – «поместьем» – «по месту службы». Поместный приказ выдавал акты на право владения землей, жалованные вводные, отказные грамоты, решал земельные споры, вел «даточные книги» с указанием размеров всех поместий.

Норма, определяющая максимальное количество четвертей поместной земли, называлась «оклад», который увеличивался за повышения и отличия по службе. Высшей нормой была 1000 четвертей. Иметь поместье больше оклада не дозволялось, «разница» «отписывалась на государя» и шла в фонд поместных земель для других помещиков. Поместный приказ регистрировал все изменения в поместном и вотчинном землевладении; давал справки по родовым землям; наделял помещиков свободной землей; давал справки невестам, вдовам и дочерям помещиков; переводил вотчины в поместья и наоборот, утверждал сделки по недвижимости; выдавал ввозные и подушные грамоты на владение крестьянами; судил споры по земельным делам; проводил описи и межевание земли; занимался переписью населения – к 1500 году в Московском государстве проживали шесть миллионов человек, в 1533 году – девять миллионов человек.

Оружейная палата – арсенал русского государства – была создана в конце XV века и ведала изготовлением и хранением оружия, боеприпасов и военного снаряжения. Чин оружничего, возглавлявшего Оружейную палату, известен с 1511 года. Для заведования палатой был образован Оружейный приказ. В 1806 году Оружейная палата стала государственным музеем.

В 1573 году был создан Бронный приказ, руководивший изготовлением ручного холодного и огнестрельного оружия. В России было широко развито изготовление копий, шлемов, кольчуг, панцирей, саблей, мушкетов, пищалей.

Известно о деятельности с 1577 года Пушкарского приказа, ведавшего кроме артиллерии – огнестрельного наряда, также строительством пограничных городов и укреплений. Впоследствии строительством занимался Приказ каменных дел, организованный в 1583 году. Главным арсеналом русского войска была Москва. Пушки лили и во Владимире, Устюжне, Великом Новгороде и Пскове. Общее число пушек в Московском царстве к концу XVI веке, по свидетельствам иностранцев, превышало 2000 штук.

Ямской приказ был создан в 1574 году и обеспечивал военные сообщения, содержал на дорогах ямы – почтовые станции, на которых меняли лошадей, с большим штатом ямских охотников – ямщиков, собирал ямской налог. В больших городах были организованы ямские слободы с казенными лошадьми, телегами и санями. В середине XVI века в стране насчитывалось более трехсот ямов.

Аптекарский приказ с конца XVI века обслуживал царя, династию и близких к царю лиц. При первых Романовых стал общегосударственным органом, ведавшим вопросами медицинской службы.

Приказ Большого дворца, с 1501 года возглавлялся дворецким и двумя дьяками, и снабжал Государев двор всем необходимым, включая пополнение казны. Приказ заведовал царским хозяйством, обслуживающим персоналом двора, управлял дворцовыми землями, дворцовыми крестьянами; осуществлял контрольные функции.

Приказ Большой казны играл роль главной дворцовой канцелярии и архива и даже руководил внешней политикой. Казенный приказ 1512 года хранил особо важные документы, вещевую и наградную казну, резервный и финансовый фонд, вел торговые операции для царских нужд. Возглавлявший приказ казначей ведал дипломатическими вопросами, ямскими, поместными делами; печатник хранил большую государственную печать.

Приказ Большого прихода с 1534 года ведал сбором налогов, преимущественно военного назначения «на городовое, засечное, пороховое дело».

Приказ Великого княжества Литовского в 1657–1675 годах управлял завоеванными землями Речи Посполитой.

Иноземный приказ с 1624 года ведал службой иностранцев и солдат, служивших в полках нового, «иноземного строя».

Важнейшей придворной должностью являлся чин конюшего, возглавлявшего и Конюшенный приказ, комплектовавшего конные полки. С XVI века конюшие активно участвовали в дипломатической и военной деятельности, возглавляли правительство – Ближнюю Думу. Последний конюший чин был пожалован в 1605 году. Во главе Конюшенного приказа стояли ясельничие, ведавшие царской охотой.

Приказ Великой России ведал землями слободских полков – Сумского, Харьковского – перешедших в конце XVII века с украинских земель на российские земли.

Приказ городового дела с 1638 по 1644 год ведал строительством городов на южной границе России.

Приказ денежного и хлебного сбора в военное время собирал налоги на военное дело.

Доимочный приказ собирал недоимки прошлых лет.

Житный приказ ведал приемом и выдачей казенных припасов, поступивших для хранения на житные дворы.

Записной приказ в 1657–1659 годах занимался сбором материалов по истории династии Романовых.

Приказы золотых и серебряных дел ведал надзором за изготовлением ювелирных изделий для нужд двора.

Иконный приказ ведал дворцовыми иконописцами, работавшими в Иконописной палате.

Монастырский приказ ведал всеми монастырскими делами священнослужителей.

Посольский приказ ведал международными отношениями, возник в 1549 году, когда посольские дела были поручены дьяку И. Висковатову. Посольский приказ организовывал русские посольства за границу, принимал иностранных послов, назначал постоянных русских представителей к иностранным дворам, хранил государственные печати.

Приказ Казанского дворца управлял казанскими землями.

Приказ калмыцких дел вел переговоры с калмыцкими тайшами по поводу принятия ими русского подданства.

Приказ книгопечатного дела ведал работой Московского печатного двора.

Приказ купецких дел ведал оценкой мехов и пограничной торговлей русских купцов.

Приказ мушкетного дела ведал изготовлением ручного огнестрельного оружия.

Панский приказ ведал служилыми иностранцами из стран Западной Европы.

Патриарший судный приказ вел судебные дела о преступлениях против веры, назначал духовенство на должности.

Полоняничный приказ выкупал русское население, попавшее в плен. Печатный приказ ведал хранением и прикладыванием государственных печатей, сбором печатных пошлин. Историк делопроизводства средневековой России Н.П. Ерошкин писал:

«Грамоты, посылаемые из приказов по царскому указу воеводам (челобитные, подаваемые в приказы людьми разных классов; жалованные грамоты, удостоверявшие получение служилыми людьми или монастырями поместий или вотчин; вводные грамоты, утверждавшие в праве наследства; заемные, закладные, исковые и другие документы) не имели юридической силы без государственной печати. Для этого каждый документ предъявлялся в Печатный приказ. Начальник этого приказа думный дьяк-печатник, у которого печать висела на шее, прикладывал ее к документам. Со всех предъявленных в приказ документов взимались печатные пошлины, которые вносились в записные книги с указанием, по какому случаю взята пошлина».

Приказ приказных дел являлся апелляционной инстанцией для Поместного и Холопьего приказов.

Приказ сыска ведал организацией разведок залежей полезных ископаемых.

Семеновский приказ занимался Семеновским полком.

Судный приказ ведал судебными делами служилых людей.

Счетный приказ осуществлял финансовый контроль за деятельностью центральных учреждений, собирал недоимки.

Разбойный приказ с 1555 года ведал сыском и судом по крупным уголовным делам, контролировал деятельность губных учреждений. Губа, как и волость, уезд – территориальный округ во главе с губным старостой в губной избе, органа местного самоуправления.

Разбойный приказ был преобразован в Приказ сыскных дел, высший суд по земельным и холопьим делам, ведал сыском в государстве.

Приказ тайных дел, созданный в 1654 году, являлся личной канцелярией царя Алексея Михайловича. Он выполнял секретные поручения царя, контролировал воевод, судей, послов, вел следствие по важным политическим делам, занимался поиском полезных ископаемых на всей территории государства, ведал оружейными и пушечными заводами. Современник писал:

«Приказ тайных дел, а в нем сидит дьяк, да подьячих с 10 человек, и ведают они и делают дела всякие царские, тайные и явные, и в тот приказ бояре и думные не входят и дел не ведают, кроме самого царя. А посылаются того приказу подьячие с послами в государства, и на посольские съезды, и в войну с воеводами для того, что послы в своих посольствах много чинят не к чести своему государю, в проезде и разговорных речах, и те подьячие над послы и над воеводами подсматривают и царю, приехав сказывают. И которые послы или воеводы, ведая в делах неисправление свое и страшась царского гневу, и они тех подьячих дарят, чтоб они, будучи при царе, их, послов, худым не поносили. А устроен тот приказ при нынешнем царе для того, чтоб его царская мысль и дела исполнялися все по его хотению, а бояре б и думные люди о том ни о чем не ведали».

Преображенский приказ ведал делами по политическим преступлениям.

Хлебный приказ ведал натуральными сборами для армии, и хлебохранилищами – житницами.

Приказ царевой мастерской палаты занимался изготовлением царской одежды.

Челобитный приказ являлся апелляционной инстанцией по делам других приказов, в него поступали все челобитные на имя царя.

С 1637 года управлением Сибирью ведал Сибирский приказ, он назначал и смещал воевод, служилых людей, ему подчинялись гарнизоны сибирских городов. Приказ собирал ясак – натуральную подать с нерусских народов, денег, хлеба и соли, размещал сибирских ссыльных и надзирал за ними. Одним из главных его занятий был сбор и сбыт пушнины. Сибирский приказ просуществовал до 1763 года.

С середины XVI века большую роль в управлении государством стали играть воеводы.

В качестве главы народного ополчения и начальника княжеской дружины воеводы упоминаются в исторических источниках с Х века. В середине XVI века русское войско делилось на несколько родов. Конница состояла из дворян и детей боярских, служилых татар, казаков и «царского полка». Артиллерия состояла из полевого «наряда», «крепостного наряда», в который входили воротники – стража у городских ворот, и затинщики – «стоящие за тыном», у крепостной стены. Наряд обслуживали кузнецы и плотники. Большую роль в победах русского войска играл «гуляй-город» – передвижная деревянная крепость. Именно «гуляй-город» отбивал первые ожесточенные атаки войск крымских ханов, почти ежегодно с XVI века совершавших набеги и нашествия на Московское царство. Пехота состояла из пеших городовых казаков, московских пеших и стременных стрельцов и пеших «даточных людей».

По данным военных историков в середине XVI века русское войско состояло из 70 000 воинов, 35 000 всадников поместной конницы, 12 000 стрельцов, 6000 городовых казаков, 10 000 служилых татар, 4000 наемных иностранцев и наряда из 3000 человек. В военный поход обычно ходила половина этого войска.

Войско состояло из большого полка, полков правой и левой руки, передового, сторожевого и ертаульного полков, наряда и «гуляй-города». В «малый разряд» входили большой, передовой и сторожевой полки, «большой разряд» состоял из большого и передового полков, полков правой и левой руки, сторожевого полка. Впереди сторожевого полка шел конный ертаульный полк, осуществлявший разведку и охрану войска. Царский полк состоял из служилых людей «московского чина – стольников, стряпчих, московских дворян и жильцов. Царская лейб-гвардия в мирное время охраняла царя, участвовала во всех придворных церемониях, сопровождала государя во всех походах, принимая участие в боевых действиях только вместе с царем.

В 1550 году Иван IV учредил и особый конный отряд – «Избранную тысячу» – личную охрану.

В середине XVI века в России появился новый род войск – стрельцы, пехотинцы, вооруженные огнестрельным оружием и жившие в особых городских городах. Впервые стрельцы упоминаются в летописях в рассказе о Казанском походе за 1546 год: «учинил у себя царь выборных стрельцов из пищалей 3000 человек, а велел им жить в Воробьевой слободе». Из московских стрельцов был образован и особый царский отряд, в обязанности которого входили караулы во дворце и сопровождение царя во время путешествий – Стремянной полк. Ивана IV охраняли Избранная тысяча, Государев и Стремянной полки.

Постоянное конное и пешее стрелецкое войско разделялось на московских и городовых стрельцов. 5000 воинов постоянно находились в Москве, 7000 служили в пограничных городах. Стрельцы служили в полках и приказах, во главе их стоял голова, назначенный только из дворян Стрелецким приказом. Стрельцы служили пожизненно, служба передавалась по наследству. За службу стрельцы получали не земельное, а хлебное, или денежное жалованье – 4 рубля в год. Стрельцы жили в особых слободах, в которых получали участки земли и денежное пособие для строительства дома, женитьбы. Стрельцы не платили налогов, пользовались привилегиями и льготами при торговле, особенно своим товаром, производимом в слободах. Руководил стрельцами свой приказ. Ко времени Петра Первого стрелецкое войско совершенно деградировало и в 1770 году Стрелецкий приказ был преобразован в Приказ земских дел.

В войско входили особые военные отряды опричников, созданные Иваном IV в 1564 году для борьбы с боярами. Первый опричный отряд насчитывал 1000 дворян и детей боярских, позже он был увеличен до 6000 человек. Опричниками управлял особый опричный Разрядный приказ, переименованный в Дворцовый Разряд. Основной обязанностью опричников являлась защита царской власти. С 6000 человек опричное войско было увеличено до нескольких больших полков и просуществовало до 1572 года. Прославившееся трусостью, подлостью, издевательствами над беззащитными людьми, полной несостоятельностью в войне с внешним врагом опричное войско было ликвидировано.

Все русские войска назывались ратями, действовавшими каждая на своем направлении. Рать составляли 3–7 полков разной численности. Полки делились на сотни, пятидесятни и десятки.

Во главе рати стоял «большой воевода», имевший несколько заместителей – «товарищей». Большому воеводе подчинялись полковые воеводы, воеводы у «наряда», гулевой и ертаульный воевода, головы, сотники, пятидесятники и десятники. Для управления войсками воеводы имели при себе небольшие медные барабаны, привязанные к седлам. Большой воевода имел большой барабан – «набат», в который били сразу восемь человек. При воеводах находились дьяки и подьячие, писавшие приказы, «ведавшие государеву казну» и ведшие журналы боевых действий. Для «срочных посылок» использовались специальные отряда. В царском полку было десять «дворовых воевод для посылок» и шестьдесят дворян. Воеводы все свои действия должны были согласовывать с инструкциями Разрядного приказа, а потом писать туда подробные отчеты о состоянии войск и укреплений, количестве военных запасов и продовольствия.

Традиционный боевой порядок русских войск в полевом сражении выглядел следующим образом: в центре на учебной позиции выстраивалась пехота, прикрытая «гуляй-городом», на флангах и впереди пехоты находилась конница, первой вступавшая в бой, артиллерия-«наряд» – находилась или в «гуляй-городе», или в боевых порядках пехоты. Большой отряд всегда находился или в резерве или в засаде. От монголо-татар русские переняли и активно использовали прием заманивания противника ложным отступлением в бою и вывод его на засаду, а также боевой клич «ура» – от «уррранх».

В XVI веке не существовало раздельной военной и гражданской службы, воеводой мог стать и приказной дьяк. Руководителем Разрядного приказа всегда был думный дьяк, являвшийся организатором всего русского войска, однако обычно имевший мало военной практики. Перед военным походом воеводы получали подробные приказы и инструкции о порядке движения и ведении боевых действий из Разрядного приказа – гражданского органа.

Полки в месте сбора ратных людей формировались по росписям или «разрядам», от слова «разряжать», распределять, расписывать. Разряды всегда составлялись заранее и в письменной форме. В них указывалось, из скольких и каких именно полков должно было быть сформировано войско, определялись города и служилые люди, входившие в какой-то полк, поименно назначались полковые воеводы и их товарищи – заместители, указывался маршрут движения войска. С помощью разрядов обеспечивалось единое командование и управление войсками.

Все полки русского войска имели знамена с изображением Спаса или Святого Георгия. Знамя и знаменосцев охраняли особые воеводы и головы, входившие в состав свиты царя и больших воевод в походах. Развертывание боевых знамен служило сигналом для начала полевого сражения или осады вражеской крепости. Для подачи команд и сигналов, а также для воодушевления войск использовались трубы, сурны, гобон, барабаны, бубны и набаты.

С середине XVI века появилась и должность городового воеводы, возглавлявшего военное и гражданское управление города с уездом, первоначально в пограничных городах, а к концу правления Ивана Грозного и во внутренних районах страны. К началу XVII века должность городового воеводы была введена во всех городах России – они заменили городовых приказчиков – представителей администрации великого князя, назначавшихся из местных уездных служилых людей. Городовые приказчики ведали строительством и ремонтом городских крепостных сооружений, были комендантами крепостей, ведали боеприпасами и военным снаряжением, сбором податей, контролировали повинности населения, готовили города к обороне, проводили мобилизацию крестьянского и городского ополчений. После введения должности воевод городские приказчики стали их помощниками и назначались из местных дворян.

С 1679 года к воеводам перешли функции губных старост. Губные учреждения в России в XVI–XVII веках являлись органами местного самоуправления. В губных губах – присутствиях губного старосты – расследовали наиболее опасные преступления. Губной староста, как представитель земской власти, действовал на основе губной грамоты, по которой расследовал и судил дела о воровстве с поличным, разбоям и грабежам. Деятельность губных старост жестко контролировалась из Москвы Разбойным приказом. В ведение губных старост кроме розыска разбойников перешло и местное управление. Губные старосты избирались из местных дворян.

Воеводы назначались на воеводства по воле и усмотрению царя, по челобитной, которую предварительно рассматривал один из думных дьяков Боярской думы. Историк XIX века И. Андреевский писал:

Данный текст является ознакомительным фрагментом.